rivervv

...

- Ты не путай сталкера и мародера! - возмущался Коряга. - Это разное. Мародер в Зону приходит только нажиться. Хабар урвал и сдриснул побыстрее. А сталкеры живут здесь и Зону знают и понимают. Тем и живем. И хабар мы берем с пониманием.

- Это с каким же? - недоверчиво хмыкнул Калецкий.

- А с таким! Вот те четверо, которых ты положил - они самые настоящие мародеры и есть. Чужой удаче позавидовали, но Зона все видит и ничего не прощает. Настоящий сталкер никогда бы так не сделал.

- Да ладно! Что-то не замечал я здесь у людей особого человеколюбия.

- Это потому, что правильных людей ты не видел. Ты на Кордоне с кем дело имел? С Вольдемаром? Так это жаба была потолще Сидора. Все под себя греб и все ему мало было. Но он за это в итоге и поплатился.

- Да? А как?

- Простым каком... - Коряга, который завелся не на шутку, когда Калецкий, рассказывая о произошедшем, назвал бандитов сталкерами, понемногу успокаивался. - Он же с наемниками связался во время большой войны. Ну а кто с ними ручкался, тот редко до старости доживал. Я, по крайней мере, таких не знаю. Вот и Вольдемар тоже недолго протянул. Использовали его и выкинули, как презерватив. В Рыжем Лесу, как раз напротив стоянки, его трупешник пацаны из "Долга" нашли. Веришь, нет - никто о нем не пожалел.

- Вот как...

- Вот так! А знаешь, как его прикончили? Повесили! Настоящий сталкер бы тебя в клетке держать не стал. Пристрелили бы, возможно, но за решетку сажать человека - Зона такое запомнит. Кордон - он и есть Кордон. Там сталкеров мало, по пальцам сосчитать можно, мародеры одни. Я тогда еще думал, что тебя и твоих парней кто-то подставил.

- И кто?

- Знать бы... Не Сидор, точно. Он чуть посылки важной тогда не лишился. Большие деньги обещал тому, кто ее вернет. И не Вольдемар. Ему с военными контры тоже не нужны были. Может быть, наемники? Они потом на Кордон глаз положили, даже отбиваться пришлось. Но Зона помогла, отбились. Был там один, Меченым звали... В общем это долгая история.

- Дело старое, кто сейчас помнит-то? - майор продолжил хлебать суп из котелка.

- Не скажи. Зона все помнит, я же говорю!

- Надо только спросить правильно... - подтвердил я.

- Как? - Калецкий поглядел на меня. - И у кого?

- Знал бы - сказал бы. Но я знаю, с кем посоветоваться. Ты действительно хочешь раскопать эту историю?

- Еще бы! Уж я бы припомнил тому, кто...

- Тогда попробуем порыться в старом хабаре.

Инга внимательно смотрела на Калецкого и браслет у нее на руке светился темно-синим в лучах зимнего солнца.

...

Бармен довольно долго присматривался к карабину, висящему за спиной у Вано. Потом видимо решил не задавать лишних вопросов.

- Знакомый ствол? - спросил его я.

- Мало ли одинаковых?

- Таких - не много. Машинка редкая и дорогая.

Бармен прищурился.

- Заходили летом иногда двое пацанчиков. Один из них как раз вот с такой волыной и был. Возможно, что с той же самой.

- Бандиты?

- Вроде бы нет. Никаких признаков. Заходили, запасались тушняком, крупой и сваливали. И на жаргоне ни разу ничего от них не слышал.

Я кивнул. "Вепрь" сменил хозяина в очередной раз.

- Эту волыну мы взяли вчера днем у мародеров. По виду - блатные, но мы с ними поговорить по понятным причинам не успели.

- Ясно, по каким. Мертвые не сильно разговорчивы.

- Да, перестарались мы. Поспешили.

- А вон тот кадр, что в угол уселся и сюда зыркает, с виду - погон, - бармен кивнул в сторону Калецкого. - Военную выправку не скроешь.

- Да, из бывших.

- Из совсем недавних бывших, позволю себе заметить. Учти: здесь таких не любят, если не в "Долге". Народ еще не забыл, как на сталкеров с вертолетов охотились.

- Вряд-ли мы кого из злопамятных встретим.

- Да, зима... Людей нет, только долговцы заходят. Пока он с тобой на него хвост поднимать побоятся, но далеко от себя его на всякий случай не отпускай. Зима - зимой, а уши и у стен есть. Вскоре о нем будут знать все, даже то, что он сам о себе давно позабыл. Куда рейд, если не секрет?

- В Рыжий Лес.

- С новичком на буксире? Ну дело ваше...

Майор тем временем поднялся со скамейки, подошел к нам и спросил у бармена:

- Водка есть?

- Конечно. Десять.

- Дай две. Я видел, что вы обо мне говорили.

Бармен выставил на прилавок две бутылки, смахнул пару десяток и ответил:

- Говорили. Я Студенту сказал, чтобы поаккуратней был и не светил тебя в людных местах. Выправку не скроешь. То, что ты погоны недавно носил - видно издалека, причем погоны были явно не рядового.

- Ну и что?

- То, что и следует. Осторожнее надо быть. Не любят здесь военных. Этот паренек - бармен кивнул на меня - себе имя уже сделал. Рядом с ним тебя никто не тронет, ни "Долг", ни "Свобода", ни "Монолит". Но лучше от него не отходить.

- Еще и "Монолит"? Они разве не в Припяти держатся?

- Они везде держатся. Но про это тебе лучше у монолитовца и спросить. Вот у него - и бармен снова кивнул на меня.

Да... Майору как-то позабыли рассказать про меня. Неловко получилось...

...

Багровый закат высветил четкий, черный трафарет заводских зданий. Кое-где лучи зимнего солнца пробивали их насквозь и казалось, что внутри пылает пожар. Громкоговоритель на вербовочном пункте "Долга" наконец заткнулся и можно было выйти на крышу, посидеть и покурить на сон грядущий.

Наслаждаясь покоем и одиночеством, я свернул небольшую самокрутку. Над крышей поплыл сладковатый дымок. Сзади послышались шаги. Инга, разумеется. Шаги легкие, драный рубероид почти не скрипит под ними.

- Зря ты это затеял, Игорь.

- Он был хорошим командиром. Вернее он и сейчас - хороший командир. Настолько хороший, что его бойцы там, на Кордоне, пошли в Зону выручать его. Практически ничего о ней не знали, но все равно пошли. Это говорит о многом. Он мог быть сто раз барыгой и торгашом, но людей он вести умел.

- Ну и что?

- Ничего. Его подставили и оболгали с ног до головы. Так быть не должно.

- Вас, братьев, сложно бывает понять... - Инга вздохнула. - Ладно. Делай, как знаешь. Сейчас с вашими принципами остается только согласиться. Мы хотели привести его к Леснику, теперь он пойдет туда сам. Побежит, если надо будет. Только ты не будь слишком доверчив, слушая Лесника и думай своей головой.

- Забавно.

- Что?

- Лесник мне то же самое говорил: "Думай своей головой!"

- Ну вот!..

- А про тебя он говорил, что ты умная.

Инга улыбнулась. Я продолжил:

- А, нет, не так! Он говорил: "Ученая баба".

- Старый пердун.

- Очень старый, да... Я с барменом потрепался насчет майора. Он в курсе этой старой истории, но не знает подробностей, только слухи, которым не очень верится. Вроде бы "Чистое небо" там было как-то замешано и это его боевики с солдатами хлестались на Кордоне.

- "Чистое небо"? Исключено. Зачем бы им? У них с охраной Зоны никогда проблем не было. Периметр на болоте дырявый. Им просто незачем.

- Я и говорю: не очень верится. Но майор рассказывал про какого-то наемника, который и уделал его парней. А "Чистое небо" как раз в то время полностью взяло болота под контроль. Может быть здесь один и тот же человек поработал? Опытный, смелый, умеющий хорошо стрелять и знающий Зону.

- Может быть он был и не один? Все-таки военные тоже помирать не хотели и в одиночку их перестрелять... Сколько их там было?

- Человек десять.

- Даже тебе понадобилась бы поддержка.

- Там ведь не спецназ ООН был. Обычная пехтура. Справился бы. Но это - я... Ты права, он наверняка был не один.

Закат, пока мы говорили, превратился в тонкую красную полосу.

...

Серый кот сидел на крыше сарая, на своем излюбленном месте. Он всегда туда забирается, когда мы приходим. Не доверяет. Странно, что снега на этом месте и вокруг него почти нет.

- Кыс-кыс-кыс!

Котище только пошевелил ушами и презрительно покосился на Ингу.

- Не пойдет, - сказал я.

- Может и пошел бы, будь она одна...

Лесник сидел на скамейке в неизменных ватнике и шапке-ушанке, с дымящейся сигаретой. Рядом, прислоненный к спинке, стоял ППШ, который я же ему и подарил в позапрошлом году.

- Да, была бы одна - пошел бы, - повторил он. - Со зверьем-то они все ладить умели, а мутантам - еще и приказывать.

- Мы многое могли... - Инга подошла к нему и села рядом, на скамейку. - Что сейчас вспоминать?

- Кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет - тому оба. Но это к слову. А с чем вы сейчас старика навестили?

- Прямо уж: старика.

- Раз старый - значит старик. Завари-ка травки, малыш.

Это он мне. Ладно, придержим язык. Где у него что лежит - я знаю, а печку в сарае Вано уже разжег. Издали, сквозь дверной проем, я видел, как Инга о чем-то рассказывает Леснику.

- Это и есть тот самый?.. - спросил из-за моего плеча Коряга, притащивший охапку дров.

- Тот самый и есть. Дверь прикрой, сейчас местного чая попробуем.

- Че-т меня это пугает.

- Не бойся. Хотел бы местный хозяин с тобой разобраться - так и разобрался бы.

- Да ну!.. Этой стрелялкой что-ли, что рядом с ним?

- Ты про генерала Ткаченко слышал когда-нибудь?

- Нет, хотя что то знакомое есть. Погоди... Вот этот дед - настоящий генерал?!

- Так проходит слава в Зоне, - усмехнулся я. - Верно, Вано?

- А кто это? Я тоже не слышал.

Я помешал угли в печке, снял крышку с верхней конфорки и поставил на огонь котелок с водой.

- Ткаченко - это основатель "Долга". Вернее, один из основателей. В свое время был весьма и весьма авторитетным человеком. Имел хорошие связи за периметром и во всю этим пользовался. В один прекрасный день генерала зачем то принесла нелегкая в Рыжий Лес.

