Продавец проклятий путь во тьме - глава 7⁠⁠

Саня выбрался из дыры, аккурат напротив входа в Лепрозорий. Нет, сначала, конечно, он попал в заросли крапивы и запутался в каком-то липком вьюнке, но когда закончил ругаться и пинать жгучие поросли, тут уж сообразил. Здание было старинным, ржавого жёлтого цвета и выглядело вполне целым - не то что убитая напрочь железнодорожная станция. Он увидел аккуратные дорожки, мощёные бетонной плиткой, и гипсовые скульптуры, охранявшие высокую лестницу. Скульптур было две: мужчина и женщина. Мужчина сидел, подперев кулаком подбородок, и о чём-то сосредоточенно размышлял, а женщина стояла напротив и держала в правой руке весло. Саня ощутил в этом некий символизм. Всё, как в жизни. Трахнула баба мужика по голове веслом и вот он сидит, задумался, шишку чешет. Вытащив из кустов сумку и чемодан, он бросил их на дорожке, а сам из любопытства поднялся по лестнице, где натолкнулся на заваренную железную дверь.

"Закрыто", — жирными буквами уведомляла табличка, висевшая на двери.

Саня прочитал вывеску... Государственное казённое учреждение здравоохранения... бла-бла-бла...

Огляделся.

На всех окнах решётки: каждый прут толщиной в палец. Он подошёл к ближайшему окну и посмотрел внутрь. Стекло было мутным и грязным от скопившейся пыли. Ничего не видно, словно бы тут уже лет десять никого не было. Он оглянулся и обвёл взглядом заросший парк. Деревья одичали, некоторые из них поломаны, но при этом дорожки в парке выглядят так, словно бы за ними кто-то ухаживает. Может дворник?

После картин он почему-то надеялся, что этот Лепрозорий тоже сможет его удивить, но кроме разочарования продавец ничего не обнаружил. Стылое, заброшенное место. Жёлтые стены, решётки, муть да крыша, крытая ржавым железом. Словно пришёл на кладбище в неурочный час. Он почувствовал себя лишним и, чтобы не отвлекаться от цели, вернулся к дорожке, снова взял в руки пожитки Курамонова и пошёл туда, куда посоветовал ему Лёха.

Обогнув здание Лепрозория, он натолкнулся на стаю ворон, доедавших дохлую кошку, и от скуки спугнул наглых пернатых падальщиков. Вороны с карканьем разлетелись, но далеко не улетели. Покружили в небе и, вернувшись, расселись на ветвях ближайших деревьев.

"Ждут, пока я уйду, — подумал Саня, проходя мимо останков кошки. — Покойся с миром - Барсик. Вчера ты их ел, а сегодня - они тебя. Вонища от тебя, конечно...".

Останки выглядели так, как будто бы кошка сдохла ещё в прошлом году. Причём, её где-то хранили, помогали гнить, а затем положили прямо на дорожку в качестве приманки.

"Я чё, на дебила похож? Некоторые гибриды так и делают. Особенно, когда приманивают на запах тухлятины свежую дичь. Дорожка чистая, а падаль положили специально. Ну, на хер! Надо отсюда сваливать. Не хватало мне ещё поздороваться за руку с каким-нибудь вурдалаком", — с тревогой подумал он и тут услышал странные щелчки. Очень странные, с металлическим звоном. Саня прыгнул в сторону, поскользнулся на траве и неловко упал на спину.

На лицо посыпались вороньи перья. Саня, отплёвываясь, стряхнул их с себя рукой и поднялся на четвереньки. Никого. Он ошалело огляделся. Никого нет и вороны пропали. Причём тихо, без криков. Да так же не бывает! Одну тронь и вся стая взвоет, хлеще цыганок на базаре. Он в недоумении поднял и покрутил в руках воронье перо и снова огляделся. А где трупы? Если ворону сбили, скажем пневматикой, то где-то рядом должна валяться её тушка. Ворон было сколько? Семь. Щелчков было?... Тоже несколько. Но в меня не стреляли, значит, целью были исключительно вороны. Что же это за охотник такой? Приманка, дичь, ни одна ворона не каркнула. Эта ситуация напрягает всё больше.

Саня осторожно поднялся на ноги, искренне жалея, что находится не в своём теле. Эх, сейчас бы своё родное и он враз бы определил, где сидит этот охотник на ворон. Какая глупая ситуация, от Курамонова никакой пользы. Ему досталось больное, усталое тело, которое вдобавок ещё и курит. А если придётся бежать? Ой, как бы Курамонов не захлебнулся собственными соплями.

