Новогодний сапожок⁠⁠

Память имеет такое свойство, что она стирает незначительные события нашей жизни и отпечатывает навечно то, чем мы были когда-то поражены. Одним из ярких впечатлений моего раннего детства был новогодний утренник 1971-го года.

Мое пребывание в детском саду заканчивалось. Я ощущал себя уже взрослым и самостоятельным, в отличие от других. Наверно поэтому меня и выбрали общим советом воспитателей и педагогов на главную роль в новогоднем представлении, которое должно было состояться в Доме Культуры при большом количестве зрителей. То ли это был новогодний смотр художественной самодеятельности, назначенный руководством свыше, то ли это была частная инициатива воспитателей, теперь уже сказать не могу. В ту пору я был мал, но самостоятелен, как говорилось выше.

Сказка была музыкальной, да еще к тому же в стихах. Чье это произведение я не знаю до сих пор ,потому что больше оно мне нигде не встречалось за всю дальнейшую жизнь. Наверно, это было совместное творчество педагогов (спасибо тем людям, что подарили мне такое детство).

В общем либретто следующее. В самом начале представления под веселую танцевальную музыку я в образе сказочного мальчика Вани должен выбегать и прыгать четыре раза перед елкой, взявши под руку не менее сказочного персонажа - девочку Машу. И накрутив положенный метраж, мы замирали как вкопанные, музыка смолкала и я произносил первую свою реплику со сцены. Я ее помню до сих пор (репетировать с нами воспитатели начали еще в сентябре). Я неоднократно пожалел, что я такой самостоятельный, глядя с завистью на тех несамостоятельных, которые играли в песочнице. Волнения никакого не было. Текст отскакивал прямо от зубов. Откровенно говоря, мне кажется я и не понимал ,что я говорю, потому что через четыре месяца активной подготовки, я находился уже в не вполне осознанном состоянии.

Так вот, текст, который я должен был произнести : "МАША, МАША, ПОГОДИ-КА, ЧТО НАШЕЛ, Я ГЛЯДИ-КА!". После чего я должен был лезть под елку и доставать оттуда сапожок, но не простой, а как все уже догадались, сказочный. Ну по крайней мере, это было по сюжету сказки (резиновый сапог детский, обмотан марлей и бинтом, посыпан стружкой битых игрушек, с приклеенными пластмассовыми снежинка по краям). Что говорила Маша, ее текст дословно не помню. Я тогда учил свою роль, но по смыслу, она удивлялась и тоже как-то красиво в стихах спрашивала, что это такое.

Дядя Толя с аккордеоном, сидящий сзади за елкой начинал играть "Полет шмеля" и в действии появлялся третий персонаж. Полненький мальчик в поношенном спортивном костюме с шапочкой-клювом и красным пришитым животом. Он был очень похож на пингвина, но в сказке это был снегирь. Так вот мальчик тоже четыре раза под аккордеон бегал, размахивая руками, изображая полет (я был очень удивлен в школе на уроке музыки, когда выяснилось, что известное мне произведение, как "Полет снегиря" оказался "Полетом шмеля"). Закончив свой полет возле нас, под затихший аккордеон Снегирь торжественно отвечал девочке Маше на ее вопрос и тоже красиво и в стихах. А по смыслу выходило, что это сапог потеряла здесь никто иная, как Снегурочка, и если мы ей этот сапожок не доставим, то вместо нового года и подарков я извиняюсь за прямоту выражения, хрен чего вы получите. Но Снегирь сказал об этом сказочно и в стихах. Дальше уже память стирает захватывающий сюжет. Как страшный сон вспоминаю злые силы, которые хотели у нас похитить этот сапожок, в образе разных сказочных отрицательных персонажей. Но в общем все кончалось хорошо. Это же ведь сказка. Выходила Снегурочка, босая на одну ногу, мы одевали ей сапожок и начиналась раздача подарков. Так было задумано. И так четыре месяца репетировали.

И вот день премьеры. Я был абсолютно спокоен. Меня лишь несколько удивляло беспокойство воспитателей, как будто не мне, а им возле елки прыгать. Они то и дело с беспокойством спрашивали, все ли я помню, не волнуюсь ли я, и с трепетом передавали друг другу страшную тайну негромким голосом, что в зале на празднике присутствуют люди аж из самого ГОРОНО. Но я был спокоен и даже, скажу честно, любовался собой. Я первый раз был в театральном костюме, при чем сказочном. На мне были настоящие кожаные сапожки (до этого я всю свою жизнь ходил в обуви отечественного производителя.; помню жесткие сандалии, валенки, резиновые сапоги, а здесь кожаные мягкие сапожки и прямо по ноге). На мне так же были атласные шаровары и такая же атласная красивая рубаха. Я помню меня тогда моя повседневная одежда нельзя уж прямо сказать, что угнетала, но как-то постоянно приводила в неловкое положение. Колготки, которые мне одевали под короткие штанишки сразу оттягивались на коленях, и если по рассеянности я их одевал задом-наперед, то W-образный шов предательски выдавал это. Можно представить реакцию шестилетнего ребенка, оказавшегося первый раз в сказочном одеянии.

