witan

…Промозглый осенний ветер сорвал ворох хвоинок с изжелта-зелёных лиственниц, запетлял между деревьями ловкой незримой змеёй и, протиснувшись в щель над дверным косяком покосившейся егерской хибарки, всколыхнул пламя одинокой свечи, едва освещавшей нехитрое внутреннее убранство.
- Как меня достала эта бродяжность! Уж больше десяти лет, как мы только и делаем, что скрываемся и бегаем от этих министерских шавок! – Взревел, громыхнув кулаком по столешнице, вскакивая и метнувшись к затуманенному окну, высокий, плотный мужчина с пышной гривой тёмно-русых волос, придававшей ему сходство со старым львом, и тонким шрамом на левом глазу.
- Успокойтесь, Рудольфус, - слегка усмехнувшись, произнёс седовласый джентльмен, привольно раскинувшийся в видавшем виды кресле в углу. – Скоро всё закончится, мы сможем наверстать упущенное.
- Да? И как же? – с нескрываемым сарказмом хмыкнул львиногривый, оборачиваясь.
- Благодаря нашему несравненному Августусу – с очередной жеманной усмешкой седовласый и протянул короткий желтоватый свиток. Львиногривый неспешной походкой прошествовал к собеседнику, с едва сдерживаемым раздражением выдернул бумагу и уставился на ряд неровно выведенных строк рукописного текста. С минуту царило молчание, прерываемое лишь перестукиванием третьего – худощавого мужчина с ухоженным, даже каким-то изысканным лицом, но такой же как и у Рудольфуса тёмно-русой львиной гривой ниспадающих на по-змеиному лукавые глаза волос – пальцами по заляпаной столешнице. По-видимому, он тоже с нетерпением ждал новостей, во всяком случае не отрывал от читающего настороженного взгляда.
- Тер-но-пол? Где это? – наконец выдавил из себя львиногривый, покосившись на сидящего в углу седовласого и тут же дёрнувшись в другую сторону, на нервную, но весёлую усмешку худощавого. – Что?
- Да так… Мы останавливались там как-то с Макнейром, после переговоров с великанами, когда ещё натравили их на того дамблдорового выкормыша-полувеликана… Знатно повеселились тогда там… - худощавый зымялся, задумавшись. – Это восток Европы, почти край света… то ещё захолустье… - теперь он с любопытством и лёгкой растерянностью взглянул на сидящего в кресле. Тот лишь повёл плечами:
- Захолустье, не захолустье, но там всё же большая, перспективная страна. Пока, как сообщает Руквуд, в ней царит разброд и шатания, и мы вполне можем взять её под свой контроль. Тогда мы сможем создать вполне здоровую конкуренцию министерству – собственную страну с армией подконтрольных маглов! Не это ли прочный фундамент для будущих побед!? - Теперь уже седовласый, распалясь, вскочил с приглянувшегося места и метнулся к окну в противоположной стене.
- Извините, Яксли, - чуть смутившись пробормотал львиногривый. – Я просто устал от неудач. Где гарантии, что министерство не сцапает нас, едва мы объявимся? – С этими словами он тяжело опустился на прежнее место.
- Объявимся? – Яксли в ответ покосился на собеседника с какой-то странной чуть хитроватой усмешкой. – Вас всегда губила излишняя поспешность и… эм… горячность. Поэтому-то, возможно, Тёмный лорд так редко использовал вас в оперативной работе… – При этих словах он вновь отвернулся к окну, вглядываясь в мутнеющую даль осеннего леса. – Мы не объявимся. В этот раз мы подготовим всё тщательнее, сплетём тончайшую, но прочную и действенную сеть, и ударим лишь в самый подходящий момент…

'''
Раздался резкий, нетерпеливо-навязчивый стук в дверь, и Рудольфус Лестрейндж, недовольно поморщившись, оторвал взгляд от газеты и рявкнул, срываясь на рык:
- Да! Гррром тебя ррразрази!
Дверь мгновенно распахнулась, впустив в хорошо обставленный, вызывающе-безупречный кабинет взъерошенного, с лихорадочным возбуждением по-змеиному лукавых глаз, Рабастана.
- Да! Началось! От Яксли сова: недовольные подняли мятеж в столице! Пора действовать!
Рудольфус неторопливо упёрся подбородком в сцепленные руки, глядя на навалившегося на стол Рабастана, задумался.
- Не горячись, мы не должны ошибиться… поднимай штурмовые отряды… и свяжись с нашими сторонниками в зарубежье, пусть присылают поддержку. Я сообщу остальным.
Рабастан кивнул – теперь уже собранно и спокойно – и стремительно вышел, прихлопнув украшенной гербом с изумрудной змеёй дверью.
Рудольфус откинулся на спинку стула, разворачивая его к дальней стене. Тут не было гербов. Лишь карта этой некогда тихой и неизвестной ему страны, несущая чуть больше десятка красных флажков-отделений. Кребб, Грегсон, Мальсибер, Эйвери, Нотт, Руквуд, Яксли, Гойл, Селвин и Кэрроу. Чёртова дюжина последних ПСов. ПСов… Когда-то это значило «Пожиратели Смерти»… Когда-то, когда их вёл величайший волшебник своего времени, и они тщились исправить этот несовершенный мир и даже победить саму смерть… А теперь – лишь кучка отщепенцев, поистине псов, бродящих в поисках поживы и крова… Кучка флажков, разбросанных по просторному сектору - правобережью местной «великой реки»… Правобережье… Сектор… ПСы… ПСы! Правый Сектор! Да, вот подходящее название для нашего ордена! И новое знамя – Тьма и Кровь! Довольно змей и изумрудов! Мы вдоволь наползались на брюхе, вдоволь пытались быль изящными и утончёнными… Теперь – лишь Тьма и Кровь, скрытность и террор, коварство и дерзость… Пора!
Рудольфус закатал рукав, обнажая предплечье левой руки с пугающе-реалистичной чёрной татуировкой – змеёй, выползающей из пасти человеческого черепа, достал из-под мантии короткую, жёсткую палочку – и коснулся татуировки концом палочки, неразборчиво шепча таинственные слова странного наречия. Руку пронзила жгучая боль, как от резкого ожога, но Рудольфус не обратил на неё внимания, снова откидываясь на спинку стула и запрокидывая голову в шокирующе-резком хохоте, раздираемом рычанием и визгом безумного экстаза…

'''
- Империо! – раздалась странная команда в студёном воздухе поздней зимы, и отряд людей в каких-то непонятных масках, вооруженных самодельными ножами, дубинками и кастетами, двинулся вперёд, в сторону площади со звучным названием «площадь независимости» (или как-то так, Рудольфус не вдавался в подробности).
-Ты уверен? Мы не сможем быстро отвести их, если министерские решатся на силовой натиск, – задумчиво произнёс Грегсон. – Будут жертвы.
- Империо! – раздалось откуда-то справа, отправляя очередной отряд в наступление. Крики, суматоха, всполохи пламени кое-где догорающих шин и рухляди. Некогда красивая площадь – теперь лишь руина, воистину площадь независимости от всякой власти – закона, порядка, и даже собственной воли.
- Не имеет значения, - Рудольфус лишь пожимает плечами. – В конце концов, это всего лишь маглы. Пусть погибают! Министерство захлебнётся в их крови, и на их костях мы придём к нашему будующему!
Резкий как гром выстрел. Волна мятежников начинает отступать, и министерские подобно большой хищной птице бросаются в решительный натиск.
- Империо! – раздаётся резкая, рвущая зимний воздух команда, и очередной отряд людей с остекленевшими глазами решительно движется вперёд…