Паяцы (гл.11)⁠⁠

11. Беседы и чай

Процедура возвращения проходит буднично. Пересекаю мост, оглядываюсь. До чего же все обыденно! Перелесок тихо шумит под ветром березовыми листьями. Едва движущаяся вода в бетонном желобе канала. Стук дятла где-то вдалеке, естественный, деловитый. И, кажется, нет там никаких невероятных жаб-магогов, сомов-феодалов и прочей, явно порожденной воспаленной фантазией дизайнеров виртуала, ерунды. А есть колхозное (хотя о чем это я, фермерское, без сомнения, фермерское) поле, и надсадно пыхтящий трактор, и… Замечтавшись, касаюсь кончиками пальцев камня.

Свет померк.

Свет зажегся.

Пока пребывал между мирами, успел рассмотреть транспарант:

– Внимание! Доступен следующий этап Игры! Ценз: Вход группой от 2 до 12 участников. Совершеннолетие. Тип гекса: Универсальный, миролюбивый. Точка старта: Площадь. Время старта…

Отложим вопрос с продолжением приключений. Надо от пережитого отойти малость.

Неожиданность! Одежда на мне все та же, в которой уходил из дома. Новенькая, еще пахнущая магазином. А вот место другое. Та самая площадь, с которой стартовали в прошлый раз. Только безупречно ровными рядами кабинок уставленная. Как на выборах. Только кабинок много больше. Хлипкий каркас, с трех сторон материя, да шторка тканевая. Собственно, площадь я рассмотрел лишь когда наружу из кабинки вышел.

– Пуф!– порыв ветра приподнимает шторку у кабинки поблизости. Кто-то еще прибыл из командировки в виртуально-совмещенное пространство, судя по всему.

– Ну что ж, чем ближе к дому, тем лучше. «Дом, дом, родной дом»,– поет сердце. «Не так сразу»,– предостерегающе поднимает голову рассудок. С площади убраны торговые точки. Вон там, у скамеек, стоял павильон в виде кофейной чашки. С соответствующим ассортиментом. А слева от фонтана располагалась сувенирная лавка. Она тоже отсутствует. Зато добавился забор по периметру. Ажурный, неброский, почти сливающийся с пейзажем. Но высокий и прочный, металлические заостренные прутья как копья торчат.

– С удачным возвращением вас, Владислав Егорович!– ко мне спешат двое молодых людей. Говорит неприметный, в сером костюме и бежевой рубашке. Второй коренаст и крепок. А еще молчалив. Думается мне, они дополняют друг друга, когда берутся за решение проблемы. И, судя по всему, на данный момент их проблема,– я.

Интуиция не подвела. Просьба изложена дипломатично и корректно. «Не мог бы я проехать… всего лишь для беседы… для всеобщей безопасности…. Много времени не займет…»

Ну что ж… если надо, значит надо!

– Здравствуйте, Владислав Егорович.

Руку мне протягивает моложавый шатен крепкого телосложения, вполне вероятно, борец или штангист в не столь уж отдаленном прошлом. Приятная улыбка, мягкие черты лица, ни намека на официоз.

– Доброе утро!

Двое сопровождающих остались за дверью. Спортивные молодые люди любезно пригласили меня во временный центр размещения переселенцев для «профилактической беседы». Настолько любезно, что я с ходу счел за благо согласиться. Преемники КГБ если и шутят, то, наверняка, исключительно в кругу семьи.

– Позвольте угостить вас чаем?

В углу узкой, словно школьный пенал, комнаты, тумбочка. На ней с энтузиазмом клокочет электрический чайник «Филипс». Кажется, буквы на оригинале были другие. Ну так импортозамещение ведь не дремлет, верно?

– Знаете, я наверное, до дома потерплю.

– Ай-я-яй, Владислав Егорович, вы что думаете, в заварке яд?

Произносит с юмором, но глаза не смеются.

Вопреки моим и явно высказанным, и немым возражениям хозяин помещения разливает кипяток по двум небольшим изящным чашкам. Чашки самые обычные, белые, с розовым цветком на боку.

– Вы извините за спартанскую обстановку,– как ни в чем не бывало, продолжает новый знакомый,– сами понимаете, форс-мажор, кабинетов на всех не хватает, для опроса и анкетирования задействованы все сотрудники. Работать приходится едва ли не круглосуточно, старую гвардию из числа заслуженных пенсионеров даже привлекли.

– Ах, вот как это называется,– стараясь не допускать сарказма в тоне, тяну я, переосмысливая в уме поговорку «бывших чекистов не бывает».

– Да,– собеседник достает пару конфеток, располагает их на блюдце аккуратно, будто сапер мины.

Запах заварки специфичный и насыщенный, словно я оказался на кавказской кухне в разгар готовки.

