crash240192

Очередное утро.

Снега намело за ночь пуще прежнего. И снова я топаю за своим положенным завтраком по сугробам. Хотел бы я сказать, что я вновь осваиваю целину, однако кто-то меня уже опередил - на снегу красуются свежие следы от протектора. И собакен, разумеется, уже всюду своими лапми следов наоставлял.

И снова завтрак, и снова меня отправляют заниматься ничегонеделанием. Никто в моей деревне опять ничем не занят. Выглядит все так, будто для работы в море сейчас действительно не сезон, однако Макс и Юра передают посредством телефонного аппарата, что в их деревне работа идет полным ходом и что они уже порядком подзаебались. Как-то подозрительно это все. С одной стороны мне прикольно ощущать себя здесь туристом, приехавшим изучать достопримечательности и осваивать местную культуру и быт, а с другой - я же сюда работать приехал. И меня всерьез начинает беспокоить мысль о том, что соответственно работе мне и заплатят. Ну ладно, поживем - увидим.

А пока мой распорядок дня хорошо описывается строчками одной упоротой песни:

"Встал, походил, лег.

Лег, походил, встал.

То спишь, а то и не спишь..."

Скорее всего, когда работа начнется, я буду очень скучать по этим дням, когда можно сутками напролет из постели не вставать, ну а пока я скучаю хоть по какой-нибудь занятости.

Благо хозяин дома снова вломился в гости - решил развлечь. Сунул веник и, показав на тарахтящий сугроб, велел превратить его в новенький хендай.

Ура, хоть какое-то занятие на ближайшие пять минут!

Затем до обеда снова ничего не происходило. Ну а следом, как и вчера, имитация бурной деятельности - дойти до лодки, сгрести с нее снег, вычерпать воду из трюма, привезти еще канистр...

А Нелегал надо мной ржет.

- Поел, лег, поел, лег. Хорошо тебе живется! (большой палец показывает и угарает).

Занимаюсь в своей комнатке физухой, а то жопа уже реально квадратная и все, что у меня еще давеча болело от непривычного количества работы, теперь начинает затекать от отсутствия хоть какой-нибудь нагрузки.

А затем ужин, еще один бесцельно проведенный вечер, в который мне сообщили, что и завтра работы никакой не будет, за ним ночь.

Скуууукааа!

"Встал, походил, лег.

Лег, походил, встал..."

И вот снова утро, снова завтрак.

Пес уныло лежит возле кучи канистр, ему тоже нечем себя занять. Если вчера можно было носом сугробы рыть, то теперь же снег снова сошел, оставив после себя местами подмороженную слякоть.

Решаю узнать у Малого, чего вообще происходит и когда будет работа?

Не совсем понял, что он ответил, но при помощи какого-то корейского переводчика на телефоне он написал:

"Когда на небе луна? Луна на небе всегда!".

Что ж, весьма по-философскии, но как это относится к работе?

В продолжение темы луны он снова начал изображать краба в полуприсяде, затем какую-то лезгинку, через движение охватывая руками небо...

"Эмм... Это что? Это ты крабовый дождь вызываешь? Или это к крабов брачный танец такой и ты меня клеишь, что ли? Братан, херовая идея..."

Закончив разговор танцем (индус, блин), Малой посмотрел на меня и спросил "Окей?".

На всякий случай сказав "ага" и кивнув, я вышел из комнаты. Судя по всему он что-то про отлив говорил, но не суть важно.

Понятно хотя бы одно - работа будет, но когда и какая - вот хрен бы его знал.

Ушел к себе после обеда. "Встал, походил, лег" и все такое прочее. Очередная пара часов бессмысленности.

Стою, курю на крыльце, никого не трогаю. Смотрю - мимо с тележкой бежит Малой. Ну, думаю, опять канистры возить. Ну так и есть - останавливается, машет мне, мол "айда за мной". Ну надо - так надо, пойдём. Но на этот раз канистры не простые, а канистры с бензаком. Лодку идем заправлять.

Не совсем понятно, лодка как стояла на приколе, так и стоит, а после парковки мы ее заправили сразу. Неужели и в этом далеком краю находится у кого-то ушлая жилка, составляющая брать то, что плохо лежит? Ну не могли пол бака бензина справиться за 4 дня!

Ну ниче, заправили, бак снова полон, теперь хоть на край света. Ну или во круг острова, хотя бы.

Ну, вроде на день лимит действия с канистрами исчерпан.Теперь отдыхать? А нет - теперь идем крабовые сети распутывать. Да что ж эти крабы-то всюду чудятся и жить спокойно не дают?

А сети распутываются как? Берешь, значит, сеть, раскладываешь ее сначала на ровной поверхности так, чтобы толстый трос с грузиками ровно лежал. А далее манипуляция простая - ножницы в руки и отрезаешь все от этого троса к хренам и уносишь на помойку. Другого варианта нет, ибо три кило лески распутать - ну просто ИМПОССИБРУ!

Ну "распутали" мы штук пять, решили, что устали и на сем покончили с этим крайне "утомительным" занятием.

Отлично, есть время немного фигней пострадать перед ужином.

А вот на ужине хорошая новость! Нелегал подзывает меня к часам, показывает на без пяти шесть и говорит "тумороу ам-ам". Оп, понеслась, значит. Завтрак в шесть, значит работать будем. Ну и славно! Я в принципе доволен. Отлично, посоны, тогда завтра утром и увидимся.

После ужина наливаю себе кофе в, как у них принято, обычный бумажный стаканчик и выхожу на улицу, планируя спокойно дойти до дома, малехо полежать (будто не належался еще, млять) и уйти на боковую пораньше. А то подъем ведь ранний!

Но мои планы прерывает возглас со спины:

- Что, вечерняя прогулка перед сном, уважаемый?

Оборачиваюсь и вижу выходящих откуда-то из переулка троих мужиков весьма скучающего вида.

- Здоровья вам, господа, не болейте! Ну типа того, прогулочка.

- И ты не болей! А мы вот тоже гуляем. Ну как, не устал 4 дня подряд лежать? Мы так заебались уже. Благо хоть завтра в море выходим. Вы тоже?

- Конечно, заебался! Да, мы тоже выходим.

- Ну тады пошли с нами бесцельно по острову ходить.

- Зачем бесцельно? - Говорит другой. - Тут наш хозяин где-то на помойке вчера почти новый велосипед выкинул. Чего добру пропадать? Пойдём, найдем его?

Ну что сказать? Русские - есть русские. Менталитет у нашего брата такой.

Ну и пошли мы осмысленно слоняться. Где-то по пути мужики остановились и ломанулись в заросли молодого бамбука.

- Мужики, а вы чавой-то? - удивляюсь я.

- А мы мундштуки делать будем! А то видишь, какие у нас сигареты легкие больно? Приходится фильтр отгрызать, иначе курить не прикольно. Вот говорили мы своему хозяину - плохие ты сигареты привозишь! Привози другие, потяжелее! Ну а он что? Он же кореец - сказал "ага" и привез точно таких же.

Пока я наблюдал сию бамбуковую возню, снова услышал со стороны возгласы - "Ооо, русо!".

Снова оборачиваюсь и вижу на тропинке на этот раз двоих, но зато черных.

- Привет вам, парни! - слышится из кустов.

- Хеллоу!

- Вы кто будете? Нуу... эээ... То есть, вэр а ю фром?

- Шри-Ланка!

- Ооо, Шри-Ланка - это прикольно!

- Еее, Шри-Ланка!

- Да поняли мы! Ну ладно, все, пацаны, не мешайте, мы делом заняты.

Излишне загорелые уходят.

- Прикольно здесь. - снова слышится из зарослей. - Вон шриланкийцы ходють, в тех домах дальше по улице филипинцы живут. Таджики тоже где-то тут шастали. Но они, кажись, с соседнего острова.

Найдя себе подходящие стебли, мужики повылезали из кустов и пошли дальше искать тот самый велосипед, который добро, и которому не пропадать.

Однако, обойдя весь остров вокруг и три деревни, но так и не найдя нужную помойку, немного расстроенные мужики пошли обратно. Отдыхать жеж надо. Да и пиво им допить нужно, а то чего ему стоять просто так?

И вот уже в самой деревне, на перекрестке, где нам надо было расходиться, мы встретили его. "Уходящий в закат" угрюмо появился откуда-то из темноты, словно грустная приведенька.

- Здаров! Чет тя весь день видно не было! Чё шатаешься тут, спать не идешь? - загалдели мужики.

- Да развлекаюсь я так. Хожу вот. Остров уже раз пять вокруг обошел. У меня вайфай пропал, мне делать нечего.

Как выяснилось, он тоже один живет, а современный человек в обстановке социальной изоляции без тырнэтов начинает неистово грустнеть.

В итоге пятеро русских еще час стояли и трепались о всякой бабуйне.

Темы были разные - начиная от того, как один из них как-то ломанул чей-то вайфай в этой же деревне, но в соседнем доме, и сменил там пароль (просто скучно человеку было), и заканчивая тем, кто и сколько раз пьяным за рулем попадался, и тому подобное.

Ну пиздец, товарищи. Кто бы чего ни говорил, а русский нрав ни с чьим другим не спутаешь. Уникален русский человек в плане того, как нужно страдать хуйней.

- Меня вообще забавляет то, как местные друг с другом общаются. - продолжает диалог человек-закат. - Никто из них друг друга по имени не называет. Все ко всем обращаются возгласом "ЭЭЭЭ". (В соседнем доме в окно высовывается корейская голова и оглядываться вокруг. Видимо, владелец головы решил, что его позвали). Ну так вот, если ты повернулся, а гаркнувший смотрит не на тебя, значит не тебя и звали, значит забей.

- Это да, есть у них такая черта. - отвечает один из троицы.

