Про пример (посвящается сыну маминой подруги)⁠⁠2

Когда ты обычный советский школьник начала восьмидесятых годов двадцатого века, да к тому же не отличник, и честно говоря, не всегда хорошист, с отсутствием цели в жизни, то рано или поздно вместо цели появится пример. Точнее некий мальчик-пример. Из ниоткуда, сам по себе. Сын маминой коллеги по работе, сосед по дому, одноклассник, двоюродный племянник дочери старшей сестры бабушки-он может быть кем угодно.
Это не важно. Важно то, что он воплощенная мечта твоей мамы о нормальном ребенке.
Появляется он примерно так. В какой-нибудь не прекрасный день, скорее всего выходной.
Родители выспались после трудовой недели и вспомнили, что у них есть сын, а сына надо видимо воспитывать и не просто так, а всякими изощренными педагогическими способами.
Мама перестает, допустим, пить чай и начинает смотреть таким особенным взглядом в окно кухни, ведь только в учебниках английского семья собирается вместе в гостиной, нормальным людям в гостиной в то время делать было нечего.
Еще и гостиная была далеко не у всех.
Так вот, мама смотрит в окно кухни, смотрит, а потом вдруг говорит мечтательно-задумчивым голосом, но с нотками горечи, что ей тут вчера звонила тетя Нина, ведь ты должен помнить ту самую тетю Нину, и пока ты судорожно пытаешься вспомнить кто это, выясняется, что ее сын или, скажем, двоюродный племянник занял призовое место на всесоюзной олимпиаде по химии, или получил разряд по шахматам, или просто отличник и идет на золотую медаль. Это начало конца. Теперь призрак этого сына-племянника будет маячить перед тобой всегда. Он будет вечным укором и символом несбывшихся надежд и обманутых ожиданий. Получил ли ты двойку, замечание в дневник по поведению, порвал штаны, выяснится, что этот превосходный сын-племянник никогда этого не делал. Или делал, но другое, и гораздо лучше, чем ты.
Так будет продолжаться до тех пор, пока ты не совершишь что-нибудь великое. Или пока маме не надоест.
Совершенно понятно, что ничего великого ты не совершишь, а маме не надоест, поэтому есть два выхода.
Пытаться изо всех сил приблизиться к идеалу, чтобы самому стать таким сыном-племянником.
Не пытаться приблизиться к идеалу, не реагируя ни на что, продолжая двигаться своим бесцельным путем в никуда.
Первый путь превратит тебя в неврастеника. Второй в философа.
В общем, каждый сам свой выбор делает.
Конкретно у меня примером стал одноклассник. Назовем его Эдуард.
В одну не прекрасную субботу мама вернулась с прогулки с моим младшим братом, посмотрела странным взглядом в окно и сообщила, что вот сейчас она гуляла в Тимирязевском лесу с коляской и встретила группу спортсменов-велосипедистов, среди которых оказался Эдуард. Оказывается, есть мальчики, не валяющие дурака по выходным, а самые настоящие спортсмены-велосипедисты. Я попробовал возразить, что целое лето катаюсь на велосипеде с утра до вечера, но мама лишь посмотрела на меня с сожалением и тяжело вздохнула. Дальше все пошло как по маслу. Эдуард помогал мыть посуду, ездил со своими родителями на дачу каждые выходные, сам гладил свою школьную форму и никогда не забывал сменную обувь.
Разумеется, не могло быть и речи, чтобы хотя бы приблизиться к такому идеалу. Я и не пытался. Инстинктивно, я выбрал второй путь и следовал ему. Шли годы. Маме не надоедало время от времени славить Эдуарда и должен признаться, что меня это несколько задевало. В самом деле, школа закончилась, уроки делать не надо, я даже университет успел закончить, но маме все не надоедало.
И тут я случайно узнал совершенно сногсшибательную новость. Не теряя ни секунды, я поехал к маме и прямо с порога сообщил ей, что оказывается ее идеал, этот недостижимый Эдуард в выпускном классе переспал с одноклассницей и она от него забеременела и родила, и ему пришлось на ней жениться! Это был миг торжества, моя расплата за все, я победил и стоял перед мамой, наслаждаясь своим триумфом.
Мама посмотрела на меня, глубоко вздохнула, и сказала, глядя в окно кухни особенным взглядом, что вот у мамы Эдуарда уже есть внук. А у нее нет, и видимо уже не будет, ведь мне двадцать пять лет, а я совершенно ничего не предпринимаю по этому поводу.
Зато я стал философом.