- За артефактами, наверное...

- Это уже не важно. Ткач чем-то разозлил Лесника и тот устроил ему экскурсию по-сусанинским местам. Трупы генерала и его людей нашли только через два года, да и то случайно. Кстати: на Янове и нашли.

- А-а-а! Ну, точно! Саныч же рассказывал, как ботаники новый детектор испытывали на градирне, а им на головы трупешники свалились. Вот откуда мне фамилия знакома!

- Вот-вот... Пропал Ткач, как я и сказал, два года назад, а трупы были свеженькие. Отсюда мораль: если считать себя в этом мире самым крутым, то тебе обеспечены разные приятные неожиданности, вроде пространственных аномалий.

- В общем не злить его... - сказал Калецкий. - Понятно. А про то, что...

- Пусть Инга поговорит. Со мною он все больше, как с несмышленышем общается. С ней - по-другому.

- Малыш! - послышалось снаружи.

Кричала Инга. Издевается...

- Что, тетенька!? - откликнулся я.

- Какая я тебе тетенька?

- А что, дяденька что-ли?

- Не обижайся. Иди, раз зовут.

Лесник все так же сидел на своей лавке, а Инга успела истоптать весь снег вокруг своими следами.

- Игорь, нам нужно в Лиманск сходить.

- Нас там кто-то ждет?

- Угадал.

- Слушай внимательно, Студент, - сказал Лесник. - Зона этого человека не зря к вам привела. Или он ей задолжал, или она ему что-то должна. Что - я не знаю, но случайности у нас тут не случайны. Про него я уже слышал. Приходил тут один, давно уже... Странный человек со странной судьбой. Рассказывал... И про Вольдемара этого я тоже слыхал, еще до того.

Я молчал и слушал.

- Есть человек, с которым этому вашему майору нужно поговорить. Пока еще человек. Вам бы поспешить туда, а то не успеете. В Лиманске, сразу за мостом, справа, была военная часть. Казарма и сейчас стоит, не развалилась пока. Вот в нее и загляни. Только осторожность не теряй. Может случиться так, что Зона выбор предложит: либо ты, либо майор и неизвестно напереред будет, кто важнее. Внимателен будь, понял?

- Понял.

- Тогда с рассветом и выходите. Лучше бы прямо сейчас и идти всю ночь, но ты же не один. Людей потерять можешь.

- Времени так мало?

- Мало. Вовремя вы. Или невовремя, это с какой стороны поглядеть.

- В смысле?

- В смысле, что для майора этого один мир существует, а для тебя - много.

Я еще раз глянул на кота, сидевшего на крыше. Он в ответ посмотрел на меня, как на идиота. Может быть, кот и прав? Зачем я в это ввязался? Сидел бы сейчас в Темной Долине, или на нашей базе в Припяти, но нет! Понесло разбираться. В Лиманске меня чуть не прикончили этим летом и мне совершенно туда не хотелось. Совершенно дурацкая архитектура. Двух- и одноэтажные дома, дворики, переходы между ними, маленькие лестницы, дворы, кое-где простреливаемые метров на двести и заросшие кустарником. Крыши тоже изрядно заросли. Есть, где поставить засаду.

Цел ли еще мост? Месяц назад был цел, а сейчас? Там уже все на ладан дышало. Вброд Лиманку не перейдешь, берега очень сильно фонят и если мост рухнул, то придется топать аж до Янова. Ладно, проверим завтра, тут недалеко.

- Дрова берите, грейтесь, - сказал Лесник. - Только потом наколоть не забудьте. Напилили-то осенью с запасом, но все кругляк, а у меня не тот уже возраст - топором-то махать.

...

Мост был цел. Поднять его теперь было невозможно. Ржавчина окончательно разрушила механизм. По стальному настилу мы по одному перебрались на тот берег и свернули на узкую городскую улочку. Не то, чтобы я сильно кого-то здесь опасался, но шел осторожно, внимательно осматриваясь и ища следы. Снег, однако, был девственно чист. Только наши следы вытягивались в цепочку.

- Вот она, - сказал я после очередного поворота.

- Кто? - не понял меня Калецкий.

- Казарма, про которую Лесник говорил.

- А что там?

- Не "что", а "кто". Сейчас узнаем. Вано, Коряга, присмотрите за входом.

Сталкеры заняли позиции у разбитых окон караульного помещения, а мы втроем прошли его насквозь и вышли на плац. Снова ни одного следа. Кто бы там внутри не находился, он уже давно не выходил наружу. Я долго смотрел в слепые проемы, потом махнул рукой.

Такие вот объекты мародеры всегда обшаривали в первую очередь. Привлекало их конечно же оружие. Но военные уходили отсюда без спешки. Они ничего не забыли, имущество было вывезено до последней кровати, оружейные комнаты в ротах стояли открытыми. Поживиться не получилось и оставалось только напакостить. Окна были выбиты все до одного, входные двери тоже.

- Дымком тянет, - тихо сказал Калецкий.

Я кивнул. Слабый запах я ощутил еще на плацу. Похоже, на костре что-то жарилось. Прикинув, откуда тянуло сквозняком, я свернул от входа направо. Казарменная "взлетка" кончилась дверями и лестницей в полуподвал. Ну что же, проверим, кто там шашлычком балуется...

В подвале было довольно светло. Небо было ясным, солнце стояло как раз напротив подвальных окошек и в его свете было видно, что рядом с печкой сидит на корточках человек в зеленом армейском камуфляже, однообразными, механическими движениями поворачивая что-то в печке.

Зомби. Опоздали мы... Я повернулся к майору, чтобы дать знак подниматься обратно, но он вдруг шагнул вперед и крикнул:

- Семен! Сержант, это ты!?

Это только в фильмах зомби медлительные и тупые. В Зоне зомбированный навыки обращения с оружием теряет в последнюю очередь. Вот и этот мгновенно выпрямился, выхватил из кобуры пистолет и выстрелил навскидку. Я не ничего предпринять и пуля попала Калецкому в грудь. Майор упал, негромко вскрикнув.

Я оттащил его из проема за стену. Зомби продолжал стрелять и пули с промежутком 2-3 секунды вышибали из стены куски штукатурки. Потом обойма кончилась, наступила тишина. Металлический щелчок свидетельствовал, что он сменил обойму. Я снял с предохранителя автомат, но Инга положила руку на ствол и сказала:

- Подожди, я попробую.

Вернуть зомби рассудок? Ну давай, пробуй, только не долго, а то он сейчас подойдет. Майор между тем пошевелился и попытался подняться. Из-за стены послышался сдавленный стон, стук, а затем звук падения человеческого тела.

- Все. Забери у него оружие.

Я выглянул. Зомбарь лежал ничком, пистолет валялся рядом. Пинком ноги я отправил ПМ к стене. Тем временем Калецкий поднялся. Крови на его груди не было. Как я и подумал с самого начала, мягкая пистолетная пуля не смогла пробить бронежилет.

- Ты как?

Он не ответил, но подскочил к зомби и перевернул его на спину.

- Сема! Овечкин! Очнись!

Он встряхнул его и глаза зомби медленно открылись.

- Командир? Я добрался тогда, куда ты сказал. Там ничего не было.

- Я знаю. Ты... Все нормально, короче. Ты отдохни, все хорошо будет. Сейчас... Я сейчас...

Калецкий скинул рюкзак, снял спальник, расстелил на полу и перетащил сержанта на него.

- Сестра, ему помощь нужна!

Инга покачала головой.

- Лучевая болезнь, терминальная стадия. На кожу у него посмотри и на голову. Волосы уже выпали. От него самого фонит.

- Мне плевать, сам потащу.

- Донесешь до забора. Майор, дай ему умереть спокойно.

Калецкий все так же стоял на коленях рядом с сержантом. Тем временем тот снова открыл глаза.

- Она права, командир. Детектор сдох, запасной тоже. Проверить еду нечем было, вот и... Но я еще до того дозу хватанул, так что все равно... Ты слушай, командир, что скажу. Я не зря тут два года по Зоне бродил, будь она проклята! Я все узнал...

Сержант закашлялся, прикрыл рот ладонью. Когда он убрал руку, на ней остались брызги крови. Пока он был зомби, организм кое-как держался, но теперь он умирал очень быстро.

- Вовремя вы. Слушай, майор... Тогда, когда нас из машины вытащили, я вырвался. Ты не видел? Мы с Пупком убежали. Стрелять в нас не стали, а догнать не смогли. В гарнизон не пройти было. Я пытался. Там сталкеры были на дороге, а вокруг аномалии. Тогда я укрылся, думал: днем попробую. Тоже не получилось. КПК с картой у Пупка остался. Я просидел в укрытии еще сутки. Стрельба ночью была, сталкеры с дороги разбежались и я вышел. Пополз вдоль дороги, потом поднялся, пошел. Вот только ошибся я, майор. Не к блокпосту пошел, а от него.

Рядом с дорогой нашел мертвого сталкера. Снял с него плащ, респиратор гражданский. Одел их на себя. Тут снова стрельба началась в стороне, настоящий бой был. Потом стихло все. Я думаю: "Либо наших положили, либо они тебя выручили". Ночь переждал, сходил, проверил. Вышло первое. Я ребят обыскал, нашел пистолет, патронов немного. Давай думать, что дальше делать. На блокпост вернуться - посчитают дезертиром, а пока разбираться будут, много воды утечет. Решил все-таки про тебя разузнать, чтобы не с пустыми руками вернуться. Переоделся, прикинулся новичком-сталкером и пошел к их деревне.

Про тебя никто толком ничего не знал, но большинство говорили, что расстреляли. Тогда я совсем приуныл. Вернуться - кто мне поверит? Посадили бы - и все. Так я и стал сталкером. Вытащил из тайника свой броник армейский, каску. Сказал, что трофейные. Начал к Зоне присматриваться. А потом меня один человек свел с Цезарем, который был командиром у группы наемников.

Он сразу понял, что я солдат, но сказал: " Пофиг! Еще и лучше". У них правила простые были. Выполняй приказы, не болтай лишнего и не задавай вопросов. Тогда деньги будут. Сразу автомат мне хороший выдали. Цезарь говорил: "Сочтемся!" Сочлись... В пару рейдов с ними я сходил. Что искали - не знаю. Ходили в Чернобыль, в Лиманск... Я постепенно своим стал для них и однажды Цезарь при мне разговорился по пьянке, про Вольдемара, про Сидоровича и про всех остальных.

