Две рецензии⁠⁠

В комментариях к предыдущей публикации мне написал один возмущенный пользователь, отреагировав на замечание о том, что Булгакова травила критика,
- мол, если боишься критики, пиши в стол.
В этой статье я подробно разъясняю, почему отзывы о творчестве Булгакова в печати 30-х годов трудно назвать критикой и легко назвать травлей.
Для анализа возьмем статью О.Литовского "Два спектакля" (газета "Советское искусство" от 11.02.36) и статью П.Керженцева в "Правде" от 09.03.36. Обе статьи имеют форму рецензии на пьесу Булгакова "Мольер", премьера которой состоялась на сцене МХАТа 16.02.36.

Итак, начнем со статьи "профессионального" литературного критика Осафа Литовского. Некторые считают его прототипом критика Латунского в "Мастере и Маргарите".
Название статьи "Два спектакля" нейтральное в отличие от названия статьи Латунского "Воинствующий старообрядец". Литовский в одной и той же статье разбирает сразу две премьеры во МХАТе: "Федор Иоаннович" А.Толстого ("Историко-бытовая линия" которого обогатилась "социальным смыслом" - вот главное достоинство спектакля, по мнению критика) и "Мольера" М.Булгакова. В пользу чьего произведения написана рецензия, вы уже догадались.
Но есть небольшая неувязочка. Премьера "Федора Иоанновича" (восстановленный спектакль с 1898 года) состялась в 1935 году, а вот премьера "Мольера" ещё не состоялась к моменту выхода номера газеты "Советское искусство", она пройдет только через 5 дней. Автор, видимо, присутствовал то ли на репетициях, то ли на генеральном прогоне. Следовательно, статью можно назвать заказной, и цель её, как и цель травли, определена заранее - создать почву для потери интереса к спектаклю у зрителя, разругав "Мольера" ещё до премьеры, а затем и вовсе запретить пьесу, что и произошло впоследствии.
Впрочем, слово "разругать" вряд ли сюда подходит.
Никакой эмоциональности и желания лично задеть драматурга я там не усмотрела. Напротив, О.Литовский даже пишет о таланте Булгакова:"Булгакову нельзя отказать в драматургическом таланте и сценической опытности. Эта опытность не спасает автора от примитива, который особенно чувствуется в социально значительных сценах пьесы, (например, заседание "Кабалы").
Литературен и местами остроумен текст, но это не может спасти пьесу. Она представляет собой типическую мещанскую мелодраму, в которой Мольер, в конце концов, играет вполне второстепенную роль. И если спектакль будет иметь успех, то только благодаря огромной работе театра".
Отдельно выделяет Л. и удавшиеся образы - короля Людовика 14 и Бутона, слуги Мольера. Правда, чем же так хорош король, так не поясняет.

Главная претензия заказчика рецензии, который водил пером Литовского, к автору в том, что он не написал агитку, где "прогрессивный" писатель Мольер побеждает мракобесов-кабалистов (первое название пьесы "Черная кабала"). Булгаковский Мольер - это прежде всего художник, которому очень дорого его любимое детище "Тартюф", и он готов пойти на любые унижения перед королем, чтобы только пьеса продолжала идти в театре.
О.Литовскому же личность Мольера видится так:"В пьесе почти вовсе отсутствует Мольер - великий писатель, крупный реформатор театра, смелый протестант и обличитель врагов, но зато обильно и весьма сентиментально показан Мольер, страдающий и ревнующий муж и любовник". Иными словами, грош цена пьесе, где герой не обличает врагов и ни с кем не борется.

Что подразумевает Л. под словом "протестант", остается только гадать. Наверное, это какой-то смешно звучащий новояз, то есть "человек протестующий", - ведь Мольер никогда не был протестантом в том смысле, что стал адептом ветви христианства - протестантства. Он получил хорошее образование в школе, основанной иезуитами, ярыми католикамии, - Клермонском коллеже, его венчание с Амандой Бежар происходило в католической церкви Сен-Жермен-л’Осеруа.
Точно так же смешно и напыщенно звучит уверенность Л. в том, что Арманда Бежар являлась сестрой Мадлен Бежар и уж точно никак не могла быть ее внебрачной дочерью от Мольера:"Арманда в действительности была сестрой первой жены Мольера Мадлен Бежар. Кровосмесительная версия, никем не опровергаемая, придает ей сугубо мещанский характер".
К слову, эта "кровосмесительная версия" возникла ещё в те времена, когда Мольер был жив, не с потолка же её взял Булгаков.

Но недостоверность этой версии, оказывается, не помеха, если нужно расцветить образ "протестанта". И эти так явно вылезающие двойные стандарты нисколько не смущают Л.:"Повторяю, мы мирились бы со всякой творческой вольностью, если бы от нее выиграл и вырос образ самого Мольера.
Этого не случилось. Мольер полностью остаётся в кругу семейных отношений, и его робкий бунт во второй половине пьесы выглядит странным и неубедительным".
"Робким бунтом" назван монолог Мольера, обращенный к королю, заканчивающийся яростной репликой: "Ненавижу королевскую тиранию!"
Далее в рецензии даётся характеристика игре актеров, и заканчивается статья риторическим вопросом:"Невольно напрашивается вопрос, стоило ли мобилизовать всю огромную махину Художественного театра, весь замечательный его коллектив для того чтобы после многих лет работы (хотя бы с перерывами) "родить" Мольера?"

Поражает скудный словарный запас Литовского: в тексте много повторяющихся слов - "мобилизовать", "мещанская", "социальная", "историко-бытовой", "трактовка", "глубокий", "например", "мелодрама", "в конце концов";

штампованные эпитеты - "крупный реформатор", "замечательный коллектив", "великий писатель", "огромная работа (труд)", "упорно бороться";
плеоназм - "трагически погибает";
однотипные синтаксические конструкции с придаточными определительными (изобилие союзного слова "который").
Разве таким должен быть язык, пусть хоть и не писателя, но все же литературного критика, регулярно получающего за свои опусы в советской печати гонорар?

Вкупе с однообразной лексикой рецензент выдаёт такой набор слов, что невольно хочется спросить: а что именно ты под этим подразумеваешь, дорогой автор??
Это "социально значительные сцены пьесы";
"махина Художественного театра";
"идейно-психологическая нагрузка";
"Работа режиссера Н.М.Горчакова культурна и вдумчива".(а разве бывает "некультурная" работа?);
"Историко-бытовая линия спектакля обогатилась социальным смыслом".

Критик настолько запутался, каким же эпитетом наградить слово "мелодрама", повторяющееся чуть ли не в каждом абзаце, что противоречит сам себе: она у него одновременно и "семейная", и "историческая", и "типическая мещанская".
Есть и фактическая ошибка:
"Мольер лишается милости короля и трагически погибает".
У Булгакова Мольер умирает естественной смертью во время спектакля, а уж разницу между словами "погибает" и "умирает" знает даже ребенок.
Что и говорить - эта бледная по всем параметрам статья Осафа Литовского вряд ли могла ранить Булгакова настолько сильно, что он в качестве мести припечатал его в "Мастере и Маргарите" в качестве прототипа. Литовский свою рецензию не написал, а вымучил, выполняя заказ: ни сам Булгаков, ни его пьеса автору не интересны. Причем, вымучил, сознательно игнорируя основной конфликт пьесы Мольер - король. Ну не настолько же он глуп, чтобы не заметить его, сконцентрировавшись лишь на семейной драме Мольера.
(Продолжение следует)