- Зато нас они по именам называют, всех запомнили. Забавно. Хотя мне-то пох, пусть хоть на "ЭЭЭ" и обращаются, лишь бы зарплату платили.

- Вот, это ты правильно мыслишь! А я сейчас зарплату получу и на выходные в город съезжу!

- Похуа?

- Ну, там девочки есть. Я по красивым девочкам больно соскучился за месяц. Любви и ласки хочеццо, а тут это не так уж и дорого.

- Ебанько? Возьми и поприседай лучше.

- Да ну тя, не понимаешь ты ничо... Ладно, мужики, пойдёмте по домам, а то там пиво стынет.

- Ну бывайте.

И мы расходимся. Троица в одну сторону, мы с Закатным в другую, ибо нам по пути.

- А тебе, - говорит, - я дам один совет. Если тебя кто-то позвал или дал задание - не беги! Беги только если канистры с горючкой загорелись или там, к примеру, машина на тебя с моста падает. А так - иди шагом, пусть хоть заорутся. Иначе они привыкнут, что они сказали и ты метнулся, сказали - метнулся. Заебут потом, вот серьезно. Ну ладно, ты же тут живешь? А мне дальше пиздовать. Покеда!

И "закат" растворился в ночи.

А я остался стоять на своем крыльце, задумчиво пуская дым, и размышлять о своем.

Нет, все же даже кратковременное отсутствие общения на родном языке сказывается. Как-то уже непривычно, но до ужаса радостно слушать родную речь самых обычных людей.

А нас, русских, все-таки ни с кем не спутаешь. Своеобразные мы очень.

Вот встретил ты на улице просто каких-то мужиков, а в их манере разговора чувствуется искренность и душевность. Абсолютно не важно, что вы знакомы только пять минут, а к тебе уже максимально доброжелательны и общаются как со старым другом. Особенно это заметно здесь, далеко от родины, где каждый старается ухватиться хотя бы за маленький кусочек родной земли. Тут, кем бы вы ни были, если вы говорите на одном языке, значит уже друг другу не посторонние. Вот, где особенно сильно проявляется значение слова "земляк".

Я снова проснулся раньше будильника. Но на этот раз не потому, что плохо спал, а наоборот - потому, что наконец выспался. Время вставать, собираться, и идти на завтрак.

Ночная вьюга замела всю округу большими сугробами и местность выглядела так, словно из России я никуда и не уезжал.

На улице красовались свежие следы от домашних тапочек, ведущих от двери хозяина дома до моего крыльца и назад. Видать, по привычке, хотел снова позвать меня на трапезу.

Ну что ж, раз уж все тут в тапочках по деревне ходят, то и я пойду в них. Это ведь так удобно - подошел, скинул тапки под дверью да заходи внутрь, гостем будешь!

Никому не знакомо это чувство, когда утром куда-то опаздываешь, выбегаешь на улицу и при первом же сугробе понимаешь, что забыл из тапочек переобуться в ботинки?

Вот и я метров через пятнадцать осознал абсурдность моего решения не обуваться, начерпав полные тапки мокрого и липкого снега.

Отряхнув ноги, поплелся назад за более подходящей обувью. Еще раз вытряхнув снег, переобулся в кеды и уже более уверенной и твердой походкой вразвалочку поплелся к дому хозяйки.

На улице не было никого, так что мои следы были единственными.

Все вокруг запорошено рыхлым снегом, небо затянули низкие густые тучи. Деревня не похожа на себя - она спит. Видя бурную деятельность в ней все дни до этого, нынешнее ее состояние для меня представлялось в весьма необычном свете.

Хозяйка уже проснулась. Ну как проснулась - встала из постели. Когда я зашел, она никак на меня не реагировала и только спустя минут пять повернулась ко мне, посмотрела заспанным взглядом через еще более узкие, нежели обычно, глаза, показала пальцем на кастрюлю с едой и, сладко зевнув, удалилась в свою комнату, где с размаху воткнулась лицом в подушку. Больше она признаков жизни не подавала.

Ну и ладненько, значит выходные продолжаются.

Закончив трапезу, я поплелся назад. Честно говоря, у меня из-за погоды тоже превалировало чувство повышенной ватности и никаких других занятий, кроме лежания на тёплом матрасе, я не представлял. А на улице тем временем появился первый пробудившийся. Веселый и пушистый малыш породы хиндо носился по улицам туда-сюда, разбрасывая во все стороны сугробы.

Обрадовшись тому, что на улице есть еще кто-то, кроме него самого, он, задорно виляя хвостом, всей своей пушистой массой налетел на меня, обдав веселыми слюнями и снопами снега. Потрепав шерстяного нахала за загривок, я продолжил свой путь. На дороге все так же не было ничьих следов, кроме моих.

А я шел и разглядывал деревеньку. Можно было бы подумать - "вах, как здесь чисто! Все такое ухоженное! Курить в неположенных местах нельзя, мусор все бросают только в урны!". Ага, щяззз. Кроме того, что дома здесь были каменные, а не покосившиеся от старости деревянные, деревня мало чем отличалась от самой типичной российской глубинки. Несмотря на висящие везде знаки о том, что курение в неположенных местах запрещено, курили все, когда и где заходят. Мусор бросался прямо под ноги. Допил кофе - швырни стакан в кусты. Через каждые пару домов свалка. Вон телевизор валяется, а вон сгнившая стиральная машина. А чуть поодаль лежит на боку проржавевший грузовик, заваленный всяким прогнившим тряпьем.

Даже находясь на большой воде эти ребята выкидывают мусор прямо за борт. Море стерпит.

Немного полежав в кровати, для пущего комфорта прибавив регулятор температуры матраса, я незаметно погрузился в сон.

Но поспать мне не дали. Как только я заснул, в дверь бесцеремонно вломился хозяин, наказал мне одеваться и идти за ним, и выбежал из комнаты.

Ну ладно, хватит дрыхнуть, пора и делом заниматься. Мне ж за это деньги платят все-таки.

Оделся, вышел. Хозяина я увидел за углом моего дома в гараже рядом с каким-то грузовичком. Он чего-то кричит, руками машет. Лады, иду туды.

Маленький синий грузовичок в гараже был до отказа забит сетчатыми мешками, полными крабов. Однако, пока я преодолевал колоссальное расстояние в целых десять метров, грузовик уже успел опустеть, завестись и, бибикнув мне, выехал за ворота. Лаааадно, будем считать, что я слоупок.

Хозяин подбегает ко мне и сует лопату.

- на, - показывает он мне жестами, - разгребай снег возле гаража на дорожке.

И, видимо для уверенности в том, что я понял задание, принялся показывать, что мне нужно делать.

Опомнился он как раз через десять метров, когда дорожка была уже чистая, а я докурил свою сигарету.

Задумчиво посмотрев на лопату, затем на меня, он отставил ее в стороны и позвал в недра гаража.

- Вон там стоит канистра, принеси мне ее. - снова жестом показал он мне на канистру, которая стояла в паре метров в стороне.

Ну мне не сложно, я подал. Вылив из нее топливо в генератор, он снова задумчиво посмотрел сначала на канистру, затем на меня и на сей раз, не придумав мне другого задания, отправил спать.

Отлично, значит продолжу храпеть, учитывая то, что меня так бессмысленно разбудили. Немного полежав, я снова начал погружаться в сон... И снова меня разбудил вломившийся хозяин, который, посмотрев на меня, сказал - "ну ты спи, спи", после чего ушел. Да, спасибо, я этим и был занят! Но больше сон не приходил.

Еще пара фильмов, продолжительная тупежка в стену и вот настало время идти на обед.

За это время на улице многое изменилось. Несмотря на обильно идущий снег и шквалистый ветер и температуру чуть ниже нуля, сугробов совершенно не осталось и на дорогах лежала слякотная грязюка.

А обед на этот раз был забавный. Подавали суп с клецками, какой-то зеленью, яйцами и... Что это? Пельмени из рыбы? Ну что сказать, эти островные ребята толкают дары моря всюду, куда толкается. А куда не толкается, суют зелень. Или рис. Или еще чего-нибудь, лишь бы поострее. Хотя какая разница, куда чего совать, раз уж все равно потом все это будет перемешано в одной тарелке?

После обеда малой зовет меня в их коморку. Обычно так происходит тогда, когда меня собираются приобщить к каком-нибудь социально полезному (или не очень) делу.

Мастер Ли куда-то пропал. Его матрас свернут и убран в угол, вещей нет. Неужели отработал и уехал? Ладно, не будем грустить раньше времени, может просто отлучился.

Вообще очень странно осознавать, что за пару дней успел привязаться к людям, которых через пару месяцев в твоей жизни уже не будет. Да и общаешься с которыми исключительно междометиями.

Малой тем временем, ориентируясь на мой висящий в углу резиновый костюм, подбирает сапоги подходящего размера.

Вот сапоги нашлись, ноги в них втиснуты и мы вдвоем шагаем на пристань к нашему капустному харвестеру.

Ступаем на борт. Малой дает мне лопату, показывает на снег.

Лады, это я понял.

Только вот основная масса снега уже растаяла и стекла, а осталось лишь пара кучек на сетке, которую стелим на пол под капусту.

Беру сеть, вытряхиваю в соседнюю лодку жалкие снежные крупинки, которых хватило бы максимум на пару снежков (да не обозлится на меня ее владелец. При условии, конечно, что он сам так же не поступит). Снег с носа лодки спинываю сапогом и слышу одобрительные возгласы Малого, который и докурить-то не успел. Жестом он мне показывает бросать лопату и идти дальше за ним.

Идем вдоль пристани в обход деревни.

Показывая на какой-то плот на берегу, на котором ровным рядом выстроены канистры, Малой говорит на своем:

- смотри, на пианино похоже! - и показывает пальцами, будто по клавишам жамкает. - Плывешь такой на пианине и играешь! - все так же изъясняется жестами он.

