Продолжение поста «Более половины мужчин в России не доживают до 65 лет,»
Как связаны маскулинность и саморазрушение
На этот вопрос нет однозначного ответа — нормы маскулинности в разных обществах сильно отличаются. Но как минимум некоторые из них связаны с саморазрушением. Так, американские исследователи Хайноут и Уэббер пишут о том, что после распада традиционной патриархальной структуры имперской России проявление мужественности в СССР «было вытеснено из деревни, из семьи в пространства рабочего места и питейной», где можно было открыто бросать вызов другим маскулинностям — часто посредством употребления алкоголя и участия в других «испытаниях мужественности».
Механизм перенаправления маскулинной реализации из враждебных или недоступных областей в поле, где ресурсом оказывается тело и здоровье мужчины, не уникален для России. Так, Хайноут и Уэббер приводят пример Австралии, где «разрушение тела (в труде, травмах, природных опасностях) является способом демонстрации и поддержания маскулинности».
В концептуально близком исследовании конструирования мужской идентичности Уилльям Котни приводит множество примеров на северо-американском материале. Он высказывает предположение о том, что саморазрушительное поведение является способом доказать свою мужественность «от обратного» — подчеркнуть свое отличие от женщин, которым нормы феминности, как правило, предписывают бережное отношение к своему здоровью.
«Это характерно для стран бывшего СССР — Беларуси, Литвы, Латвии, Эстонии, Украины. Постсоветский тип маскулинности, где мужчина не уделяет никакого внимания своему здоровью, пытается всем доказать, что он самый сильный и никогда не болеет и так далее, тоже плохо сказывается на смертности», — заключает экспертка.