На волне историй про странных и неадекватных соседей вспомнилось. Жил я как-то в доме, где несколько квартир были отделены от остальной лестничной площадки большой железной дверью - типа такой:
По другую сторону двери было четыре квартиры. В одной жил я, рядом жила адекватная семья с детьми, напротив приветливая бабушка-одуванчик, и еще в одной жили молодые девушки-студентки, которых периодически навещали родственники или их друзья-подруги. Какое-то время все было тихо мирно, все друг с другом здоровались при встрече, но особо тесных контактов не было - просто никто никому не мешал.
Но вот однажды я вставляю ключ в замок этой железной двери, а он внутри не поворачивается. И так вертел, и сяк - ничего не получается. А время было уже довольно позднее. Пришлось позвонить соседям, извиняться за бескойство. Они мне любезно открыли дверь и заодно объяснили, что у замка есть особенность. Выглядит он, к слову, вот так:
Если его задвижку не закрыть до конца (т.е. до упора вправо), происходит как раз то, с чем я столкнулся - с обратной стороны его уже не открыть, пока кто-то изнутри не поправит этот засов. Списали не случайность и разошлись по квартирам.
Уже догадываетесь? Это был всего лишь один из множества последовавших за этим случаев, когда задвижка оказывалась в таком промежуточном положении, и ключом снаружи дверь не открывалась. Всех это начало немного подбешивать. Первыми подозреваемыми стали как раз молодые девушки и их гости, но они сказали, что сами попадали в ситуации, когда точно так же не могли открыть эту дверь. Ок, значит, дело в чем-то другом. Или в ком-то...
Истинный саботажник был найден случайно. Как-то вечером соседи в дверной глазок увидели, как та самая бабушка-одуванчик подходит к двери, колдует над замком и довольная возвращается к себе в квартиру. С этим знанием я, когда в очередной раз не смог открыть дверь, уже целенаправленно звонил в дверной звонок этой бабушки, чтобы хотя бы услышать ее объяснения. И что я увидел? Абсолютно невинный взгляд, ту же самую, что и обычно, приветливую улыбку и полное непонимание того, в чем ее обвиняют. Где-то здесь промелькнуло первое подозрение. Но вдруг ее домовой террор внезапно прекратился, и все начало постепенно забываться. До одного дня.
Звонок в дверь. На пороге та самая взолнованная соседка с тревогой на лице и в голосе спрашивает, не видел ли я [мужское имя]. А то ушел из дома, и что-то долго его нет. А бабушка, стоит заметить, жила одна, и ее почти никогда никто не навещал. И вот тут все и прояснилось. Соседка (примерно ее ровестница) с другого конца этажа поведала историю, что был у нее когда-то муж, но умер несколько лет назад. И раз-два в год бабке что-то прилетает в голову, и она начинает его искать, звать, поднимать на уши соседей, и всегда история одинаковая - муж ушел из дома, долго не возращается, караул! Видимо, я застал все происходящее на одной из последних стадий, когда крыша у бабушки съезжала уже окончательно. Потому что довольно скоро все закончилось. И довольно грустно.
В один из поздних вечеров бабушка выбралась на улицу и ушла в закат. Нашли ее довольно далеко от дома (чуть ли не на другом конце города). Тут же объявились какие-то ее родственники, которых до этого почти никто и никогда не видел и уложили ее в соответствующее учреждение. Спустя еще какое-то время дошел до нас слух, что бабушка-одуванчик так и отошла там в мир иной, не возвращаясь в адекватное состояние.
Морали нет. Разве что некоторый жизненный опыт - душевнобольные люди иногда умеют шифроваться до последнего, вести себя вполне нормально (на первый взгляд) и лишь изредка чудить. Зато с тех пор больше никто не закрывал изнутри эту чертову дверь.
