История одного кота (3.8 глава)⁠⁠

Сборы

Когда Чеширски открыл глаза, запах кофе вовсю гулял по комнате, раскрывая свой великолепный аромат. Он повернул голову в сторону кухни. Дверь была открыта и там явно кто-то был. Чеширски снова вдохнул запах кофейных зерен. Ох, как же приятно вот так просыпаться, ощущая всю прелесть нового дня. Он сел на кровати, вставил лапы в тапки и поднял валявшиеся на полу трусы. Всё-таки никто и никогда не сможет предугадать самку, которая ещё несколько часов назад проклинала его всеми угрозами мира, а теперь готовит вкусный кофе. Да ещё на его искрящейся кофеварке.

Потягиваясь, Бар медленно дошёл до кухни. В кои-то веки он выспался и понял, что на работу спешить не следует. С непривычки ему даже казалось, что он просто ещё не до конца проснулся, и вот-вот позвонит Милтон, вызывая его к себе. Но запах кофе был реален, да и звуки Бар явно не придумал. Слишком сложно для его фантазии. И, всё же, он очень будет скучать по былому распорядку дня.

— Сара, надеюсь, ты помнишь, что я люблю с молоком, – громко сказал Бар, входя в кухню.

— Конечно, любимый, – нежно ответил Джереми, снимая турку с горячим кофе, – всё, как ты любишь, солнышко.

Увидев трусы Чеширски, старик на несколько секунд замер, затем, немного отойдя, буркнул:

— Святой Барсук, Бар, ну право, не стоит так буквально понимать нашу дружбу. Я же слишком стар для таких вещей.

— Да ладно, какой ты скромный, что ты тут делаешь, кстати? – деловито спросил Бар, присаживаясь рядом.

— Пью, сижу. А что, разве не видно? – пожал Джереми плечами, пригубив напиток.

— Что ты делаешь у меня дома?

— Ой, в самом деле, как же так? Я же такой любитель гостиниц. Ты издеваешься? Где мне ещё быть? Ты, кстати, мог бы и сам догадаться пригласить меня к себе. А не заставлять старика самому навязываться в гости.

— Черт, Джереми, завязывай с этим, что за беспардонность, а если бы я был не один?

— Ты сам-то в это веришь?

— А почему нет?

— Ты никого к себе не водишь, ты что, забыл? Бедной самочке надо самой к тебе в кровать залезть, чтобы тут очутиться. Боже, как же вкусно. Ты где эти зерна нашёл?

— Купил в универмаге на распродаже.

— Однако.

— И, тем не менее, к чему всё это? Ты раньше ко мне не приходил.

— Не бурчи.

— Хорошо. Я посижу и просто посмотрю, как ты пьёшь мой кофе. Кстати, а где моя кружка?

— В раковине немытая стоит.

— А? То есть, мою ты мыть не стал? Боюсь спросить, в турке-то хоть что-то для меня осталось? И, кстати, какого черта ты вообще кофе пьешь, ты же у нас вроде чаем увлекаешься, – спросил Бар, поднимаясь из-за стола.

— У тебя просто ничего больше не было. А кофе, ну что ж, иногда можно и побаловать себя. Ты, кстати, сзади не менее отвратителен, чем спереди.

— Спасибо. В этом мы похожи. Я подумал, нам ведь понадобится оружие. У тебя есть кто-нибудь в Мексике по этому делу?

— Ну конечно, я же известный контрабандист, у меня в каждой стране по складу с оружием и припасами.

— Не утрируй, у меня от вас, умников, уже голова пухнет. Итак, значит, нам нужно будет придумать, как раздобыть оружие.

— Да, и ещё не помешало бы зверей найти. Я, кстати, придумал, как потратить твои двести тысяч пенсионных.

— Наверное, всю ночь думал, – буркнул Бар, заглядывая в турку, кофе там было немного. – И как? Уложился в лимит?

— Нет. Ты не переживай, тысяч двадцать у тебя останется.

— Благородно.

— Мы ж друзья.

— И на что пойдут мои остальные деньги?

— На выплату зарплаты. Я ведь нашел нам попутчика.

— Попутчика?

— Да, зверь отличный. И с оружием нам поможет, и в Мексике у него есть контакты. Он работал по картелям, так что прекрасно ориентируется в Эль-Пасо. Был там несколько раз.

— Не томи уже, а! Кто это?

— Ганс Хаски. Бывший агент ЦРУ. Сейчас в отставке, но, тем не менее, готов с нами поработать. За чисто символические сто тысяч.

— Ну не такие же они и символические, это, между прочим, ровно половина всей моей пенсии.

— Да что ты всё время за них цепляешься, прям как старуха за костыль. Всё, забудь уже, они пошли в фонд борьбы с международным терроризмом.

— Ох, как сейчас забавно было. Прям до слез пробрал.

— Всё для тебя, малыш. Да. И у него неплохая военная подготовка, и он также заинтересован в том, чтобы отправить Харчи на тот свет. Лично.

— Подожди, а это, случаем, не родственник того самого Хаски, которого Харчи прикончил в доках?

— Да. Родственник. Точнее, родной брат.

— Да ты что? И ты додумался пригласить родного брата агента ФБР, чтобы он поучаствовал в нашей операции?