Знатная фантазия у тебя, бро. Укуренная, правда, малость.

В итоге, дойдя почти до моего дома, нагло тырим в чьем-то огороде тележку и катим с ней дальше.

По пути на какой-то куче-свалке ищем пустые канистры. Малой написал на снегу, что их нужно 25. Но нашли мы аж целых восемь.

Окей, кидаем их в телегу и катим к дому хозяйки.

Малой же все это время, несмотря на свой маленький рост и короткие ноги, ходит так быстро, что мне за ним местами приходится чуть ли не бежать. И откуда в нем столько прыти? А ведь он не бежит, он просто спокойным и размеренным коротким шагом уходит в горизонт. Постой, паровоз, не гремите канистры! А состав же почти порожняком идет, поэтому и наваливает так сказочно по прямой, как ужаленный в жопу единорог.

Привезли канистры. Выходит Нелегал, смотрит на нас, неодобрительно мотает головой и мы с Малым снова хватаем тележку и снова идем за канистрами. Только теперь уже, как и в случае с самой телегой, шаримся по чужим огородам.

И вот канистры собраны, Малой выдает мне распоряжение надеть более удобную обувь и следовать за ним.

Куда идем - хрен пойми, но главное, что Малой включил музыку с телефона, гордо заявив, что это Кей-поп. Ну да, так идти и правда веселее. Мы словно герои какого-то корейского фильма идем навстречу приключениям.

Поднимается в гору, переходим на другой остров по здоровенному арочному мосту, под которым мы на лодке выходили из бухты, спускаемся к другой пристани.

Я все так же с трудом поспеваю за этим двуногим болидом, но он иногда останавливается, предоставляя мне немного времени сфотографировать окрестности с высоты. Он спокойно шагает против ветра. Невдомек ему, что у меня парусность повыше будет и против ветра мне, как человеку дрыщавого телосложения в широкой куртке, шагать особенно тяжело.

В конце спуска от моста на втором острове в море плещутся уточки.

- Смотри, - говорит Малой, - Кря-Кря! По Кря-Кря здесь нельзя пиф-паф, а то по рукам сильно отпиздиют! А-та-та!

А на другом острове, помимо охраняемых законом уток, кипит совершенно другая жизнь -широкие улицы, супермаркеты, кафе, площади, автобусные остановки. Всюду народ бегает, велосипеды стоят на парковочках, китайские мопЭды и маленькие электрокары продаются. А всего-то стоило холм обойти!

И вот мы заходим в магазин.

Самый обычный магазин самообслуживания.

Малой набирает каких-то вкуснях, кидает их в пакет, и дает его мне, мол - "на, фирма проставляется!".

Следом за нами на кассе какой-то мужик покупает пачку "Марэборо Рэду", а мы отправляемся в обратный путь.

Теперь моя парусатость при попутном ветре уже играет мне на руку, и вот уже Малой за мной не поспевает и мне приходится его ждать.

Добравшись до дома, коллеги берут у меня номер телефона, чтобы в случае чего не бегать за мной через пол деревни и отправляют меня в мое жилище. Мол, на связи будь, коли чё - на мобилу шуманем!

Но вместо того, чтобы идти домой, я решаю прогуляться по пристани и уже в спокойной обстановке запечатлеть окрестности на камеру.

А в гавани, через просвет в облаках, появилось солнце, ветер поутих, падает легкий снежок, море слегка колышится, покачивая лодки и корабли, морские течения сливаются под мостом и образуют многочисленные воронки, чайки орут в небе так, будто пинают друг друга по шарам... Идиллия!

Но погода таки проявляет свой характер и вновь разбушевавшаяся стихия загоняет меня домой.

А дома так же холодно, как и в первый день моего пребывания здесь.

Ну ничего. Я теперь ученый - я знаю, что холодно будет только до ужина, после которого адова оранжева херота будет согревать меня изнутри еще несколько часов.

На мое счастье на заданный мною после ужина вопрос, будем ли работать завтра, господа коллеги поржали и многозначительно ткнули пальцем в небесную твердь, мол "сам посмотри, какая работа?".

Ну что ж, нашим проще. Тем более, что сугробы на улице снова чудесным образом как с неба свалились.

Ну и замечательно - как обычно будем лежать и тупить в стену. Или сами себе придумаем полезное и увлекательное занятие... Но это завтра. Да, но завтра - это вообще во сколько? Во время работы на завтрак приходили к шести часам, вчера к восьми, сегодня меня в семь заставили покинуть теплое напольное ложе... (Дошло до меня, когда на часах было уже 10 вечера и куда либо идти было уже крайне лень). Тем более, что я не знаю, во сколько ложатся спать эти ребята.

Не хотелось бы завалиться к ним, как вышеупомянутый хозяин, задать один вопрос, а затем с жестом "ну вы спите, спите" захлопнуть дверь, буквально чувствуя сквозь стену взгляд "ну и чё ему надо было?".

Но, однако, нет. Так дела не делаются.

И вот, оторвав жопу от постельки, я уже пробираюсь сквозь бурю по снежной целине за разведданными для тактического завтрака.

К счастью, ребята еще спать не легли. Ну то есть легли, но еще не спали, тупя в какое-то корейское ток-шоу о фотомоделях.

С десятой попытки при помощи Гугл переводчика мне все же удалось донести до них суть вопроса. Но вот ответ получить было тяжелее - Малой не догадался показать на пальцах время и взял в руки мой телефон. Бедолага, всю жизнь пользовавшийся только самсунгами на родном языке, абсолютно не знал, что делать и куда нажимать, держа в руках продукт китайского телефоностроения.

Но надо отдать ему должное - после минуты ковыряния непонятного ему агрегата он все же смог открыть калькулятор и в нем четко и решительно поставить одну цифру - 8.

Ну что ж, в восемь так в восемь, мой желудок может мною гордиться.

Мои свежие следы, оставленные минуту назад, уже замело снегом - метель к ночи усилилась еще сильнее.

Осталось только дойти до своей, сквозящей из всех щелей, комнаты и отправиться на боковую. Вот теперь можно спокойно вернуться к мысли о том, что занятие на завтра я себе завтра и придумаю.

Спал я так себе. Каждый раз, как я закрывал глаза, меня начинало качать из стороны в сторону, словно я все еще на лодке. Скорей всего, это от усталости. А может и от того, что свет от уличных фонарей колыхался из стороны в сторону. Гидрометцентр, судя по всему, оказался прав, ибо всю ночь завывающий ветер бултыхал линии электропередач на улице и шелупонил мое, держащееся на соплях, окно.

Снилась мне тоже какая-то непотребная ересь. Раньше я работал в одном из провайдеров и вот во сне ко мне приходит кореец, что-то на своем тарабарском пытается мне объяснить, затем ведет к компьютеру. Я вообще не одупляю, что ему надо. Потом появляется какой-то русский мужик в деловом костюме и объясняет, что на компе слетело соединение и его надо заново настроить, ведь в Корее тяжело без интернета, который здесь предоставляется тем самым провайдером, где я работал. В общем, за несколько тысяч километров от родного дома моя старая работа даже во сне не оставляет меня в покое.

Несколько раз я просыпался в панике, что выключил матрас. Проверяю - нет, индикаторы горят, все в порядке.

Один раз проснулся от того, что как-то очень неудачно завернул руку между стеной и подушкой и там что-то звонко щелкнуло так, что на этом плече я потом лежать не мог. Короче говоря, проснувшись к завтраку, я чувствовал себя морской капустой. Ладно, пойду хоть поем, может полегче станет.

Вот он уже привычный мне завтрак, все ингредиенты в одной тарелке.

Пища теперь стала абсолютно не острой. Но я по-прежнему чувствую, что желудок хоть и справляется, но ему явно не совсем комфортно и чувствует он себя здесь абсолютно не как дома.

А самим корейцам нормально, ведь они едят такую пищу с детства. Не удивлюсь, если у них даже детские молочные смеси делаются из того самого инфернального концентрата.

После трапезы ко мне подходит малой и через Гугл переводчик пишет мне "через 20 минут вязать сети для крабов". И на всякий случай показывает, кто такие крабы, передвигаясь по кухне бочком в полуприсяде и щелкая разведенными в стороны руками.

Ну вот, думаю я, выходной вовсе и не выходной. Придется как в прямом, так и в переносном смысле работать с морепродуктами.

Не успел я расстроиться, как на этот крабовый спектакль приходит хозяйка, после чего между ней и мсье крабом начинается некий диалог. Не знаю, о чем конкретно они перепирались, но у меня в голове подача диалога была такой:

- пусть дует с нами, работать будем!

- да ты погляди на него, он ж щас сдохнет!

- ниче, это ж гастарбайтер, пусть ебашит, так положено!

- А ты подумал, куда денешь мертвого нелегала и как это все будешь копам объяснять?

После чего хозяйка жестом показывает мне, что им проблемы с законом не нужны и чтоб я дул спать.

А вот это уже приятно. На скоренькую хватаю стаканчик с кофе и мгновенно ретируюсь.

Неспешной походкой топая к своей лачуге, встречаю по пути того самого русского, волочащего куда-то через всю деревню корзинку со вчерашней зеленой жижей. Завидев меня, он грустно улыбнулся и, не менее грустно подытожив "Эх. Сразу понятно, кому делать нехуй...", снова удаляется в закат. Да, этот персонаж достаточно харизматичен, чтобы уйти в закат даже на рассвете.

Следующие пол дня ничего не происходило. Я валялся на своем тёплом матрасе, смотрел фильмы с телефона, сходил на обед, снова валялся на матрасе, периодически выходил покурить на улицу.

