Люди – космические орки. Танана
П/А: Было очень весело писать это сегодня утром. Тут есть немного забавных моментов, и мне всегда нравится немного мучить Адама, только на этот раз в забавной форме, без психологических травм.
Еще немного.
Маленькое существо невинно жует кусочек мха. У него четыре больших глаза, по два с каждой стороны головы, шесть ног, и оно размером с маленькую или среднюю собаку. У него длинные уши, и если оно не будет двигаться достаточно долго, то скоро станет моим обедом.
Я подбираюсь ближе, подняв руку наизготовку и крепко сжав копье.
Существо поднимает голову.
Черт, должно быть, оно меня услышало. В панике я поспешно принимаю решение и бросаю копье. Оно пролетает мимо и с дребезгом падает на камни. Дрэвский кролик убегает, а я остаюсь тупо стоять посреди открытого поля с пустыми руками.
– Ца дин дасдариш дарат?
Моя душа чуть не уходит в пятки от неожиданности, и я оборачиваюсь, обнаружив Хиджан, стоящую в нескольких метрах позади меня за спиральным деревом.
– Черт, Хиджан, тебе обязательно так подкрадываться ко мне?
Старая дрэв весело смотрит на меня. Я знаю, что она не понимает большей части того, что я говорю, но мне почему-то кажется, что она все равно понимает посыл.
– Жа диинган, – говорю я, это одна из первый фраз, которым я научился. Возможность сказать, что ты голоден, очень важна для любого иностранного языка.
Она наклоняет свою старую сморщенную голову:
– Ца тин данэханиш ии диингиш? – Ты собирался убить и съесть это?
Я пожимаю плечами:
– Йид, жа диинган
Она скрещивает руки, привычка, которую она переняла у меня:
– Энэ ца диинган, датадиш жа дадии са диинг датахаик, – если ты голоден, я могу дать тебе еду.
Я вздыхаю, она бы не поняла, но она все равно подходит и протягивает мне твист. Я называю их так из-за их отчетливой формы, фиолетовой и странной спирали. Когда их высушиваешь, они становятся хрустящими, как чипсы, но не особенно солеными.
Я отстраненно жую странное растение, пока она играет с моими волосами. Я пытаюсь отмахнуться от нее, но она очень похожа на мою мать в том, что не может просто оставить меня. Я почти на 100% уверен, что она думает, что я один из ее детенышей. Это вызвало кучу интересных изменений в моей жизни за последнее время, одним из которых было ее решение, что я недостаточно красочный.
Оказывается, Дрэв видят людей совсем иначе. Они могут видеть, как ультрафиолетовый свет взаимодействует с нашей кожей. Она описывает тысячи маленьких точек, которые превращаются в закрученные полосы. Когда я попросил ее описать цвет, она сказала, что он похож на бирюзовый или синий, хотя я, очевидно, не могу себе этого представить.
И поэтому я сильно завидую.
Однако она сказала, что мой “Панцирь” недостаточно красочный. Когда я спросил ее, о чем она, она явно имела в виду мои волосы и ногти, которые сделаны из того же материала, что и панцирь Дрэв.
Короче говоря, теперь у меня зеленые волосы и ногти.
Да-да, смейтесь сколько хотите, но чем бы, черт возьми, ни была эта штука, которую она вылила на мои волосы, отмыться у меня не получилось. И когда я говорю зеленый, я не имею в виду приятный зеленый мох или зеленый лес. Я говорю о таком электрически-зеленом цвете, в который всякие богатые подростки красят свой Ламборгини, чтобы выделяться еще сильнее.
Не то чтобы мне и раньше не красили ногти, но точно не в этот цвет, и никогда в тандеме с ярко-зелеными волосами. Не знаю, почему все ассоциируют меня с зеленым цветом. Я бы сказал, что это мой второй или третий любимый цвет. В любом случае, в последнее время я выгляжу очень странно: зеленые волосы, зеленые ногти, без рубашки, без обуви и с уже появившейся небольшой щетиной.
Знаете, я не большой любитель бород, в основном не большой поклонник их на своем лице, но я забыл взять бритву, так что да, в этом отделе у меня все хреново.
Я слегка задумываюсь, заставит ли она меня покрасить мою бороду в зеленый цвет, когда та наконец отрастет.
Она заставляет меня подобрать копье, хватает меня за руку и тащит обратно в деревню. Она не отпускает мою руку. Я не пытаюсь с ней бороться, она чертовски сильная, и, несмотря на то, что я взрослый человек, теперь, по-видимому, я ее ребенок.
Другие дрэв находят мое усыновление очень, очень забавным, но, по крайней мере, теперь, когда она усыновила меня, они больше не называют меня дажит. В последний раз, когда кто-то назвал меня так при ней, она выбила из него все дерьмо. Лично мне это показалось довольно забавным. Он танцевал вокруг нее, считая, что она раз она старая, то не такая уж и сильная, а она просто взяла и дала ему в горло обухом копья, когда он этого не ожидал.
