Пришел проститься⁠⁠

До 17 лет я жила в небольшой деревне вместе с родителями, старшей сестрой и младшим братом. Жили скромно, вели свое хозяйство... Я была очень тихим подростком, в школе училась хорошо, в плохие компании не ввязывалась, может, поэтому меня и считали «белой вороной»... Да и какие развлечения могут быть в деревне? Кто-то коротал время, посещая «танцульки» в местном клубе, кто-то нашел «развлечение» в употреблении спиртных напитков... Ну а мою душу грела забота о домашних питомцах. У нас их было несколько: огромная собака Беркут - помесь овчарки с носорогом, мелкая комнатная собачка Марсик и старенькая кошка Мурка. По натуре я кошатница, поэтому почти из каждого муркиного приплода пыталась оставить котеночка, ну или хотя бы отдать котят в хорошие руки.

Мне было 11, когда Мурка прям на мой день рождения окотилась. Их было шестеро. Мелкие, розовенькие, пищащие комочки. Я часами не отходила от коробки. Если Мурке надо было уйти по своим делам, то она, как говорится, могла полностью на меня положиться.

Мне разрешили в итоге оставить одного. Я назвала его Сиропчик. Это был изумительный кот! Красавчик: с пепельно-черной полосой от макушки до хвоста по спинке, с огромными глазищами, такой умный и ласковый.

Сироп, казалось, понимал все с полуслова или полувзгляда. Посмотрит на тебя своими черными, бездонными глазками, мяукнет, как будто сказать что-то хочет.

Бывало, протянешь к нему руки, скажешь: «Сиропчик, иди на ручки», и он подбегает, садится на задние лапки, а передние к тебе тянет...

Спал только со мной. Либо рядом на подушке, либо на груди. Приходил, запрыгивал в изножье кровати, тут же начинал урчать, как паровоз, сообщая о своем прибытии, медленно шествовал по моим ногам, животу и с чистой совестью бухался спать на мою грудь. Удобно ему так было. Будучи уже здоровенным котищем, от привычек своих не отказался. Мне было тяжело так спать, но из любви я терпела. Боялась шелохнуться, чтоб не разбудить своего любимца.

Даже мама говорила, что он из всей семьи любит больше меня. Это не объяснить словами, мне иногда казалось, что мы с Сиропчиком родные души. Что между нами есть какая-то невидимая связь. Может, я в прошлой жизни была кошкой, ну или мой любимчик - человек, переродившийся в кота... Ладно, бред, конечно...

А потом я уехала... Закончила школу, поступила в университет в областном центре, стала жить в общежитии. До деревни моей добираться было трое суток, поэтому про поездки частые домой я и не думала. Да и о каких разъездах могла идти речь, когда билет до дома стоил как моя стипендия. Я очень скучала по дому. По всем. Связи мобильной в деревне еще не было, поэтому редко с родными созванивались по стационару, писали друг другу письма. Я всегда интересовалась, как там поживает мой Сиропчик. Мама говорила, что все хорошо, опять где-то бегает днем, вечером домой спать приходит.

Домой я смогла приехать только на новогодние каникулы. Радость встречи, объятия, расспросы с самого порога...

Сиропчик меня не встретил, как делал это раньше, когда я возвращалась со школы...

И мама призналась, что мой любимчик умер еще по осени. Мне не говорили, боялись сильно расстроить, чтобы на учебу мою ничего не повлияло.

Сразу же после моего отъезда Сироп заскучал. Очень сильно заскучал. Мама рассказала, что сначала он долго искал меня. Бегал по дому, мяукал, заглядывал всем в лица, будто спрашивая, где его маленькая хозяйка. Потом он перестал есть. Сутками мог спать в моей комнате, свернувшись калачиком на подушке. Исхудал.

Родители не знали, что и делать. Даже оставили еще одного котенка, для компании. Но ничего не помогло.

И в один день он стал прощаться. Поластился ко всем, помяукал, походил по дому и ушел... Навсегда... Коты всегда уходят умирать в другое место, почему - я до сих пор не понимаю.

Я прорыдала тогда весь вечер. По ушедшему из жизни человеку так плачут. А тут кот. Но для меня это был не просто кот, это был родной комочек...

Как я умудрилась заснуть с гудящей от плача головой, я не знаю. Пробуждение было резким, будто кто-то окатил ледяной водой... Я услышала, что кто-то мягко прыгнул в изножье кровати... И заурчал... Дальше - тяжесть кошачьих лапок на моих ногах, приближающееся урчание... Это был Сиропчик. Он остановился на моей груди, заглянул своими глазищами в мои заплаканные глаза, будто успокаивая, говоря, что вот он я, все со мной хорошо. Я даже не испугалась, даже умудрилось прошептать его кличку, правда, протянутая мной к нему рука провалилась в пустоту... И такая знакомая, такая дорогая тяжесть на груди пропала... Я проплакала до самого утра.

А утром, услышав мой рассказ, мама, даже не удивившись, сказала, что мой Сиропчик просто приходил попрощаться... Наконец-то «дождался» свою любимую хозяйку...