Valen2260

Не сложно найти историю советского кино концентрирующуюся на художественных особенностях различных картин и художественных направлениях. Увлёкшись этой стороной дела, забывают, что любой кинематограф является лишь малой частью государственной надстройки.

А при таком подходе роль личности доводится до абсурда. Творцом истории становится гениальный художник или чиновник самодур. Я бы хотел сконцентрироваться на тех общественно-политических условиях, которые позволили советскому кинематографу сформироваться и стать не просто выдающимся, а мировым феноменом.

24 мая 1896 года в саду Эрмитаж в Москве, через несколько месяцев после показа изобретения братьев Люмьер в Grand-Caf на Больших бульварах в Париже было показано «Пребытие поезда». Впечатление от сеансов было ошеломляющим: «Прямо на вас несется паровоз железной дороги, и, кажется, нет спасения!» – взволнованно писал рецензент.

Все лето 1896-го Cinmatographe Lumire демонстрировался на Всероссийской Нижегородской выставке где его посетили уже тысячи любознательных со всей страны. В следующем году в Москве был открыт Электрический театр. Но лидировали в России иностранцы.

Магазин Братьев Пате

Фирма Братьев Пате разместилась в Москве, которая стала кинематографической столицей России. «Пате успешно торговали киноаппаратами, игровыми картинами, выпускали хроникальный Пате-журнал, а в 1913 году открыли фешенебельную кинофабрику у Тверской Заставы, чтобы снимать фильмы про Россию на местах событий», — пишет историк кино Зоркая Н.М. Вслед за Братьями Пате устремились в Россию их конкуренты-французы – фирмы Гомон и Эклер, итальянцы – Чинес, Глория и другие.

За новыми фильмами владельцы кинотеатров ездили за границу, покупать ленты у производителей, что было очень дорого. Экран надо было заполнять, публика требовала новых и новых названий. Было необходимо организовывать собственное производство, где владельцы залов беспрепятственно получали бы материал – нечто наподобие действующих фильмотек, складов и одновременно магазинов. Эти заведения назывались прокатными конторами.

В 1906 г. в Москве Ханжонков открыл первую российскую контору по прокату фильмов, а в 1907 г. основал фирму «Торговый дом Ханжонков и К»: «Мы будем систематически выпускать картины, рисующие как внутреннюю жизнь русского человека, так и географию, и этнографию России», – писал Александр Ханжонков.

Но выпущенная 20 сентября 1908 года картина «Драма в таборе подмосковных цыган» не имела отклика ни у зрителей, ни у прессы, Картина длинной 4 минуты была снята в настоящем цыганском таборе в Кунцеве, но неумелая и натужная игра статистов, которые «с ужасом косились на аппарат», привела к краху замысла. С 1909 по 1914 гг. фирмой Ханжонкова было выпущено более 70 игровых картин. По объему производства она заняла первое место в России.

Ханжонкова обогнал Александр Дранков, чья фирма сняла «Стеньку Разина». Для съёмки картины на более или менее общественно значимую тему требовались не только деньги, но и покровительство, или, как тогда говорили, протекция, которую он получил у всемогущего Столыпина. Именно день премьеры первого игрового фильма «Стенька Разин» 15 октября 1908 года считается датой рождения российского кино.

Кроме прямой цензуры была и другая проблема: пресса обвиняла кинематограф и в «обирании честных людей» (хотя плата за билеты была в иллюзионах минимальной), и в растлении нравов, и в пошлости, и в низведении уровня «игры первоклассных актеров к бесцветной симуляции».

Гончаров В. М.

Первым же по-настоящему признанным режиссёром стал Василий Михайлович Гончаров. За один 1909 год он снял 9 фильмов, но в последующие уже снимал по 2-3. Лента «Ермак Тимофеевич – покоритель Сибири» насчитывала уже 14 сцен и 460 метров. Летом 1915 года Василий Михайлович Гончаров скончался в постели, держа в руках повесть «Бедная Лиза» Карамзина, которую намеревался экранизировать.

Сюжет «Бедной Лизы», судьба «соблазненной и покинутой», станет эталонным для русской психологической драмы – ведущего жанра отечественного кино 1910-х. Основное производство было сконцентрировано в Москве и Петербурге. Но перед самой войной в Ялте был построен павильон (тогда их называли ателье). Около 100 картин было снято совместными трудами фирм «Ялтинского Голливуда» к 1918 году. В Москве же было снято более 250 фильмов.

Были у дореволюционного кино и свои прорывы. Многие из них касаются мультипликации и связаны с именем Владислава Старевича — всемирно признанный классик «седьмого искусства», и изобретатель объемной (кукольной) мультипликации. Его миниатюра «Стрекоза и муравей» (1913) пользовалась огромным успехом у публики, заслужила поощрение самого Николая II и была продана (что тогда было редкостью) в Англию, Францию и Америку.

Исторический фильм «Оборона Севастополя» (1911), посвящённая событиям Крымской войны 1854–1856 годов, – общепризнанная веха в истории кино.

Во время войны резко сократился ввоз иностранных лент и это даже подстегнуло отечественное производство. Февральскую революцию магнаты встретили спокойно. В 1917 году выходят остросоциальные фильмы Евгения Бауэра «Революционер» и «Набат».