Я смеялся так сильно, что у меня пошли слезы.
С тех пор они стали относиться ко мне с немного большим уважением.
Мы добираемся до деревни, и одной рукой она толкает меня к тренировочной площадке, как бы говоря: “Иди, поиграй с остальными ребятами”.
Я вздыхаю, закатывая глаза, но иду.
В прошлый раз, когда я пытался прогулять, она чуть шкуру с меня не сняла.
Я иду по ее указанию и встречаюсь с другими дрэв примерно моего роста. Хиджан иногда наблюдает за мной, и она ясно дала понять, что дети заслуживают того, чтобы из них выбили все дерьмо. Мне это не очень нравится, но этих детей, кажется, не беспокоит, когда их бьют. На самом деле, большинству из них это вроде даже нравится.
Думаю, что наш тренер немного злится, что я действительно могу драться.
Я внутренне улыбаюсь.
Теперь, когда мне можно сражаться, я лучший в классе.
Дети думают, что я жульничаю, но разница в том, что у меня другая подготовка, и, несмотря на то, что думают остальные Дрэв, у меня гораздо больше боевого опыта.
– Танана! Нактан! Ц адон.
Танана, мое прозвище или, скорее, мое дрэвское имя, которое означает чужак. Хиджан не очень нравится это имя, поэтому она называет меня цата, что означает подарок. Лично я очень польщен, что она так обо мне думает.
Я вхожу в круг по приказу нашего лидера, и Темный, мой противник, входит в круг напротив меня. Он уродливый маленький засранец, и я не просто так это говорю. В большинстве случаев он ведет себя как мудак по отношению ко мне, когда наш учитель не смотрит. Иногда я высмеиваю его окраску, что обычно заставляет его заткнуться. Наверное, мне должно быть стыдно за то, что я высмеиваю ребенка, но на самом деле это не так. Он мудак и все это знают.
Проблема в том, что теперь у него есть что-то вроде вендетты против меня, и он чертовски одержим желанием проткнуть мне горло своим копьем.
Хорошо, что сейчас мы сражаемся только в рукопашной.
– Алиишаж!
Мелкий не дожидается конца команды, бросившись на меня, широко расставив руки. У некоторых из этих детей сложилось впечатление, что защита туловища это…бесчестье что-ли. Они неправы, потому что даже для Дрэв теперь глупо нестись на противника без раздумий. Однако на данный момент мне сойдет любое преимущество.
Я уклоняюсь от двух пар рук и резко приближаюсь к его середине. Его преимущество надо мной - досягаемость, так что я сокращаю дистанцию и жестоко целюсь в то, что, как я надеюсь, является его печенью, если они вообще есть у Дрэв. Мой единственный удар заставил его отшатнуться через весь круг, задыхаясь.
Учитель не выглядит довольным.
В отличие от меня.
Надо отдать должное мелкому подлецу, он не собирается просто так сдаваться, и поэтому он снова бросается на меня.
Я начинаю задумываться, не поддается ли он.
Я бы ни в малейшей степени не назвал себя мастером боевых искусств, но прежде чем он соображает, что происходит, он оказывается на земле с моими ногами на его груди. Я прижимаю его нижние руки к земле своей правой ногой, сжимая его плечо между двумя ногами. Я крепко сжимаю его запястье, и как только он начинает извиваться, я медленно надавливаю на его локоть, выгибая бедра вверх.
Если бы я хотел, я мог бы сломать сустав.
Нет ничего лучше хорошего захвата.
Он извивается и визжит в течение нескольких минут, а я продолжаю оказывать давление, пока учитель в конце концов не говорит мне прекратить.
Я отпускаю соперника, и взрослый Дрэв хмурится. Он не одобряет такой подход, но он мало что может сделать. Мой прием не был против правил.
Он долгое время смотрит на меня, прищурившись при виде моего нескрываемого выражения гордости и намека на самодовольство.
Я вижу, что он хочет стереть это выражение с моего лица.
– Жа джасти ца джэдж ататчан тиия джалакат.
– Конечно, я слишком хорош для детей, – ухмыляюсь я. – Удивлен, что тебе понадобилось столько времени, чтобы увидеть это
Он хмурится. Я знаю, что он может понять большую часть того, что я говорю, в отличие от других, но я думаю, что его все еще раздражает, когда я говорю не на языке дрэв.
Не повезло, братец, мой рот работает быстрее, чем мой мозг, это одно из моих худших качеств. Если бы это было не так, я бы больше говорил на дрэвском, но сейчас мне нужна практика.
– Энэ ца дитан ататчан джахкии ца тэхиш жммнгат с джал .
Вот черт.
Его “если ты такой умелый, то можешь драться со взрослыми” не звучит обнадеживающе.
Я, честно говоря, не хотел, чтобы это прозвучало так нагло, но теперь я определенно пожалел о своем решении побыть самодовольным козлом.
