Приключения на электротехническом заводе
Часть I
Некто — крайне умные и глубоко эрудированные — утверждают: в начале XX века на одном из электротехнических заводов некой компании работники сильно задолбались работать и стали массово уклоняться от праведного труда. Попытки руководства самостоятельно решить эту проблему, которая серьезно била по их финансам, не принесли успеха. Поэтому было решено пригласить группу исследователей, чтобы те помогли разобраться в сложившейся ситуации. Цель — финансовое благополучие владельцев заводов и пароходов, дабы их истощенные к тому времени кошельки вновь наполнились благоговейным запахом шероховатых прямоугольников.
Выводы, полученные в результате множества экспериментов с рабочими завода, были настолько масштабны, что не только ответили на поставленный руководством компании вопрос: «В чем дело, товарищи?», но и оказали огромное влияние как на тогдашнюю социологическую науку, так и на современную теорию научного менеджмента.
Те же самые некто, вовсе не вкратце, повествовали эту увлекательную историю, поэтому я вынуждена разбить свою писанину на сколько-то частей.
Труд и свет
Отряд исследователей, прибывший на место трудовой катастрофы однозначно заявил: все дело в освещении. Человек не способен продуктивно трудиться без специально настроенного освещения. Сказано — сделано. Было создано три группы, для которых последовательно в течение дня менялось освещение — от минимально до максимально возможного.
Внезапно во всех группах совершенно синхронно начался рост производительности труда, который не утихал весь следующий год. Поскольку однозначно доказать световую гипотезу не удалось, исследователи изменили подход и подошли немного сбоку: работников разделили на две группы. Для первой установили высокую освещённость, а уровень света во второй оставили без изменений.
И вновь случилось непредвиденное: еще через год, в обеих группах опять был зафиксирован синхронный рост производительности. «Не критично», - решили исследователи и обошли задачу с тыла: они постепенно снижали освещенность для первой группы, приближая её к темноте, в то время как вторую группу оставили «при своих». Еще через время, наблюдатели с удивлением констатировали: до тех пор, пока тьма не поглощала группу целиком, делая их работу невозможной, оба коллектива демонстрировали необычайно солидарный рост производительности труда.
Меж тем подходил к концу третий год отчаянного ожидания собственного света в конце туннеля для владельцев заводов и пароходов. Измученная собственными успехами группа исследователей решилась на крайние меры и, сократив численность испытуемых до двух работниц, заполнила их трудовой день световыми представлениями. Глядя на всю эту сверкающую свистопляску, работницы кинулись в труд, словно в омут по макушку, забыв о себе, семье и родине. Все изменилось. Итог не сдвинулся с места. Производительность труда участников эксперимента к тому времени выросла до 40%.
Испытания освещением длились целых три года, но их результаты оказались крайне неоднозначными, что заставило исследователей с большим сожалением усомниться в выдвинутой ими гипотезе и признать очевидным тот факт, что производительность труда не может определяться исключительно освещенностью помещения: она либо зависит не только от него, либо вообще от него не зависит.
Тогда владельцы заводов и пароходов подняли великий стон: «Позвольте, товарищи, — вопрошали они, — мы вас просили назвать причину, а вы что здесь понаделали? Неужели теперь нам придется и вас нанимать на постоянную службу, чтобы поддерживать производительность труда наших рабочих?»
Но отряд исследователей тоже не лыком оказался шит. Игнорируя все фоновые шумы они заперлись в умозрительном пространстве и стали сильно думать.
Этот очевидный факт человеческой неудачи положил начало первой, но отнюдь не последней серии удивительных и грандиозных экспериментов прошлого века.
Доброе утро, Страна!
Желаю вам сегодня, пусть те, кто клянется стремглав прибыть к вам на помощь, оказывали ее (помощь) быстрее, чем через три года.
Вопрос: Сколько времени требуется, чтобы принять факт собственной неудачи?
Я — это сложный вопрос, на который у меня нет ответа.
Потому что. Всё, что делаем не мы, сделает другой. Кто-то другой получит наши деньги, кто-то другой станет человеком года, кто-то другой встретит нашу любовь. Кому нужны неуверенные капитулянты? Любое действо требует от человека не так уж и много: веры, усердия и ответственного терпения. И это правильно, так и должно быть. Однако, в любой ипостаси взаправдашнего человека определяющее значение имеет только вера в себя. Если человек сам себе верит, мир отзовётся взаимностью. Если нет — его жизнь идет кудой-то не в тудой.
P.S. Все изменится. Я верю. Все произойдет, когда нас станет достаточно для внимания.