А вот Октябрьскую революцию деятели дореволюционной кинематографии встретили крайне враждебно. В их среде считалось моветоном отзываться о ней положительно, и уж тем более никто из них не думал снимать о ней какие-либо пропагандистские картины. Поэтому в 1918 году из 150 фильмов, выпущенных частными фирмами, не было ни одного, в котором хотя бы единым словом упоминалось о социалистическом перевороте в России.

Старая русская интеллигенция считала эту революцию настоящей трагедией для страны и была уверена, что после нее дни России-матушки сочтены. Поэтому не случайно на кинофабрике «Русь» в 1919 году был экранизирован роман эмигранта Мережковского «Петр и Алексей», в котором петровские реформы были изображены в целом «противными» богу, как и Октябрьская революция.

Понимая, что со старой кинематографией пути властей кардинально расходятся, большевики решили национализировать кинематограф. 27 августа 1919 года Ленин подписал декрет о переходе фотографической и кинематографической торговли и промышленности в ведение Народного комиссариата просвещения под руководством Луначарского.

После этого многие представители старой кинематографии предпочли покинуть страну. Однако были и такие, кто решил остаться и работать при новой власти. Среди последних были режиссеры – В. Касьянов, Б. Михин, А. Пантелеев; операторы – Ю. Желябужский, П. Ермолова; художники – В. Егорова, С. Козловский и многие другие.

Многие из тех, кто вскоре станет гордостью того же советского кинематографа, были людьми из самых низов, по сути, люди социального дна, которые при прежнем режиме никогда бы не смогли подняться наверх. Советская власть им такую возможность предоставила.

Зоркая Н. М.

Происходящее в СССР было уникальным явлением. Революция вынесла наверх тысячи, до того неизвестных людей. Отношение большевиков к кино как к искусству, а не как коммерческому продукту превращало режиссёров в художников мирового масштаба. Благодаря этому советский кинематограф задавал стандарты для всех стран.

Ведь в Голливуде кинематографисты никоим образом не считались художниками, что бы они сами ни воображали в своем деле. Сценаристы, актёры и режиссёры завоёвывали право быть художниками все 1930-е и 1940-е годы в многочисленных забастовках и стачках, доходящих до столкновений с полицией и наёмниками голливудских магнатов.

Борис Барнет до революции занимался профессионально боксом. Марк Донской и Фридрих Эрмлер пришли в большой кинематограф из следственных органов. Сергей Эйзенштейн по основной своей профессии был техником-строителем, потом работал военным переводчиком. То, что в 1920-е вошло в золотой фонд мирового киноискусства в качестве русского киноавангарда, без всякого преувеличения, было рождено Октябрем.

1)Фридрих Эрмлер, 2)Дзига Вертов, 3) Лев Кулешов, 4)Сергей Эйзенштейн

Льву Кулешову принадлежит неоспоримая пальма первенства в разработке теории монтажа. Он считал монтаж абсолютом кинематографа. И хотя техника монтажа разрабатывалась в кино и до него никто из кинематографистов мира не отдал столько внимания монтажу и не осмыслил его роль в системе художественных средств экрана как Кулешов.

В историю кино он вошел своим «эффектом Кулешова» – монтажным сцеплением двух кадров, которые в своем единстве должны дать некое новое третье. Хрестоматийно известны его экспериментальные последовательные склейки тарелки супа, с детским гробиком, с кадром красивой женщины.

Эффект Кулешова

Кулешов создал одну из первых в истории кино профессиональных школ киноактера, исследовал специфику кинематографической игры в ее существенных отличиях от театральной. Ученики Кулешова были выдающимися людьми, почти всех ожидало большое будущее в кинематографе: это Александра Хохлова, Всеволод Пудовкин, Борис Барнет, Владимир Фогель, Леонид Оболенский, Сергей Комаров, Петр Подобед.

Дзига Вертов начал работать в кинохронике в 1918 году, выпуская и монтируя номера журналов Кинонеделя и Кино-Правда, склеивая из хроникальных сюжетов полнометражную Историю Гражданской войны (1922). «Я – киноглаз. Я – глаз механический. Я, машина, показываю вам мир таким, каким только я смогу его увидеть», – писал Дзига Вертов в книге Киноки (сокращенное «кино-око»).

Застать «жизнь врасплох» – один из важнейших лозунгов, который именно Вертов ввел в мировую кинотеорию наряду с такими, как «киноправда», «киноглаз», «мир без игры» и другими закрепившимися термины. Cвоими фильмами, где эти теории реализовались, Дзига Вертов укреплял фундамент не только советского документализма 1920-х, но киноискусства XX века.

Сергея Эйзенштейна считают одним из пионеров семиотики – науки о системе знаков. Кинематографисты-педагоги опираются на опыт Эйзенштейна – руководителя мастерской во ВГИКе и других экспериментальных кинолабораториях. Его теоретические работы Монтаж аттракционов, Вертикальный монтаж, Неравнодушная природа и другие являют собой фундамент кинотеории и эстетики. «Революция дала мне в жизни самое для меня дорогое – это она сделала меня художником» – так начинается Автобиография, написанная Эйзенштейном в 1939 году.