Есть, майор, такая группировка: "Чистое небо". Они всем рассказывают, что изучают Зону. Не верь им, командир. Они врут. Главные там у них: Лебедь, Каланча и Суслик. Зону они не исследуют, а собирают сталкеров и отправляют их в ее центр. Якобы на задание, но на самом деле те или зомбируются, или уходят в " Монолит". Мало, кто возвращается. Вот оттуда монолитовцы пополнение и получают, это самая большая их тайна и есть.

Я усмехнулся про себя. Если бы это было так просто: пришел в центр и опа! ты в "Монолите". В зомби как раз превратиться легче легкого, а вот стать одним из братьев... Но в то время современного " Монолита" еще не было, а было О-сознания, которое присоединяло людей по другому. Ладно, послушаем...

- Цезарь не знал всего, но он был уверен, что все, что тогда на Кордоне произошло, как раз "Чистое небо" и устроило. Суслик и Отец Вольдемар были друзья, не разлей вода. Он же сталкерам обеспечил помощь наемников. Вот только обман все это был. Наемники выследили, где у Вольдемара люди ходят. Перебили нескольких сталкеров, а свалили на нас, на блокпост. На хабар, мол, мы позарились и хабар подбросили нам же. Вольдемар взбесился. Собрал всех своих и началось... Наемники ему кого-то из своих лучших бойцов прислали. Я даже видел его издали среди сталкеров. Шрам во всю морду, никогда не забудешь. Вот он наших и сделал.

- Я знаю, - кивнул майор. - Тоже его видел.

- Ну вот... Потом на блокпост перебросили спецназ и те сталкеров с их базы вышибли вместе с Вольдемаром. Он и его люди ушли к центру, а я так и остался на Кордоне. Последний год все больше рядом с "Ростоком" держался, поближе к "Долгу". Что меня за периметром ждало? Срок за дезертирство. А здесь, ближе к центру, ребята нормальные. Но вышло так, что я радиации хватанул в рейде. Меня несли, им тяжело было, я сам попросил меня здесь оставить и помощь прислать. Здесь у Цезаря склад был, я его нашел и сидел тут, загибался понемногу. Еда была, вода тоже и вдруг ты приходишь. Кто это с тобой? Хотя какая теперь разница...

Сержант повернул голову к Инге, спросил:

- Доктор, мне долго еще осталось?

Та покачала головой.

- Ну и ладно. Отбегался, значит. Хорошо, хоть тебе, майор, успел все рассказать.

- Я уже не майор, - сказал Калецкий. - Старший лейтенант.

- Да? А с меня вот лычки так никто и не снял. Смешно?

- Смешно... Сема, выпить хочешь?

- Спрашиваешь!.. У наемников сухой закон. На складе не было ничего.

- Держи.

Вторая бутылка из купленных в " 100 рентгенах" перекочевала в руку сержанта. Тот присмотрелся к ней.

- "Казаки" паленые. Лучшая выпивка в моей жизни.

Он поднес бутылку ко рту, глотнул несколько раз.

- Наконец то этот привкус металлический в пасти исчез. Слышь, командир... А Цезарь тоже погиб. Осенью нас монолитовцы крепко зажали рядом с Припятью. Одного нашего подстрелили, а нам крикнули, чтобы мы снарягу и оружие оставили и валили из Зоны. Цезарь ответил, чтобы они сами пришли и взяли, а один из них и вправду вышел. Без оружия. На Цезаря поглядел и сказал: "Если мимо меня пройдешь - можете уходить". Цезарь подраться всегда не дурак был. Винтовку положил, подошел к монолитовцу, тот его вырубил с двух ударов и нам повторил: "Бросайте снарягу и валите. Еще раз повторять не буду". Мы так и сделали. Тогда я дозу и схватил. Выброс был, мы в подвал залезли, а там лужи радиоактивные. И наружу не вылезешь... У меня комбез был хуже всех, вот мне и досталось. Потом снорки напали, а у нас только ножи, да еще Шакал пистолет сумел заныкать. Сюда вышли втроем.

Майор, вы того... идите... Неохота при свидетелях скорбящих загибаться.

Овечкин закрыл глаза и выронил бутылку. Водка полилась на холодный, пыльный бетон.

- Все, агония - сказала Инга.

Майор не ответил. Он все так же стоял на коленях, опустив голову и закрыв лицо руками. Я повернулся и пошел вверх по лестнице. Нужно было вызвать Вано, Корягу и решать, что делать дальше.

...

- Почти все, о ком говорил сержант, давно покойники. Весь состав "Чистого неба" погиб, когда группировка штурмовала Чернобыльскую АЭС. Подозреваю, что без наемников не обошлось и тут. Вольдемара тоже прикончили наемники, когда он перестал быть им нужен. Слышишь, майор?

- Слышу.

После смерти сержанта Калецкий очень сильно изменился. Сказался психологический шок. Не зомби, но где-то рядом. Идет, глядя под ноги, по сторонам не глядит, молчит постоянно. Я, кажется, понимал, что с ним. Он знал о гибели своих бойцов, но мертвыми их не видел, а достоверных свидетельств их смерти у него не было. Где-то в уголке сознания таилась надежда, что хотя бы кто-то из них мог выжить в Зоне. Он очень долго жил с этой надеждой, привык к ней и вот сейчас она исчезла вместе с умершим у него на руках сержантом.

Овечкина мы оставили в том же полуподвале, завалив дверь снаружи и теперь я как мог старался расшевелить майора. Получалось плохо.

- Опоздал я... - сказал он. - Если бы сразу после того дела, вместе со спецназом, но я тогда объяснительные и рапорты писал. Или хотя бы в прошлом году... Хоть бы его сумел бы вытащить.

- Вряд-ли. Скорее сам бы погиб.

- Может и так... Даже рассчитаться не с кем теперь. За меня рассчитались. Наемники - с Вольдемаром, "Монолит" - с наемниками.

Он задумчиво посмотрел в окно. Мы расположились на первом этаже той же казармы, в каптерке. Окна заслонили листами фанеры, отодранной со стен в ленинской комнате. В жестяном умывальнике разожгли небольшой костерок, дым от которого вытягивало в открытую дверь.

- Вроде и жить-то теперь незачем, да, Студент?

- Тебе видней. Ты зачем в Зону пришел? Не для того же, чтобы с Дегтярем повидаться?

- Нет. Не для этого.

- Можешь особо не стесняться. Мы в курсе, зачем и знаем, кто приказ отдал. Тебе-то зачем это надо было? За своих солдат отомстить хотел?

- Хотел. Вот только некому оказалось. И не вернуть никого, и жизнь заново не проживешь. Я, когда Вольдемару патроны и детекторы продавал, думал: "Пусть они там в мутантов стреляют и друг в друга. В нас не осмелятся". Осмелились. Ошибался я, а расплатились за мою ошибку другие. Я вроде как ни при чем оказался. А не продавал бы я - купили бы у других. Все на периметре в этом дерьме были по уши.

- Значит ты хотел бы своих бойцов спасти?

- Конечно. У тебя что, машина времени есть?

- Машины времени у меня нет...

...

Майор смотрел на Кристалл и молчал. Мы тоже молчали. Вано и Коряга остались около входа в зал, а я и Инга прошли вместе с Калецким к его центру. Он оглянулся на меня и спросил:

- И что теперь?

- От тебя все зависит.

- Загадками говоришь. Что мне делать?

- Я не знаю. Откуда мне знать, что надо делать, чтобы твое желание исполнилось?

В следующий момент майор исчез. На пол с лязгом грохнулся автомат и с этим лязгом слился негромкий стук от свинцовых контейнеров. Инга удивленно вздохнула. Я наклонился, подобрал оружие и артефакты и сказал:

- Все. Уходим.

- Что это было, Игорь?

- Помнишь, как Лесник сказал, что миров много? Наверное, есть и такой, где никогда не было О-сознания, где зона отчуждения не стала аномальной, а через периметр ездят только охотники за металлоломом. Там Калецкий честно дослужится до полковника и все его люди останутся живы. Ведь может где-то быть такой мир? Как думаешь?

- Не знаю.

- Если такой мир есть, то он сейчас там.

- Он мог бы...

- Я знаю. Агент "Монолита" во внешнем мире и все такое... Этой игрушкой в эту игру я играть не стану.

- Куда теперь?

- В Припять, на нашу базу. Сегодня тридцатое. Новый год завтра, а у нас там елка растет. Вано! Коряга! Как насчет Нового Года в Припяти?

- Можно, да! - откликнулся Вано.

- Инга?

- Я первая иду там в сауну!

Лепо же нам, братие, начать очередную сказку про тени. Я обычно делаю очень просто: беру персонажа из игры и дописываю его историю. Вокруг него начинают появляться другие НПС, со своими заморочками и иногда получается что-то интересное. Имена, конечно, приходится менять, чтобы копирасты не бесились. Читайте, оценивайте.

Может быть, у кого-то есть желание мод к игре запилить по повести?

- ...То есть получается, что в "Монолит" может любой человек придти и своим стать?

Череп спросил это, в очередной раз тасуя карты. Не везло ему сегодня в "дурака". Пятый раз подряд они с Дегтярем остаются, да еще и "погоны" им Алоха опять накинуть умудрился. Играли, разумеется, без интереса, но видно было, что долговец злится. Бывает такое, что вроде бы и карта хорошая идет, и напарник нормально играет, а вот не везет и делай с этим, что хочешь. На мухлеж не спишешь. Последний кон он Коряге сам подмастил, кинув бубновую даму под туза. Думал, что туз у Алохи, а вышло совсем наоборот и Алоха смачно припечатал стол двумя шестерками, сказав: "Пригодятся на службе!" За игрой шел и разговор.

- Нет. Это в О-сознании мог оказаться каждый. Достаточно было оказаться под действием установки Кайманова, или, как ее еще называли, "выжигателя мозгов". Часть людей зомбировалась, но более половины сохраняли рассудок и получали возможность присоединиться. Но для "Монолита" этого не достаточно. Нужна еще и готовность принять его законы. Главный из них: абсолютный приоритет общественного над личным. Для нас свобода - это осознанная необходимость.

- У "выжигателя" я в свое время был... Ощущения не радостные. Коммунизм какой-то у вас.

Череп принялся раздавать карты.

- Нечто гораздо более жесткое, - возразил я. - Представь, что в любой момент у тебя прямая связь... не с богом, но с чем-то близким по возможностям. Ты можешь спросить у него, правильно ли поступаешь, попросить совета и так далее...