– Может быть, перейдем сразу к делу?– все же не выдерживаю я. Что ни говори, не каждый день попадаю на допрос к сотруднику госбезопасности.

– К делу, так к делу,– Иван Алексеевич открывает небольшой ноутбук, пальцы выбивают дробь на клавиатуре.

Вопросы простые. Фамилия, имя, место работы, количество полных лет. Как в поликлинике.

Состав семьи, кто из родственников, близких друзей или просто знакомых оказался в числе «избранных»? С последним у меня не густо. Пожалуй, что и нет никого.

Интервьюер простреливает меня проницательным взглядом, оценивая правдивость ответа. Удовлетворенно кивает.

– Отлично! А теперь расскажите вкратце о вашем личном опыте посещения стартовой локации или гекса!

И вот тут начинается непонятное. Нет, я и не думал запираться. Но стоило мне попытаться открыть рот, как челюсти и язык свело судорогой. Я пытаюсь начать рассказ еще раз. И еще. Результат один и тот же.

Странно, но подобное поведение, похоже, вовсе не удивило оперативника.

Меня же реакция организма на простое действие ввергает в тихую панику. Сердцебиение ускоряется, кожа покрывается липким потом. Нахожу взглядом зеркало и пытаюсь натужно улыбнуться отражению. Говорят, если у человека случается инсульт, то улыбка выходит ассиметричной, кривой. Вдруг посещение иной реальности не прошло даром для моего не слишком-то юного мозга? Тогда что? Но вроде бы тревога ложная. Улыбка как улыбка. Только не дюже приветливая.

– Постарайтесь не волноваться, Владислав Егорович,– собеседник пододвигает ко мне блокнот, кох-и-норовский, остро заточенный желтый карандаш.– Изобразите, пожалуйста, что вы видели. Как умеете, нарисуйте.

Я принимаюсь, было, воспроизводить по памяти мост, валун, мордочку фенька.

Но всякий раз, стоит грифелю прикоснуться к бумаге, запястье скручивает, и на разграфленном листе появляется сразу несколько хаотичных штрихов. Заканчивается предприятие тем, что я доблестно обламываю грифель, не рассчитав усилия.

Иван Алексеевич, невозмутимо подобрав отброшенный карандаш, вставляет его в точилку, исполненную в виде рубинового полупрозрачного самолетика.

– Теперь, надеюсь, не откажетесь от чашечки ароматного?

Я легко подхватываю чашку за тоненькую дужку. Рот послушно открывается, язык, губы, гортань разом приходят в норму, превратившись из сплошного гранитного монолита в привычные части тела.

– Наши общие друзья весьма трепетно относятся к своим маленьким секретам,– в голосе офицера ни намека на раздражение или недовольство.

– Не ожидал от них,– немного севшим от волнения голоса откликаюсь я.

– А мы постараемся их немножечко,– оперативник вкручивает указательный палец по сложной спирали в воздух,– перехитрить.

– Это как?

Чай отдает ментолом, чабрецом и чем-то незнакомым, но терпким.

– Знаете такую компанейскую забаву, когда один товарищ показывает что-то в режиме пантомимы, а остальные пытаются отгадать?

– Предлагаете начать?

– Попробуем. Ваш уровень в игре?

Я добросовестно растопыриваю обе пятерни. Поджимаю оба больших пальца. Спрашивающий удовлетворенно кивает, забивая данные в ноутбук.

– Количество предложенных к освоению навыков. На нужном варианте ответа кивните. Больше десяти, но менее двадцати? От двадцати до тридцати? От тридцати и выше? Сейчас я буду перечислять, а вы кивните один раз, если навык предлагался к освоению и два раза, если навык до сих пор у вас в библиотеке.

«А умно»,–подумал я,– собрать базу потенциально одаренных».

Слушать внушительный список оказалось очень скучно. Чтобы хоть как-то развлечься, я, допив чай с конфетой, принимаюсь изощряться в различных способах складывания плотного фантика.

– Сколько профессий вы приобрели?

Указательный палец вверх. Одну.

– Авгур? Агроном? Акробат? Арбалетчик? Артиллерист?

Я жестом останавливаю служивого, и, как могу, изображаю пантомимой человека, забрасывающего удочку.

– Рыбак что ли?– недоверчиво переспрашивает он.

– Угу.

После ответа интерес офицера ко мне заметно подувял. Понятно почему. Его конторе, прежде всего, нужны люди целеустремленные, амбициозные. В дальнем прицеле имеющие виды если не на мировое господство, то хотя бы на командование ротой. А тут я. Грибник и рыболов.

Иван Алексеевич добросовестно завершает процедуру опроса, взяв традиционную для его ведомства подписку о неразглашении, и, для виду поинтересовавшись текущим состоянием здоровья, отпускает меня с Богом.