Именно Эйзенштейну принадлежит первая экранная версия штурма Зимнего дворца в фильме «Октябрь» (1927), которая порой воспринимается как документальные кадры. Массовые сцены одно из крупнейших достижений советского кино.

Его фильм Броненосец «Потемкин» (1925), согласно данным статистики, имеет максимальное количество призов, дипломов, наград и стойко держит титул «фильма № 1 всех времен и народов». Рядом со Стачкой, Броненосцем «Потемкин», Октябрем Эйзенштейна встают Мать (1926), Конец Санкт-Петербурга (1927), Потомок Чингисхана (1928) Пудовкина и – чуть позже – Звенигора (1928), Арсенал (1929) Довженко.

Выходила масса критического и остросоциального кино. Протазанов в «Дон Диего и Пелагея», Пырьев в «Посторонней женщине» и «Государственном чиновнике» не стесняются изображать коррупцию и бездушие, Эрмлер смело изображает в «Парижском сапожнике» аморальные поступки комсомольцев.

Однако при всех своих огромных достижениях немое советское киноискусство не сумело решить одной важнейшей задачи. Оно не создало значительных образов-характеров людей своей эпохи. «За отдельными исключениями, они и не ставили перед собой задачи создания образов-характеров. Они видели смысл своего творчества в отражении великих идей и славных событий революции, отводя при этом образу человека подсобную роль. <…> В показе же событий отдельные люди либо олицетворяли целые социальные группы, становились образами-символами, либо растворялись в массе, превращались в ее детали», — пишет историк кино Н.А. Лебедев.

Но Вертов, Эйзенштейн, Кулешов и другие гении, составившие своими усилиями пантеон шедевров мирового кинематографа — это лишь сверкающая вершина айсберга, которая и проплывает перед нашими глазами, всякий раз, когда мы говорим о советском кино двадцатых годов. Очень легко упустить весь тот комплекс противоречий, раздиравших советское кино и всё искусство.

Анатолий Луначарский, с октября 1917 года по сентябрь 1929 года народный комиссар просвещения.

Руководитель советского кино [Э.С. Кадомцев] пошел по пути коммерциализации. Но ведь нельзя получить прибыль за счет высокоидейных картин. <…> Правда, сейчас советские фильмы лучше посещаются, но это происходит оттого, что мы покупаем только те иностранные картины, которые можно приобрести за ничтожную сумму. Обыкновенно замалчивается факт, что «Броненосец “Потемкин”» у нас никакого успеха не имел. Зал премьеры более чем наполовину пуст. Предыдущая и очень хорошая картина Эйзенштейна «Октябрь» провалилась повсюду, в том числе в рабочих кварталах. Изумительная «Мать» Пудовкина, настоящий шедевр русского кинематографа, прошла в Москве очень тускло.

Луначарский, 1927 год

«Броненосец “Потёмкин”» провалился в советском прокате, а в лидерах тогда ходил приключенческий фильм «Багдадский вор» с Дугласом Фербенксом в главной роли. «Потёмкин» шёл во всём мире кроме Одессы, где он снимался, и которая увидела его последней в мире.

После образования СССР в большинстве республик были созданы свои национальные киностудии. Киносети постоянно разрастались. Только в Москве с 1921 по 1923 год число кинотеатров увеличивается в пять раз (с 10 до 50). Появляются первые кинопередвижки для обслуживания деревни. Однако Госкино тогда было не в состоянии удовлетворить резко выросший спрос. Рядом с Госкино возникают новые прокатные конторы — государственные, общественные и частные.

«Красные дьяволята» (1923) — один из первых советских хитов.

Новая экономическая политика (НЭП), проводившаяся тогда в стране оказывала на кино значительное влияние. И влияние это было не самым положительным. Частным компаниям было сложно рассчитывать на получение доходов от производства фильмов. Гораздо выгоднее было заниматься прокатом иностранных лент.

Купив за 3-5 тысяч рублей лицензию на право проката средней иностранной картины, можно было заработать на ней 50000-100000 рублей и больше. Тогда как постановка среднего советского фильма стоила этих самых 500000-100000 рублей, которые в лучшем случае и возвращались обратно в кассу. Эффективные собственники и чиновники острили: «Каждый не поставленный фильм — чистая прибыль для кассы».

Ещё в 1921 году Ленин, беседуя с Луначарским, говорил: «Если вы будете иметь хорошую хронику, серьезные и просветительные картины, то не важно, что для привлечения публики пойдет при этом какая-нибудь бесполезная лента, более или менее обычного типа. Конечно, цензура все-таки нужна. Ленты контрреволюционные и безнравственные не должны иметь место».

Но экраны заполняли аполитичные, строго развлекательные ленты. Существовавшая тогда цензура легко закрывала глаза на идеологию фильмов если они были потенциально прибыльными. Ситуация не менялась вне зависимости от того в какой орган власти передавали все функции по цензуре сценариев и готовых фильмов, поскольку чиновники ничем не отличались от прежних по части коммерческой изворотливости.

