Лифт в преисподнюю. Глава 40. С тобой что-то не так⁠⁠

Предыдущие главы

«Бывшие» бродили по улице вокруг дома, где Саша нашёл своё спасение. Мужчина раз за разом восстанавливал в своей голове картину произошедшего и пытался понять, как ему теперь быть. Совершил один выход на улицу в этом новом мире, и жизнь круто изменилась. Чуть вообще не прекратилась.

Обезболивающие в сочетании с алкоголем, призванным усилить их эффект, держали Сашу в весьма странном состоянии. Если он бодрствовал, почти всегда быстро терял концентрацию. Часто не понимал, действительно ли не спит. И наоборот. К тому же, мужчина постоянно чувствовал тянущую боль в ногах, спине и голове. И противную температуру 37-38.

Но несмотря на посттравматические муки, желание понимать, что происходит, заставляло его бороться со сном и болью.

— Ну ладно, в квартиру «трупники» вряд ли смогут забраться, — стараясь успокоить своего гостя, сказала Маша и села на диван.

Саша скривил лицо от слова, которым женщина называла «бывших».

— Что? Тебе опять больно?

— «Трупники»… — отрицательно качая головой, недовольно произнёс он и облизнул разбитые губы. — Мы называем их «бывшими». Они ведь бывшие люди. Ну, раньше были людьми…

— Да не надо мне разжёвывать, и так ясно. Какая только от этого разница?

— Так я не договорил, — сдержав раздражение, сказал Саша. Вздохнул. — Мы видели, как «бывшие» забрались в одну квартиру через окна. Потому что заметили в ней людей.

— Серьёзно? — с удивлением и недоверием спросила женщина. — На каком этаже?

— На втором. Серьёзно, — кивнул гость. — Своими глазами видели. С тех пор вот стараемся смотреть из окон только через тюль... Чтобы нас с улицы не заметили.

— Ну, вполне разумно. Я хоть и на пятом живу, тоже так делаю, — согласилась хозяйка квартиры. — Ты бы завёл себе ещё одно правило: не нарываться на «трупников»!

«Хотя, может, они для тебя не такая уж и угроза» — подумала про себя Маша.

Саша нахмурился и проглотил насмешку, сказанную подозрительно серьёзным голосом.

— А ещё я недавно видел... Как один «третий» ходил и смотрел в окна.

— Что за «третий»?

— Фух, — выдавил из себя мужчина, собираясь с мыслями. — Мы для себя их разделили так… «Первые» — это, которых больше всего. Примити… — Саша запнулся.

— Примитивные? — подсказала Маша.

— Ага, — с благодарностью кивнул больной, этот разговор давался ему всё труднее. — «Первые» — самые примитивные «бывшие». Их много. Они опасны, но реально тупы, — ненадолго задумался. — То есть, они могут тебя убить запросто, дури-то в них полно. Но если ты спрячешься, то запросто и мимо пройдут. Я так думаю.

— А запах?

Саша удивлённо посмотрел на собеседницу, явно сбитый с толку.

— Ну, а запах они чувствуют?

— Думаю, да. Скорее всего. Ну не как собаки. У людей же не такое обоня…

— Обоняние?

— Да, поэтому не знаю. Что-то они точно должны чуять.

— Не зря, значит, я тогда хлоркой возле подъезда землю полила, — задумчиво произнесла Маша.

Саша вопросительно на неё посмотрел. И женщина объяснила, что сделала это после нападения «рыбака», чтобы замести следы.

— «Вторые» — это более серьёзная угроза. Они чуть быстрее. Думаю, что и сообразительнее. Уже такие, с изменениями внешности. Но их меньше.

— Меньше?

— Чем «первых», но больше чем «третьих» и прочих. Они ещё опаснее. Тут и от «первых» стоит драпать сразу. А от этих тем более.

Саша зевнул и продолжал:

— Затем идут «третьи». Они уже сильно отличаются от «первых». «Третьих» совсем немного.

Женщина нахмурила лоб и, не произнося ни слова, вопросительно смотрела на своего собеседника.

— Видела таких? — Саша задумался, подбирая слова. Сосредоточиться удавалось с трудом, картинка плыла, но он не сдавался. — Знаешь, вот «бывший» ещё на человека похож. Но уже начинает становиться… — мужчина не мог найти нужное слово. — Превращаться в кого-то другого. У него пальцы вытягиваются. И уши. Лицо становится мордой. Появляются такие, знаешь, сразу заметные изменения внешности… или даже, правильнее будет сказать, изменения тела. Если «первый» ещё в какой-то степени с виду человек. То «третий» — уже однозначно персонаж из фильма ужасов. От таких и не убежать. Они быстрее остальных.

Маша кивнула:

— Я поняла, о чём ты говоришь. Мимо моего дома такие проходили. Они ещё не плетутся по дороге, как эти твои «первые-вторые», а перебежками двигаются, — в довершение фразы, женщина быстро посмотрела в коридор и словно сама себе кивнула ещё несколько раз.

