Продолжение поста «Важность обучения»
Ответы на вопросы к посту.
У меня есть свой ребенок, ей 6 лет, у нее есть бабушка, для которой она единственная внучка. В деревню возила дочь два раза до ковида, потом перестала. У нее есть друзья, есть знакомые дети моих друзей, поддерживать ее отношения с двоюродными не хочу, ни ей, ни мне в лучшем случае это ничего хорошего не даст. В худшем еще и принесет проблемы.
11 класс я закончила в 16 лет, на первом курсе исполнилось 17 лет. С приближинием моего совершеннолетия мать и брат с его женой начали требовать мою зарплату за проживание - видимо, пособие по потере кормильца все же было весомым, и с 18 лет заканчивалась.
Пособие по потере кормильца мне назначили в 14 лет. Я помню, как у матери была истерика, что эти деньги как издевка, лучше бы не давали ничего, и потому пособие считала мелким, не интересовалась им, не требовала его.
Со мной в комнате общаги жила девочка, полная сирота. Ей не нужно было вообще платить за проживание, мне, как неполной сироте, была скидка за проживание. Все равно сумма казалась огромной.
За мытье пола и по выходным посуды я получала больше 2000 рублей, плюс 800 стипендии. Больше половины уходило на покупку иногда учебников, часто методичек, оплату распечаток и оплату общежития. На еду оставалось очень мало. И когда кафе закрылось, поняла, что на 800 рублей не проживу и потратила последнюю зарплату на поездку домой.
Я была лет до 16 очень домашним ребенком, да, инфантильным. Период поступления мама и иногда брат ездили со мной, с другими родителями они поклеили обои в комнате общежития, с ними и соседками по комнате она говорила, как же трудно учить детей, учитесь хорошо и все такое. Шутила на тему того, что одной девочке по этажу разрешили проживание вместе с мамой первый курс, что она тоже так хотела бы, страшно отпускать дочку.
Впоследствии мне было стыдно признаться соседкам по комнате, которые и от нее, и от брата были в восторге (он ходил с младшей девочкой в слинге) как меня оставили на заселении, и что не дают денег. У нас вообще самой бедной считалась та девочка, которая полная сирота, у нее пособие было меньше 2000, к ней приходила женщина из соцзащиты и приносила крупы, консервы. Я на фоне нее считала, что живу неплохо, в кафе давали почти каждый день еду.
Если бы рассказала всем реальное положение дел, возможно, мне помогли бы найти работу или подкармливали. Но мне было и стыдно, и я думала, что это со стороны матери и брата какая-то шутка/проверка, и вот-вот мне тоже привезут еды и денег.
До поступления, мой 10-11 класс, брат собирался купить мне то ноутбук, то мобильник к учебе, возил в магазины смотреть модели. У нас в деревне тогда еще мобильники были очень у немногих, у моих друзей их не было. И во время моей жизни в деревне между поступлением и заселением мать с братом говорили, мол, в общаге тоже мобильники у немногих, не надо в общагу дорогую вещь.
Насчет того, что я не вкладывала свою зарплату. Сначала, после моего возвращения, я меньше чем за неделю устроилась в свою школу уборщицей, ходила с мамой (я тогда ревела почти постоянно и не могла нормально говорить). И она ходила со мной первые пару месяцев за моей зарплатой, на которую мне было сначала все равно, потом до их сборов я сама ей отдавала. Последнюю отдала наверное уже в апреле, она стала требовать, что ей нужны будут свои деньги в чужой стране.
Они уехали ближе к концу мая, там был снят дом или часть дома на два месяца, после двух месяцев еще на какое-то время остались. После возвращения мать ездила в дом брата то с ночевкой, то на несколько дней помогать с подхватившей что-то младшей (почти в городе) почти до конца августа. То есть весь огородный период огород и дача были на мне, только копать картошку собрались все.
У матери ее зарплата гардеробщицей была на полставки, около 1500, у меня по договору уборщицей на полную ставку и подменяющей сторожа выходило больше 3000. И учителя мне постоянно говорили, что надо учиться, не все же время полы тереть. Многие советовали откладывать или отдавать матери не полностью.
И это все же деревня, все на виду. То есть все видели, что мать в 48 лет ушла с нормальной работы жить жизнью старухи, что я вернулась не из-за необучаемости, а по какой-то другой причине. И знали, что жена брата из неблагополучной семьи (детей в их семье еще с 90х отдают то более-менее родственникам, то забирают в интернат).
И деревня живет слухами. А слухи такие, что мой брат, работающий охранником в больнице города, и его жена, из пьющей семьи и в декрете, после смерти отца и бабушек с дедушкой быстро купили дорогую машину и недострой почти в городе и достроили его. В то же время я вернулась не проучившись и полгода и хожу реву, как хочу учиться.
Слухи все были в мою пользу, всю работу (кроме уборки картошки, закладки урожая в погреб и заготовок) по огородным делам я сделала без помощи, потому не чувствовала себя виноватой, когда перестала отдавать заработок матери.
После их отъезда на море собиралась съездить в городскую биржу труда, чтобы подыскать что-то с обучением или проживанием. Но после моих рассказов о том, как вчетвером мои считавшиеся бедными-блаженными родственники улетели на дорогой курорт, местные работницы школы (городских у нас летом не заставляли приезжать в школу), оставшись без городских сильно насели, что они помогут мне выбраться и помогли.
Я участвовала в ремонте школы,что-то они приписывали, многое было незаконно из их приписок. Возможно, работу выполнял кто-то другой, а платили мне. Банковские карты еще были не очень распространены, тем более я была несовершеннолетней и вообще не знала, как ее получать.
У меня оказалась огромная сумма денег, часть которых лежала в доме учительницы. Планировалось, что весной после 18 дня рождения я заберу их и поеду поступать.
Но забрала я меньше, чем за месяц до 18 лет, осенью, уехала, сняла комнату в коммуналке для заочников, месяц просто успокаивалась и жила в большом городе, уже после 18 стала искать работу. Нашла посменную в пекарне, очень понравилось, потому что осталась установка после универа - самостоятельная жизнь = голод.
Спустя 4 года нашла работу, от которой дали направление на целевое, с тех пор успокоилась насчет первого поступления и всего того. Вообще, даже мать оправдывала, что она начала видеть фигуру мужчины в сыне после смерти своих мужа и отца.
Но после их того отъезда они все стали для меня очень-очень дальними родственниками. Я не дарю им подарки, я не рада за них, не огорчаюсь за них. Мне приятно приезжать в деревню, делать что-то для школы, встретить старых друзей, работниц школы. Ко мне приезжали и в гости, и лечиться в городе и друзья из деревни, и учителя. Один раз приезжала мать на две ночи, это было почти сразу после возобновления общения, лет 10-11 назад, еще в съемной квартире, больше я ее не зову и перевожу тему, когда она начинает напрашиваться. Вряд ли когда-то захочу видеть кого-то из этих дальних родственников в своей квартире. Понятное дело, никто из них не может рассчитывать на мою помощь.
Такими отношениями с родственниками не горжусь, но что есть, то есть