Даже признанные мастера советской кинематографии в те годы снимали чисто коммерческие фильмы, как тогда писали, сильно ниже своего таланта. Так, Дзига Вертов снял «Одиннадцатый» (1928) и «Человек с киноаппаратом» (1929). А Лев Кулешов во второй половине 20-х снял ряд чисто проходных лент: «Журналистка» (1927), «Веселая канарейка» (1929), «Два-Бульди-два» (1929). При этом что касается организации съёмок многое заимствовалось у Голливуда.

Дзига Вертов Человек с Киноаппаратом (1929)

К концу НЭПа художественное качество большинства советских фильмов оставляло желать лучшего. В разговоре с немецким кинодеятелем Белой Балашом Сергей Эйзенштейн говорил: «Русские фильмы действительно стали хуже. И для нас это не утешение, что они все еще лучше, чем буржуазные фильмы. Уровень действительно снизился. Это кризис переходного периода, который будет преодолен...».

За годы НЭПа произошло сращивание бизнеса и государственных чиновников. На многих киностудиях царило кумовство, очковтирательство, приписки и воровство бюджетных средств. В феврале 1930 было образовано Союзкино при ВСНХ СССР, которое занималось развитием кинопромышленности, строительством киностудий и фабрик пленки, но и это не помогло.

Агитационный плакат 1920-х годов.

«Поддающийся исчислению брак картин за 1930 год составил 2 млн. рублей. Перерасход смет по фильмам «Ненужная вражда» на 30%. «Праздник святого Иоргена» на 150%, «Пятилетка» на 222% и т.д.», — говорится в проекте постановления Президиума ЦКК ВКП(б) о чистке Союзкино.

Г

осударственные деньги режиссёры начинали воспринимать как свои собственные. Они завышали себе зарплаты настолько, что все причастные зарабатывали ещё на этапе производства, а до проката фильм и вовсе мог не дойти. Конечно, нецелесообразное финансирование определял не только злой умысел, но и кадровый голод. Порой чиновники от культуры были менее грамотны чем режиссеры и шли на поводу у творцов.

Особенно в этом отметились киностудии «Арменкино» и «Белгоскино». В марте 1934 года Абрама Роома уволили со студии «Совкино» и отдали под суд за перерасход средств во время съемок фильма «Однажды летом», но он отделался только увольнением. И таких случаев были десятки. Несомненно, свою роль в перерасходах играла и просто плохая организация производства.

Вскоре национальные киноорганизации были подчинены единому центру – Москве. Теперь они работали по единому плану, а доходы от кино, за исключением небольшой доли, шли обратно на финансирование кино. Актёры и режиссёры теперь получали зарплату и премии, а не часть прибыли как раньше. Был учреждён Комитет по делам искусств при СНК СССР.

Режиссер Александр Довженко на съемках фильма «Аэроград» в 1930 году

У централизации были и другие экономические причины. СССР оставался довольно бедной страной и стихийный выпуск фильмов создавал конкуренцию, которая разоряла отдельные компании и студии. Это вело к убыткам, которые государство не могло себе позволить. Нужно было плановое производство фильмов, чтобы картины одного жанра и тематики не сталкивались в прокате. Нельзя сказать, что при централизации производства были сведены к нулю все хозяйственные злоупотребления. Однако несомненно, что их стало в разы меньше.

Тем не менее, за годы НЭПа была создана материально-техническая база кинематографии, но по-прежнему зависимая от иностранной техники и особенно плёнки (больше половины её было импортной). В Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси, Ереване, Баку, Ташкенте, Одессе, Новосибирске и ряде других городов были построены крупные киностудии, просуществовавшие до конца Советского Союза. Количество киноустановок выросло с 1000 в 1914 году до 26000 в 1931 году. Была организована сеть прокатных контор, регулярно снабжающих киноустановки новыми фильмами.

К 1928 году НЭП был уже на излёте, а проблема коммерциализации кино назрела и перезрела.

Самая большая ошибка в нашем киноделе – это то, что нет политического руководства. Есть коммерческая организация, Совкино, которая интересуется только коммерческой стороной, вопросом прибылей, а идеологической и художественной сторонами не занимается. <…> Темы картин не отвечают современным, выдвигаемым жизнью вопросам. <…> Нет органа, который бы занялся тематической проработкой вопросов борьбы с бюрократизмом и т.д. путём кино. <…> Цель другая – культурная революция, а не коммерция. Поэтому и происходит захирение кино в Америке, что там цель – только коммерция.

«Броненосец "Потемкин"». На снимке — съемочная группа во главе с режиссером Сергеем Эйзенштейном.

Проблема была в том, что возникло два кино – новаторское и революционное, на которое государство всегда было готово выделять деньги, но остававшееся уделом меньшинства и оставленный на откуп частным студиям массовый прокат, который заполнялся дешёвым в производстве ширпотребом, не несущим никакой смысловой нагрузки.

В 1929 году вышел фильм Эйзенштейна «Старое и новое», посвящённый первым годам коллективизации. Как отмечала критика, все изобретательные художественные решения показывает только одно – гениальный художник Эйзенштейн, проживший в городе всю жизнь, просто не знает и не понимает свою страну, остававшуюся преимущественно крестьянской. А показанные герои имели мало общего с реальными крестьянами. В ходе дискуссий стало ясно, что в деревне показывают картины, которые ей не нужны и практически не выходят, которые деревне интересны.

