Иван-дурак и Сивка-бурка: сексуальное сравнение

Внимание: пост содержит обсценную лексику!


В комментариях к прошлому посту @petrokom серьёзно озадачил меня следующим вопросом: нет ли во фразе «стань передо мной, как лист перед травой» сексуального подтекста? В смысле, что лист – лингам, а трава – йони.

Иван-дурак и Сивка-бурка: сексуальное сравнение Лингвистика, Несерьёзная лингвистика, Русский язык, Фольклор, Длиннопост

Сначала я сам немного очленел: не каждый день сообщают, что сказка, которую тебе в детстве читали, имеет такую изнанку. С другой стороны, звучит это вполне правдоподобно. Более того, как подсказал @Polyglot там же в комментариях, имеются и лингвисты, которые считают, что такой символизм там есть.


Я не моралист, поэтому никакого внутреннего протеста во мне эта интерпретация не вызывает. Но в тоже время при большом желании сексуальный подтекст можно углядеть где угодно, поэтому каждое такое заявление необходимо подкреплять доказательствами.

Иван-дурак и Сивка-бурка: сексуальное сравнение Лингвистика, Несерьёзная лингвистика, Русский язык, Фольклор, Длиннопост

Так что давайте попытаемся выяснить, насколько твёрдо эта гипотеза стоит обеими ногами на земле.


Сперва проведём подготовку: проверим, что писали на эту тему раньше. Для этого введём запрос "как лист перед/пред травой/травою" в Google Scholar и Google Books. Большая часть выдачи оказывается совершенно мусорной, лишь выдержки статей из нескольких старых сборников на Google Books выглядят релевантно, но гугльбукс показывает только несколько строчек, полные тексты недоступны и в Интернете их нет, а тащиться ради этого в библиотеку я не готов. Полезной оказалась лишь сноска в одной из статей, но об этом ниже.


Что ж, будем полагаться в основном на собственные силы. Для начала установим, где и когда это выражение появляется, в каких текстах и в каком значении фигурирует. Все три основных словаря древнерусского (и старорусского) языка на этот счёт молчат. А вот в словаре русского языка XVIII векам оно уже появляется, в произведениях 1788 (Осипов) и 1791 (Дмитриев) годов. Теперь заглянем в Национальный корпус русского языка (ruscorpora.ru). По его данным, первое появление фразы – в сказке о Иванушке-дурачке 1786 года. Версия несколько отличается, от той, что я читал в детстве: Сивка-бурка достаётся Ивану от вышедшего из могилы отца.


При этом в самых старых контекстах оборот используется исключительно с глаголами стать, предстать, появиться или очутиться. Встать фиксируется существенно позже. Это исключительно важно, поскольку встать – это в первую очередь принять вертикальное положение, и тут ассоциации с пенисом могут быть уместны. Совсем другое дело стать в значении «возникнуть» (очень распространённом в древнерусском языке, да и современных диалектах). Фразе «явись/возникни передо мной, как лист перед травой» приписать сексуальный подтекст уже сложнее (если, конечно, вы не Тони «Пуля в зубах» и перед вами не появился местный фаллос с двумя друзьями).


Идём дальше. Для меня данная фраза всегда означала «быстро». И со мной согласны вышёупомянутый словаре русского языка XVIII века («быстро, мгновенно, внезапно» и словарь Ожегова: «требование появиться сразу, вдруг»). Однако пеникунническая версия предполагает иную трактовку:

Иван-дурак и Сивка-бурка: сексуальное сравнение Лингвистика, Несерьёзная лингвистика, Русский язык, Фольклор, Длиннопост

Что говорит материал? В обеих цитатах XVIII века и части примеров XIX века это «мгновенно» или «внезапно»:

Каким образом ты очутился здесь, друг мой? ― спросил я неизбежного незнакомца, не очень довольный его уроком. ― Стоит обо мне вздумать, сударь, и я как лист перед травой… ― отвечал он лукаво. [А. А. Бестужев-Марлинский. Cтрашное гаданье (1831)]
Никита Вдовинич все лежал по-прежнему и смотрел на такие предивные диковинки; вдруг его невесть что-то отбросило: он скатился с могилы вместе с ворохом земли, и перед ним как лист перед травой очутился его батюшка Авдей Федулович. [О. М. Сомов. Сказка о Никите Вдовиниче (1825-1833)]

А вот затем уже появляется значения «навытяжку» и «обязательно»:

Тут взглянул я на моего хозяина: вытянувшись в струнку, он стоял передо мной как лист перед травой [М. Н. Загоскин. Вечер на Хопре (1834)]
«Вот тебе, братец, два гульдена. Сходи-ка за угол в погреб за бутылкой иоганнисбергера. Да чтобы в пять минут она была тут передо мной, как лист перед травой. [В. П. Авенариус. Гоголь-студент (1898)]

Так что мощь и готовность на всё не особо подтверждаются. Ну и остаётся ещё один момент. В качестве эвфемизмов для МПХ обычно используются названия вытянутых, продолговатых предметов (стручок, ствол, правИло, палка, перо, птица). Лист же – прототипически плоская вещь, поэтому в диалектах это слово может обозначать оконное стекло, плиту или игральную карту. В рамках членогипотезы пришлось бы считать, что в нашем выражении лист свёрнут в трубочку. Как по мне, слишком большая натяжка. С бóльшим успехом, пожалуй, можно анализировать в таком ключе выражение «как травинка перед лесом».


А есть ли альтернатива? Откуда этот лист в сказке вообще взялся? Пока я искал литературу по теме, наткнулся на статью известного лингвиста Б. А. Успенского, где он в сноске буквально вскользь касается нашей темы: «В основе этого выражения лежит, по-видимому, представление о волшебном вихре, мгновенно приносящем того, кто призывается таким образом, — подобно листу, приносимому ветром». И помимо сказки о Иванушке цитирует заклинание вызова домового из Даля: «Хозяин, стань передо мной как лист перед травой: не черен, не зелен, а таким, каков я...».


По-моему, звучит достаточно логично. Но откуда тогда взялась трава? Если это выражение действительно изначально было частью заговора, то она нужна просто для рифмы, для заговора это более чем нормально.


Ещё один потенциальный след можно найти в пьесе Плавильщикова «Бобыль» (1790):

скажи своему бачке, что Анюта любит Матвея и что Матвей вас обоих в три листа уберет, естьли вы не отстанете свататься на ней; слышал ли ты, сноп стоячий!

Здесь «в три листа» явно значит в «два счёта» или «быстро» (уж точно это не популярная в XIX веке карточная игра «в три листа»). И это может перекликаться с мгновенным появлением Сивки-бурки.


Конечно, это всё не полноценное научное исследование, для которого следовало бы добраться до существующей литературы, перелопатить кучу фольклорного, исторического и диалектного материала. Однако даже такой беглый анализ, листом по Европам, по-моему, показывает, что иногда лист – это просто лист. А чтобы усмотреть в нём нечто большое, нужно пойти на слишком большое количество натяжек, так что меня фаллическая гипотеза не убедила. А Сивка-бурка от неё вообще охуел.