— Ну, во-первых, он из ЦРУ, а это совсем другая организация, я помню, даже написал несколько статей про них. А во-вторых, он уже не у дел, так что всё нормально.

— Да что ты говоришь.

— Да, и знаешь, что самое главное?

— Ну?

— Я прекрасно понимаю методы их работы. Как я уже сказал, я написал несколько статей.

— Действительно, как же я могу беспокоиться насчёт этого парня, ты же писал про них репортажи.

— Не юродствуй. К тому же, этот тигр мне понравился.

— Может, это просто потому, что ты падок на кошачьих? Черт, Джереми, ну как так, вот что ты умеешь, так это успокоить. Неужели ты не понимаешь, что родственники – это вечная проблема?

— Когда я ошибался, Чеширски?

— Горилла.

— Ладно, хорошо, ошибался. Но здесь точно всё нормально. Да и какие у нас ещё варианты? Этот и берет недорого, и подготовлен, и личная заинтересованность есть, что тебе ещё надо? Не, если ты хочешь, можешь сам зверей поискать, их же вон целая площадь. Все так и рвутся поквитаться с картелем.

— А, всё, затарахтел. Джереми, я же не отказываюсь, просто выразил озабоченность, я же имею право знать, куда пошли мои сбережения.

— Твои копейки, Чеширски, двести тысяч за все годы службы. Да постовой больше насобирает. А ты лейтенанта получил ещё за крысу. Это, кажется, лет двадцать назад было?

— Я просто не беру взяток.

— Нашел, чем гордиться.

— Так, всё, хватит. Когда мы встретимся с этим прекрасным зверем?

— Когда прилетим в Эль-Пасо. Он встретит нас в аэропорту. Точнее, на выходе.

— Так, где он нас встретит-то? В аэропорту или на выходе?

— Возле аэропорта, вроде так.

— Может, он ещё и задаток попросил?

— Попросил, пятьдесят тысяч авансом. Так все работают, пятьдесят процентов сначала, пятьдесят – потом.

— Только не говори, что ты отдал мои пятьдесят тысяч, – Чеширски поставил кружку с кофе на стол, – даже не думай мне это сказать.

— Подожди, это серьёзное дело, так устроены все крупные сделки. Он должен поверить нам. Должен понять, что мы настроены серьёзно. Это серьёзная игра, малыш, здесь без доверия никак.

— О, Святая Кошка, то есть ты отдал пятьдесят тысяч какому-то левому агенту ЦРУ, который сказал, что лучше всего воюет против картелей? Джереми, что ты делаешь? Ты же вроде не дурак, как ты вообще мог так со мной поступить?

— У него честные глаза, а я в этом никогда не ошибался. Подожди, а где же у тебя сахар?

— Какой сахар?

— Обычный. Смотри, в сахарнице сахара больше нет.

— Сахар тебе нужен? – Чеширски поднялся, открыл один из верхних ящиков и вытащил небольшую металлическую банку, которую с грохотом поставил на стол. – Вот, пожалуйста, угощайся.

— Спасибо. Кстати, дрянной сахар, ты его, поди, развесной берешь?

— А ты видишь, что он в кубиках?

— Причем тут это, на развес – это на рынке, а в пакетах – в универмаге.

— Ты сейчас издеваешься? Я что, похож на кота, который бегает по рынкам и берет там, где дешевле?

— Ты какой-то взволнованный стал. Успокойся.

— Ты только что отдал пятьдесят тысяч непонятно кому, точнее, прости, непонятно кому с честными глазами. Как я могу успокоиться? Возвращай деньги обратно.

— Подожди, – Джереми полез в карман и вытащил два билета.

— Что это?

— Билеты на самолёт. Как видишь, эконом, первый класс брать не стал.

— Ты что, хотел взять билеты первым классом?

— А почему нет? Может это наша последняя поездка, это же картель, а они – ребята суровые. Да и к тому же я лет двадцать не летал первым классом.

— Что-то у тебя всё в двадцать лет измеряется.

— Увы, я стар.

— Ох, Джереми, как я от тебя отвык, ты меня вместо Харчи в могилу сведешь. Стой, это же на сегодня. На вечер.

— Ну, так поэтому я и приехал с утра. Хотел тебя подготовить, а ты вон, как с цепи сорвался.

— Боже…

— Ну что такое, хватит ныть уже.

— Послушай, а если он нас там не встретит?

— Ну, тогда у нас останется сто тридцать пять тысяч. И мы сможем сами поискать что-нибудь.

— Но двести минус пятьдесят, это сто пятьдесят.

— Ну да, но это если не брать оружие. А оно тоже стоит денег, так что.

— Всё, ничего не говори. Но если он не приедет, я лично сожгу твой домик.

— Какой ты беспощадный. Я же сказал, всё будет отлично. Значит, всё так и будет.

Джереми поднялся и хотел было забрать второй билет из лап Бара, но тут же неловким движением зацепил его чашку с кофе, вылив все содержимое Чеширски на трусы. Прикусив губу, Бар закрыл глаза и, промычав что-то нечленораздельное, вышел из кухни. Джереми аккуратно отряхнул намокший билет и невольно вспомнил мысль старого мудрого барсука, своего отца: «Главное не то, как ты начинаешь дело, а как ты его заканчиваешь».

Жаль вот только он помер рано, не успел подтвердить идею на практике.