Кадр из «Старое и новое» (1929)

В январе 1929 года ЦК ВКП (б) выпустил постановление «О руководящих кадрах работников кинематографии». Было принято решение на форсированное привлечение талантливой молодёжи из крестьянской из рабочей среды в режиссуру и сценарные мастерские, который будут говорить с народом на одном языке.

В 1930-х годах в культурной политике был актуален «призыв ударников в литературу», проводившийся под эгидой Максима Горького. Отчасти для этого в 1933 годах был введён 7-часовой рабочий день, а на предприятиях начали форсировано создавались условия для культурного и творческого роста рабочих. Их старались привлекать к различным культурным мероприятиям, печатать романы, повести и рассказы, написанные рабочими. Руководство страны возлагало на них большие надежды.

С приходом звука политическая роль кино ещё больше возросла. Развернулась дискуссия о дальнейшем развитии советского кино. Известный тогда режиссер Павел Петров-Бытов (его последний фильм «Водоворот» о советской деревне имел большой успех у рядовой публики) в статье «У нас нет советского кинематографа» журнала «Жизнь искусства» в 1929 году заявил, что фильмы Эйзенштейна, Козинцева и Трауберга непонятны рабоче-крестьянским массам. В качестве положительного примера Петров-Бытов привел фильм «Танька-трактирщица» Бориса Светозарова, который по своей кассовости сравнялся с другим хитом – «Красными дьяволятами».

В «Таньке...» речь шла о дочери трактирщика, которая мечтает вступить в пионерский отряд, но ее отец всячески этому противится. Когда ситуация достигает критической точки, трактирщик решается на преступление: подговаривает хулигана расправиться с руководителем пионерско-комсомольского драмкружка. Но все, естественно, заканчивается хеппи-эндом: руководителя спасают, Таньку принимают в пионерский отряд, ее отца сажают в тюрьму, а в трактире открывают общественную чайную.

«Танька Трактирщица» (1928)

В постановлении ЦК ВКП (б) «О советской кинематографии» от 8 декабря 1931 года говорилось: «Задача советского кино заключается в том, чтобы создать кинокартины такого качества, чтобы обеспечить стремление рабочих и колхозников получить от кино развлечение, отдых, поднятие своего культурного и политического уровня как строителей социализма. В соответствии с этим и должно определяться содержание кинокартин. Кино должно в высоких образцах искусства отобразить героическую борьбу за социализм и героев этой социалистической борьбы и стройки, исторический путь пролетариата, его партии и профсоюзов, жизнь и быт рабочих, историю гражданской войны; оно должно служить целям мобилизации трудящихся на укрепление обороноспособности СССР».

Продолжение

Автор Козловский Дмитрий

В мае этого года Клинту Иствуду исполнилось 92 года, и он продолжает стабильно выдавать на суд публики качественные и цепляющие фильмы. А ведь дорога Иствуда к славе была совсем нелегка, американские критики отказывали ему в признании даже тогда, когда картины с участием актёра рвали прокат на клочки.

Тяжёлая молодость

Клинт Иствуд родился в 1930 году, в самый разгар Великой Депрессии. Вокруг царила безработица, и все тридцатые годы семейство Иствудов колесило по Западному побережью в поисках работы. Только в 1940 году Клинтон Иствуд-старший нашёл постоянное занятие, и семья осела в калифорнийском городке Пидмонт.

Учеба в школе давалась Клинту нелегко, в старших классах юноша даже оставался на второй год. Иствуд с рождения не отличался терпением, и монотонный учебный процесс быстро вгонял парня в скуку. Не любил он и командных занятий — тренеры хотели сделать из высокого и статного парня баскетболиста, но Клинт больше интересовался индивидуальными видами спорта — плаванием, теннисом и гольфом.

В старших же классах мог состояться и актёрский дебют Иствуда — учителя попытались уговорить юношу присоединиться к школьной театральной труппе, но Клинт отказался. Как он сам вспоминает, в те годы его интересовали только быстрые машины, да красивые девушки.

Школьный аттестат волновал Иствуда ещё меньше. Друзья до сих пор расходятся во мнениях, закончил Клинт среднюю школу или нет. Учиться дальше он точно не пошёл. Иствуд увлёкся игрой на пианино, записался на курсы автомехаников, а затем успел поработать на целлюлозном заводе в Сиэттле, спасателем на пляже в Малибу и пианистом в баре в Окленде.

В 1951 году Иствуда призвали в армию. Клинту светила отправка на войну в Корею, однако весь срок службы он провёл на военной базе Форт-Орд в Калифорнии, где снова работал спасателем. Друзья поговаривают, что на это могла как-то повлиять тогдашняя девушка Иствуда — он встречался с дочерью офицера, отвечавшего за распределение личного состава.

30 сентября 1951 года Клинт едва не погиб. Самолёт-бомбардировщик, на борту которого рядовой Иствуд возвращался из увольнительной в Сиэттле, совершил вынужденную посадку на воду в нескольких милях от берега. Иствуд доплыл до суши, держась за спасательный плотик.