Время от времени ко мне загляывал хозяин того дома, в котором меня поселили. Не до конца понимаю его логику, но поводы зайти для него были двух типов:

То он говорит мне "жрать иди", делая характерные жесты, то говорит "дуй спать", при помощи все того же характерного жеста.

При чем, его не волновало время суток и принятый у них же распорядок дня. Можно стоять на крыльце часов в восемь вечера, а он подойдет к тебе и сделает жест "ам-ам", либо жест "баиньки". И тут вообще пофигу, что ты ответишь - можно сказать как "ОК", так и "я не понимаю, чего ты хочешь", в итоге он все равно кивнет головой и уйдет. Забавный, в общем, дядька, заботится обо мне. По пять раз на дню заглядывает в гости.

А на улице непогода все усиливалась.

Столбы качались все сильнее, какая-то маленькая мопедообразная штука с колесами навернулась от очередного прорыва ветра и постепенно преобразовалась в сугроб, поля и дороги замело а солнца из-за туч уже видно не было совсем.

Ближе к вечеру я переполошился из-за сирены, взвывшей, как сирена воздушной тревоги, из громкоговорителей на столбах. Проорав минуту, сирена заткнулась, а сразу за ней заиграла какая-то нелепая мелодия, наподобие тех, что операторы мобильной связи ставят вместо гудков, а следом какой-то не в меру спокойный женский голос начал передавать сообщение.

Понятия не имею, о чем вещалось, но в голове у меня теперь какой-то диссонанс от эмоциональной окраски двух половин сообщения. Очень надеюсь, что это предупреждение о плохой погоде, а не о каком-нибудь цунами. Во втором случае нелепость сообщения бы шкалила на всех приборах. Вот представьте сообщение мягким и спокойным женским голосом: "уважаемые дамы и господа, к вашему поселению движется волна-убийца высотой (поставить значение) метров. Просьба прикрепить к большому пальцу ноги бирку с именем. Конец передачи, приятного вам остатка вечера".

А что местные? А ничего местные. Никак не отреагировали. Может, они и прикрепили бирочки, но шумное застолье, которое я слышал из-за стены до сирены, по ее окончанию сразу возобновилось.

Когда я вышел на крыльцо на очередной перекур, порыв шквалистого ветра попытался оторвать мне руку вместе с дверью, за ручку которой держался в тот момент.

А вот строительную технику, в отличие от местных, с дороги как ветром сдуло, ровно как и меня с крыльца минутой ранее.

Бамбуковая рощица неподалеку пригнулась к земле под натиском воздушных потоков, несущих большие ломти снега, которые налипали на все поверхности и почти сразу начинали таять. Сосны кренились и шумели кронами. Каждый холм издавал низкий протяжный гул вперемешку со свистом.

Сквозняк в комнате каждые несколько минут открывал мне дверь. И все бы ничего, если б не тот факт, что дверь все-таки выдвижная. И еще дом стал свистеть, как маленький мальчик, которому заботливый, но не подумавший об остальных, дедуля сделал свистульку из хворостинки.

Снова в гости зашёл хозяин дома, очередной раз наказав мне спать, а заодно и сделал замечание насчет того, что у меня дверь открыта. Вот и хрен бы знал, как ему объяснить, что моя дверь меня похерила и ведет себя как подросток, который не слушается и не уважает старших.

И вот конец очередного дня. Я, слушая завывания ветра в горах за окном, с удивлением думаю о том, что я снова полон сил и что одного дня мне вполне хватило для реабилитации. Может, здесь еда такая? Или свежий морской воздух, набегающий с моря, не содержащий в себе ни смога, ни пыли больших городов, несет мне силы для нового дня? Я вспоминаю свои вагонные размышления насчет жизни в российской глубинке и понимаю, что по большому счету люди в таких деревнях, как эта, тоже проживают сегодняшний день только ради того, чтобы прожить завтрашний. Они просто живут тем, что есть - полями, морем и работой.

И, тем не менее, в таком месте действительно хочется жить. Может быть, в этом вся суть и заключается - найти для себя место, откуда не хочется уходить и делать все для того, чтобы это место осталось для тебя родным домом и завтра?

Проснулся я от холода. Каким-то образом я во сне умудрился выключить теплый матрас.

Часы показывали без пяти пять.

Ну ладно, все равно уже вставать, так что не страшно.

Собравшись и умывшись, я двинул в столовую. На улице еще лютая темень, солнце пока даже не думает вставать. Добравшись до столовой я увидел, что, несмотря на то, что шести пока еще нет, все остальные уже в сборе и заканчивают трапезу.

Пришлось нагонять.

Суп, каша, всякие штуки со стола, острые и не очень, скинуты в одну тарелку. Как и у остальных, собственно.

Едят эти ребята, к слову, всеми столовыми приборами в раз.

Черпанул кашу палочками, следом из этой же тарелки хлебнул бульона ложкой, после этого расковырял вилкой какую-нибудь мясную штуку там же.

После еды идем в комнатку ко вчерашним роботягам, устраиваем перекур. Сами роботяги облепили меня со всех сторон, расширили глаза до европейского стандарта и с возгласами "Уооооо" тыкали пальцами в мой беломор. Дал каждому, попробовали. Один закашлялся, второй зажечь не может, третий лежит, дымит и лыбится.

Пару слов о коллегах.

Один из них - просто паренек, на вид лет 18ти. Простой деревенский пацан, больше и сказать нечего. Разве, что он ростом был меня головы на полторы пониже.

Второй - лысеющий дядька лет 50ти, в фирменной футболке с надписью "Departed legend". Футболка эпичная. Если вдруг я попадусь миграционным службам, я попрошу у них такую же.

А третий, примерно такого же возраста - дядька с усами и бородой, как у шаолиньского монаха из фильмов.

Так как имен я их так и не понял, то первого буду называть Малой, второго Нелегал (все футболка виновата), а третьего Мастер Ли.

Пять минут спустя практически бегом ломанулись одеваться в резиновые костюмы. У ворот в ограду уже ждал грузовичок. Скинули ему в кузов канистры с бензином, какие-то мешки и корзинки, затем и сами загрузились туда же. Дорога до пристани заняла всего минуту от силы, несмотря на то, что уехали мы достаточно далеко. Пешком идти точно минут 15.

Всю дорогу я переживал, что мы херанемся в какой-нибудь овраг, учитывая то, что ширина дороги была примерно ровная ширине колеи грузовика. Но нет, водила четко и резво пидорит. Интересно, они все так водят? Тогда удивительно, почему я до сих пор не слышал про местных бокоходов. Хотя, может в этом виноваты как раз зыркающие камеры-следилки, но не суть. А вот на пристани началась какая-то неразбериха.

Возле лодок все носятся туда-сюда, все громко орут на корейском, руками машут (тоже на корейском). А вот дальше я не понял, что происходило:

Выбежали из кузова грузовика, закинули вещи в первую попавшуюся лодку, поорали, перебежали в другую лодку, слямзив часть вещей. Добежали до нее, так же быстро все в нее скидали, снова выбежали и ломанулись в третью, на этот раз оставив канистры.

Так мы перебрали еще три лодки.

Наконец мы расположились на небольшом судне метров 10 в длину.

Над палубой и кабиной возвышался стальной каркас, сходящийся клином к носу, где стояло поднятое к небу забрало. В дальнейшем я понял, зачем это все. Вот мы отплываем. Проплываем между маленьких, сплошь покрытых местными кривыми соснами, островков.

Наш экипаж дает мне какие-то инструкции и установки, которые я, разумеется, не понимаю.

Но никто мне не мешает тем временем вертеть головой в стороны, разглядывая местные пейзажи. Несмотря на темень, посмотреть есть на что, ведь гавань сплошь усеяна огнями.

Огромные автомобильные мосты, автострады вдоль берегов, дорожная строительная техника, снующие везде лодки, островки, волны.

Но любоваться местными красотами пришлось недолго.

Выйдя в море, лодка опустила забрало в воду и на крейсерской скорости ломанулась вперед. В следующую секунду я узнал, что происходит: грядки капусты представляют собой длинные, длинной примерно в сотню метров, сети, связанные между собой рядами, которые ограничивают буйки. Лодка забралом подныривает под сеть, поднимая ее над собой, идет под ней и скребком на носу срезает наросшую капусту. Из-за маленькой высоты каркаса, ползать приходится практически на карачках, кроме места около кабины нашего управлялы. Да и там высота подвела. Если малой спокойно помещался там в полный рост, то мне приходилось очень сильно сутулиться. К тому же несколько раз я знатно въехал в эту раму головой.

Под скребком внизу куча корзинок, в которые сыплется черно-зеленая слизеобразная херота. Очень напоминает по своему виду сопли Ктулху.

Когда сеть проползает над лодкой, наверх лучше не смотреть, ибо сыт будешь еще до обеда.

Мастер Ли вместе с Нелегалом распихивают капусту по корзинкам, выгребая ее с полозьев. Корзинки пересылаются нам, а мы в свою очередь вместе с Малым пересыпаем их содержимое в сетчатые мешки, которые стоят на специальных металлических рамках-подпорках.

Один проход под сетью, второй, третий, четвертый... грубо говоря, две сети - два мешка.

В каждый мешок надо водрузить примерно по 7-8 корзинок, каждая из которых весит в районе тридцати килограммов. А подпорок с мешками на палубе 14.

Почти всю дорогу приходится ползать на карачках, ибо высунутая наверх голова может вполне может оказаться отдельно от тела. Ну или как минимум сеть тебя придушит, о чем на инструктаже меня оповестил Ли, с улыбкой на лице сжав руки на шее, вытянув язык и издав характерное "бууээээ". Тем не менее, при заныривании лодки под очередную сеть, я пару раз чуть не схватил зубами держащий буи толстый канат.

