Ответ Meyizuz в «Этот зверь уже здесь, готовьтесь!»⁠⁠4

Запах соли и гниющей водоросли щекотал ноздри, когда Мейизуз, древний хранитель побережья, в очередной раз наблюдал за своими подопечными. Не за людьми – их заботы были мелки и суетливы. Он присматривал за более фундаментальными вещами: за ритмом приливов, за миграцией морских львов, за неустанной работой членистоногих, ползающих по камням.


Морские львы, словно неуклюжие аристократы, лениво нежились на солнце, изредка оглушая окрестности утробным рыком. Мейизуз понимал их. В их жизни была только еда и размножение – простые радости, не обремененные рефлексией. Он же, Мейизуз, помнил времена, когда звезды говорили на языке, понятном лишь ему, когда горы были мягкими, как глина, а океаны дышали в унисон с планетой.


Но больше всего его восхищали членистоногие. Эти крошечные существа, муравьи морских берегов, неустанно трудились, разбирая на части органику, превращая ее в строительный материал для новой жизни. Их сложная иерархия, их инстинктивная целеустремленность, их крошечные, но мощные челюсти – все это вызывало у Мейизуза благоговейный трепет.


Он чувствовал, как в его каменном теле просыпается усталость. Эпохи накатывали друг на друга, словно волны, стирая воспоминания и меняя ландшафт. Но Мейизуз оставался. Он был якорем, связывающим прошлое и будущее, свидетелем вечной борьбы жизни за выживание, маленькой, но важной частью огромного, непостижимого механизма Вселенной. И пока он стоял, присматривая за морскими львами и членистоногими, мир мог быть уверен, что равновесие сохраняется.