Я подумал, что могу умереть. Но потом я напомнил себе, что люди выбирались и не из таких передряг. Так что я не спускал глаз с огней на берегу и продолжал плыть.
Клинт Иствуд

Трудный старт

Вернувшись из армии, Иствуд продолжил перебиваться случайными заработками: снова работал спасателем на пляже, копал ямы для бассейнов, работал консьержем в жилом доме, а по ночам заливал бензин на заправке.

В июне 1953 года на слепом свидании Иствуд познакомился с молоденькой секретаршей по имени Мэгги Джонсон. Пара быстро сошлась и уже в декабре сыграла свадьбу.

Клинт Иствуд и Мэгги Джонсон

Примерно в то же время армейские приятели посоветовали Иствуду попытать силы в кино. Совет оказался дельным. Высокий, статный молодой человек быстро привлёк внимание, и в апреле 1954 года Иствуд подписал пятилетний контракт со студией Universal.

В то время в Голливуде царила так называемая «студийная система»: весь кинорынок был поделён между пятью крупнейшими студиями, каждая из которых располагала собственными производственными мощностями и постоянным персоналом. Все актёры, начиная от массовки и заканчивая суперзвёздами, заключали со студией долгосрочные контракты на кабальных условиях.

Студийные боссы решали, кто в каких фильмах будет пробоваться, но даже контрактным актёрам сначала приходилось пройти кастинг. За отказ от исполнения условий контракта полагались солидные штрафы, зато со стороны студии контракт мог быть расторгнут в любой момент. Словом, карьеры звёзд первой величины зависели от капризов студийного руководства. Подобная система просуществовала до середины шестидесятых годов.

Зарплата Иствуда составляла 100 долларов в неделю, но на практике он получал даже меньше. Все студии задействовали своих постоянных актёров на протяжении всего 40 недель в году, а оставшиеся три месяца контрактники сидели и без работы, и без зарплаты.

Первые месяцы Иствуду пришлось тяжело. Ему не доставало навыков, он не знал, как правильно вести себя в кадре, и в результате большую часть года Клинт провёл на курсах по повышению актёрского мастерства, и лишь изредка ему удавалось мелькнуть в кадре в эпизодической роли.

За год Клинт прибавил в мастерстве и даже получил две роли побольше, но первый фильм с его участием провалился в прокате, и его экранное время во втором существенно сократили. А затем студия и вовсе разорвала с Иствудом контракт. По неофициальной версии — за излишне выпирающий кадык.

После увольнения Иствуд перебивался эпизодическими ролями на телевидении. Он продолжил посещать актёрские курсы, много работал в тренажерном зале, но уже начинал подумывать окончательно завязать с кинематографом и вернуться к рытью ям для бассейнов.

Но прежде чем Иствуд успел уйти, его агент Билл Шиффрин уговорил подопечного поучаствовать в кастинге нового вестерна на канале NBC. Не успев дойти до проб, Иствуд наткнулся в коридоре на исполнительного продюсера Роберта Спаркса и настолько впечатлил его своим внешним видом, что роль практически оказалась у актёра в кармане. И действительно, скоро Клинт Иствуд был взят на роль молодого ковбоя Роуди Йейтса в телесериале «Сыромятная плеть».

«Сыромятная плеть» не стала шедевром на все времена, но рейтинги показывала приличные и продержалась на телевидении целых 7 сезонов. Иствуд был одним из трёх актёров, что появились во всех 217 эпизодах сериала.

И хотя «Плеть» наконец-то дала Иствуду настоящую, полноценную работу и стабильный заработок, сам Клинт был не очень доволен. И дело даже не в том, что «Сыромятную плеть» снимали по 12 часов в день шесть дней в неделю, а летние перерывы между съёмками составляли всего три или четыре месяца. Актёра не устраивал его герой.

Хотя Иствуду было уже под 30, выглядел он гораздо моложе, и роли, соответственно, получал такие же — наивных, зелёных, неоперившихся щеглов. Таких как Роуди Йейтс в первых сезонах «Плети».

Поэтому, когда в 1964 году Иствуду предложили провести летний перерыв между двумя сезонами «Плети» в Испании на съёмках малобюджетного европейского вестерна от никому не известного итальянского режиссёра, Иствуд согласился. Условия на съёмочной площадке были спартанскими, деньги смешными, даже старое пончо и короткие сигары — две неотъемлемые части своего образа — актёру пришлось привезти с собой.

Но вот герой... Спокойный, молчаливый, хладнокровный, опасный, вечно настороженный стрелок разительно отличался от всех ролей, которые прежде приходилось играть Иствуду. Это был его шанс избавиться от прилипшего к нему амплуа хорошего, правильного сопляка. Фильм назывался «За пригоршню долларов», режиссёра звали Серджио Леоне, и да, после премьеры Клинт Иствуд навсегда избавился от амплуа правильного, зелёного сопляка.

В «Сыромятной плети» я жутко устал играть пай-мальчика, героя, который целует пожилых леди и собачек и со всеми жутко добр и обходителен. Я решил, что настала пора стать антигероем.

Клинт Иствуд

Человек без имени, как стали называть персонажа Иствуда в дальнейшем (при том, что в каждой части у него было имя), был традиционным героем вестерна, лишенным привычных черт традиционного героя вестерна — чрезмерной и неуместной галантности и сожаления от необходимости прибегать к насилию.

