soprano70

В нашем городе ежегодно проводится шествие Дедов Морозов. Зрелище странное и абсурдное, но сделать народу прививку от культурного регресса необходимо.

По центральной улице, во главе с Устюгским (из. г. Великий Устюг) Дедом, топает войско разнополых и разнокалиберных Дедов в красных халатах. От самураев и стриптизеров их выигрышно отличают нейлоновые бороды.

У малышей от этого зрелища происходит разрыв шаблона (почему их так много и почему они не в папиных тапках). Дети нежного школьного возраста уже вычисляют возможное количество подарков на одного ребенка если Дедов Морозов 2500 штук, с учетом погрешности числа Пр (где Пр – педагогические принципы родителей).

У карманников, стосковавшимся по некамерным масштабам, простор для демонстрации мастерства. Санкционированность скопления потенциальных жертв мешает сосредоточиться. Дети отвлекают просьбами показать фокус. Жажда признания таланта перевешивает возможность легкой прибыли.

Бесприютные и безработные элементы напряженно ищут глазами белок, чтоб хоть как-то примириться с действительностью. Чтоб такое море дееспособных людей кричали: «С Новым годом!» в начале декабря должны быть веские основания. Предполагаю, что дежурные смены психиатрических учреждений усилены крепкими профессионалами.

Я топаю в толпе лжеморозов, проводя параллели с Венецианским карнавалом. У меня есть все шансы обрушить рейтинг местных кумиров своим придурковатым видом. Мой антагонизм слишком очевиден. Маска ручной работы не потребуется. К концу вечера особенности климата и традиций сделают свое дело.

Наш поход прерывается по причине дозаправки вожака. Отточенным движением он отхлебывает из рукава, что повышает градус его доброжелательности и актерского мастерства.

Находясь в кратере этой вакханалии, я поднимаю глаза и ищу оленей. По логике вещей, базируясь на Диснеевской хронике, где-то на крышах должны быть припаркованы упряжки.

Я, как один из Дедов, вправе претендовать на личный летательный транспорт с возможностью безвизового передвижения. И рассчитывать на бесплатное проживание в любом доме с опцией «Все включено».

Сопровождаемая мещанскими мыслями о загранкомандировках, я добралась со своими бородатыми попутчиками до центральной площади. Устюгский Дед произнес сказочную (по своей бессвязности) речь. Погрешности произношения не позволяют разобрать слова, но по интонации ясно – праздник стартовал! Народ отвязно ликует под зарницы салюта, генерируя пожелания на грядущий год.

Домой я возвращаюсь в переполненном троллейбусе, не выходя из образа и костюма. Дети тычут пальцами и больно щиплются с целью подтверждения реальности моего существования.

Уткнувшись бородой в замороженное (отчасти мною) стекло, я думаю, что мои олени решили завязать с транзитными перевозками и разбежались к своим семьям.

В связи с обстоятельствами непреодолимой силы, среди пассажиров общественного транспорта иногда оказываются владельцы личного авто. Драматургия разворачивается при входе. Верхние не хотят (двигаться), а нижние не могут (войти). Ощущая себя прослойкой, незакаленный пассажир понимает, что его личное пространство раздавлено и осквернено.

Редкие гости гортранспорта выделяются из толпы взглядом пациента на приеме у стоматолога. Интимность ситуации обусловлена плотностью наполнения салона.

Чужаки пытаются неосознанно рулить, тормозить и переключать скорости всеми подручными предметами и частями тела. Благодаря современным гаджетам популярность таких пассажиров рождается, растет и погибает в режиме онлайн.

Покачиваясь в утробе троллейбуса, люди возвращаются в бессознательное состояние эмбриона. В тесном контакте с соотечественниками люди поддаются всеобщему трансу. Невольно создается впечатление, что истоки восточных школ медитации зародились в час-пик.

Троллейбусный чревовещатель обрывает гипнотическую негу объявлением остановки. Начинается вибрирование, затем возня, глиссирование и наконец, «плотина» прорывается. Освобождение от близости социума. Опять каждый - интеллектуальная единица, личность и отдельный индивидуум.

Поездку можно считать успешной, если удалось сохранить карму, кошелек и полный комплект пуговиц.

Когда я была студенткой, нормы ГТО не сдавали, но в программе подготовки нас к светлому будущему были странные требования. То, что мы были готовы к труду понятно (статья за тунеядство имела конкретный номер 209), а вот готова ли я к обороне? Это было поручено выяснять физруку. Достойным выдавался значок ГТО 3й степени (для девушек от 16 до 18 лет) и украшал молодую грудь, в стадии становления, с надписью «Сила и мужество». Зачем мне в нежном пубертатном периоде сила и остальное ненужное, да и постамент еще был не отращен.

Физрук имел просветленное лицо фанатика, верившего в коммунизм, поголовное мужество и исключительное значение девичьей груди в оборонной отрасли.

В тот день мы осваивали навык бросания гранаты весом 500г на дальность (на золотой значок - 26м). Разбег выполнялся скрестным шагом, чтоб ноги обгоняли туловище, с переходом в положение «натянутого лука», затем следовал бросок на выдохе - «Вперед к победе коммунизма!» (тут возможны вариации). Не думаю, что в реальных боевых действиях кто-то пользовался скрестным шагом, но физрук настаивал на чистоте исполнения.