- ...желание исполнить... Заходи, Алоха.

- Ну давай с десяточки...

- Неслабо я тебе раздал... Туз нашелся.

- Бито... Так что насчет желаний, Студент?

- Нет, желания как раз не получится исполнять. Но можно получить помощь в достижении желаемого. От своих братьев, к примеру.

- Ну и что тогда? Получил, что хотел и свалил подальше.

- Так не бывает. Это все равно, что согласиться стать слепым, немым и глухим и при этом помнить, каким ты был раньше. А возврата назад не бывает, хотя и тут исключения бывали. Вот Инга, к примеру.

- Восьмерка.

- Десять.

- Еще одна.

- Еще десять.

- На тебе десятку.

- Король.

- Хммм... Полковник, найдешь одного дядьку?

- Найду.

- Инга, это которая Сестра?..

- Та самая. Она как раз из основы О-сознания.

- Да ты что?! Постой... А ей сколько лет тогда? - Алоха удивленно поглядел на меня.

- Считай сам. Когда на станции авария произошла, ей было семнадцать лет.

- Восемьдесят шестой год... Погоди! Ей что, пятый десяток скоро?? Да не может быть! Ей больше тридцати в жизни не дашь, даже с утра. Нет, правда?

- Правда. Когда О-сознание распалось, а произошло это как раз из-за того, что ноосфера отказалась от него, она была единственной, кто смог заставить себя уйти за периметр. Остальные остались и погибли один за другим. Она выжила и вернулась. Присоединиться к "Монолиту" ей было гораздо гораздо проще, чем обычным людям.

- Да... Правда ей полтинник доходит? - Алоха никак не мог поверить. - Ни одного седого волоса, ни одной морщины. Бегает, как молодая! Ну ваши там вообще-то все спортсмены... А может быть это "сердце оазиса" так действует?

- Оно не так работает. Иммунитет повышает, регенерацию ускорит, но молодость не вернет и выносливости не добавит. Это не допинг и не панацея.

- Ты ходить будешь? - спросил Алоху Череп.

- Ага, сейчас. Ну шестерки вам уже зашли, зайдем с них же.

- Дама.

- Держи.

- Король.

- Бито.

- А как там насчет законов ваших тогда? Ну для нее то есть.

- Для нас свобода - осознанная необходимость, для нее - сознательный выбор и договор с ноосферой. Это было очень сложным решением для меня и непростым выбором для нее. На самом деле один из нас мог погибнуть, или даже оба, если бы она не сумела договориться.

- Каждый день что-то новое узнаешь... Держи семерочку, полковник.

- Взял.

- Отлично. Что там у нас в колоде?.. А вот обычный сталкер, такой, как я - ему что делать? Ну там пойти куда-то, или как? Какое то особое место есть, я слышал.

- Место не принципиально. С точки зрения братьев, у всех людей в Зоне выбор очень прост: либо они осознают, что слышат зов и присоединятся к "Монолиту", либо рано, или поздно совершат свою последнюю ошибку и погибнут. Люди меняют ее и меняются сами. Поэтому мы и удерживаем по мере сил Зону от расширения. Никто из нас не хочет оказаться в окружении миллиардов людей, которые начнут изменяться, причем по большей части не в лучшую сторону..

- Первый закон? Ну да, Лось как-то рассказывал... В общем, Зона - наша судьба и хоть так, хоть этак - в ней и останемся. И вы, Череп, снова останетесь, писять не ходи.

- Посмотрим... Жаль, что желания исполняться не будут. Мне бы сейчас тортик вкусный не помешал, да вина бутылочка... Двухлитровая...

- Размотал ты хоботину!.. Теперь смотри, Череп, как игра пойдет. Коряга, заходи, раз отбился. Ага, с десятки, я так и думал. Молодчик.

- Дама.

- На еще одну.

- Опять дама.

- Держи козырную.

- Туз.

- Эх, ляпота какая! Даже матом ругаться не хочется. А эту десяточку ты чем покроешь?

- Забрал.

- Вижу, что забрал. Полковник, держите двух королей. У Коряги, у тебя два мальца осталось. Легко играть, когда все ходы единственные? Держи, Череп, и от меня двоих, для комплекта. Извини, что не семерки. Считай, что внеочередное повышение получил.

- Да чтоб тебя! Ты всю колоду помнишь, что-ли?

- С памятью все в порядке.

Я сказал, глядя в окно:

- Следующую не раздавайте пока. У нас гости.

Фонарик, освещавший стол, сразу погас. Лязгнуло чье-то оружие, задев за табуретку. Коряга метнулся было вверх по лестнице, но видя, что я спокойно сижу на месте, остановился.

- Не волнуйтесь так, - сказал я. - Он всего один. Идет по нашим следам, от блокпоста. Видимо кто-то из солдатиков вольной жизни захотел.

- Береженого Бог бережет, - прошептал Алоха. - Коряга, давай наверх. Череп, прикрой. Я выйду.

- Самый смелый что ли? - спросил тот.

- Я маскхалат не снял, в отличии от тебя.

- Больше вопросов не имею...

Дверь тихо скрипнула, выпуская наружу сталкера, сразу же слившегося со снегом. Я подумал, что ребята в детстве не наигрались в войну. Полная луна прекрасно освещала поляну и было видно, что в руках у "гостя" ничего нет, только из-за спины торчит ствол, а идет он быстро и не скрывается. Диверсанты так не ходят. Дегтярь посмотрел на меня и тоже остался сидеть на месте, только автомат на стол положил.

Не Буржуй ли возвращается? Хотя, с чего бы ему? Он, наверное, уже на полпути к Москве. Все-таки это какой-то вояка решил вольной жизни отведать. Зря это он. Здесь военных не особо любят. Может быть, Буржуй рассказал, какие мы классные и опытные ребята? Ладно, чего гадать? Сейчас все узнаем. Не пристрелили бы его только сгоряча.

Человек подходил все ближе. Видно было, что на нем обычный, зеленый камуфляж, в котором охрана на блокпостах ходит зимой и летом. Снабжением пехтуру не балуют. Вон, даже каски нету. А ведь пожалуй что он в Зоне не новичок. Идет вполне уверенно, не слишком быстро, внимательно осматриваясь по сторонам. Может быть какой-то сталкер на контракт пошел, или бывший наемник?

Гость остановился в полусотне метров от двери, долго смотрел на окно. Меня он видеть конечно не мог. Фонарь был погашен, а пыльное стекло отражало лунный свет. Так и не достав из-за спины оружия, он пошел к двери и вскоре вышел из моего сектора. Минуту спустя в дверь постучали.

- Заходи, не заперто! - откликнулся Дегтерев.

Дверь скрипнула. Пришедший сделал шаг вперед. В лицо ему сразу же уперся луч фонаря. Вытянутое, бритое лицо, чуть сутулый, без особых примет... Я его видел впервые, а вот Дегтярь удивленно спросил:

- Майор? Какими судьбами?

- Такими вот... - ответил тот. - Сразу пристрелите, или назад пошлете?

- Не пристрелили ведь. А послать всегда успется. Присаживайся. Ты ведь не просто так, от скуки сюда прогуляться решил?

- Нет. Не от скуки.

- Рассказывай тогда. Ах да, забыл представить! Перед нами старший лейтенант Калецкий, которого давно должны были представить к званию подполковника, но видимо в качестве поощрения решили просто не расстреливать.

Дегтярю наш гость явно не нравился, но не настолько, чтобы сразу хвататься за оружие. Какие-то старые счеты между ними были, или зависть, возможно. По крайней мере злобы в голосе полковника не было. Скорее небольшое злорадство. "Вот мы оба в заднице, но я полковник, а ты - старлей. Ха-ха!" Какой теперь смысл старое поминать? Никакого.

Алоха не спешил входить обратно, Коряга так и сидел на чердаке, не шевелясь, а Череп подсел к столу вместе с Калецким. Сказал примирительно:

- Замерз? Наливай кипяток из котла.

- Кружка есть?

- Вон, в печке возьми.

Калецкий плеснул кипяток в закопченный "чифирбак" и положил туда же пару пакетиков заварки.

- Ты как лейтенантом-то снова оказался? - спросил Дегтярь.

- Судьба такая.

- Не хочешь - не рассказывай.

- Три года назад, как раз после того, как тебя в Киев вызвали, на нашем блокпосту было ЧП. Отделение Козлова спалилось на бизнесе с бандитами. Спалилось по-крупному. Они перехватили хабар у Сидора и Вольдемара. Те обозлились, раздали местным новичкам весь свой арсенал и натравили на наших.

- Командир отделения Козлов... Как же, помню. Постоянно над ним так прикалывались. Значит твой козлик оправдал фамилию?

- Оправдал. Не только оправдал, но и все отделение подставил, и меня заодно. Я, как узнал, что происходит, рванул на Кордон на машине. Меня тоже скрутили, без разговоров и предъявили, что это я все затеял, с бандитами. Сталкеры наняли наемников, те отбились от двух отделений, которые вышли мне на помощь. В итоге от взвода осталась половина. С Вольдемаром я потом договорился, когда тот успокоился и начал меня слушать. Меня выпустили, пленных тоже. Проводили до блокпоста, а там уже ждали три полковника из штаба.

Я слышал про эту историю. Шумиха была знатная, на всю Зону. Собравшиеся вместе одиночки потом вломили бандитам и чуть не вышибли их окончательно со Свалки. А потом Свалка стала полем боя между "Долгом" и "Свободой". Бандиты с одиночками тоже старались по мере сил внести свою лепту. Заглохла война только тогда, когда некому воевать стало.

- И ты, значит, понижением в звании отделался?

- Отделался. Но я после расследования психанул и подал рапорт. Его подписали. На гражданке походил, поискал работу, но там сейчас плохо все. Народ на заработки ездит, кто в Польшу, кто в Россию. Дома работу не найти. Я помыкался полгода и пришел снова в штаб бригады, а мне сказали: "Возьмем, но на одно звание ниже". Я и согласился.

Я подумал, что Калецкий не до конца откровенен. Насчет бизнеса своего сержанта он наверняка знал. Вольдемар тогда от него и узнал про то, где находится перехваченный хабар. Значит связь с сержантом у командира была. Скорее всего это и был бизнес майора, а сержант был доверенным лицом. Ладно, отложим пока в памяти, послушаем...

- И командовать этим Зажопинском тебе в итоге поднадоело...