"Нужно уходить", — подумал он, но, сделав несколько шагов, наткнулся на инвалида - колясочника, появившегося буквально из ниоткуда. Саня машинально отпрянул и вновь поскользнулся, нечаянно наступив на несчастную дохлую кошку. В этот раз он приземлился на собственный Курамоновский зад и это оказалось больно. Так больно, что он аж выругался.

— Испортил мне всю наживку, — прокомментировал ситуацию инвалид.

Саня с подозрением прищурился. Коляска была странной, да и тот кто в ней сидел, тоже выглядел странно. У инвалида отсутствовали конечности. Не было кистей: вместо них, на обрубках, были прикреплены самодельные протезы заканчивающиеся крюками. А ноги... Саня опустил взгляд и заметил, что ноги инвалида, ниже колен соединялись с капельницами и шлангами в которых в пузырилась мутная жидкость. Эти шланги уходили за подножку коляски и исчезали в железном ящике за спинкой кресла на котором располагалось тело.

Туловище инвалида пряталось в фуфайке без рукавов, отчего он чем-то напоминал большую черепаху, Фуфайка была чёрной и блестящей от жира. Похоже, что её никогда не снимали.

Да и как он её снимет? У него же руки - того? - зачем-то подумал Саня.

Голова инвалида была замотана тряпками и старой пуховой шалью - только глаза и торчали наружу. Сане, даже показалось, что один глаз у инвалида искусственный. Он же не моргает одним глазом? Как уставился, так и глядит

— Зачем так пугать? — огрызнулся он. — А если бы я тебя сшиб?

— Нечего здесь шляться без спроса. Это частная территория, — неожиданно басом ответил ему инвалид.

Саня насторожился, ведь изначально незнакомец говорил совершенно другим голосом. Он чё, пародист?

— Твой голос, на мамин, совсем не похож... — пробормотал он и снова поднялся на ноги, не забыв при этом почесать ушибленный зад. — Таким бы голосом да Высоцкого, под гитару...

— Ща.

Инвалид запустил крюк себе в голову и что-то подкрутил там, под тряпками.

— Так лучше?

В этот раз голос стал тонким и писклявым. Саня обратил внимание, что с острия крюка измазано жёлтой субстанцией похожей на гной или на солидол, но решил не обострять и не спрашивать инвалида об этом.

— Лучше, — ответил он.

— За кошку мне торчишь. Есть у тебя чё, дядя? — пропищал инвалид.

— Сто рублей: хватит? — усмехнулся продавец покосившись на то, что осталось от несчастного барсика. Это что же, местный гопник такой. Один раз ногой ударить и улетит инвалид в ближайшие кусты. Но что-то ему подсказывало, что лучше проявить вежливость. Коляска выглядела пугающе. Тот кто её сотворил, явно сидел на тяжёлых наркотиках. Отовсюду выпирали какие-то металлические части, в ящик за спиной инвалида были воткнуты два шеста на которых болтались маленькие птичьи клетки, а за правым подлокотником, снаружи, в специальном ложе торчали запасные протезы.

— Быстросъёмный механизм, — проследив за его взглядом, пояснил инвалид и, не дожидаясь ответа, ткнул крюком в сторону брошенного чемодана.

— Пистолет отдай. Плата: за порчу наживки и за проход по частной территории.

Саня покосился на чемодан, а потом недобро посмотрел на инвалида. Да кто же ты такой - гнида?

— Лучше сам отдай, — посоветовал инвалид. — Всё равно в городе тебе он не пригодится. Гончих - не берут пули, но я могу сделать так, чтобы они к тебе не принюхивались.

— У тебя рентгеновское зрение? — мрачно спросил Саня.

— Да, — подтвердил инвалид. — А ещё у меня есть детектор массы металла и многое другое, чему нет названия и, соответственно, в свободной продаже. Так что не выёбывайся, дядя, и положи мне на колени свою цацку вместе с патронами. Гранату можешь себе оставить. Пригодится, как говорится...хе-хе-хе.

Смех у него был колючий, с нотками металла, словно бы в лицо брызнули железной крошкой. Саня почесал затылок и решил не играть в супергероя. Если бы этот страшила хотел убить, то наверняка бы уже убил. Он безропотно выполнил требование инвалида, после чего почтительно отошёл в сторону.

— Спасибо.

Инвалид подцепил пистолет за спусковую скобу и убрал в сумку, висевшую на левом подлокотнике.

— Чё, теперь ко мне больше нет претензий? Я пойду? — спросил Саня.

— Конечно, иди. Иди, а я тебя провожу, — согласился инвалид и представился:

— Меня Гриша звать. Я тут - последний из могикан.

— Курамонов. Курамонов Степан Андреевич.

— Очень приятно. И по какой хер вы приехали в Шепелев, Степан Андреевич?