Это был циничный, жестокий и расчетливый человек, выживающий в столь же циничном и жестоком мире, и в этом плане Человек без имени, он же Джо, Однорукий и Блонди, оказался идеальным героем своего времени — неоднозначных, контркультурных, революционных шестидесятых.

Я хотел сыграть эту роль с минимум слов и передать своего персонажа через движения и его отношение к происходящему. Я долго мечтал о подобном персонаже, прошлое которого покрыто тайной. Это всё вызвано тем долгим временем, что я провёл на съёмках «Сыромятной плети». Я чувствовал, что чем меньше он говорил, тем сильнее становился и тем больше рос в воображении зрителей.
Клинт Иствуд

Иствуд ещё дважды ездил в Европу летом 1965 и 1966 годов, и хотя «Долларовая трилогия» появилась в США только в 1967 году, фильмы были довольно успешны и сделали Иствуда звездой, и на него появился спрос уже в Америке.

«Вздёрни их повыше», «Там, где гнездятся только орлы» и «Блеф Кугана» окончательно закрепили репутацию актёра. А затем Иствуд получил роль инспектора Гарри Каллахана в полицейском боевике Дона Сигела «Грязный Гарри».

Правосудие носит «Магнум» 44-го калибра

Если «Долларовая трилогия» Серджио Леоне сделала Иствуда звездой, то «Грязный Гарри» превратил актёра в суперзвезду.

Зрители влюбились в жёсткого, брутального, но эффективного и справедливого копа, который ни во что не ставил бездействующую, прогнившую, тяжеловесную и медлительную бюрократическую систему и частенько нёс правосудие своим «Магнумом» 44-го калибра.

Разумеется, подобная трактовка правосудия пришлась по нраву далеко не всем. Авторитетный кинокритик Полин Кил подвергла «Грязного Гарри» разгромной критике за «пропаганду неприкрытого фашизма». Благодаря выступлениям Кил за Иствудом на долгие годы закрепилась репутация помешанного на оружии ультраправого консерватора. И это при том, что сам Иствуд многие годы выступает за ограничение права на свободное владение оружием.

А ведь по сути Грязный Гарри был логическим продолжением «Долларовой трилогии». И инспектор Каллахан, и Человек без имени не имеют особого уважения к государственным институтам и предпочитают решать проблемы при помощи верного шестизарядника. Против методов работы Человека без имени и других персонажей вестернов никто не возражал — все словно бы соглашались с тем, что в эпоху освоения Дикого запада на Фронтире был прав тот, кто быстрее выхватывал ствол. Но как только действие фильмов с Иствудом переносилось в современность, отстреливающий бандитов социопат с револьвером сразу же превращался в фашиста.

Справедливости ради, подобное противоречие не продлилось долго, и уже через десять лет такого рода полицейские боевики стали считаться классикой жанра и помогли сделать карьеру таким людям как Мэл Гибсон, Брюс Уиллис и Сильвестр Сталлоне.

Человек без имени и Грязный Гарри — две самые известные роли Клинта Иствуда, но в обоих случаях он был далеко не первым выбором на эту роль. Серджио Леоне видел в роли Человека без имени Чарльза Бронсона, Генри Фонду или Ричарда Харрисона, а продюсеры «Грязного Гарри» мечтали заполучить на главную роль Роберта Митчама, Стива Маккуина или Фрэнка Синатру.

Несмотря на то, что за Иствудом закрепилась слава настоящего героя боевика, сам он считал себя в первую очередь характерным актёром. И пусть Клинт и не думал отказываться от ролей в крупнобюджетных боевиках и блокбастерах (в конце концов, именно такие роли приносили больше денег), он старался чередовать такие проекты с менее масштабными, более ориентированными на чувства и мысли персонажей проектами, особенно если эти проекты представляли для него какой-то вызов как для актёра.

Некоторые решения Иствуда были совсем неочевидны, как, например, его желание сняться в мюзикле «Золото Калифорнии». С другой стороны, самые абсурдные порой оказывались и самыми удачными, например, комедийный боевик «Как ни крути — проиграешь», где напарником Иствуда на съёмочной площадке был орангутанг, оказался одним из самых кассовых в карьере актёра.

Иствуд никогда не бежал от трудностей и не стеснялся принимать удар на себя. В 1975 году во время работы над «Санкцией на пике Эйгера» Клинт узнал, что ряд запланированных для съёмок сцен слишком опасен для его дублёра. Вывод? Надо сняться в них самому! Иствуд прошёл усиленный курс тренировок, куда входили занятия по альпинизму, и отснял все сцены самостоятельно.

С другой стороны, как звали мерзавца-режиссёра, который был готов подвергнуть съёмочную группу и ведущего актёра риску? Клинт Иствуд.

По ту сторону камеры

Ещё одной давней мечтой Иствуда была режиссура. Коллеги актёра вспоминали, что после завершения своих сцен Клинт не уходил в свой трейлер, а оставался на площадке, наблюдая за работой режиссёра и съёмочной группы и порой задавал уточняющие вопросы. Ещё на деньги, полученные за съёмки в «Долларовой трилогии» Иствуд основал собственную производственную компанию, которая затем и занималась съёмками всех фильмов Иствуда-режиссёра.