- Не то слово. Мы же, считай, в Зоне. Аномалии прямо на блокпосту появляются. Его давно перенести надо, но начальство жмется, козлы. Дорога к нам считается непроезжей. Хочешь в увольнение - топай пешком двадцать километров. Иногда зашлешь пару бойцов за водкой и снова сидишь, вой мутантов слушаешь. Осточертело! И тут ты появляешься. Я больше не мог там сидеть. Думаю: "Все равно застрелюсь по пьяни. Лучше уж Зона прикончит". Где вы - понятно было, другого жилья тут рядом нет. Оставил на столе рапорт без даты, собрался, часовым сказал, чтобы отвернулись на полчаса и пошел. Такие вот дела.

- Дезертир, значит...

- А ты будто нет?

Дегтярь покачал головой.

- Меня не поэтому ищут, тут в другом дело. Если я за периметр выйду, мне даже оклад выплатят за все время и командировочные. Вот только потом я исчезну по-тихому, так, что никто концов не найдет.

- Думай, как хочешь. У меня тоже вариантов не много было. Когда тот мужик, которого вы мне подсунули, уехал, буквально через два часа прилетели орлы на трех машинах. Звезды небольшие, но глаза волчьи. "Где!?" - спрашивают. "Кто?" "Не придуривайся. Много у тебя через блокпост людей ходит?" "Уехал давно." "С нами поедешь!" Я их послал, они за пистолеты. Часовой сверху затвор пулемета передернул, они поостыли, погрузились и свалили к черту. Вот только я так думаю, что завтра они бы вернулись с каким нибудь штабным лбом и искали бы меня после этого еще дольше, чем тебя. Подставил ты меня, Саныч.

- То есть у тебя радист в штаб стуканул, а я виноват? - Дегтярь усмехнулся. - Болтать меньше надо было. Хотя и так понятно, что ты его не за красивые глаза пропустил. Бабло хотя бы отдали?

- Отдали. Да зачем оно мне сейчас? На снарягу пустить, разве что.

- Твои проблемы. А знаешь, какая из этих проблем главная?

- Какая же?

- То, что ты сначала делаешь, а потом думаешь. Тебе Коряга говорил, что мужика светить нельзя? Говорил. А ты его среди бела дня в машину сажаешь. Кто так делает?

- Полковник прав, - сказал молчавший до того Череп. - Проблемы ты сам себе нарисовал. Я слышал, как Дегтярь Корягу инструктировал. Втихаря надо было. Послать с ним солдатика, или самому сходить. Двое ушли, двое вернулись, кто присматриваться стал бы? Потом проводить до машины. Дело обычное. Вышел с Зоны сталкер, вы с ним сходили за хабаром, вернулись, он ушел. На Кордоне по пять человек в день таких проходит и всем как всегда, пока начальству процент капает. Скажешь, что я не прав?

Калецкий молчал.

- Теперь давай думать, что дальше делать... Эй, Коряга, зови Алоху. Хватит ему в снегу причиндалы морозить.

Коряга спустился вниз и выскочил за дверь. Вскоре Алоха уже отряхивал снег в прихожей, косясь на Калецкого. Подойдя к столу, он спросил:

- Что у нас как?

- Человек в сложной жизненной ситуации, - сказал Череп. - Нужно решить, как ему жить дальше.

- Да пусть живет, как хочет. Нам-то что?

- Не скажи... Солдаты, или там сержанты в Зону бегают часто, а вот чтобы офицер пришел - это редкость. И он, заметь, не новичок. Шел по следу вполне даже правильно. У него даже есть бабки на вступительный взнос в "Свободу" и он может купить очень приличное снаряжение.

- В "Свободу"? Размечтался... Его без рекомендации никто не возьмет в основной состав. Чех спросит либо меня, либо Саныча. Думаешь, мы врать будем? Допустим, старые грехи группировку не волнуют, но личных претензий это не отменяет. Зачем генералам его проблемы? В "Долг" - еще куда ни шло.

- Думал я над этим. Та же самая фигня и те же самые доводы. У таких, как он, слишком много врагов.

Все, как по команде, посмотрели на меня. Я пожал плечами.

- А мне он к чему в Припяти? Суп на базе готовить и баню топить? Для такого не стоило и ноги делать с блокпоста.

- Я не об этом, - покачал головой Череп. - А что, если его к ученым под крыло пристроить? Человек при деле, вроде как под защитой, но с другой стороны: группировки ему ничем не обязаны.

- Череп, ты - мегамозг! - сказал Алоха. - Студент, что скажешь?

- Ничего. Нам сейчас все равно в Долину идти, пусть топает с нами. А там - Инга разберется, ху есть ху. Учти, - я посмотрел на Калецкого, - она на самом деле разберется и как бы ты потом об этом не пожалел.

...

Ссылки на ЛитРес:

Первая часть "Теней": https://www.litres.ru/igor-river/teni-monolita/

Вторая часть: https://www.litres.ru/igor-river/teni-monolita-teni-sredi-te...

Третья часть вышла недавно: https://www.litres.ru/igor-river/teni-monolita-teni-proshlog...

...

Студент

Луч фонаря прошелся по заметенному внутрь комнаты снегу. по разваливающейся мебели и полуотвалившимся обоям. Я заглянул внутрь, посмотрел на Корягу и жестом дал знать, чтобы тот подошёл.

- Что? - спросил сталкер шепотом.

- Видишь? - я показал ему лежащую на ладони РГД. - Теперь смотри в комнату. Там люк в полу. Он закрыт. Подходишь к нему, поднимаешь примерно на две ладони. Когда я закачу гранату - сразу захлопываешь и выбегаешь в дверь. Все понял?

- Ага...

- Давай.

Я разогнал усики чеки и выдернул её. Все-таки Коряга не зря по Зоне третий год ходит. Какой-нибудь новичок мне бы сейчас весь мозг выел: "А что там в подвале?.. А зачем граната?.. А если ты промахнешься?" Бывалый сталкер, пусть даже такой невезучий, как Коряга, знает, что если опытный товарищ тебе что то говорит - надо слушать. Он сделал три шага по скрипучему полу и приоткрыл крышку. Скоба отскочила, когда я отпустил её, запал щелкнул, граната улетела в щель. Коряга захлопнул крышку и кинулся ко мне. Я посторонился и в этот момент под полом ударил взрыв.

От щелей пола вверх фонтанчиками взлетела пыль. Крышка распахнулась от удара взрывной волны. Из проёма люка наполовину высунулось тело снорка и мутант сразу заскреб когтями по доскам. Автоматная очередь снова сбросила его вниз. Я вошёл внутрь и ногой захлопнул люк.

- Все нормально? - спросил снаружи Череп.

- Да, заходите. Посмотри в прихожей, там лом стоять должен.

Возня у входа, мечущийся луч фонарика.

- Да, стоит.

- Неси его сюда.

Череп вошёл и протянул мне ржавый кусок толстой арматуры, заточенный с одной стороны. Я просунул лом тупым концом под печку, а острым вставил под забитый в пол с другой стороны, рядом с люком здоровенный загнутый гвоздь.

- Готово. Даже если там кто то из них и оклемается, что вряд ли, наверх не вылезет.

- А кто там был? - спросил Алоха.

- Снорки. Коряга, там справа от входа поленница, прихватив дровишек. Сейчас печку раскочегарим. Ночь пройдет с относительным комфортом.

- А как ты понял, что они там?

- Там всегда кто то сидит.

- Нет, серьёзно!

- Лось и его ребята здесь осенью были. Когда уходили, люк открытым оставался. Сейчас закрыт был, значит залез кто то и это не люди, потому что огня не разводили. Но даже если бы он был открыт, я бы все равно гранатой поздоровался.

- Логично...

Алоха сбросил рюкзак и поставил его к стене. Коряга втащил охапку поленьев, бросил на пол, рядом с печью и без напоминание полез в рюкзак за котелком. Была его очередь кашеварить.

- Кто первым караулит? - спросил Дегтярев.

- Я постою, спите.

Буржуй

В окнах уцелела пара стекол, остальные проемы были заболочены фанерой. Студент время от времени переходил от одного окна к другому. Мне не спалось, хотя казалось бы от тепла печки должно было разморить. Я вылез из спальника, сел на скрипнувший стул, стоявший рядом со столом и закурил. Сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

- Не могу уснуть.

- Не удивительно, - ответил негромко Студент от окна. - после той воды, которую ты в Тёмной Долине пил, всегда так. Сутки спишь, потом ещё сутки можешь идти без перерыва. Но ты заснешь, если будешь просто лежать с закрытыми глазами.

- Да сейчас и времени-то ещё совсем немного. Девяти ещё нет.

- Здесь у нас рано спать ложатся.

- Это уж точно, - послышался голос с печки. - Свечей не напасешься, батарейки к фонарикам в Зону ещё притащить надо, а динамические - крутить устанешь. Генераторы тоже никто гонять без дела не даст. Вот и не засиживаются люди по вечерам. Зато кто рано встаёт, тому Бог подаёт.

- В Долине Дядька Яр ветряк сделал, говорят.

- Так того ветряка только на бар Ганжи и хватает, в карты поиграть, да водки выпить. Рубят бабло на сталкерах. Ну ещё в штабе пара лампочек горит - вот и вся цивилизация.

- Может и правда в картишки? Все равно не спим. У кого есть?

- У меня колода в рюкзаке, - подал голос Коряга.

- Отлично! Извлекай, - Череп довольно потери руки. - Кто играет?

- Во что ты на шестерых играть собрался? В дурачка, что ли? - спросил Алоха.

- Можно и в дурачка.

- Айда лучше тыщу на кубиках набросаем. У меня есть.

- Еще лучше. В тыщу чем больше народу, тем интереснее. Тогда ты и пиши. Студент, играешь?

- Нет.

- Буржуй?

- На кубиках не играл ни разу.

- Ерунда, научим. Смотри, кол - это десять, пятерка - это пять и есть, три кола - сотня... Алоха, черти на пятерых.

Студент загородил окна листами фанеры, Череп повесил над столом небольшой фонарь и игра пошла. Буквально спустя пять минут я выбросил пять единиц.

- Тыща, - сказал Череп. - Подтверди...

Я снова бросил кубики, выкинув две пятерки.

- Партия.

- Ну и чего вы хотели? - Студент усмехнулся. - Он в первый раз в Зоне, первый раз играет и в первый раз в эту игру. Нашли, с кем садиться.

- А в чем дело? - спросил я.