— Сына ищу...но в данный момент, собираюсь сесть на любой автобус, который ведёт из вашего города, куда подальше.

— Мудрое решение, дядя. Наш город давно превратился в чёрную дыру. Тут всё пропадает. Деньги, машины, люди, недавно целый министр приезжал, так...назад, говорят, их двое уехало, а настоящий, так и пропал с концами.

Инвалид Гриша не захотел ехать сзади, а пристроился рядом, позволив Сане вдоволь налюбоваться своей загадочной инвалидной коляской. Она двигалась совершенно бесшумно.

— Электропривод? — любопытный парень кивнул на коляску.

— Нет. Двигатель Григория Новосибирского. Слышал?

— Григория? Твой, что-ли? — Саня недоверчиво выгнул бровь.

— Да, — кивнул головой инвалид. — После того, как у меня отвалились стопы, я пересел на эту хреновину. Потом, когда отказали почки и сердце, я сделал модернизацию и отныне, отходы моей жизнедеятельности питают двигатель, а он, в свою очередь, запускает насос, перекачивающий остатки крови по моему... Ну, не знаю. Телом, это уже не назвать. Соглашусь на обрубок. Обрубок Гриша - к вашим услугам.

— Понятно: на говне значит работает, — кивнул Саня.

— Не на говне, а безотходное производство, — поправил его инвалид. — Скоро это будет в моде. Экология, чистый воздух, пукающие коровки, вырабатывающие метан, ветряки, солнечные панели. Одним словом: чистая энергия. А от нефти и ядерной энергии откажутся, как от вредных пережитков прошлого. Про Чернобыль слышал?

— Ну.

— Во. А в Шепелеве в сто раз опасней.

Сане показалось, что последние слова загадочный Гриша произнёс с юмором. Только это был особенный юмор. С чернотой.

— Радиация? — настороженно спросил он.

— Нет. Но если надо, можем достать. Шепелев - уникальная кузница кадров. Здесь, сразу становится ясно: кто умный, а кто идиот. Понимаешь, дядя? Поживёшь немножечко в Шепелеве и либо станешь умным - как я; либо - наушником. Такой у нас особенный путь, у оглашённых. Боженька - метит каждую скотину. Меня вот пометил, на куски разваливаюсь. Но зато - я умный.

— А наушники?

— А наушники, дядя, выбрали другой путь. Им кажется, что они слышат глас Божий, а мне кажется, что им это только кажется.

— Один человек... — Саня оглянулся на всякий случай. — Сказал мне, что у них мой сын.

— Вполне вероятно. Они любят вербовать иногородних, — согласился Гриша — Но с этим, я, прости, помочь тебе не могу. Я не покидаю территорию Лепрозория.

— То есть, есть вероятность, что он станет сектантом? — предположил Саня, очень рассчитывая унять свою совесть. Он же собирался бросить дело Курамонова и решить свои собственные проблемы, вот и спросил просто, на всякий случай. Ну, что собственно может случиться плохого с совершеннолетним сыном? Песни будут петь хором? Квартиру отберут? Что?

— Ну, кем-то он точно станет. Или чем-то, — неопределённо подтвердил Гриша. Саня было попытался выяснить подробности, но тут коляска остановилась и он увидел, что они почти вплотную подошли к очередной бетонной стене. Там была изображена та самая картина, про которую говорил железнодорожник - живописный сад, а в саду Лев, Бык и Орёл, больше похожий на огненного феникса.

— Подновить надо, — задумчиво произнёс Гриша. — Всё время забываю, а всё сраная погода. Не даёт краске высохнуть.

— Так это ты, тот художник? — догадался Саня и добавил чуть погодя:

— Мне понравились твои картины.

— Угу. Выбирай: в какую сторону ты пойдёшь отсюда, — тихо ответил ему инвалид. — Автостанция - налево. Город - направо.

Саня догадался, что больше тот не собирается с ним разговаривать и молча пошёл налево, стараясь держаться стены. Время от времени, он оглядывался, но никто за ним следом не шёл и не ехал. Он был один. А через некоторое время он услышал в отдалении шум автомобильных моторов, чей-то смех и женский визгливый голос по громкоговорителю.

"Граждане пассажиры, автобус Шепелев - Петрозаводск отправляется от 2-го пути. Пройдите на посадку. Внимание! Объявляется посадка..."

