Ну ты хотя бы дома жил, есть повод не ныть.

Я вырос в гарнизонной школе-интернате, в ближнем Подмосковье, с 86 по начало 90х. Короче, прямо скажем, вот где жопа-то из жоп, приятно вспомнить.

Итак- школа-интернат для детей военнослужащих, треть детей- детдомовские, треть- формально без родителей (дальние гарнизоны, командировки), и еще треть- отцы погибли, матери пытаются работать. Мини-армия. Мини-зона. Концентрационный пионерский лагерь строгого режима. Нет зоны комфорта, нет имущества, нет преимуществ, нет защиты, ты никому не нужен. Любые твои вещи- на виду, все, чем ты располагаешь, это шкаф, тумбочка, сушилка. Из имущества в тумбочке- расческа, зубная щетка, мыльница.

Уроки с 8 и до обеда, потом у мелюзги продленка, у старши́х- свободное время. Сукабля. Самый страшное время, когда старшакам нечем заняться. Начинается полная жопа, я до сих пор не люблю время с 15 до 19, до ужина, хочется забиться в угол.

Самые беззащитные- ребята с 5 по 7 класс, так как малышню не трогают, десятиклассники уже с усами, взрослые дядьки, им не до нас. А вот 8 и 9 класс- лоси, блядь, здоровые, мозгов нет, а поржать им охота. Самые твари, их человек около 40 причем нормальных нет, каждый первый - тварь, а если по двое или по трое- вообще лучше не попадаться. В лучшем случае- дурацкие шутки, пара лещей и фофан. Не повезет- сменка улетает за забор (нам нельзя за забор), в сумку с учебниками выливается бутылка с водой и чернилами (мы пишем перьевыми, ставят почерк), если пиздец как накосячил- могут и нассать в сумку, ну и классика: отжиматься-приседать-подпрыгивать. Чистить щёткой чужую школьную форму, стирать носки, заправлять кровать, готовить "тосты" из белого хлеба с помощью утюга, играть в "радио", читая книжки с выражением. Раз попался этим скотам- и до ужина ты обеспечен занятиями на любой вкус. Вкус этих сволочей. Перед девчонками стыдно, шо пиздец. Они понимают, стараются не замечать, но у них еще хуже- у них в отряде три класса, и их старши́е ночуют вместе с ними.

После ужина проще, в группе только наш возраст, два класса, около 40 человек, и на ночь приходит воспитатель, в 20:45- "спокойной ночи, малыши", чистить зубы, мыть ноги и спать- в 22:00. Воспитатель спит в холле, где стоит телевизор, взрослые тоже понимают, что одних нас оставлять нельзя. Тем не менее, невзирая на "внешнюю угрозу"- в группе повальное воровство, вечером все свое добро убирается под матрас, с утра достается и опять- по карманам. Оставишь- спиздят обязательно. Не возьмут разве что конверты без марок, сломанные карандаши, мыльно-рыльное и письма. Кому лень стирать носки и трусы- воруют чистые из сушилки, поэтому белье тоже сушится под матрасом. Не стираешь- чуханутый, еще не чушок, но близко. Жратвы ни у кого нет, поэтому в холодильниках хранятся только дрожжи (нам дают воду с дрожжами, типа витамины). Иногда мамы-папы привозят своим детям гостинцы, которые владелец несет только в коридоре, причем отдаешь "добровольно", типа- никто не заставляет. Закрысишь- ты сифак, это полный зашквар, ниже никого. Отдашь- ты правильный. Тебя никто не может тронуть за проставон. Но только сегодня...

Все ломаные, два из трех- трусы и чушки, но зато оставшийся будет прикрывать твою спину, пока тебя пытаются пригасить за что-то, возможно, тобой и не совершенное. Кто чуть-чуть получил в грызло, рассказывает в медпункте, что упал с качелей (это самое смешное, их не было). Кого сильно отпиздят- лежит в соседней с интернетом в/ч, в медчасти, с солдатами. Там много чурок, пострадавших от "комендатуры", но и они охуевают от порядков в интернате. Смешно- чуркам по 18 лет, а у них усы и бороды растут (бритв не давали им). У нас, по сравнению с военными, с лестниц падали раза в три чаще, и лестницы были, вероятно, повыше.

Многие бежали, но бежать некуда- позади Москва, родителей или нет, или они далеко (моя мама решала квартирный вопрос в военном городке в Киргизии, во Фрунзе, без работы, денег и прочего). Звонить некуда, а многим и некому, кому было (бабушкам, тёткам)-  писали письма, плакали по ночам, даже лоси-старшаки, сам видел. Многие мечтали и хотели в суворовское- но нас никого не брали, мы были та еще накипь, даже документы наши не смотрели.