- Да понимаешь, Буржуй... - Алоха катнул в ладони кубики. - Говорят, что Зона игру любит. Когда человек играет без интереса, он вроде как удачу к себе притягивает. Во что угодно, хоть в городки. Как игра пошла - так и удача пойдет. Главное, чтобы ставок не было. Если они есть, то толку не будет. А хуже всего - это найденные в Зоне артефакты на кон ставить. Арт проиграл - удачу профукал. С тобой просто в рейд не пойдёт никто. Ну а то, что новичкам везет - это все знают. Такие вот дела.

- Ты давай, ещё одну расчерти. Во второй партии он уже новичком не будет, - сказал Череп.

- Расчерчивай на шестерых. - Студент тоже сел на скамейку, положив автомат на колени и направив его ствол на дверь. - Теперь и мне можно.

- А в прошлый раз нельзя было?

- Я первую партию никогда не проигрываю.

- Сейчас посмотрим.

Студент выбросил пять единиц уже третьим броском.

- Партия. Да как вы это делаете?

- Это случайность. Но Зона ведь и сама появилась случайно.

- Какая связь?

- Прямая. Просто ты её не видишь.

- Для меня это слишком сложно. Кидай, раз выиграл.

Студент бросил кубики, подобрал, бросил еще раз. 55.

- Вышел... Слушай, Студент, а Зона - она вообще зачем? - спросил Коряга.

- В каком смысле "зачем"?

- Я тут уже давно. Видел, как люди бабки на ровном месте поднимали и как на том же самом месте ласты склеивали. Кому то ведь это надо, если уж случайности не случайны? Есть кто то, кто ею управляет, или хотя бы смотрит на нас и прикалывается?

Студент помолчал немного, потом ответил:

- Как Зона возникла - я знаю. А вот зачем? Наверное это все-таки было неожиданным для тех, кто её создал и что с нею делать, они так понять толком и не успели.

- Создали? Кто создал? - державший кубики Череп забыл про бросок.

- Ну что, долго будешь их вертеть?

- А, да! Сейчас. Полсотни запиши. Так что там с создателями?

- Уже ничего. Их нет.

- Что, выброс?

- Нет. Когда Зона образовалась... Хотя лучше наверное начать с самого начала...

После того, как основные последствия аварии были ликвидированы, Чернобыльская АЭС продолжала работать. Один блок оказался под саркофагом, но остальные три давали энергию. Людей в округе почти не было и зона отчуждения стала идеальным полигоном для разработки во-первых: средств защиты от радиации, а во-вторых: нового оружия.

У учёных были старые, немецкие материалы, ещё времён Великой Отечественной. В этих местах во время войны была построена одна из лабораторий общества "Анненербе". Она проработала не долго, но результатов, благодаря опытам на людях, добилась впечатляющих. Немцы экспериментировали с пси-полем. Они называли его по другому, но речь сейчас не о названиях.

Часть результатов их исследований позже попала в руки советских учёных и один из них после нескольких неудачных экспериментов сумел сделать следующий шаг и поставил опыт на самом себе. Опыт был удачен. Он не просто смог самостоятельно модулировать пси-поле, но и подключился к нему напрямую, как к компьютеру. Чтение мыслей и возможность внушения - это были самые малые проявления его новых возможностей. Была лишь одна небольшая проблема: он уже не мог отказаться от этого, но тогда это казалось мелочью.

Вскоре таких людей стало несколько. У них были общие интересы, они относились к одному кругу и поначалу их исследования рванули вперёд с фантастической скоростью. Но выяснилось, что не все было так просто. Их экспериментальная установка продолжала работать и О-сознание, как они себя назвали, расширялось. К нему присоединялись все новые люди. Однажды некий лимит был превышен. Их услышали, им ответили и возникла Зона.

Пси-поле существует не само по себе. Возможность использования для хранения информации делает его универсальным инструментом общения самых различных существ, многих из которых и живыми-то назвать сложно. Эволюция рано или поздно приводит к тому, что вид начинает ощущать себя частью чего-то большего, то есть частью ноосферы. Это очень важная ступень, но получилось так, что наука подняла на неё людей, когда те в подавляющем большинстве ещё не были к этому готовы. Пси-потенциал человеческого мозга невелик, однако людей миллиарды, их сопротивление было очень велико. Ноосфера попыталась преодолеть его. Если бы не это сопротивление, никакой катастрофы не было бы.

Все молчали. Потом Череп спросил:

- А потом?

- Основа О-сознания не поняла, что она натворила. - продолжил я. - Их разум был коллективным и намного превосходил возможности одного человека, но что происходит, они разобрались не сразу. Между тем, несколько сотен людей, присоединившихся к ноосфере вместе с ними, оставались людьми, каждый со своими желаниями и эмоциями. Если для учёных ноосфера была символом новых знаний, то для остальных она стала божеством, которое может исполнять эти желания, если ему правильно помолиться. Разумеется сразу же нашлись "священники" и вожди, каждый из которых объявил, что только ему известна истина. Но ноосфере не нужны были их молитвы. Канал закрылся и О-сознание потеряло смысл своего существования.

Основа попыталась исправить ошибку. На тех, кто изобрел защиту от пси-поля, была объявлена охота. Установка, позволившая О-сознанию образоваться, была включена на полную мощность, превратившись в "выжигатель мозгов" и приток сталкеров в центр Зоны прекратился. Был реализован план, резко снизивший численность О-сознания. Все это не помогло. Выход в ноосферу не открывался. И тогда Основа решила увеличить число своих членов, выбрав наиболее подходящие кандидатуры из числа сталкеров. Им не повезло. Первый же кандидат вместо того, чтобы присоединиться к основе О-сознания, уничтожил её. Она погибла, а Зона осталась.

- В общем умники перемудрили сами себя, - усмехнулся Алоха, катая в ладони кубики. - Так оно всегда и бывает, когда думаешь, что все на свете знаешь. Пятьсот. И ещё пять. Партия.

...

Очередная повесть подходит к концу. Не заспойлерить ли мне по обычаю кусочек следующей "Тени"?

...

...Снова дорога... Ботинки раскидывают неглубокий снег на обочине трассы. На обочине потому, что в асфальте может оказаться жарка, которая давно неактивна и замаскирована снегом. Наступи на нее - и в небо рванет столб пара, а затем язык пламени. Вано уже один раз попал на такую, но успел отскочить. Поначалу он шел первым, теперь я.

Хорошая погода кончилась. Над головами серые облака. Иногда из них начинают сыпаться редкие снежинки. Солнца не видно. Громко каркает ворона, которая сопровождает нас в отдалении уже полчаса. Иногда дорогу пересекают собачьи следы. Слепые псы ходят, как и мы, ставя лапы на след прошедшего впереди, так что непонятно, сколько мутантов здесь пробежало. Следы мелкие. Балбес нюхает их, косится на меня и задирает лапу. Кроме редкого карканья и скрипа шагов - мертвая тишина вокруг.

- Вано, долго нам идти? - спросил идущий предпоследним Халецкий у Вано.

- Ха! Не спрашивай так, примета плохая. - Вано вытер пот со лба. - Вот скажу я: "Три часа", к примеру а застрянем на неделю.

- Не верю я в приметы.

- Почему? Это ты зря!

- А чего в них верить? Если судьба кривая, то верь-не верь...

- Неправильно ты на жизнь смотришь, - возмутился Вано. - Приметы они ведь как работают? Напоминают, дисциплинируют. Ты вот спросил, а мы услышали и подумали: "Правильно ли идем?" Может быть свернуть надо. Лишний раз подумать - никогда не вредно, да!

- Индюк думал, да в суп попал.

- А он придумал и спасся!

Вано рассмеялся старой шутке. Ему всегда весело. Он даже в госпитале с простреленными ногами не унывал. Верил, что все образуется, когда раны начали гноиться и ведь действительно так и вышло. В его комнату пролез Балбес, начал вылизывать повязку, а потом, когда у Вано ноги от его слюны онемели, вообще ее перегрыз. Воспаление сразу спало, а пулевые ранения после такой терапии затянулись за три дня. Вано до сих пор таскает псу подстреленных ворон в благодарность. Но насчет "застрять на неделю" он прав. Зона любит сюрпризы. Неделя - это еще не много. Бывали случаи, когда в пространственных аномалиях на пару лет застревали. Лишний раз я про это говорить не стал, чтобы не накликать. Со мной в качестве провожатого группе мелкие опасности не грозят, но... Не надо, короче.

Между прочим, Халецкий выглядит уставшим. Держится, конечно, не подает виду, однако не такой уж длинный переход от Темного Кордона до Долины его измотал. Не привык он на своем блокпосту долго ходить. Ничего, вспомнит молодость. Сегодня у нас переход не такой уж длинный - до "Ростока". Там оставим Черепа и Алоху, они дождутся конвой на Янов, а мы дальше впятером. Вернее вшестером, если слепого пса считать.

- Если ничего не собьет с дороги, то часов пять еще, с привалом, - сказал я. - Вот следующий переход будет потруднее

- Куда хоть идем-то? И зачем?

Халецкому, видимо, было скучно. Обычно опытные сталкеры в рейде стараются на разговоры не отвлекаться, но здесь места были относительно безопасные (для меня, разумеется) и я не стал его осаживать. Пусть почешет язык.

- Прямо сейчас - к заводу " Росток", там ночевка. На вербовочном пункте "Долга" оставим Алоху и Черепа. Потом на Военные Склады. Туда завезли технику для лаборатории. Посмотрим, что нужно в Долину переправить, а что на месте оставить, до сезона. А дальше будет видно. Можно и до весны там задержаться.

- До самой весны!?

- А что такого? Сталкер - птица гордая, пока не пнешь - не полетит. Это только новички зеленые от аномалии к аномалии без толку бегают, а мы - люди солидные. Верно, Вано?

Сзади гортанный, одобрительный возглас. Я продолжил:

- Научно-оперативная группа не за хабаром ходит. Может и вообще артефакты не брать. У нее задачи совершено другие.

- Это какие?

- Надо понять, как Зона устроена и откуда взялась. В положении о лаборатории так и сказано: "Исследования имеют цель определить возможные причины возникновения и роста аномальных образований..." - а главным аномальным образованием как раз Зона и является. Значит ее мы и изучаем. Артефакты - это так... мелочи.

- Ни за что не поверю, что сталкерам артефакты не интересны. Всегда сюда только за ними шли.

