Про некоторые нюансы нелегальной торговли оружием в 90-х
Прежде чем начать изложение очередной правдивой истории из воспоминаний бывшего следователя прокуратуры, хочу отметить, что это уголовное дело лично я не расследовал, но много о ней наслышан от некоторых непосредственных участников событий, в том числе и от моего хорошего товарища - следователя, у которого это дело было в производстве.
Итак, данные события произошли в самом начале 90-х годов, когда в наш провинциальный городок один из «воров в законе» решил поставить своего «положенца».
Тут нужно отметить, что в конце 80-х – начале 90-х годов о том, кто на самом деле такие «воры в законе», было известно немногим, причем не только гражданским, но и большинству правоохранителей. Нет, сам термин был на слуху, но не более того. В основном наслышаны об особенностях этой категории преступников были те, кто читал в «Литературной газете» широко известное в узких кругах интервью, данное тогда еще полковником милиции Гуровым журналисту Щекочихину под названием «Лев прыгнул» (если кому интересно, погуглите), да очень узкий круг сотрудников подразделений по борьбе с организованной преступностью, которые только-только появились в тот период.
Тем не менее, «законники» к тому времени уже четко понимали, что для них освободилась ниша так называемых «третейских судей», и они эту нишу старались активно занимать во всех регионах. Где-то этот фокус у них прошел, где-то – не совсем, а кое-где вообще не прошел. В основном, это объяснялось некоторыми специфическими особенностями развития этих регионов. К примеру, на Дальнем Востоке «воровская масть» была сильна исторически, и там она победила. А на Урале, к примеру, преимущественно верх взяли новые бандиты, не имеющие отношения к традиционному российскому преступному миру.
В чем же профит роли «третейского судьи – спросят некоторые читатели. Я не великий специалист по организованной преступности, и на истину в последней инстанции по данному вопросу не претендую, поэтому изложу своё субъективное мнение. Исторически сложилось так, что в СССР «воры в законе» решали в местах лишения свободы возникающие споры между осужденными, причем решали «по понятиям», которые сами же и выработали. Ясное дело, что о какой-либо объективности в разрешении этих споров у «воров» сроду не было, решение выносилось в пользу той стороны, которая могла чем-то «вора» отблагодарить – пайкой, чифирем, табаком и т.д. А теперь представьте, что эти же персонажи выступают в роли «третейских судей» в спорах хозяйствующих субъектов, где благодарят уже не чифирем, а весьма солидными денежными суммами, а некоторые коммерсанты, попавшие в особо лихие заплеты, даже долей в своем бизнесе. И еще представьте, что обращаться за разрешением споров в государственные органы в тот период времени начинающим коммерсантам фактически не имело смысла, так как законодательство было еще очень сырое, да и занимали судебные разбирательства много времени, причем не факт, что проигравшая сторона решение суда в конечном итоге исполнит. А у неформальных «третейских судей» в этом смысле было всё просто чудесно: и «понятия» уже имелись, и возможность надавить на проигравшую сторону, чтобы она исполнила решение, тоже. Тем более, что «судья» получал и свою долю от взысканного долга, кстати, достаточно немалую.
Спустя непродолжительное время, когда некоторые «законники» обросли «денежным жирком», они стали образовывать структуры со всеми основными признаками организованной преступности – с «боевиками», «черной кассой», коррумпированными связями, «своими» адвокатами и т.д. т.п. А начиналось всё в конце 80-х – начале 90-х именно с «третейского суда».
Так вот, прослышав, что в наш городок никто из коллег по ремеслу еще не залез, один «вор в законе», живущий достаточно далеко, решил поставить своего человека, наделенного соответствующими полномочиями, или «положенца». Он вышел на одну существовавшую в нашем городке бандитскую группировку, и предложил им человека в качестве своего полномочного представителя. Местные бандиты согласились, и новый «положенец» выехал на поезде с дружественным визитом. Кстати, дело было зимой.
Однако в ходе дальнейших размышлений местные бандюганы подумали, что им чей-то там «положенец» в общем-то не очень-то и нужен, и главным соображением выступил тот факт, что с ним придется делиться. Делиться никому конечно же не хотелось, и местные по тихой грусти решили чужого «положенца» немножко прикопать в сырую землю, а потом сказать, что никто к ним сроду не приезжал, и делу край.