И вот на сцене занавес открывается, грянула музыка и крупная девочка Маша (девочки как, известно, быстрее развиваются) рванула меня как катапульта. Это на репетиции аккордеонист играл медленно, а здесь он вдарил от души. Елка была большая, ветки были на ней развесистые и под ней лежала куча всяких подарков. Заходя на первый круг, я стал разглядывать, куда мне, собственно говоря, лезть. И к удивлению обнаруживаю, что сапожка я под елкой не вижу.Я начал вглядываться пристальней на втором круге. Зайцы, барабаны, медведи, дедморозы, коробочки с конфетами... Нет, сапожка определенно нет. Тут за кулисами среди действующих лиц я замечаю Снегурочку, сидящую на подоконнике. Она ковыряет в носу, смотрит в окно, ждет финального выхода и обута в оба сапога

Устроители предусмотрели все: декорации, костюмы, настоящую ёлку, сценарий... забыли только положить сапог под елку. Сказать об этом со сцены под звуки аккордеона, в диком танце, было практически невозможно. И вот представьте себе, мне шесть лет, я стою на сцене, на меня смотрит куча народу, и я должен произнести свою эпохальную фразу "МАША, МАША, ПОГОДИ-КА, ЧТО НАШЕЛ Я, ПОГЛЯДИ-КА!", и лезть под елку. Понимая, что раз сапожка под елкой нет, то ни во фразе, ни в лазаньи под елкой, ни тем более в дурацком жесте рукой, уже никакого смысла нет (действительно ,зачем все это, если я из-под елки ничего не вытащу).

Я замер в раздумьи. Это же не моя вина, что сапога под елкой нет. Кладите сапог, и я рукой махну, речь скажу и под елку прыгну. А так-то чего? Но вижу, что со всех сторон раздается шепот, который единым гулом произносит: "Маша, Маша, погоди-ка, что нашел я, погляди-ка". Все подумали, что меня переклинило. Такое с детьми бывает от волнения. И все подсказывают, ставший ненавистным мне за четыре месяца текст.

Немая сцена. Шепот. Я стою. (Я же не крикну им со сцены за кулисы "Сапога нет!"). Дали отмашку дяде Толе. Она начал еще раз. Все надеялись, что я со второго захода автоматически включусь, как на репетициях. Девочка бежит быстро и даже не подозревает, что под елкой сапожка нет. В общем запускали нас так три раза, и все безрезультатно. Я молчу

На пятом круге я вижу, за сценой готовят мне замену. Очевидно где-то так же подготавливали второй состав. Не знаю, что делал бы тот мальчик, но я решил, что этот спектакль буду играть я. Я подумал, буду делать так же, как на репетиции.

А на репетиции не было ни сапожка, ни елки, ни одеяний из сказки. Был только стул и дядя Толя с аккордеоном. И я лез под стул, то есть под воображаемую елку, и доставал оттуда воображаемый сапожок. И когда музыка остановилась, я наконец-то под общий вздох провел рукой по залу и сказал торжественно: "МАША, МАША, ПОГОДИ-КА, ЧТО НАШЕЛ Я ПОГЛЯДИ-КА!", и полез под елку. Сидя под елкой, я знаками показывал за кулисы, что здесь сапога нет. Но воспитательница почему-то только грозила мне кулаком. Тогда я вылез из под елки и ткнул под нос сказочной девочке Маше сжатый кулак. Маша ни секунды не сомневаясь стала в стихах меня спрашивать, что это такое.

Я уже не волновался. Я свою реплику отыграл и с интересом наблюдал, как развиваются события. А события развивались так. Дядя Толя, сидя с другой стороны елки не видел, что я вместо сапога показал что-то в зажатом кулаке. Он был уверен, что сказка идет своим ходом, и грянул "Полет шмеля", под который выбежал Снегирь. Он тоже стоял с другой стороны елки и тоже не беспокоился. Но те, кто смотрел сказку с моей стороны елки, за кулисами, встревоженно забегали, понимая, что сюжет развивается как-то не так. Весь зрительный зал не понял, что я показал Маше и был бы немало удивлен, услышав от меня, что это у меня в кулачке сапожок Снегурочки. На третьем круге Снегиря схватили за елкой, а положение спасла нянечка, которая, огромная как слон, и невесомая как весеннее облако, на цыпочках прошла на сцену, жестами показывая всему зала, что ее здесь нет, сунула мне в кулачок сапог и так же невесомо уплыла за кулисы. После чего Снегиря выпустили и сказка пошла своим чередом. В стихах ,красиво и по заранее утвержденному в ГОРОНО плану.