- Я тоже раньше артефакты искал везде, - сказал Вано. - Когда денег совсем не было. Потом меня Дегтярь в Припять позвал. Я думал: "Вот оно! Богатыми станем". До Припяти мы дошли, но богатыми не стали. После этого я перестал удачу ждать. Но зато мы людей спасли. А потом люди сказали: "Из Припяти вернулся? Повезло тебе!" - и я подумал, что правда: повезло. Значит я просто не замечал удачу свою. Теперь я денег уже не ищу и удачу тоже. Если она со мной, то зачем ее искать? А если нет, то где ее найдешь? Теперь просто живу.

- Я тоже раньше денег хотел, сразу и много, - после паузы сказал Халецкий. - Но пришлось на людей полагаться, а люди подвели.

"Подколоть его, что-ли?" - подумал я и спросил:

- Это когда тебя Валерьян в клетку посадил?

- Откуда ты знаешь? Хотя какая разница? Да, тогда.

- Но ты же там не остался, сбежал... Кстати, как сумел?

- А что бы я там высидел? Был там один наемник, не знаю, как звать. Он после Валерьяна приходил ко мне, разговаривал, спрашивал, где хабар. Я его послал. Он оскалился косо и свалил. А на следующий день приволок мне пачку документов. Моих ребят документы. Сидел напротив клетки, открывал книжки и фамилии их мне показывал. Некоторые в крови были. И усмехался так же. Вот, мол, майор, к чему упрямство твое привело... Я ему говорю: "Пистолет дай, скажу, где хабар". Он осмотрелся, ТТ с глушителем из кармана вынул, разрядил и мне отдал. "Где спрятали?" "Там-то". Он пошел к выходу и уже от двери обойму мне кинул. Правильно сделал, иначе бы я его там же и продырявил. Ночью я ушел. Залез на крышу и в темноте спрыгнул наружу.

- Так это наемник тебе пистолет дал?

- Да, он.

Действительно: кто еще? Не сталкеры же. Что бы им майор взамен пообещал?

- Я понимаю, что сейчас у меня здесь врагов хватает. Но деваться все равно некуда было, - продолжил Халецкий. - Здесь хотя бы все от меня самого сейчас зависит. Кто захочет - пусть попробует. Задрало все.

- Жизнь имеет такое свойство.

Я заметил, что Коряга, который шел следом за Халецким, навострил уши. Слушает... Не был ли и он тогда среди сталкеров, поднявшихся против беспредела бандитов и вояк? Очень даже может быть... А майор-то у нас немножко истерик, оказывается. Усталость сказывается, пробивает его на откровенность. "Пусть попробует", ага! Пробовать-то будут не на нем одном, а на всем рейде. Хорошо, что зима сейчас и вероятность встретить кого-то не велика, иначе пошли бы по Зоне слухи гулять.

Интересно, почему он себя не в своей тарелке чувствует? Допустим, устал и когда вернемся он не знает, но человека, половину сознательной жизни отдавшего армии, это не должно сильно волновать. Иди, пока все идут, делай, как все делают и спи, сколько можешь - эти армейские принципы должны въесться в него навсегда. Зоны он бояться тоже не должен, раз к нашей стоянке с блокпоста в одиночку пошел. Что тогда ему мешает спокойно жить?

- Не загадывай, майор. Вано прав: это лишнее. Но ты сам прикинь, сколько мы пайков взяли и подели на три. Так все и запасаются обычно. Если обложит аномалиями, то за три-четыре дня они либо скиснут, либо передвинутся. А в таких вещах, как "пузырь" и вагон продуктов не поможет.

Майор слегка повеселел, зашагал пободрее. Я между тем раздумывал, стоит ли обойти небольшую деревню, оказавшуюся на нашем пути, стороной, или не месить снег по целине. Десяток домиков, укрывшихся за зарослями разросшихся вишен и яблонь и виднеющаяся впереди крыша двухэтажного здания выглядели безопасно, но в тихом омуте водится известно кто. Плохо, что ветер от нас дует. Балбес мог бы учуять, будь там засада, или мутанты.

Что это меня на мысли о засаде потянуло? Вообще-то место для нее очень хорошее. Деревня в низине, а мы на склоне холма будем, как на ладони. Я вытащил из футляра бинокль и медленно повел им, рассматривая крыши домов и заборы. Точно! Я протянул бинокль Халецкому.

- Присмотрись.

Он добросовестно вглядывался минуты три. Сказал:

- Ничего подозрительного не вижу. Хотя... Погоди-ка! Второй дом справа. Снега на трубе нет. И вокруг на крыше - тоже.

- А снег вчера шел, - подтвердил я его подозрения. - Недолго, но должен было скрыть проталину.

- Значит люди там, да! - сказал Вано. - Не нужно туда ходить. Хороший человек прятаться не станет. Бандиты, наверное.

- Или кто похуже... - я осмотрелся и пошел к стоящей у дороги остановке. - Вы пока отдохните, а мне нужно глянуть, кто там расположился.

Инга укоризненно покачала головой, мол: "опять посуперменить решил", но ничего не сказала. Сбросила рюкзак, села в угол и прикрыла глаза, оправдывая пословицу: "Сталкер спит - хабар подождет". Балбес свернулся на снегу у ее ног, а Коряга и Вано сразу начали разламывать на доски валяющийся здесь же деревянный поддон. Тоже правильно, обед сам себя не приготовит.

Я перехватил взгляд майора и спросил:

- Есть желание размяться?

- Можно, - ответил он.

Нет, он кто угодно, но не трус. Даже не стал спрашивать, что я делать хочу.

Вытащив из рюкзака маскхалат, я отдал его Халецкому. Обмотать его автомат бинтом заняло всего несколько минут. Теперь в сумраке зимнего дня майор был почти невидим на фоне снега. А мне - и так сойдет.

- Держись сразу за мной. Если начнут стрелять - не мешай, им будет сложно целиться. Но они не начнут.

- Уверен?

- Конечно. Мы ведь без рюкзаков. Пристрелить нас - смысла нет, остальные уйдут и хабар пропадет. Лучше нас нейтрализовать и заманить остальных. Нет, стрелять они не станут. Начинай крошить их, если я скажу "ничего".

- Понял.

Закинув свой МР5 за спину, я не таясь пошел к деревне. Сзади снег поскрипывал под ботинками Халецкого. Вполне уверенно поскрипывал и в голосе у него ни грамма неуверенности. Значит пока шли, он нервничал, а сейчас успокоился? К чему бы это?.. Домики приближались.

На главной улице, которая резко сворачивала вправо, не было ни единого следа. Когда-то, видимо, деревня стояла на перекрестке. Пару из дорог за ненадобностью забросили, а вторая наоборот стала одной, единственной. Но поворот остался. Как раз к "Ростоку" он и ведет.

Люди зимуют здесь - и не натоптали? Все равно бы обшарили все дома, хотя бы на предмет лежек снорков, а потом - мало ли, какая утварь может в хозяйстве пригодится? Но следов нет вообще, давних, занесенных снегом. Они что, три недели не выходили из домов? К ближайшим домам - тоже ни одного следа на дорожках. Двери не выломаны, но приоткрыты. Стекла в окнах целы. Мне кажется, или дымком пахнуло?

- Дымом тянет.

- Ага. Справа. Но запах старый, будто печь уже давно остыла.

- Согласен.

За домом обнаружился яблоневый сад. Я сорвал измельчавшую "антоновку", проверил детектором на радиацию и съел в три укуса. Промерзшее яблоко было сладким на вкус. Где же местные аборигены? Могли бы уже и поздороваться. Сорвал еще одно, покрупнее.

Мы прошли через калитку в заборе и оказались в соседнем дворе. Тоже ни одного следа, но дымом тянет все отчетливее. А вот, наконец, и след. Идет от поленницы в обход дома. Кто-то вышел, набрал дровишек и вернулся.

Шорох справа. Я повернул голову. Из дверей сарайчика на меня смотрел ствол охотничьего карабина. "Вепрь". Отличная вещица. Мой бронежилет из него не пробить, но на таком расстоянии пробивать и не потребуется. Меня просто снесет тяжелой, свинцовой пулей. А вот и дверь домика приоткрылась. Еще одна небритая морда с ружьем наперевес. Их что, всего двое здесь?

Я спросил:

- А почему к сараю следов нет?

- Не твое дело, - ответил тот, что справа.

Есть третий, ли нет? Или их еще больше? Есть. В окне мелькнула тень. Так... Прикинуть, как у них там в доме комнаты расположены...

- Вы чего, мужики? Волыны-то опустите, а то они стреляют иногда.

- Ага, размечтался!.. - это уже тот, что за дверью. - Чего вам тут надо? А ну руки в гору!

Не знают, что делать. Они наверняка заметили нашу группу, но не рискнули напасть в открытую. Устроили засаду, но в нее попали только двое. Пристрелить нас - останется трое и может так оказаться, что потом на мародеров устроит охоту группировка. Отпустить - вроде как жалко добычу упускать. Ладно, хватит комедии. Пока небритый говорил, я немного переместился, оказавшись на линии огня между ним и тем, что с "Вепрем". Пора.

- Завязывайте, мужики. У нас и нет ничего!

Краем глаза видя, что майор, рванув ремень, перебрасывает автомат под руку, я с криком: "Граната!!!" запустил яблоком прямо в лоб второму мародеру. Тот рефлекторно шарахнулся. Яблоко попало в цель и разлетелось вдребезги, а я уже рывком смещался в сторону. Как и предполагалось, менее заметного в надетом маскхалате Халецкого своей целью не выбрал ни один из них и тот этим воспользовался. Ствол "Вепря" дернулся за мной, но меня уже защищала дверь сарая. В следующую секунду от этой двери полетели окровавленные щепки. Майор бил от бедра, сразу же, дав вторую очередь по дверям домика, отскочил к стене. Второй мародер с коротким криком вывалился наружу и задергался. Еще одна очередь добила его.

Третий мародер выскочил наружу, держа пистолет в вытянутых руках, как полицейский в плохом фильме. Автомат майора выплевывает еще три пули, горячие гильзы плавят снег. Три-ноль в пользу сил света!

Яблока было жалко. Впрочем, в соседнем саду их полно осталось с осени на ветках. Нарвем. Я подобрал карабин, осмотрел его. Состояние вполне приличное, на удивление. Ухоженый, смазан, ни следа ржавчины. Отдам Вано. Он давно приличный гладкоствол ищет. Однако кого они здесь пасли? Не нас же.

Я зашел в домик и осмотрелся. Ничего необычного. Тайники искать - слишком долго. Вано сейчас суп варит - это гораздо интереснее. А это что? Люк в подполье бы приоткрыт. Я наклонился и сказал:

- А если туда гранату кинуть?