— Точно. Мы говорим об одинаковых «бывших». И вот такой… «трупник» совсем недавно бежал по твоей стороне улицы. И заглядывал в окна домов.

— «Третий»? Прямо заглядывал? — с подозрением спросила Маша.

— Ну, не так, как это сделал бы человек. Но подходил, смотрел издалека в окна. Даже во дворы забегал.

— Да ладно? Никогда за «почти уродами» такого не замечала.

Он вопросительно поднял бровь.

— Ну, «почти уроды» у нас — это твои «третьи»…

Саша не подал виду.

Но заметил.

Женщина сказала «у нас». А не «у меня».

«Что за ерунда? Может, оговорилась?»

— … а дальше уже бывают «совсем уроды» с длинными руками такие, — как ни в чём ни бывало продолжала Маша.

Саша напрягся, но не потерял нить разговора и сказал чуть дрогнувшим голосом:

— «Гончие». Так мы зовём их. После «третьих» — «гончие».

— Странные у вас названия, — ответила она, глядя в сторону.

— Да у тебя тоже. Вполне, — парировал Саша и, сам не зная, почему, сделал небольшое ударение на слове «тебя».

Женщина никак на это не отреагировала, что Саше не понравилось. Странные новые мысли начали закрадываться в его голову.

***

«Зачем она меня спасла, если было уже почти поздно? Почему она сказала "у нас"? Может, ненормальная? Или, наоборот, я уже поехал от всех этих коктейльчиков? — размышлял Саша. — Ну то есть, она чуть-чуть того? Вполне возможно. Три месяца провести в одиночестве в этом аду. Ещё и не такое с головой случится. А может, мне просто показалось? Ну оговорился человек, с кем не бывает?»

Теперь для Саши «климат» этой квартиры перестал быть комфортным. Захотелось домой. К родным. К своим, которые не предают и не обманывают. На которых ты можешь злиться, ругаться, но только потому что они свои — кусок тебя. То, что есть часть всего в твоей жизни, дне, минуте, мысли.

«Возможно, странности "проросли" в Маше уже настолько глубоко, что она и не помнит себя без них? Но наверное, я себя накручиваю».

Саша очнулся от своих раздумий и вздрогнул. Женщина сидела напротив и молча смотрела прямо на него.

— Что? Я что-то прослушал? Извини, как-то голова туго соображает. Бывает, теряю мысль, — он почувствовал, что испугался.

«С другой стороны, — предположил Саша, — возможно, эти все мысли от лекарств, алкоголя и боли? Или я просто сам потихоньку схожу с ума. Тоже?»

— Так нет. Это ты говорил, но замолчал.

«Что? Да я же спал!»

Саша ничего не ответил.

Психологический дискомфорт нарастал. Жутко хотелось уйти из этой квартиры, но он понимал, что такой возможности у него нет. Мужчина знал, что придётся остаться здесь. И возможно, бороться не только со своими, но и с чужими демонами.

— О чём размышлял? — прищурившись, спросила Маша.

— О том, что ты давно не проверяла «бывших», — глядя ей прямо в глаза, недрогнувшим голосом ответил Саша. — Только аккуратно, — как будто говоря о свершившемся факте, продолжал он, — чтобы в окне не заметили. Иначе все твои старания пойдут «коту-трупнику» под хвост, — закончил Саша, намекая на собственное спасение.

Женщина на несколько секунд задумалась:

— А ты знаешь, что и коты тоже «нетакие» бывают?

— Предполагал, но не встречал лично. А вот собаку «бывшую» убил.

Маша удивлённо подняла бровь. И улыбнулась.

— А собака тебя не кусала, случайно? — подозрительно, но всё же больше в шутку спросила женщина.

— Н-нет… — немного испуганно ответил Саша.

Она помолчала.

Посмотрела куда-то в коридор. Сделала странное движение бровями.

«Стоп. Она посмотрела куда-то? Или на кого-то?»

Обернулась. Скривила гримасу, встретившись глазами с Сашей.

— Хипленький ты совсем, Шурик. Подозрительно это всё. Странно.

— Насчёт странностей, я согласен, — сказал Саша одно, а подумал совсем другое.

— Я думаю, с тобой что-то не так.

«Я про тебя тоже так думаю, "трупник" тебя подери!»

— Что?

— А сам, как считаешь? Что бы ты думал про человека, которого искромсал этот твой, ну давай назовем его... Ээ...

— «Рыбак»?

— «Рыбак». И после «рыбака» этот человек преспокойненько выжил?

— Так ты же меня спасла!

— Спасла… но своими культями мерзкими он тебя проткнул хорошенько! И слюнями ядовитыми забрызгал тоже! Много дырок, Шурик. В тебе много лишних дырок! Но ты не заболел!

«А ведь и правда, чёрт подери эту… странную женщину. Ведь всё, что она говорит, правда».