Саня обрадовался. После всего этого затишья и запустения, близость цивилизации показалась ему настоящим спасением. Да в жопу этот странный город и всех его обитателей. Ну, кому спрашивается, интересно, кто там и как деградирует? Может все там ёбнулись давно, а может ещё чего? Никто не просил его подписываться на такой шмурдяк. Почему он должен решать чужие проблемы? Проблемы Курамонова останутся в прошлом, как им и положено, а он решит свои собственные. Папу, маму спасёт. Чем они собственно хуже его несчастного сыночка. И потом, вот откуда он знает, что его сын несчастен? Девочка, любовь - все дела. Танцуй, пока молодой, а когда старый, останется только завидовать. Сознайся Курамонов: ты позавидовал собственному сыну? Жаба задушила. Чё ты, как курица-наседка? Отпусти и забудь. Надо будет - сам прибежит и попросит денег. Родители же, только для этого и нужны повзрослевшим детям: занять, с внуками поводиться, поесть домашней стряпни. Успокойся Степан Андреевич! Успокойся ты, падла старая, и немножко поживи для себя!

— Ах-ты, падла! — выкрикнул он не сдержавшись, когда тело Курамонова резко затормозило у пролома в стене, ведущего на автостанцию, и заартачилось. Как он не старался, но оно не двигалось. Обратно - пожалуйста, а возле пролома замирало и всё. Саня пришёл в бешенство. Он же был до этого уверен, что тело принадлежит только ему, а тут, подишь ты: бунт! Мимо идёт, а куда надо - не хочет.

— Я в другом месте перепрыгну! — пригрозил он вслух сам себе. — Слышь - зараза? Ты чё, упёрся-то? Я не виноват, что оказался внутри тебя. Отдай управление, я себе лоб расшибу! Тебе же хуже будет!

Но происходило нечто невероятное. Тело слушалось везде, но только не рядом с выходом на автостанцию. Саня почувствовал себя мухой, которая бессмысленно и упрямо бьётся о невидимое стекло и с горестным стоном опустился на траву.

— Я же говорил: Шепелев - всех меняет, — сообщил ему голос инвалида Гриши.

Саня устало поднял голову. Снова он появился словно из под земли. Да впрочем: какая разница.

Инвалидная коляска проехала мимо и остановилась напротив пролома в стене.

— Это всё обман. В Шепелеве ничему нельзя верить. Ты думаешь, там, за стеной, автостанция? Ничего подобного. Это ловушка рассчитанная на дурачков. Работники с железнодорожной станции посылают всех сюда с одной целью - убить. Чужим нет места в городе. Понимаешь, дядя?

— И что же там? Я слышу голоса. Я слышу как объявляют очередную посадку и кто-то кашляет поперхнувшись табачным дымом, — сам себя вслух спросил Саня. — Почему я не могу в это поверить?

— Потому что ты - умный, — объяснил ему инвалид, а затем посмотрел на Саню и хмыкнул. — А! Недостаточно умный. Это легко исправить. Смотри: что покажу!

Саня увидел как инвалид ловко поменял один из своих протезов с крюком на другой с пальцами, а после этого вытащил из-за спины шест и ткнул им целясь в середину щели. В проломе что-то отчётливо щёлкнуло, словно бы там был медвежий капкан, а инвалид убрал руку и показал деревянный обрубок.

— Гильотина, — сообщил он. — Ты заходишь внутрь и оттуда вываливаются, две твоих половинки.

— Но, зачем? И кто там поставил ловушку? — возмутился Саня.

— Так Шепелевцы и поставили. Отсюда нельзя уехать, пойми уже наконец. Нет там автостанции. Это обманка. Ты слышишь голоса, с тобой даже могут поговорить, но никто сюда не придёт, а стоит тебе только сунуть туда свою голову, то - чик! И всё.

— Блять! Я снова не понимаю. Объясни по-нормальному!

— Хорошо, — согласился Гриша. — Объясню по дороге. Ты же, как я понимаю, приехал в поисках своего сына? Значит тебе в город, к наушникам. Так что поднимайся на ноги и пойдём. А пока мы идём, я расскажу тебе про теорию маскировочного поля.

Саня в который раз уже за день поднялся на ноги. Выбора у него не было. Свобода оказалась очередной ложью. Значит, он лишь голос внутри чужого, старого тела. Ну, значит, так тому и быть.

Традиционная поддержка авторов с оригинальным материалом

@MamaLada - скоровские истории. У неё телеграмм. Заходите в телеграмм.

@sairuscool - Писатель фентези. И учредитель литературного конкурса.

@MorGott - Не проходите мимо, такого вы больше нигде не прочитаете.

@AnchelChe - И тысячи слов не хватит чтобы описать тяжёлый труд больничного клоуна

@Mefodii - почасовые новости и не только.

@bobr22 - морские рассказы

@kotofeichkotofej - переводы комиксов без отсебятины и с сохранением авторского стиля

@PyirnPG - оружейная лига

@ZaTaS - Герой - сатирик. Рисует оригинальные комиксы.

@Balu829 - Все на борьбу с оголтелым Феминизмом!

• @IrinaKosh - котики.