Под ногами зеленая слякоть, ты на карачках тягаешь туда-сюда корзинки, которые вы с Малым на пару засыпаете в мешки, голову поднимать нельзя, в лицо летят брызги этой же зеленой хероты... В общем, полный фарш местной фермерской жизни.

Как только каждый мешок был уже готов порваться, а на полу было наловленной травы по щиколотку, наша лодка швартовалась к стоящему на якоре плоту между грядками, рядом с которым дежурило грузовое судно с краном.

Мы убираем подпорки, связываем мешки, и штуки по четыре при помощи крана вытаскиваем.

Капуста с пола корабля собирается лопатой и догружается в дополнительные мешки, которые нам тут же выдают на корабле.

Зелень выгружена, новые емкости заправлены в решетки, выходим на следующий круг. Начинает светать.

Один рейс, второй, третий... силы постепенно начинают меня покидать. К тому же я уже чувствую, что проголодался. И это несмотря на то, что ел, казалось бы, буквально недавно. Интересно, сколько ходок будет еще?

После четвертой ходки боги смилостивились и через команду корабля сделали нам подгон в виде пакета с чокопайками и холодным кофе в виде коробочек с трубочками.

Времени на трапезу отведено ровно столько же, сколько потребуется нашему харвестеру для того, чтобы добраться к ближайшей грядке.

Открыл пакет, затолкал чокопайку в рот. Пока глотаешь первую, открываешь вторую. Залпом втягиваешь в себя кофе и вот уже тебе нужно тянуть корзинку.

Еще ходка, еще...

После шестой погрузки на корабль и убедившись, что он полон, его труженики с довольным лицами отчаливают идут в порт, скрываясь за островками.

Наша команда отмывается от этой мжвячни, поливая друг друга из шланга, скидывает резиновые куртки и перчатки по локоть. Появляется корзинка с едой. Заваривается лапша на пятерых, плюс еще достаются баночки с какими-то местными растительными штуками.

Отлично, живем!

Силы постепенно начинают восстанавливаться. Народ курит, бродя по плоту, а я все гадаю, чем нам предстоит заниматься дальше.

Наш водила из грузовика, он же водила лодки, нежданно-негаданно подходит ко мне в упор, выпучив глаза, и говорит:

- Чо!

- Да ничо! А чо?

- Чо! - повторяет он, на этот раз такая пальцем в себя.

- Ааа, вононочо! Зовут тебя так что ли, "Чо", или чо?

- Чооо! - улыбается Чо. - Рома, Чо, Рома, Чо (заяц, волк, заяц, волк, заяц...)

И тут я посмотрел в сторону берега. И сердце мое замерло...

В нашу сторону на всех парах шагал все тот же грузовой корабль, но снова пустой.

Ребята с корабля, помахав нам со своего борта, кинули нам огромный ворох пустых мешков и начали вязать швартовы.

"Да лаааадно, да ну неее" - пронеслось у меня в голове.

Но нет, отдыхать уже не суждено.

Мои ребята запрыгнули обратно в наше суденышко и отправились на новую грядку.

Несмотря на то, что я уже порядком подзаебался, я постиг одну великую мудрость - "либо ты работаешь, либо ты замерз". И снова сети поползли над нашими головами.

Еще через пару ходок я понял, что уже попросту кончился - каждую вторую корзинку я ронял, не в силах удержать ее в руках, спина уже толком не разгибалась, ноги гудели.

Получив очередной раз в лицо ломтем зеленой жижи, я задумался - "Эх, как бы я снова хотел оказаться в этих краях, но только туристом. Лежать на пляже, купаться в море, бродить по местным островам с фотоаппаратом. Вы только посмотрите, как красиво море. Чайки кричат, солнышко светит, вода очень чистая. Соленый свежий ветер обдувает тебе лицо и треплет волосы. А море на вкус совсем как слезы... КАК СЛЕЗЫ ЕБАНОГО НЫТИКА НУ-КА БЛЯТЬ РУКИ В НОГИ ЖОПУ В РУКИ И ЕБАШЬ!!!1".

Так закончилась еще одна ходка.

Погрузивши ее в себя, корабль внезапно отшвартовался и скрылся в бухте.

"И что, и все? Закончилось? - не мог поверить я. - "ну конечно, закончилось. Это ведь только первый день..."

Ладно, главное, сегодня я выжил. Дальше должно стать легче.

К моему облегчению, я увидел, что это не я один такой нытик. Малой уселся в углу плота и безвольно повесил голову, а Нелегал гулко выдохнул и расстелился поперек.

Мастер Ли достал из кармана сигарету, слегка попинал не подающее признаков жизни тело на полу, и, прикурившись, уселся на борт.

И вот мы уже возвращаемся к пристани, убираем с пола остатки жижи, поливаемся из шланга, причаливаем. Пока я слонялся вокруг своих коллег, не зная, что делать дальше, к пристани подошла вторая такая же лодка.

Слышу оттуда голос:

- ой, да идите вы все в жопу, я жрать хочу!

Оборачиваюсь на него и вижу русского чувака лет слегка за тридцать, с густой черной бородой, как у моряка.

- да ну нахуй! Ребята, так нельзя! Я ведь правильно говорю? - обращается он уже к нашему мастеру Ли.

- не, ну серьезно, кто это придумал? Три дня с утра и до заката это все убирать.

Тут уже в разговор вступаю я:

- А что, раньше не так долго убирали?

- Опа, русский? - оборачивается он на меня.

- Ну, как видишь.

- Ну так вот! Сколько раз я сюда приезжал, так каждый раз за сезон каждая команда проводила на уборке пол дня. Делали заходов пять, от силы! А тут то ли сезон такой, то ли чего, но, в общем, мы тут уже четвертый день ябемся от рассвета и до заката! А капусте все конца и краю нет. Сезон, что ли, такой плодовитый!

- А чем еще занимались, кроме уборки?

- Ой, да увидишь. Если доведется, конечно.

Пока он вылезал из лодки, его команда ему что-то кричала

- Ой, попизди мне тут! У меня и так уже руки вон заняты, сам неси!

- (корейцы снова что-то кричат)

- ну чё ты орешь-то? Не понимаешь меня, что ли? Вот и я тебя не понимаю! А иди оно все в пизду, я жрать пошёл! - подытожил он и удалился в закат, волоча на себе какие-то мешки.

Я окинул тянущиеся до горизонта поля капусты и мне снова стало как-то не по себе.

За ужином ничего интересного не происходило, разве что хозяйка перед всеми хвасталась подаренной мною бутылкой водки. А сидели за столом человек 10 от мало до велика.

Один из тех, кто постарше, со звуками "Уооооо" и такими же круглыми глазами, как и у моих коллег утром, взял в руки емкость. Открыл. Хлебнул прям с горла. Сморщился, как изюм, насупился весь, затем громогласно заявил "РУССО УООООООДКААА".

Затем для остальных присутствующих он сначала долго по пунктам объяснял, а затем и продемонстрировал, как нужно пить такие напитки: плеснул себе чутка в пластиковый стаканчик, залпом выпил и с воплем "УААА" швырнул стакан в стену. Закончив демонстрацию, улыбнулся и поклонился.

Ужин кончился, я наконец отправился отдыхать.

Руки у меня опухли самым натуральным образом - у меня не получалось сжать кулак полностью.

Да и спина, я думаю, мне такие издевательства припомнит.

Мне как раз звонит Юра, узнать, жив ли я там. Рассказывает, что собирать капусту не так уж и сложно - "прошлись комбайном, насосом через трубу все выкачали. Лишь мешки вовремя подставляй да крюк крана цепляй."

Ну здрасьте, приехали.

Чисто ради интереса я решил прикинуть, сколько мы сегодня собрали.

Каждая корзинка - 30 килограммов. В мешке 7-8 корзинок. На борту лодки 14 мешков.

Сделали то ли 9, то ли 10 ходок (финальная часть работы в памяти размазалась).

Итого, по минимальным оценкам: 30x7x14x9 = 26 с копейками тонн. Ипона медь! Это ж...!!

Ладно, не сцать, прорвемся. А сейчас - отдых. У меня еще есть время попробовать оклематься.Зазвенел будильник. Но я снова к тому моменту уже не спал.

Всю ночь ворочался, пару раз за ночь опять нечаянно выдернув из розетки вилку своего теплого матраса.

Итак, пора вставать.

Сказано - сделано! Поднялся в постели, скрючился пополам от боли в спине и кое-как улегся обратно. Следующие минут десять я задумчиво изучал потолок.

Кто знает, сколько дней еще будет продолжаться сборка этой зеленой эктоплазмы? Я очень надеялся на то, что сегодня будет другая работа. Замечтался о том, как хозяйка на завтраке внезапно скажет - "ой, ты же с непривычки очень устал вчера и сегодня тебе лучше отдохнуть". Ну да, блин, как же...

Спустя несколько попыток я все же смог подняться, кое-как, с горем и спиною пополам, оделся потеплее, вкинул в себя колесо нурофена и неспеша поплелся завтракать.

Первые метров пятьдесят дались тяжело. Однако, с каждым шагом организм вспоминал, как ходить, так что до столовой я дошел вполне бодрячком, если не обращать внимания на боль в спине и конечностях.

Как и в прошлый раз, Ли, Нелегал и Малой уже доедали свой завтрак. Пока я ел, я заметил, что еда с каждым днем становится все менее острой. Видимо, вкусовым рецепторам постепенно приходит полярная лисица.

Ну и ладно, зато есть теперь можно спокойно.

Выходим из столовой, надеваем костюмы и отправляемся на пристань. На сей раз пешком.

Ли и нелегал ушли вперед, не дожидаясь, пока я оденусь. Со мной остался Малой. К слову, не такой уж Малой и малой - ему 34 года, хотя на вид ему с трудом дашь 18. Может, это у всех корейцев в принципе так, я не знаю.

