Домовёнок и Коронный Пациент⁠⁠

В селе Клыково, под бревенчатым мостом и внутри печки одновременно, жил домовёнок Пломба. Он был невелик ростом, щетинист, как ёршик, и обладал двумя страстями:

— наблюдать за гигиеной,

— лечить зубы.

Появился он лет сто назад, когда бабка Евлампия съела конфету, найденную под иконой, и на всю избу загремела кариесом. С тех пор Пломба прижился и объявил себя независимым стоматологическим духом при хозяйстве.

Каждую ночь он шуршал по дому, заглядывая в рты всех живущих, включая козу и самовар. Если видел налёт — вызывал сквозняк. Если пломбы были кривые — проклинал. Один раз выдернул челюсть у соседа — но тот, как оказалось, просто храпел громко.

И вот однажды в дом Евлампии пожаловал гость из столицы — граф Николай Кармесий фон Язь. Вампир, между прочим. Но скрытный: на шее — жабо, во рту — золотые коронки. Приехал «на воды», а остался переночевать.

— Ох, не люблю гостей, — проворчал Пломба. — У городских всегда или брекеты, или брехня.

Ночью он пробрался к графу и заглянул в рот. Что он там увидел — не рассказывал, но до утра выл под лавкой.

— Это не зубы, это пантеон! Там гниют герои и свищет мифология!

Утром Пломба выдвинул ультиматум:

— Либо вычистим, либо выметайся, княже-карамель!

Граф вздохнул.

— Анестезия будет?

— Веники, по жопе и фольклор, — гордо ответил домовёнок.

Так началась операция “Коронный Пациент”. Граф стонал. Домовёнок пел. Где-то с потолка капала святыня. Старая икона сама отвернулась.

После процедуры граф, обессиленный, еле держался на ногах — но улыбался. Ибо впервые за сто лет у него ничего не ныло. Даже совесть. А она у него, к слову, была с протезом.

В знак благодарности он подарил домовёнку позолоченный зуб мудрости, на цепочке. А тот — ему щетку из хвоща и заговор на «не скрипеть клыками от обиды».

С тех пор все знали: если у тебя во рту ад и позор — езжай в Клыково. Домовёнок Пломба поможет. Без боли. Зато с причёской и посланием предков.