Вот она, карма в действии.
Я вижу Хиджан вдалеке, наблюдающую за тем, как меня тащат к следующему тренировочному полю. Подростки-дрэв следуют на расстоянии, чирикая между собой, взволнованные тем, что мне сейчас будут надирать зад.
Мы поднимаемся на холм и видим тренировочную площадку, в котором на данный момент используется один из дуэльных кругов.
Два Дрэва сражаются, во время ударов их копий можно видеть искры. Их ноги оставляют следы на мху, когда они периодически толкают друг друга по камню. Когда мы подходим, одного из них бьют по голове так сильно, что он полностью вылетает за пределы круга.
– Дажит, – бормочу я.
Наш учитель и их учитель останавливаются, чтобы поговорить. Я вижу, как они смотрят на меня, указывая пальцем и тихо переговариваясь друг с другом.
Старший класс теперь замечает меня и смотрит с большим интересом.
Я не очень хорошо знаю этих парней, но я почти уверен, что в скором времени довольно хорошо познаю тупой конец их копий.
Я вздыхаю и беру на плечо собственное копье, которое… значительно короче, чем у всех остальных.
Я не комплексую.
– Танана, даиин хаджиш.
Я подхожу, как и было приказано, все еще с копьем на плече.
– Цак нантан тарик.
Я слегка опускаюю голову:
– Тарик.
Ей, похоже, это нравится, и она указывает на круг:
– Танана ц адон. Жа нин ца тэхиш дарат жэгинги джастат, – встань в круг, я хочу посмотреть, что ты умеешь.
Просто прекрасно.
Я послушно иду в круг, и она подзывает вперед одну из своих учениц. Это светлая Древ, цвета кремово-оранжевых лепестков роз. Я почти уверен, что Дрэв сочли бы ее красивой… Я упоминал, что она как минимум на 60 см выше меня?
Нет?
Ну, теперь вы знаете.
Она с силой бьет обухом копья в грязь, и я тяжело сглатываю.
Тарик взмахивает рукой, и мы начинаем кружить.
Я держу копье так, как меня учили, хотя в рукопашном бою я гораздо лучше. Мы тестируем друг друга в течение минуты, двигаясь вперед и назад, наблюдая за защитой друг друга. Естественно, она наносит удар первой.
Я быстро уворачиваюсь, рассчитывая, что смогу задеть ее по коленям сзади, но она обходит меня стороной и в последний момент блокирует удар. Наши копья ударяются так сильно, что у меня почти сразу немеют руки.
Она размахивает своим копьем, и я едва успеваю поднырнуть под него. Она снова нападает, и я отступаю назад, уворачиваясь от наконечника копья в сантиметрах от моей груди.
Мои глаза расширяются, когда я осознаю, что меня только что чуть не выпотрошили.
Я едва успеваю поднять взгляд, чтобы заблокировать ее удар сбоку.
От удара у меня болят кости.
Я взмахиваю копьем, пытаясь попасть ей в лицо, но она безнаказанно отбрасывает меня назад.
Ей удалось прижать меня к самому краю круга.
Она не ожидает, что я выберусь. К сожалению, я видел гораздо больше боевиков, чем она. Когда она делает очередной взмах, я проскальзываю под копьем на коленях, скользя по камню мимо нее и в центр круга.
Она поворачивается, чтобы найти меня, и едва успевает блокировать мой удар.
Я неплохо справляюсь.
Еще не все потеряно..
В этот момент все поблажки в мою сторону исчезают, и она бьет меня так сильно и быстро, что я едва успеваю поднять копье, чтобы защититься. Секундой позже она наносит смертельный удар, или, как минимум, калечащий.
Знаете ли вы, что можно нокаутировать кого-то, достаточно сильно ударив его по печени?
Ага, я тоже не знал. По-видимому, тело чувствует серьезную травму и просто такое: “ Не, приятель, я на такое не подписывалось”. Блуждающий нерв также активируется.
И вот я лежу на мху и грязи, свернувшись калачиком, пытаясь сдержать рвоту и не потерять сознание.
Где-то неподалеку я слышу смех этого маленького говнюка Нактана.
Боже, как же я его ненавижу.
И мне таааак больно. Я почти уверен, что моя печень разорвана, почти уверен, что я умру прямо здесь, на поверхности чужой планеты.
– Хиджан…помоги…хиджан, – с трудом удается простонать мне.
Да, я практически зову мамочку, как слабак. Я понимаю, нет необходимости указывать на это.
Но ребят, я умираю. Или, по крайней мере, так кажется.
К счастью для меня, она приходит на помощь, и в конце концов остальные уходят. Я чувствую, как она проводит рукой по моим волосам, что было бы неплохо, если бы я не был уверен в том, что умираю.
Оказывается, я не умирал, я просто жалок.
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются.
Перед вами - рассказ из огромного цикла «Небесное око» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все переводы можно найти здесь.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:
Тамблер
Ваттпад