Выходим из дома, топаем по бетонным дорожкам, по которым снуют грузовички. Один из них решает нас подбросить до пристани, все равно ведь сам туда же едет.

В итоге, когда Ли и Нелегал приходят к лодке, они негодуют, почему мы уже там.

А вот дальше снова начинаются утренние непонятки. Из кабины лодки выходит рулевой и начинает что-то громко навязывать Малому, тыча пальцем в двигатель. Малой растерянно машет руками и робко что-то возражает, за что получает смачный подзатыльник.

Водила включает стартер, но двигатель не заводится, после чего Малого, как насравшего в движок котенка, в этот же самый движок тыкают носом. И дают пенделя в придачу.

Урааа, поломка! Казнь отложена на некоторый срок!

Малой грустно тупит в пол, Чо садится на байк и везет свою душу в неизвестном направлении. Однако, спустя пять минут возвращается вместе с бригадой вчерашнего грузового корабля. Всей толпой они суетятся вокруг Хондовского пихла, ковыряют там что-то парой отверток, после чего, от очередного нажатия стартера, движок начинает довольно фырчать.

Ладно, 10 дополнительных минут на то, чтобы собраться с силами мне дали. А теперь снова в бой.

Закинув канистры с горючкой, сами грузимся в лодку и отплываем.

И снова залив, огоньки, дорожная техника, острова, бла-бла-блааа... Никакого желания любоваться местными пейзажами у меня сегодня нет.

Вот наконец забрало падает в воду и мы цепляем первую грядку.

К нам с Малым подкатывается первая корзинка с зеленой жижей. По нему, кстати, тоже видно, что хоть солнце еще не встало, а он уже заебался не меньше, чем я.

Хватаем первую корзинку, поднимаем ее и высыпаем в мешок.

Блеаааать, моя спинааа! Руки не сгибаются, корзинка поднимается с трудом, попутно выплескивая часть содержимого на пол.

К нам катятся еще три, а мы с трудом справились с одной.

Эх, ладно, все равно деваться уже некуда. Одна корзинка, вторая, третья... И, внезапно для себя, я начинаю замечать, что корзинки поднимать все легче, спина, хоть и ноет, но дело свое делает исправно. Ну вот, значит, я и размялся.

Не успел я опомниться, как мы сделали уже три ходки к грузовику. Как-то быстро сегодня летит время и просто дела делаются. Вчера-то я и одну с трудом вытерпел.

После третьей ходки, команда нашего судна внезапно выползает на нос и поднимает забрало, после чего начинет складываться на палубе.

И что? И все, что ли? Я тут только в кураж вошел, в работу втянулся, а вы...

В общем, идем вдоль грядок обратно в гавань. Стоим, курим, никого не трогаем. Внезапно Чо начинает орать, показывая на одну из грядок. Пацаны резко сорвались на нос, снова уронили забрало, и вот лодка уже ныряет под капусту.

И что? И снова, что ли? Я тут только расслабился, отдыхать приготовился, а вы...

В общем, делаем еще ходку до и грузового, еще и еще.

В одну из них, во время выгрузки, случился казус.

На плоту, куда краном грузового судна стаскивается капуста с нашей лодки, уже накопилась нехилая такая куча здоровых хлюпающих, как плохие грудные импланты, мешков.

Вот очередные мешки, издавая чвакающие звуки и выблевывая через недозатянутые ремни лишнюю зеленую жижу, слетают с нашей палубы и пол тонны зеленого веса с характерным хлюпом впечатывает зазевавшегося Чо в недра колышащегося монстра.

Остаются торчать нога и пара рук в ярко-желтых перчатках.

Никто на обращает внимания, а я тем временем немножко прихуел.

Через пол минуты с ворчанием из пучин капусты выползает-таки наш многострадальный водила и, хихикая, уходит наливать себе кофе. Окружающие все так же не реагируют. Видать, ему уже не впервой.

Очень странное чувство - когда работаешь, тебе тепло и уютно. Как только перестаешь работать, сразу становится холодно, мышцы начинают болеть, а тебя кренит в пол.

Таким макаром делаем еще несколько рейсов и наконец разворачиваемся в сторону гавани.

Весь день в носу мешалась какая-то сопля, которая, застряв в ноздре, не двигалась никуда. И вот, наконец, как следует шмыгнув носом, я чувствую, как у меня по лицу проползает какая-то длинная штука и залетает внутрь. Puta Mierda!!!11 Короче, не сопля это оказалась вовсе, а ломоть морской капусты...

Ну вот вообще не понятно теперь. Я не заметил, как пролетел рабочий день и готов продолжать вкалывать. Спине, если вдруг и плохо, то я этого уже не чувствую. Пальцы явно устали, но шевелятся вполне бодро. В общем, я только разогрелся и чувствую себя огурцом. Не в том смысле, что зеленый (хотя море сегодня знатно штормило), а в том смысле, что мне вполне себе ниче так. Я сам с утра ныл сильнее, чем спина.

Причаливаем, начинаем драить лодку и вычищать остатки капустых из всех труднодоступных мест.

Рядом с нами паркуется такая же лодка, на которой присутствует один некорейский пацан (нет, не вчерашний русский). Кто-то из команды на него орет, психует и отвешивает подзатыльники.

Ли подходит ко мне, тыкает кулаком в плечо и, показывая пальцем на них, хихикает и подмигивает. Настроение ползет вверх и я чувствую себя еще лучше. Спасибо, Мастер.

Закончив уборку лодки, я понимаю, что такой чистой за два дня я ее не видел еще ни разу.

Неужели, завтра уборки не будет?!

Собираем шмотки, топаем к деревне.

Попутно Ли мне что-то упорно рассказывает и хихикает. А я ему в свою очередь тоже втираю какую-то дичь. Все равно ведь друг друга не поймем, так что тема разговора не имеет абсолютно никакой значения и можно говорить все, что подвернется под язык.

Тут ко мне с радостной вестью обращается и Нелегал. Он говорит: "тумморо сэлип (кладет руки под голову и закрывает глаза). 8 (показывает на пальцах) о-клок ам-ам (типа кушает)"

Йеее! Вот тут я невольно лыбу растянул.

В целом, я сегодня чувствую себя более чем живым, просто чутка уставшим с приятной тянущей болью почти во всех мышцах. А тут еще и уборка кончилась, да и выходной намечается! Ну все, самое страшное позади. Да и оказалось это страшное не таким уж страшным. Это все с непривычки. Ну а я теперь чувствую себя белым человеком. Иду домой и меня изо всех оставшихся сил улыбает.

Располагаемся в коморке местных.

К слову, у них в комнате точно такой же сквозняк, вот только пол такой горячий, шопестец. Если долго сидеть, не шевелясь, то пукан начинает пригорать. Сидим, ждем, когда нас покормят.

Приходит хозяйка, накрывает на стол, зовет нас. А мне все так же не понятно, по какому принципу она сервирует мое место: у всех стоит по чашке с рисом, а остальные разные штуковины разложены по маленьким тарелочкам по всей площади стола. У меня же стоит одна огромная тарелка, куда наложено понемногу всего. То ли обо мне заботятся, чтобы мне было удобнее есть, то ли всем гостям у них принято накладывать отдельно от остальных.

Да, и вот еще такая штука. В Корее, насколько я успел заметить, нет таких понятий, как первое и второе блюда. Все, что есть на столе понемногу черпается и отправляется в одну миску. Вот на столе стоит миска с супом из какого-то мяска, картохи и лука. Туда каждый обильно наваливает рис, сверху кидает несколько ломтей китайской капусты, туда же жареное мясо, поверх этого омлет и гренки с сыром, после чего содержимое тарелки истаптывается до однородной массы. Я же, когда ем каждое из блюд пораздельности за одним столом со всеми, чувствую себя не в своей тарелке. (Лол, каламбурчик вышел).

Вот трапеза окончена, я выхожу на улицу, подкуриваю промокший за день беломор, и отправляюсь на законный отдых в своей комнатушке на отшибе деревни.

Солнце уже село, с неба потихоньку падает легкий снежок и постепенно начинает холодать. Вполне возможно, что завтрашний выходной связан как раз с надвигающейся непогодой, ведь гидрометцентр в Корее, как говорят, очень точный.

После спада нагрузки на организм, боль в мышцах вернулась, но уже не в той мере, что была накануне. Да и в большей степени преобладает такая добрая усталость, вынуждающая валяться в постели и смотреть какое-нибудь кино. А завтра можно весь день ничего не делать. Лепота!

Пол шестого утра, все на кипише, хоть автобус и отправляется в 6.45.

Юра подскочил, носится, собирает сумку. По виду Макса не понятно, то ли доволен тем, что наконец есть работа, то ли хочет кого-нибудь выключить с вертухи. Что-то среднее.

Беготня, беспричинные перепирательства

- включи свет, нихрена не видно!

- нет, погаси, вон пацаны еще спят!

- А куда я документы дел?

- ой, я носки на сушилке забыл!

- шнуруйся быстрей, мы ребятам спать мешаем!

... Тем временем в углу понуро мычат двое бурят, засунув головы под подушки.

Наконец сумки собраны. Последний взгляд на местные улочки, поход до автобусной станции, посадка, поездка.

Только сейчас я обратил внимание на местные камеры видеофиксации нарушений на перекрестках. В отличие от наших, эти представляли собой вечно жужжащие, бешено зыркающие в разные стороны зрачки глаз, которые, как у хамелеона, все время смотрят на разные движущиеся объекты независимо друг от друга.

Уж не знаю, фиксируют ли они выезд за стоп линию при красном свете для машины, но местные водятлы все время пытаются вытолкать тебя машиной с зебры, даже если ты переходишь дорогу, ориентируясь на зеленого человечка из пешеходного светофора.

