Первый караул.⁠⁠

Каждые сутки одна из рот училища заступала в наряд по училищу, обеспечивая службу КПП, парка, столовой. А самое главное, несение караульной службы. Взводу, в котором я служил выпала честь первыми с первого курса заступить в караул. Подготовка к этому событию проводилась тщательнейшим образом.

Для начала следовало изучить огромное количество статей Устава гарнизонной и караульной службы. Кроме этого, для каждого поста существовала своя инструкция (табель поста), которая описывала расположение объектов охраны, пожарных щитов, средств связи и оповещения и указывала номера печатей для каждых ворот каждого помещения, которое нуждалось в охране.

Итак, взвод рассадили в комнате информирования, дали каждому армейскую библию и приказали учить. Примерно, через час, старший лейтенант Замаров, который должен был заступить с нами начальником караула, начал опрос.

- Курсант Устоев!

- Я!

- Расскажите что такое караульная служба?

- Несение караульной службы является выполнением боевой задачи и…и…и должно…нет… и… Я учил, товарищ старший лейтенант!

- Надо не учить, а выучить! Два круга вокруг казармы бегом марш! А я из окна посмотрю, как вы будете бежать.

Устоев выскочил из комнаты. Какое-то время Замаров смотрел в окно, а затем, снова повернулся к нам.

- Ну! Кто сможет рассказать, что такое караульная служба?

Вскоре вернулся Устоев, но к этому времени вокруг казармы бегали ещё двое. Когда опрос дошёл до меня, Замаров уже интересовался порядком применения оружия часовым. Надо отметить, что статьи по применению оружия требуется знать дословно. Ибо в случае такого применения, которое привело к ранению или гибели человека, военный прокурор садиться с Уставом в руках напротив бойца, применившего это оружие, и ласково спрашивает:

- Ну, сынок! Расскажи, как ты действовал?

И если рассказ часового, хоть на йоту отличается от написанного, то ему гарантированы крупные неприятности.

Короче говоря, набегался я в тот день от души. И заметил интересную особенность организма. Оказывается, бег развивает память. Не доходит через голову, дойдёт через ноги.

Но наконец-то статьи были выучены, и мы перешли к штудированию инструкций. Через полтора часа раздался душераздирающий возглас:

- Ё.., твою мать! Ну как это можно выучить? Тут же столько номеров печатей!

Замаров приподнял голову от документов, которые просматривал. И так как, события происходили в пятницу, было подозрение, что один из этих документов являлся списком увольняемых. А наши знания Устава могли здорово подкорректировать этот список.

- Курсант Ларин! Дежурными по училищу заступают преподаватели учебных кафедр. Они сами не знают все эти печати. Подсказываю маленький секрет. Главное на разводе на вопросы отвечать уверенно. Не обязательно правильно, но уверенно! Это ясно?

- Так точно!

- И ещё! Военнослужащий должен быть вежливым. Поэтому, сегодня после этих занятий вы возьмёте чистую тетрадь и испишете её всю матерными словами. Вы должны запомнить эти слова, чтобы больше никогда не употреблять. И не повторяться! После этого я отпущу вас в увольнение.

Ларин опустив голову сел. Замаров удивлённо приподнял брови:

- Вам кто-то сесть разрешал, Ларин? Вы совсем расслабились! Значит, доложите мне ещё и правила поведения военнослужащего и правила обращения к старшему по званию. Садитесь!

К тому времени, как Ларин выполнил все указания, до конца увольнения оставалось не более двадцати минут. И прошу заметить. Никто его увольнения не лишал. Не применял форму наказания, которая определена Уставом, и носит название «лишение очередного увольнения». Но он так и не побывал на свободе.

Впрочем, в тот день в увольнение пошёл только Каюмов. Это парень поступил в училище из войск. А служил он в роте охраны и караульную службу знал лучше алфавита.

Первый караул запомнился пристальным вниманием со стороны проверяющих и полным отсутствием сна. Мы учили, учили и учили. Этот ленинский принцип в училище соблюдался неукоснительно. А учёбу закрепляли практикой, выполняя различные вводные. Нападение на пост, нападение на караульное помещение, нападение на смену часовых, пожар на посту. По всем этим командам мы хватали оружие и разбегались по местам, определяемых боевым расчётом. Боевой расчёт – это документ, который указывает действия каждого человека при возникновении внештатных ситуаций. А главный сюрприз нас ждал при сдаче караула.

В караульном помещении множество комнат: комната отдыхающей смены, комната бодрствующей смены, столовая, сушилка, санузел, комната для чистки оружия, комната сменяемого караула, комната начальника караула, столовая и комната для курения. Вот на этой комнате мы и попались.

Стены в курилке были обрамлены белой плиткой. За долгое время от никотина они стали жёлтыми. Новый караул потребовал вернуть стенам первозданный вид. И началось… Мы тёрли всем, чем можно. В ход пошли стиральный порошок и мыло. Вы можете не поверить, но стены стали белыми. Уходя мы заметили, как один из новых караульных заносил банку белой краски. Похоже, кто-то из курсантов старших курсов предупредил о возможных проблемах. Когда мы возвращались в казарму, многих пошатывало. Из наших душ сильными толчками выходили последние капли романтизма военной службы. Мы ощущали это почти физически.

Впрочем, устала вся рота. Вечерняя поверка в тот день прошла без обычной муштры. В строю мы стояли молча даже не из-за угрозы растягивания поверки. Разговаривать не было физических сил. Я заснул, едва голова коснулась подушки. Даже не заснул, а провалился в чёрную дыру. Подъём я встретил разбитым, ощущая боль в плечах, на которые будто продолжал давить бронежилет, надеваемый мной при заступлении на пост.

PS: Сразу насчёт "онижедети", "офицерышакалы" и прочего. Если человеку в 17 лет (а на первом курсе большинству курсантов именно столько) доверяют оружие, то они уже не дети. А первый курс в нашем училище ( и есть подозрение, что не только в нашем) называют "без вины виноватые. Если у кого-то ещё есть вопросы, почитайте Ремарка "На Западном фронте без перемен", а конкретно, страницы про учебку.