Я боялся расти, боялся, что стану таким же кондомом и буду гнобить малых, как этого ждали одноклассники, придется чмырить худых и лысых пацанов в синих олимпийках, бледных и испуганных, так как если ты не в системе- самого засифачат, зачмырят. Но меня потом в спортшколу перевели, в 13 лет, и наконец, Мама переехала и забирала меня на выходные. Но это уже совсем другая история)))

Были у нас и пионерские лагеря (Омега в Севастополе), и в санаторий возили с обучением, и даже ёлка в Кремле, где мы, как зеки, ходили по кругу, из которого нас должны были забирать родители, но родителей не было, а воспитатели нажрались и спали в автобусах)...

Но все это как сон- ничего толком и не помню. Вспомнил, что мне сегодня 46 стукнуло, воспоминания нахлынули... Бррр...

Я не перестрелял. И на шило никого не посадил. И с собой ничего не сделал, хотя иногда задумываюсь над тем, что может не стоило терпеть всего этого скотства и прекратить эту поганую жизнь. А было +/- то же, что и на видео, иногда ещё и пожостче.
Для понимания контекста, почему не давал сдачи. Вероятней всего отцовское воспитание в раннем детстве, от чего мне достался сувенир в виде тремора рук. Почему до сих пор не спросил с него за это? В 95-м его убили таджики, когда он уже давно находился в разводе с матерью. Её вполне устраивало, что я ни с кем не общаюсь, не гуляю, не дерусь т.к. время было неспокойное. Да и без этого проблем хватало, например заплатить долги за коммуналку или относительно нормально хавать в течении месяца. И личную жизнь ещё тогда молодой женщине с двумя прицепами устроить всё же хотелось. А её сожителям я был до пизды. Ну живёт чухан и хрен с ним, главное, что проблем не доставляет. В школе был ад, да. И чем старше классы, тем адовей. И переход в другую школе не решил бы проблемы: ублюдки есть везде и жертву они выкупают на раз, что подтвердилось, когда я пошёл в техникум. В общем с учёбой не задалось, она была заброшена на третьем курсе.
Почему не приобщился к боевому спорту типа бокса, борьбы и прочего. Как-то так совпало, что издевательствами занимались, в основном спортсмены. И как-то сложилось мнение (и продержалось довольно долго), что в спорт идут уебаны и пойди я туда, попал бы в ещё более глубокую задницу, да ещё и по своей воле.
Во взрослой жизни пришлось учиться, всё же, общаться с людьми. И в борьбе с социофобией здорово помогала синька. Реально, если предстояло попасть в незнакомую компанию, первым делом я стремился нажраться. Обнаружил, что меня уже никто не гнобит, уверенности добавилось. С годами даже как-то жизнь налаживаться начала. И даже алкоголь перестал быть жизненной необходимостью.
Однако ещё один "сувенир" из тех лет меня сопровождает и, боюсь, как тремор, он со мной навсегда: никто и никогда не видел меня в приподнятом настроении (кроме одного случая, когда один амиго предложил бахнуть мефедрона). Серьёзно, я физически не способен радоваться, веселиться. Бывает "нормально", "плохо", "совсем хреново", но никогда "радостно" или даже "весело".
Этому не помог ни психолог, ни психиатр. Последний случай вообще адище: я тогда не пил где-то чуть меньше года (в смысле даже бутылочку пивка). На работе завал, дома жена с новорожденым сыном, нервы шалят - в стену кулаками стучусь (руки болят теперь при резкой смене погоды) да башкой, телефон рабочий разбил. А эта падла старая психиатр говорит: "да ты ж алкаш!" и прописала мне какие-то транки, от которых я через месяц у меня начала развиваться самая настоящая депрессия. Т.е. там где сперва были внезапные вспышки гнева, после которых наступала апатия, накатывала апатия переходящая в депрессию. В общем когда таблетки кончились я за новой партией не пошёл. И к этому "доктору менгеле" я тоже больше не ходил.
Какой можно сделать вывод? Тогда, в детстве, эти скоты меня по сути убивали. А окружающим было просто похуй. Хочется ли мне мести? Нет, просто насрать на них и розами засыпать. Надеюсь они подохли от жопного рака. Однако, если я увижу, что моему сыну грозит нечто подобное, в стороне стоять не буду, скорей всего что-нибудь придумаю и точно не свалю, как мой батя. Да, моя жизнь это конченое безрадостное говно, но это не повод оставлять её в наследство.