"Братишка" из 487 - го...
Часть 1. Часть 4. Часть 7. Часть 10. Часть 13. Часть 16.
Часть 2. Часть 5. Часть 8. Часть 11. Часть 14.
Часть 3. Часть 6. Часть 9. Часть 12. Часть 15.
ВТОРАЯ ЧЕЧЕНСКАЯ (1999 - 2008)
Вернувшись в полк постоянной дислокации после боев в Дагестане, я полностью окунулся во внутреннюю жизнь подразделения. Так как большая часть эскадрильи ушла на замену и сейчас принимала участие в начале второй контртеррористической операции в Чечне, мне пришлось принять командование эскадрильей. Несмотря на все сложности, которые были связаны с обеспечением тех, кто воюет, командиры все же потихоньку вели подготовку молодняка, правда, не в период учебно-тренировочных полетов, а в период полетов на обеспечение жизнедеятельности всего летного и инженерно-технического состава - тех, кто сейчас был на самом острие войны.
В один из дней октября в дверь канцелярии эскадрильи постучали. Вошел летчик, невысокого роста, худощавого телосложения, на груди значок «Военный летчик второго класса». Приложив руку к виску, представился:
- Товарищ майор, капитан Саратов прибыл в вашу эскадрилью для дальнейшего прохождения службы на должность старшего летчика.
Так в истории вертолетного полка, началась, можно сказать, целая эпоха, полная мужества и отваги, холодного рассудительного расчета и бесшабашной, порой безрассудной лихости, эпоха одного из самых ярких летчиков полка - Андрея Андреевича Саратова.
А пока передо мной стоял простой парень, с которым я быстро провел ознакомительную беседу. К сожалению, на долгую задушевную беседу не было времени. Через пару часов я должен был вылететь на перевозку грузов и личного состава в Каспийск - война требовала все больше людей и ресурсов.
- Вернусь - побеседуем, а пока поработайте с начальником штаба эскадрильи, заполните все документы, ну и, как обычно, на котловое и половое. Где остановились и что с жильем? - спросил я, собираясь на вылет.
- Пока у знакомого, - получил ответ.
- Хорошо, пару дней тебе на обустройство и три на зачеты, понятно? Сними комнату или квартиру в городе, начштаба подскажет, где можно более или менее достойное жилье подобрать. Кстати, женат? - спросил я и получил утвердительный ответ.
- Послезавтра увидимся, удачи, - окончив разговор, я вышел из штаба. До аэродрома предстояло добираться еще около двадцати километров.
Вернувшись через два дня, я встретился с новоприбывшим летчиком. По характеру спокойный и рассудительный, он без особых эмоций отвечал на все мои вопросы. Узнав, что он окончил Борисоглебское училище, я немного приуныл. У нас уже были списанные летчики из истребителей и бомберов - дальше сиденья правого летчика у них не пошло. В технике пилотирования вертолета у них, будем так говорить, была слабина. А нам нужны были пилоты, способные работать в горах и на больших высотах. Выражение Высоцкого, восхищавшегося горами, летчики быстро переделали на «хуже гор могут быть только горы». В процессе беседы, листая его летную книжку, я вдруг заметил, что многие допуски расписаны летчиком майором С.Терещенко. Я поинтересовался, уж не наш ли Сергей Александрович Терещенко учил летать его, и он утвердительно кивнул.
- Да, я летал летчиком-штурманом у Сергея Александровича, и он учил меня летать на вертолете.
- Тогда что ты мне тут мозги канифолишь, истребитель на МиГ-29. Кто прошел школу пилотирования Саныча, тот вертолетчик и вылезет везде, ну, по крайней мере, должен выйти победителем из любой ситуации. Сам, было время, у него учился, - сказал я. - Хорошо, дуй сдавать зачеты, все как полагается. Первых лиц, конечно, в полку сейчас всех нет, но замещающие есть всегда. Завтра ко мне и потом к заместителю по летной. Что у тебя с проверками? Так, нормально. Сегодня среда, на понедельник готовься, пойдешь на Каспийск.
На его недоуменный взгляд и вопрос: «А как же полеты на аэродроме и ввод в строй?» - я, достав карту Северного Кавказа и разложив на столе, показал:
- Вот, смотри, аэродром Буденновска, вот пилотажные зоны, вот наш маленький маршрут, по которому я уже несколько лет не летал, вот Моздок, Каспийск, вот Ростов, Владикавказ, Ботлих, а вот куда сейчас медленно продвигаются с боями войска, - я указал на точки Ханкалы и Грозного. - Все, посмотрел? Ввод в строй состоялся, сдавай зачеты и не рассчитывай, что спрашивать тебя будут спустя рукава. У нас ты не летать, а воевать будешь, и это, к сожалению, становится для нашего полка уже будничной работой. Привыкай. У нас на данный момент летчиков первого класса, летающих на Ми-8, всего трое, и они все из управления, а второго - четверо, ты пятый. Остальные - третий класс, да и то половина недавно назначенных. Да еще майский выпуск молодняка, пришедшего на правые «чашки» с налетом двадцать два - двадцать пять часов, взлет - висение - посадка. Такое было, наверное, только в Великую Отечественную, а мы их почти сразу в бой, к сожалению. Так что времени на раскачку у тебя нет. Всё ясно? Не унывай, будет еще тяжелее, - улыбнувшись, я дружески похлопал его по плечу. Бот так в наш боевой строй и вошел этот летчик. А через две недели полетов под контролем по всяким точкам базирования полка он уже сам стал выполнять боевые задачи, убыв в район боевых действий.