Ехать нам предстояло с двумя пересадками. Сначала в Пьентек, там Садимся на автобус до Чхонджу, оттуда так же автобусом до Кунсана.

Благо, в Пьентеке билетерша нас поняла с первого раза, выдала билеты на ближайший автобус и занялась следующим в очереди.

Смотрим на билет - время отправления 7.00. Смотрим на часы - время 7.01. ...Бля!

Выходим на улицу, идем к нужной платформе, видим, как автобус трогается с места и пытается скоропостижно покинуть станцию.

В это же мгновение у нас из-за спины с воплями выбегает билетерша, продавшая нам билеты, и несется за автобусом. Следом за ней, дудя в свистульку и размахивая светящимся жезлом, за ним же несется дядя в спецовке. Следом еще пара каких-то человек, которые яростно начинают колотить автобус в борт.

Мы охуеваем. Водитель охуевает. В итоге автобус остановлен, водила запускает нас внутрь, сопровождая взглядом "что это блять было?", мы довольные садимся в свои кресла и отправляемся в путь.

Пару часов спустя мы уже в Чхонджу, там спокойно пересаживаемся на следующий автобус и вот мы уже на пути в Гунсан.

Все бы ничего, но теперь моя судьба от меня не зависит - на билет потрачены последние деньги и я не смогу вернуться на родину, предварительно не заработав себе на дорогу.

Через 10 минут после нашего прибытия на нашу конечную остановку, в терминале появился специальный дяденька, который нашел нас по нашим фото, посадил в свой корейский авто и мы поехали. Просто куда-то поехали.

Как оказалось, вез он нас на фуршет в честь нашего прибытия. То есть в забегаловку где-то на рынке.

А внутри, между прочим, уютненько - разуваться нужно у входа, в зале стоят низенькие столики, за которыми прямо на полу сидят местные роботяги. В каждый стол встроены газовые конфорки, на каждой из которых стоит гигантский чан с оранжевым содержимым.

Столы ломятся от всяких яств, промасленных в таком же оранжевом, как и содержимое чана, соусе.

Вид этих яств четко дает тебе понять - если ты не сожрешь это прямо сейчас, то оно вполне может прийти к тебе ночью и сожрать тебя.

К слову, наша российская лапша, даже та, которая с иероглифами, купленная на рынке у корейцев, и близко не стоит с той лапшой, которую можно найти в супермаркетах в Корее.

А эта лапша в свою очередь выглядит как легкая разминка перед потреблением содержимого вышеупомянутого чана.

Такое ощущение, что где-то в Корее есть шахта в ГЕЕННУ ОГНЕННУЮ, откуда и добывается эта хренотень, потом из добытого вещества получают концентрат, на котором уже и готовят этот суп.

Суп, кстати, с рыбой. Каждая рыбина помещена в чан полностью, но частями. Хочешь - наковыряй себе в тарелку термоядерных оранжевых потрохов, да потребляй.

Но, как ни странно, несмотря на инфернальную внешность пищи, она оказалась весьма вкусной. Только ядреной. Сами корейцы тоже сопели и кряхтели, вкушая эти лакомства.

Наш же дяденька кореец, угарая надо мной, периодически подавал мне салфетки, чтобы я мог вытереть свои оранжевые сопли.

После обильного, но жестокого угощения, выходим на улицу на перекур. Кого-то ждем.

Через пару минут подъезжает машинка, из которой вываливается сурового вида дядя и его не менее суровая спутница, загипсованная на правую руку и обильно пахнущая перегаром.

Какое-то время они щебечут между собой, обойдя нас со всех сторон несколько раз, в конечном итоге тыкают пальцем в Макса и Юру, затем жмут руку нашему водиле, садятся в свою машину и уезжают.

Интересная завязочка, однако.

Прыгаем все вчетвером обратно в машину и едем.

Ехали далеко за город. Благо, тут везде широкие скоростные магистрали с отличнейшим асфальтом, так что докатилась мы быстро.

К слову, наш водила так мастерски успеваел подпевать радио, при этом разговаривая по телефону, подрезать и орать на всех налево и направо, что складывается такое ощущение, будто он проходил в России курсы повышения квалификации для маршрутчиков.

Я снова обратил внимание на местный автопром. Такое ощущение, что я попал в ГТА - всюду столько знакомых очертаний родных японских авто, вот только названия у них почему-то другие.

Мимо проносились деревеньки, заводы, поля, ветряные генераторы. Внезапно дорога перешла в здоровенный мост, на другом конце которого где-то вдали виднелись горные вершины какого-то острова.

В воде возле берега были видны ряды красных буйков. Как пояснил нам Юра, это и есть те самые грядки капусты, которые нам предстоит окучивать.

Ну что ж.

На другой стороне моста дорога через пару километров из четырехполосной асфальтированной превращалась в типичную четырехполосную грунтовую.

Спустя еще несколько километров, продолжая движение по все сужающейся грунтовке, попутно объезжая дорожную строительную технику, мы уткнулись в несколько маленьких сельских домиков.

Водила мне жестом показывает - "выходи", достает из багажника мой рюкзак и, крикнув что-то выходящей из дома женщине, садится обратно и уезжает, увозя моих спутников в неизвестном направлении.

Меня встречает хозяйка. Улыбчивая женщина, лет сорока. Показывает домик, где мне предстоит жить, велит оставить рюкзак и идти за ней. Всю дорогу она мне увлеченно что-то рассказывает, показывает, улыбается, о чем-то спрашивает.

Все, что я могу - это улыбаться и кивать, ведь я ни слова не понял из того, что она мне сказала.

Заходим в один из близлежащих домов - понятно, это кухня. Тут я буду есть.

Заходим в следующий. В нем одна единственная комната, в которой из под одеял на меня хлопают четыре корейских глаза. Вслед за глазами из под одеял появляются улыбающиеся лица двух рабочих. Теперь они мои коллеги на ближайшие пару месяцев - это единственное, что я понял, кроме кухни.

Экскурсия продолжается - в одном из помещений мне выдают резиновые штаны, резиновую куртку и резиновые перчатки. Это тоже понятно - в этом я буду выходить в море. Жаль только, что сапоги маловаты, но размера больше у них попросту нет.

На этом, собственно, обход хозяйских владений заканчивается.

После того, как я выпросил у своей новой владелицы пароль на вайфай, она ткнула пальцем в мой новый дом и жестом показала, чтоб я шел спать.

Ну что ж, хорошая идея, учитывая то, что мне ближайшие время вряд ли еще выпадет такая возможность.

Но сперва надо бы вещи разложить, постель приготовить, жилище изучить. Пообжиться, в общем.

Когда я переступил порог перед взором предстала довольно удручающая картина. Ни одно окно как следует не закрывалось, из-за чего в комнате был ужасающий сквозняк.

Теплый пол в комнате был, но он выполнял почему-то функцию холодного. От стен лохмотьями отваливались обои, а все углы проела черная плесень. Видно, что в этой комнате долгое время никто не жил и не следил за ней.

Кровать представляла из себя сложенное вдвое покрывалко, расстеленное на полу, одеяло и пару подушек.

Дверей в комнате было две. Одна входная, а вторая вела в санузел.Проверив воду под краном, я еще больше расстроился - температура воды была в градации от холодной до совсем холодной.

Ну хоть унитаз исправен.

Ну что поделать. Раз уж я сюда не ныть приехал, то придется терпеть, что дают и не кобениться.

Надев на себя все, что было найдено в рюкзаке, я завалился под одеяло.

Ну, в целом, жить можно. Только вот сквозняк дует прямо под одеяло и пальцы рук гнуться уже не хотят.

Нет, так это дело оставлять нельзя!

Рамы окон здесь везде сдвижные, на полозьях. Многие из них послетали, а назад их никто не вправил. Это первое, чем я занялся.

Потратив на два окна в сумме около получаса, и затыкав их изнутри всякими тряпками, я уже ощутил заметные улучшения - сквозняк хоть и присутствовал, но уже не выстужал мою худощавую тушку насквозь.

К тому же я перетащил спальные принадлежности в угол и обложил себя вещами.

Снова забравшись под одеяло, дабы почувствовать изменения на практике, я пришел к выводу, что в целом жить можно.

Пока я лежал на кровати, поглощенный размышлениями, в дверь зашел хозяин дома и жестом показал мне, что настало время ужина.

А жизнь, я смотрю, идет в гору!

Столовая.

Когда я зашел в нее, перед моим взором предстал большой стол с впечатляющим количеством всякой еды. Эта еда уже не выглядела, как вместилище обреченных на вечные муки душ, а представляла собой, пусть и самобытный, но очень аппетитный на вид набор супов, морской и не очень зелени, жареного мяса и всего прочего. Между прочим, ужин был не острый, вопреки моим ожиданиям.

К сытному обеду прилагалось вполне занимательное знакомство с хозяйкой. Разговаривали мы посредством Гугл переводчика. В ходе беседы я выяснил, что ей 42 года, что она впечатлена, что к ним в колхоз приехал столь молодой человек из-за российского бугра, который больше похож на туриста и все такое прочее. В общем, приняла меня она за типичного искателя приключений. В целом, недалеко от правды.

К сожалению, я так и не смог узнать ее имени, ибо на каждый мой подобный вопрос было произнесено огромное количество разных слов и предложений, из которых имя вычленить я так и не смог.

Приятными бонусами стали новые резиновые сапоги и костюм моего размера, а так же электрический матрас с подогревом.

Вернувшись в комнату, включив матрас и устроившись на нем, я пришел к выводу, что в целом тут хорошо. Люди вокруг добрые и веселые, еда вкусная, кровать теплая, сквозняк толком и не мешает, да и вообще - приключения есть приключения, а я всего лишь странник, как в книгах про путешественников.