Обычно девочки бросают незнакомые предметы не дальше 5 метров, поэтому спортплощадка находилась в 25 м от учебного корпуса.

Наш директор, прищурясь, курил на крылечке, упиваясь апрельским солнцем и нашими страданиями. Я по сей день не могу понять, чьим генам я обязана редким даром швыряться гранатами с такой компетентностью. Снаряд просвистел рядом с музыкальным директорским ухом, слегка колыхнув аккуратные височки. Он присел, ища глазами, внедрившегося (вселившегося) в худосочную тушку первокурсницы, вражеского агента. Увидев кучку белых «привидений» с гранатами, он вернул лицо на место, дожевывая сигарету.

Свою заслуженную пятерку я получила, но бросательных спортивных снарядов мне больше не давали. Кстати сказать, в метании мячиков не достает остроты ощущений.

Мы с девочками отдыхали на Кипре. После плотного ужина было решено явить русскую красоту всем зрячим в округе. Расположившись в уютном кафе с видом на море, мы изучали винную карту с изобилием коктейлей. Девчонки выбрали знакомые напитки, а меня привлек коктейль «Табаско».

Почему-то это красивое слово ассоциировалось с краснокожими индейцами и совсем не отсылало к жгучим «перцам». Алкогольный экстрим сулил яркое вкусовое приключение. Так и случилось.

Официант-киприот подал мне коктейль и подмигнул (намекал - готовься). Я, не распознав подвоха, как курица, приняла это на счет своей обворожительности.

По общему убеждению один глоток не дает представления о напитке. Поэтому я сделала три. Первыми отказались воспринимать действительность рецепторы. Все клетки моего организма единогласно с бактериями осудили мой поступок изнутри. Я стала багряного цвета с очень выразительными глазами, в которых угадывалось желание бороться за остаток жизни.

Чтобы вы понимали, перец Табаско жгучий, как раскаленные котлы в преисподней. В радиусе пяти метров я осушила все жидкости. Официант принес мне графин со льдом, который я тоже схрумкала. Дети, не лишенные сострадания, предлагали мороженое, взрослые аплодировали.

Вечер удался. Все внимание было приковано только ко мне.

Поэтому для тех, кто любит погорячее – рекомендую.

Мое детство проходило в прекрасных местах на берегу Волги. Песчаные утесы были как в Осеевской «Динке» (внеклассное чтение было неминуче).

Высокий песчаный берег был похож на огромные горки турецких аквапарков («Камикадзе» с прыщавыми аниматорами сушат ласты в сторонке). На самом верху, под корнями нависающих сосен гнездились ласточки. Ниже суглинистого и современного аллювиального слоя начинался нежный песок средней обжарки.

Задача состояла в том, чтобы забраться выше всех и вырыть себе небольшую нору, на манер пристанища аскетов-отшельников. Обосноваться в ней и восседать с победоносным видом императора, сталкивая вниз всех, кто покушается на престол. Борьба была не всегда честной, и власть переходила из рук в руки как при зарождении молодой республики.

Когда силы заканчивались мы подписывали декрет о мире, пакт о ненаподении и кубарем сваливались в воду.

Из одежды на мне тогда были трусы и косички, поэтому бабушка Муся следов баталии не обнаруживала.

Только мама удивлялась, откуда в моей голове столько глупостей и речного песка.

В советское время был очень силен соревновательный дух. Искусство не избежало этой участи. Конкурсы художественной самодеятельности были в чести. На заводах мерялись талантом коллективы цехов, в институтах – потоки и факультеты, в техникумах – группы, в школах – классы и так до яслей (при условии наличия зубов для дикции).

Наше учебное заведение относилось к таким концертам как к важным вехам в мире культуры губернского масштаба. Гремми, Стопудовый хит или Премия Дитсона нам не улыбались, а вот за грамоту с золотыми колосьями мы готовы были биться до потери в весе.

Закулисная атмосфера в день концерта похожа на карнавальный шабаш для недозревших шизофреников. Танцоры-народники топчут стекло – тормозной путь недопустим. Ковырялочки должны быть точными и конкретными как точки в морзянке. Пропустил (проскользил) – провал явки. Бальники, наоборот, своими откровенными костюмами и шарканьем провоцируют опасность травматизма несостоявшихся кумиров. Гимнасты своей разминкой повергают в шок заслуженных работников сцены с заслуженным радикулитом. Мы, соловьи местной масти, распеваемся в туалете. Там кафель и керамика - там все звучит. Хор, под вариации балалаечников (отдельных помещений не хватает) мычит «Бахчисарайский фонтан» с очень глубокомысленными лицами (на минуточку дело там у Пушкина происходит в гареме и все по-взрослому).

Момент истины наступает на сцене. Ты выходишь как крот, слепят софиты, а перед тобой темная бездна и неприятности в районе пупка. Ужас. Но раз принес искусство в массы – дари.

Мы исполняли патриотическую песню. Подлый луч софита был точно пристрелен в мой правый глаз. Слезные железы держались до последнего. На пике смысловой кульминации произведения слезы брызнули.

Номер получился эмоционально-эффектным и осмысленным. Грамота была завоевана, а я признана лучшей исполнительницей произведений Тихона Хренникова.