- Не надо! - донеслось из под земли.

- Тогда покажись.

Люк шевельнулся и откинулся на петлях. На свет показалась лохматая, на редкость грязная голова. Надо же! Почти мальчишка. Зря его сюда занесло. Руки парень старательно держал на уровне плеч. Рубаха навыпуск, тоже грязный, джинсы, еще более грязные... Рубаха навыпуск? Я шагнул к нему и вытащил из под него ПМ. Парень дернулся, попытался выхватить у меня пистолет. Автомат майора снова выплюнул короткую очередь, от которой у меня заложило уши.

Четыре-ноль...

Добро победило окончательно.

- Этого можно было и не убивать.

Майор пожал плечами.

- А если бы он у тебя пистолет отобрал?

- Я его не для того забрал, чтобы сразу отдать. Теперь как узнаем, зачем они здесь паслись?

Халецкий промолчал. Он сменил магазин и сунул в разгрузку израсходованный. Я тем временем заглянул в подвал, а потом спустился вниз по скрипучей лестнице. В сторону сарая уходил длинный тоннель, потолок которого был укреплен дощатыми распорками.

- Зачем они это все выкопали?

- Да какая разница?

- Копали еще летом. Земли на снегу не видно. Не золото же искали...

- Полезешь туда? - удивленно спросил майор.

- Загадка же!

Я наклонился и пошел по тоннелю. Тот шел с небольшим наклоном, тянулся метров на двадцать и заканчивался над уходящей вниз широким бетонным желобом. Внизу в желобе висела небольшая "мясорубка". Теперь понятно, в чем дело. Вот хитрецы! И правда: золото.

"Золотая рыбка" не потому редкость, что она редко образуется в аномалиях. Причина в другом. Она - антиграв. Образовавшись, она не лежит на земле, а поднимается в воздух и парит в нем, причем довольно высоко. Живет же она вне свинцового контейнера недолго. Свинцовый сачок с двухсотметровой ручкой есть не у всех, вот "рыбки" и пропадают зря. Но если стабильная "мясорубка" висит в замкнутом пространстве (что редко, но бывает), то можно поймать артефакт под потолком. Сиди, жди и надейся на удачу.

Мародеры как раз этим и занимались, когда нас заметили: один сидел в сарайчике с детектором и ждал, пока "рыбка" не прилетит к нему сама по тоннелю. Но им захотелось еще больше и вышло так, что привалившее разом счастье они унести не сумели...

...

Буржуй

И снова потянулись подземные переходы и тоннели. Темнота рассеивалась светом фонариков и снова смыкалась за нашими спинами. Пару раз мы выбирались на поверхность, Череп и Студент уходили на разведку, потом следовал переход по поверхности и мы снова уходили под землю. Я шёл, что называется "на автопилоте", держась только на упрямстве. Штурмовая винтовка казалась 20-килограммовым диском от штанги. Ноги болели. Потом после очередного подъёма по лестнице мы неожиданно вошли в ярко освещенное помещение.

- Вы!? - со стула вскочил мужчина в белом халате.

- Все нормально, - сказала ему Инга. - Не надо так шуметь.

Я не поверил своим глазам. Мы что, каким то чудом перешли под землёй периметр? Электрический свет, компьютер, какие то приборы... Череп и Алоха тоже выглядели удивленными.

- Где это мы? - спросил я.

- В Тёмной Долине, в лаборатории, - ответил Студент и, обращаясь к человеку в халате, добавил:

- Видишь, Доцент? Не зря мы тогда проход расчистили, пригодился. Про этих людей - ни звука. Завтра мы уйдём - тогда скажешь Комми, но никому больше.

- Я понял... Как там ваш рейд? Крюков и Вано вернулись, привели каких то людей, но толком ничего рассказать не успели и в тот же день ушли снова.

- Значит Комми уже отправил их за периметр. Конвой за припасами для местной лаборатории военные конечно пропустят. Пилоты и Зануда считай в безопасности, - сказал Студент, сбрасывая у стены свою поклажу. - Слышишь, Буржуй? Да тебя, похоже, вырубает... Доцент, не нальешь по стаканчику волшебной водички? Рейд - не сказать, чтобы удачно, но мы все целы.

- Конечно!

Учёный скрылся в соседнем помещении и вернулся с большим фарфоровый стаканом. В стакане, если меня не обманывали глаза, была самая обычная вода.

- Вот, пейте!

- Это что, "сердца оазиса"? - спросил Череп, наливая ее в свою кружку и делая глоток.

- Она самая, - подтвердила Инга. - Пейте, ужинайте и ложилась спать. К утру будете, как новенькие. Андрей, выдай пожалуйста ребятам консервов из неприкосновенного запаса.

Утром я действительно проснулся свежим и полным сил. Желудок подвело и когда я сел на спальнике, он громко забурчал. Студент и Череп сидели за столом, разглядывая карту. Дегтярев стоял рядом и что-то ел из котелка. Алоха и Коряга ещё спали.

- Вот здесь...

- Там все наверняка в аномалиях.

- Пройдём. О! Буржуй проснулся, - Череп посмотрел в мою сторону и улыбнулся. - Как раз к каше. А мы тут маршрут прикидываем. Более-менее безопасный выходит двадцать километров. За день не пройдём, вот и думаем, где можно заночевать. Зимой на травке особо не поваляешься, а строений целых в той стороне осталось не слишком много.

Я зевая подошёл к столу. Карта выглядела странно и была больше похожа на нарисованный плоттером чертеж. Какие-то мелкие значки, линии, штриховка... Но сталкерам она видимо была вполне понятна.

- За день прошли бы, - сказал Дегтярев.

- Чтобы выйти к блокпосту ночью? Не самая хорошая идея.

- Можем выйти днём и дойти за ночь.

- Лишний риск. Мы все с ПНВ обращаться умеем, но Буржуй - нет. Вот здесь наши стоянку устроили, когда там были. Как раз три километра до блокпоста не дошли. Мы там же заночуем.

- Тогда нам уже выходить надо?

- Утром выйдем.

- А сейчас что?

Сталкеры рассмеялись.

- Да ты что, Буржуй? Сейчас восемь вечера. Ты всю ночь проспал и весь день в придачу. Так оно после этой водочки всегда и бывает: спишь, как ежик. Думаешь, почему у тебя живот подвело? Ты сутки почти не ел.

На следующий день Сестра с нами не пошла, осталась в лаборатории, сказав, что уже набегалась. Вышли впятером: Студент, Череп, Алоха, Коряга и я. Вернее снова вошли в ту же дверь, ведущую в местные катакомбы. Щелкнул кодовый замок, отрезав нас от цивилизации и в нос опять полезла бетонная пыль. Я надел респиратор. Шедший последним Череп - тоже. Однако долго идти под землей на этот раз не пришлось. Мы выбрались на поверхность уже через час, рядом с высоким бетонным забором. Студент, забравшись по лестнице на крышу стоящего рядом здания, долго осматривал в бинокль окрестности, потом спустился и сказал:

- Чисто. Ни людей, ни мутантов.

- Куда идём? - спросил Череп.

- Как и решили, мимо болота, поверху, через Светящуюся рощу.

- Почему её назвали светящейся?

- Потому что она светится ночью. Сам увидишь.

- Думаешь, я сильно хочу это увидеть?

Студент не ответил и первым пошёл через заснеженной поле к тёмной черте виднеющегося вдалеке леса.

Спустя шесть часов ходьбы и два привала я уже не отличал один перелесок от другого. Облетевшие деревья тянулись к нам голыми ветками, а поднявшийся ветер забирался под фуфайку и пропотевший свитер. Сталкерский темп ходьбы с частыми остановками для осмотра местности не позволял согреться. Я устал, продрог и со все большим трудом вытаскивал сапоги из снега. Понемногу становилось все темнее. Потом Студент остановился и сказал только одно слово:

- Присмотритесь.

Все молчали, потом Алоха неуверенно спросил:

- Что это? Светлячки? Зима же. Откуда они тут?

- Заметил, да? Это она и есть.

- Светящаяся роща?

- Да. Не бойтесь. Здесь нет мутантов и почти нет аномалий. Только "туман" кое-где.

Теперь и я начал различать слабое свечение кое-где на ветвях. Маленькие пятнышки. Действительно, похоже на светлячков, но очень уж их много... Я подошёл к ближайшему дереву и присмотрелся. Светилась сама кора.

- Что это?

Студент усмехнулся. Под шлемом это не было заметно, но по голосу чувствовалось.

- А ты как думаешь?

- Не знаю... Потрогать можно?

- Трогай, это не опасно.

Я прикоснулся рукой в перчатке к фосфоресцирующему пятну. Оно на мгновение вспыхнуло чуть ярче, потом погасло и снова засветилось ровным, белым светом. На перчатке тоже остался размазанный светящийся след, который почти сразу погас.

- Так светятся водоросли, - сказал я.

- Близко, хотя и не угадал. Это лишайник-симбионт. Но принцип тот же самый, что и у водорослей: биолюминесценция.

- Он точно не опасен?

- Для человека - нет. Может жить только на дереве-носителе, причём только на живом. В спектре его излучения довольно много ультрафиолета, который мутантам не нравится. Поэтому они этого места и избегают.

- Так он их отпугивает? - заинтересовался Череп. - Полезная вещь. Имеет смысл вокруг Янова такие деревья высадить. Заодно и ночью вокруг светло будет.

- Не очень светло.

Студент сломал почти полностью покрытую светящимися пятнышками ветку и протянул её Черепу. Тот вытащил из кармана разгрузки полиэтиленовый пакет.

- Света будет гораздо меньше, чем от полной луны. Сами то они хорошо заметны, но как фонари не годятся.

- Жалко. Но хотя бы мутантов отпугнуть. Мне её там посадить в землю?

- Просто постучи ею по дереву. Споры перелетят и года за три лишайник расползется по коре.

Силуэты сталкеров скользили между светящимися деревьями бесформенными пятнами мрака и маскировочные накидки в темно-синем свете казались чёрными, как балахоны назгулов Толкина. У меня было странное ощущение нереальности происходящего. Оно казалось сном, вот только проснуться никак не получалось. Скоро ли уже кончится эта кроличья нора, в которую я свалился с неба?

Как выяснилось: скоро. Чудо Зоны, светящиеся деревья остались позади. Впереди в тусклом свете луны я разглядел два небольших кирпичных домика. Студент несколько минут прислушивался, потом махнул рукой и мы цепочкой пошли к ближнему из них.