Выхожу из здания слегка взмокший. И тут же меня подхватывают под локоть.

– Здравствуй, милый!

У Гали глаза блестят, одновременно от слез и радости встречи. Переживала, конечно, переживала. Кирилл, Антон,– оба сына здесь! Хорошо!

– А как вы узнали, когда я…

– Так ведь, как площадь оцепили, всех вернувшихся сюда везут!– вступает Кирилл,– ну а мы, значит, дежурим. По очереди, со вчерашнего вечера. Сейчас Антошкина смена, он, как тебя увидел, маме позвонил. Она– мне, и пока ты… опрос социологический… проходил, мы на такси и приехали. Пошли, водитель ждет!

– Пошли!– весело соглашаюсь я.

Но уже у дверцы авто меня окликнули.

– Уважаемый!

Патлатый парень, навскидку лет двадцати, в кожаной проклепанной размахайке, с тоннелем в ухе, стоит у багажника.

– Не хочешь к нам присоединиться… в следующем гексе?

– К кому это «к вам»?– вырывается само собой, необдуманно.

– Шакил, я, Лярва,– из-за спины лидера показывается долговязый смуглый юноша и девушка-кнопка с волосами цвета кислотного фламинго.

– А смысл?

– Одна из задач следующего испытания– создание группы. Причем создать ее, как ты, наверное, уже знаешь, надо здесь, на берегу, так сказать,– парень криво усмехается, и становится заметен шрам, пересекающий скулу,– Вот мы подумали, что чем больше будет состав, тем ароматнее плюшки.

– Что за плюшки?– недоуменно спрашивает жена, а Кирилл с любопытством вперяет взгляд в разношерстную компанию.

Впрочем, патлатый игнорирует присутствие других, словно во всем мире остались только я и он.

– Знаете,– я подчеркнуто вежливо обращаюсь на «Вы»,– я, пожалуй, откажусь.

– Почему?– тон напористый, взгляд цепкий, с искрами разбойничьего безумия.

– Хотя бы потому, что я не решил еще, стоит ли продолжать… игру.

– Да все ты решил! Кто раз попробовал,– уже не соскочит, ведь так, батяня?

– Отстань ты от него, Мор. На кой нам сдался рыбак? Да еще с двумя вишнями?

– Увянь, Лярва! Я же велел тебе держать рот на замке!

– Тоже мне, босс!

– Откуда вы знаете про рыбака?

– От одной болтливой ведьмы. А ты все же подумай, ветеран,– парень протягивает мне визитку.

Рассмотрел я картонку только в салоне. Ха! Визитка, достойная магната. Из ближайшей подворотни родом. Рекламный талон супермаркета бытовой техники с номером, накарябанным авторучкой.

Дома ждал накрытый стол. И сеанс связи по мессенджеру с дочкой. Вот ведь, в детстве я такое только в фантастических фильмах видел… Как жизнь поменялась.

Выпил коньячку, расслабился. Антошка с расспросами приступил. И я разговорился. И только потом понял, что рассказываю, все как было, в деталях, в красках. Все, чего я при «собеседовании» давешнем выдавить из себя никак не мог.

Кирилл вставлял замечания, отмечая мои находки и промахи. И выходило со стороны, что я так себе, хреновый приключенец. Мог бы и вещи сберечь, и головой не рисковать. Особенно сына заинтересовала часть рассказа про смену эпюров. Он принялся расписывать мне, каких высот можно достичь, умело манипулируя…Но я к тому времени порядком захмелел.

Ночь с Галей провели как новобрачные. Горячо, с самоотдачей и выдумкой. Наутро, на удивление бодрый, я отправился готовить завтрак. Обнаружив в холодильнике рыбу, тут же, не думая, принялся за гастрономический шедевр. В ход пошли сельдерей, петрушка, лимонный сок, специи… Руки будто сами знали, что делать, как натирать, сколько тушить, когда добавлять соль и перец. Через три четверти часа домочадцев ждал скромный, но вкусный и питательный завтрак.

– А говорили, что оттуда,– Кирилл дернул головой, указывая абстрактное направление,– ничего нельзя забрать. Ну вот же, вот!

– Я даже не задумывался о том, что сочетание «рыбака» и «повара» в игре как-то повлияло на…

– На все повлияло!– подытожила Галя, появляясь в дверях,– да и вообще, ты словно лет двадцать с плеч сбросил. Но, пожалуй, больше лучше не рисковать. Как представлю, что ты там с монстрами…

– Ну это ж понарошку!– встрял Антошка.

– Ты, как всегда, зришь в корень!

Зришь…

Мне показалось, или на какую-то миллисекунду в глазах проявились надписи?

Про укус пчелы и потерянную «жизнь» я решил умолчать, оберегая душевный покой семьи.