С целью исполнения этого мощного плана два жавера из этой группировки поехали в большой город, где добрые люди исключительно из чувства сострадания помогли им найти лиц, банчивших огнестрельным оружием и боеприпасами оптом и в розницу. Была забита «стрела», на которой торговцы оружием предложили нашим бандитам приобрести у них пистолет ТТ и восемь патронов к нему. Те согласились, и вся гопка поехала за город для изучения потребительских качеств товара и дальнейшего расчета. Там одному из наших бандитов дали ТТшник, он шмальнул из него один раз в березу, убедился, что проделанное отверстие достаточной глубины, и отслюнявил бабло. Кстати, сервис у оружейных барыг был на столь высоком уровне, что вместо отстрелянного на испытаниях патрона ему дали другой, который он, конечно же, засунул в магазин.
Короче, к встрече дорого гостя решительно всё было готово. Когда он прибыл в городок, те же двое жаверов встретили его на вокзале, сказав, что братвы сейчас в городе нет, она подъедет позже. А пока «положенца» повезли в кабак, где хорошенько набухали.
Потом один из местных бандитов предложил поехать в деревню к его дядьке – попариться в бане. «Положенец» согласился, все сели в «девятину», за рулем которой был тоже бандюган из местных, и погнали в деревню, находящуюся, по словам встречающей стороны, километров за пятьдесят от города.
Отъехав около тридцати вёрст по лесной дороге, всем приспичило излить тяжкий груз накопленного в кабаке. «Девятка» притормозила, «положенец» выскочил из машины и пристроился прямо на обочине. Он не успел даже застегнуть ширинку, когда обернувшись, увидел направленный на него ствол. Выстрел – и «положенец» рухнул на снег обочины как подкошенный. Убедившись, что пуля попала ему прямо в лоб (там была рана, из которой текла кровь), и что он не подает признаков жизни, бандюганы столкнули тело в кювет и хорошенько присыпали снегом, чтобы оно не выделялось на белом фоне. После этого, выбросив ТТшник там же подальше в сугроб, с чувством исполненного долга убыли на той же «девятке» обратно в город, где хорошенько обмыли удачную работу и расползлись по домам.
Однако утреннее пробуждение для обоих выдалось весьма неприятным. К каждому домой приехали опера и притащили их в управление уголовного розыска УВД области. Там им стали задавать вопросы: где, когда и почему они сговорились совершить убийство гражданина «Положенца». Бандюганы, конечно же, были в полном отморозе. Опера почему-то громко поржали, а потом открыли дверь кабинета и в него зашел «положенец», тот самый, которого накануне ночью бандиты прикопали снегом в придорожном кювете с дыркой во лбу. Только был «положенец» абсолютно живой (правда, голова в области лба была замотана бинтом), и прямо с порога обозначил обомлевшим бандитам перспективы их дальнейшего места в неформальной иерархии осужденных.
Так что колонулись бандюганы оба и сразу. Следствие было недолгим, дело ушло в суд. По приговору бандиты получили один вроде бы восемь, а второй шесть лет лишения свободы. Куда они потом делись, и вернулись ли они вообще с зоны, я не знаю, и сказать по этому поводу ничего не могу.
Конечно же, у читателей возник резонный вопрос: Как так получилось, что «положенец» выжил после выстрела с небольшого расстояния из ТТ в лоб? Дело вот в чем: люди, которые банчили оружием, тоже хотели жить, и понимали, что у человека, только что купившего у них «ствол», возникает желание тут же на месте замочить из этого же «ствола» продавцов», забрать своё бабло и свалить. Поэтому они принимали разумные меры предосторожности, а именно из всех патронов, которые были вставлены в магазин продаваемого ТТшника, насколько можно отсыпали порох, а самый верхний патрон, который предназначался для испытательного выстрела, положили нормальный. Тот патрон, который дали вместе выстрелянного, тоже был на всякий случай с отсыпанным порохом.
В силу этих причин в «положенца» попала пуля из патрона с уменьшенным зарядом пороха. Силы энергии этой пули хватило, чтобы пробить кожу на лбу и оглушить «положенца» ударом в лобную кость. Он пришел в себя где-то через полчаса, когда бандюганы уже уехали, откопался из снега, вылез на трассу и проголосовал. Тормознувший водила довез его до больнички, оттуда уже позвонили в милицию, и всё завертелось.
Возможно, кто-то скажет, что «положенец» потупил не «по понятиям», когда сдал ментам стрелявших в него бандюганов. Может быть, может быть… Но мне почему-то кажется, что он нашел, что сказать в свою отмазку.