Конец ноября девяносто девятого года. Боевики огрызались очень ожесточенно и изощренно. Днем они занимали заранее подготовленные позиции и били из засады по федеральным и внутренним подразделениям, находившимся на марше, или упорно обороняли свои города, а основные передвижения выполняли по ночам. Мы несли потери как в технике, так и, самое главное, в людях.
В начале декабря командованием ОГВ(с) была предпринята попытка ограничить передвижения незаконных вооруженных формирований методом «свободной охоты» в заданном районе и работы с площадок подскока. Одна из таких площадок находилась под населенным пунктом Джалка. Моему экипажу была поставлена задача находиться на этой площадке и в составе группы выполнять поисково-спасательное обеспечение действий пары боевых вертолетов полка. Отработав весь день по всяким задачам, летчики остались в районе, ожидая прилета группы на борту. Прощай, нормальный ужин и какая- никакая постель. Летчик-штурман старший лейтенант Олег Климчук, пошукавший по ближайшим тыловым подразделениям, нашел кухню, и экипаж покормили пехотной кашей с рыбой и напоили чаем. Все как-никак ужин. Прилегли отдохнуть, благо у бортового техника старшего лейтенанта Димы Гаврильченко были невесть откуда взявшиеся пара матрасов и подушка. Я попытался покемарить, но в холодной вертушке это было сделать тяжело. Кое-как скрючившись на скамейке и сохраняя внутреннее тепло, впал в небольшое забытье. Через час-полтора, уже в сумерках, в район площадки подошли «полосатые». Выпустив шасси, они поплюхались в расквашенную грязь выделенной им для стоянки полоски опушки и после выключения ввалились на борт «восьмерки». Они прибыли не с пустыми руками. Заведующая летной столовой Тамара Федосовна Шемякина, узнав, что мой экипаж будет кантоваться на площадке, собрала для нас небольшую коробочку с ужином. Разложив все это на нехитром стульчике, летчики сразу же повеселели. Ну а за трапезой стали травить летные байки.
Часа через два небо, которое днем было затянуто набухшими тяжелыми темно-серыми облаками, сыпавшими из своего нутра то снег, то дождь, начало прореживаться, и в разрывах стали проявляться звезды, а за облаками нарисовалась почти полная луна. Кажется, сегодня будет работа, и, может быть, ночевать летчики будут в Каспийске. В подтверждение этих мыслей вскоре за вертолетчиками прибежал посыльный: «Летчики, следуйте на командный пункт». Так вот и появилась задачка. По разбухшей почве двинулись в направлении, куда указал посыльный. Да, декабрь в Чечне - это сплошная грязь. На память пришел декабрь девяносто четвертого года, только в этот раз мы заходили от Хасавюрта. Все тоже самое. Лишь наши генералы были поопытнее и не бросали горстями необстрелянных бойцов на пулеметы. Хотя войны без потерь не бывает и порой всякое бывало, но наше «давай-давай» и желание выслужиться перед начальством и доложить об успешно проведенной операции иногда доходило до абсурда.
Наконец в потемках добрались до командного пункта. Вошли в командирскую палатку. У пехоты сразу же возникла для авиации задача: у противника замечено передвижение в направлении населенного пункта Белгатой и работа одиночного миномета по позициям передовых подразделений мотострелков. Один из пехотных подполковников зло выругался:
- Эта сволочь у меня уже шестерых выкосила, и это только за последние два часа. Есть предположение, что они кочуют на машине или на мотоцикле. Вокруг неплохая сеть дорог и проселков, недалеко лес. Разместятся, сделают три-четыре выстрела и сматываются в другое место. Опытные, заразы. В общем, вам задача: поищите эту сволочь и проверьте дороги в направлении Белгатой - Шали и Аргун - Старые Атаги, прочешите весь этот район. Огонь открывать по нашей команде, ну а уж без команды, если явно наблюдаете противодействие по вам. Близко к населенным не подходить, по населенным не работать. Задача ясна? Ну и действуйте. Вылет вам по готовности.
Выйдя из натопленной палатки в холодную ночь, поеживаясь от пронизывающего восточного ветра, мы двинулись в обратном направлении к вертолетам. Темень, ничего не видно. Подсвечивая себе фонариком дорогу, через сплошное месиво колдобин добрались до своих вертушек. Определили порядок взлета. Первым взлетаю я, занимаю эшелон две тысячи сто метров и выше, затем взлетает капитан Валера Дружинин, занимает эшелон тысяча пятьсот — тысяча восемьсот метров, а затем уже майор Садыков, он будет вести поиск на высоте девятьсот - тысяча двести метров.