Единственное, к чему мне придется привыкнуть, так это к подъему в 5 утра, завтраку в 6, а отбою в 10. Но это уже мелочи. Будем считать, что я просто попал в другой часовой пояс.

Побродив немного вокруг дома с сигаретой в зубах и поразглядывав звездное небо, я, теперь уже с однозначно хорошим настроением и верой в завтрашний день, пошел в кровать, провожать сегодняшний.

6.30 утра, объявлен общий сбор.

Все быстро умываются, одеваются и всей гурьбой вываливаются на улицу. Идем на арбайт.

Утро воскресенья выдалось пасмурным и прохладным. Но все же даже такой смене климата после сибирских февральских морозов я дико рад, наблюдая лужи в эти предрассветные часы.

От Батора чуть ранее поступила информация, что на местном заводе кастрюлек со дня на день должна появиться вакансия, как только восстановят поломанный станок.

Но, так как денег мало, мы решили все же не тянуть бедного кота за болезненные части, а топать искать подработку, хотя бы на один день.

Арбайт, то есть местный рынок добровольных рабов, оказался просто бочкой с разожженным в ней костром, вокруг которой толпились таджики и какой-то допотопный абориген. Дядькой он оказался хорошим, а потому бесплатно поил всех кофе.

Простояли мы там больше часа. За все это время подъехал только один грузовичок, в которой запрыгнули двое старослужащих таджиков и укатили через мост куда-то вдаль.

Основная проблема в том, что берут в основном только уже примелькавшихся личностей. Многие из них живут здесь уже по году и более, став заправскими нелегалами, а молодняк остается лишь напоследок.

А сейчас, во-первых, очень мало работы, а во-вторых, у меня нет времени на то, чтобы мелькать сутки напролет перед глазами местных работодателей.

Час спустя костер потух, народ стал потихонечку рассасываться, и мы тоже в свою очередь пошли домой.

Поймав горизонт и посмотрев пару каких-то фоновых фильмов, мне наскучило просто так лежать без дела и я пошел обозревать окрестности.

То, что я поначалу принял за трущобы, на деле оказалось культурным и торговым центром города.

Чуть в сторону - магазины заканчиваются, начинаются районы жилых высоток, далее за ними автобусная станция, а следом только фермы и поля.

Пока я беспристанно слонялся по окраинам, ребята не тратили времени впустую, а нашли несколько объявлений о работе. Много вариантов перебрали, но везде все либо занято, либо занято, либо занято.

Кроме одного объявления.

Неужели успех?

Сказали, что могут взять всех троих.

Реально успех, что ли?

Да, возьмут троих, но на разные объекты, так что работать будем по раздельности... Ну что ж. Это лучше, чем ничего. Не так легко будет, но все же наконец работа! Довольно тяжелая, но все же оплачиваемая. А именно - выращивание и сбор морской капусты. Пришлось принимать хотя бы это предложение, за неимением лучшего. Так как in big family there is no klyouvom klats-klats, боясь проетерять это предложение, мы, не долго думая, прямо сходу одеваемся и идем в билетную кассу.

На улице уже моросит мелкий дождик, вечереет, а мы, довольные хоть каким-то положительным сдвигом, втроем идем к конечке автобуса в нашем маленьком городке.

Дальше пол часа перепиртельств с тетенькой в кассе, ибо она не понимает нас, мы не понимаем ее. На вопрос "do you speak English" непонимающе хлопает глазами и что-то тарабанит на своем.

- Пьентэк, 3 (показываем пальцами), морнинг!

- (тирада непонятных звуков)

- пишем на листочке "07.00, Pyongthaek"

- (еще больше звуков)

- нам не понятно!

- (хмыкает, закатывает глаза, берет листочек, пишет кучу иероглифов)

- НУ ДА ТЕПЕРЬ ПОНЯТНО СТАЛО СПАСИБО!

... В итоге ждем девчонку-буряточку из общаги, которая тут живет уже несколько лет и вполне сносно шпрэхает вслух. Зовут ее Хонда. (КАНЖОООО!) Нет, не как JDM рисовозка. Ударение на последний слог. Я аж расстроился.

С какого-то плаката в здании автобусных касс на меня с хитрым прищуром пялится довольный кореец, рядом с которым красуется надпись "credit?". Ну нет уж, блеать, спасибо! Я сюда-то приехал, чтоб с долгами раскидаться, а вы мне еще местных кредитов предлагаете взять! Отойди от меня, постылый!

Довольно скоро появляется Хонда. Несколько минут они с билетершей между собой о чем-то трут на корейско-девичьем, после чего по ту сторону кассы появляются три билета на автобус.

Забрав заветные бумажки, мы возвращаемся в общагу мыться-бриться-похмеляться, в путь-дорогу собираться. Принимаю контрастный душ (местная система водоснабжения в общаге другого дать и не в состоянии) и с чистым сердцем ложусь баиньки, снова готовый к новым свершениям.

Завтрашний день несет новые надежды, а этот заканчивается. Капуста, жди, мы едем!

Проснулись мы часов в девять. Точнее, в девять встал я.

Когда я открыл глаза, идти на арбайт уже было поздно, но утренний консилиум решил, что туда сегодня можно было и не ходить. Поэтому никто меня будить и не собирался, ибо сами не пошли.

Как оказалось, двое бурят накануне накидались пивком, Юра простыл и храпел всю ночь как трактор, идущий в гору с тяжелой повозкой. Максим не смог заснуть совсем и все утро пиздел на друга за то, что тот своим громогласным рыком мешал ему выспаться.

Я же чувствовал себя огурцом и не понимал претензий к храпу, которого я ни разу за ночь не услышал

- Это все потому что ты сам храпел всю ночь! - констатировал Макс.

- Чавооо? Я ж не храплю!

- ну сначала и не храпел. Я поначалу Юрия пинал, с ноги, чтоб тот скрежетать перестал, но как только ты тоже начал голосить с ним в унисон понял, что выспаться мне сегодня точно не удастся.

... Ну здрасьте, приехали. Никогда в жизни не храпел, а тут понеслась.

Пока мы тележились в своей коморке и ждали Батора, двое бурят решили потратить кусочек местной валюты и сбегать в магазин за виски, дабы отметить наше подселение и новое знакомство.

У нас разливается добротный вискарик по бумажным протекающим стаканчикам, за стеной в соседнем здании из радио громогласно, словно оратор из книг Оруэла, скандирует какой-то корейский мужик. А мы пьем.

Чем заняться мужикам за выпивкой? Вспоминать службу в армии. Буряты вспоминали свою службу в ВДВ. Они гордо описывали свои, на момент конца девяностых, еще два года службы с "крабовыми" беретами на головах.

- Может быть, все же краповыми? - пару раз попытался поправить их Юрий.

- Ну да, да, крабовыми. - каждый раз поддакивал бурят.

Мне постепенно наскучило слушать рассказы про армейские годы и я ушел дотягивать свой бокал вискаря на крышу, затянув еще одну папиросу.

Далее последовало предложение пробежаться по магазинам да поискать в округе чего-нибудь полезного.

Благо далеко до магазинов ходить не пришлось, ибо просто обойдя один квартал вокруг, мы нашли три оптовых точки продуктов, четыре аптеки, одну автомастерскую, семь магазинов одежды, четыре магазина обуви, три салона связи Самсунг и даже кузницу.

Я еще раз убедился в том, что пытаться разговаривать с корейцами на английском абсолютно бесполезно.

В магазине нам вместе с продуктами в пакет сунули брошюрку местных свидетелей Иеговы. На русском языке.

Выйдя на улицу из магазина и оглядевшись вокруг, я только сейчас обратил внимание на то, что только в нашем районе из-за крыш торчит три шпиля с крестами.

Даже тут от этих христианских бесов отбою нет.

Следующий остаток вечера я был занят ничем. Ходил взад-вперёд, слонялся на крышу и обратно, помог уже убитым в нулину бурятам добить четвертую бутылку виски...

Бедные ребята от скуки не знали, чем заняться, а посему прогуляли за вечер уже две зарплаты.

Решив, что на этот раз обязательно придется идти на Арбайт, легли спать пораньше. Ну то есть это я и Юра легли. А Максим еще пол ночи ворочался и тыкал нас в бока, чтоб не храпели. Я об этом, разумеется, узнал только на утро.

Проснувшись в половине шестого и обнаружив, что никто кроме нас не проснулся, да и проснуться не в состоянии, мы приняли решение снова никуда не ходить. А куда идти-то, ежели каждый из возможных проводников лег спать минимум пару часов назад и разбудить их не представляется возможным?

Я выключил будильник и мы снова погрузились в сон. Снова все, кроме Макса, который с каждым утром выглядел все менее жизнерадостным из-за недосыпа и отсутствия работы. Бедняга буквально не знал, куда себя деть в вынужденные выходные.

Пришедший утром Батор вновь нас "обрадовал" тем, что работы нет.

Макс еще больше посмурнел.

Да и у меня уже, если честно, настроение постепенно начинало падать.

Все чаще и чаще мою голову стали посещать мысли - "А где я вообще? А чем я занимаюсь? Что вообще хорошего из этого выйдет?".

Чувствовал я себя совершенно не в своей тарелке. Денег осталось только, чтобы купить еды на неделю, и не более.

Думал, что буду меньше курить, что курить будет просто некогда, но все, что я мог делать сейчас - слоняться по крыше общаги днями напролет с сигаретой в зубах, топчась по февральским лужам, и ждать хоть каких-то вестей.

Весь запал и боевой дух, отведенный на новые свершения, растрачивался впустую и постепенно сходил на нет.

Посмотрим, что принесет завтрашний день.

Сегодня никто из пацанов не пил, так что завтра наконец пойдём на арбайт. Несмотря на то, что будет воскресенье, может хоть там повезёт