Самое большое влияние на Иствуда оказали Серджио Леоне и Дон Сигел, с которым Клинт познакомился на съёмках «Блефа Кугана». У Леоне Иствуд перенял размеренную манеру повествования, неспешно катящегося к ударному, динамичному финалу. Но особенно нетерпеливый и легко поддающийся скуке Иствуд впечатлился режиссёрским стилем Дона Сигела. «Дон снимал очень быстро, — вспоминает Иствуд, — он всегда приходил на площадку, в точности зная, что именно он хочет запечатлеть на плёнку. Никаких лишних дублей — он никогда не делал ничего сверх необходимого. Он научил меня, что у режиссёра всегда должно быть чёткое видение своего фильма и полное понимание того, как именно ты хочешь этого добиться».

Режиссёрский дебют Иствуда состоялся в 1971 году, когда он поставил малобюджетный, но крепкий, динамичный и напряжённый триллер «Сыграйте мне туманно», в котором сам же и исполнил главную роль. Главный герой фильма, популярный радиоведущий, заводит роман с одной из своих слушательниц, однако случайная связь превращается для героя в кошмар, когда девушка проявляет признаки навязчивого поведения и начинает преследовать своего кумира.

С тех пор Иствуд поставил около сорока фильмов самых разных жанров, бюджетов и масштабов — он снимал вестерны и боевики, комедии и полицейские драмы, остросюжетные триллеры и байопики, эпические военные полотна и камерные драматические истории.

Многие из этих картин хорошо выступили в прокате, были отмечены жюри и судейскими комитетами различных премий, но с момента режиссёрского дебюта Иствуда прошло примерно полтора десятилетия, прежде чем до широкой публики дошло, что Клинт Иствуд — это не просто суровый мужик с сигарой в зубах и шестизарядником.

Долгий путь к признанию

Иствуд снимал кино с начала семидесятых, играл в самых необычных и разнообразных проектах, но в сознании массового зрителя он продолжал оставаться молчаливым стрелком, одетым либо в ковбойскую шляпу, либо в пиджак-тройку.

При этом Иствуд ещё во второй части «Грязного Гарри» занялся деконструкцией своего образа антигероя, но анти-милитаристский позыв «Высшей силы» и вышедшего в 1976 году вестерна «Джози Уэйлс — человек вне закона» прошёл мимо внимания публики.

Правда, картины с Иствудом в главной роли продолжали делать кассу, «Грязный Гарри» начиная с третьей части вернулся к своим корням, а Иствуд к началу восьмидесятых получал до шестидесяти процентов от прибыли фильмов со своим участием.

Вестерны. Давно минувшая эра, когда пионеры, одиночки действовали самостоятельно, без какой-либо помощи со стороны общества. Обычно вестерны как-то связаны с темой мести, а главный герой не вызывает полицию, а несёт возмездие сам. Будто Робин Гуд. Это последний рубеж маскулинности. Романтический миф, хотя сегодня трудно думать о чём-то романтическом. А в вестерне, подумать только, описываются времена, когда человек был один, верхом на лошади, в краях, которых ещё не испортила рука другого человека.
Клинт Иствуд о философской природе своей любви к вестернам

И только в 1985 году, когда Иствуд поставит философский вестерн «Бледный всадник» (разумеется, с собой в главной роли), мрачную историю о морали, справедливости и немного о сверхъестественном, он, наконец, получит столь давно искомое им признание как художника и режиссёра.

И словно бы только закрыв какой-то гештальт, Иствуд на два года прерывает кинокарьеру, чтобы заняться... политикой. В 1986 году актёр ко всеобщему удивлению выиграл выборы мэра городка Кармел-бай-Си, в котором жил уже долгие годы. Сам Иствуд вспоминает, что выдвинуться в мэры его побудило недовольство тем, как предыдущая администрация решала вопросы с пользованием социальной землёй, муниципальным строительством и водоснабжением. При Иствуде в городе активно строились библиотеки, парковки и другие общественные удобства, оказывалась поддержка малому бизнесу.

А мне нравилось... нравилось председательствовать на заседаниях совета, заниматься ремонтом дорог и вопросами отвода воды. Мне нравилось делать что-то для людей, которые сами не могли за себя постоять.

Проведя в кресле мэра два года, Иствуд вернулся в кино, но поначалу возвращение выдалось не шибко удачным. «Смертельный список», пятая часть серии о Грязном Гарри, заработала всего 38 миллионов долларов. Следующие проекты Иствуда, боевик «Розовый Кадиллак» и полицейская драма «Новичок», также выступили весьма слабо, а снятый самим Иствудом музыкальный байопик «Птица» и вовсе оказался одним из наименее успешных проектов в карьере Иствуда-режиссёра.

А когда в довершение всех бед в 1991 году актёр оказался втянут в длительный судебный процесс, на котором Иствуда обвиняли в намеренном таране чужой машины, стало казаться, что его время и вовсе подошло к концу.

А затем Иствуд снял «Непрощённого».

Всем вестернам вестерн

Первые варианты сценария «Непрощенного» попали в руки Иствуду ещё в 1976 году, но тогда он решил отложить их в сторону до тех пор, пока не станет достаточно старым, чтобы убедительно сыграть стрелка, чьи лучшие дни давно в прошлом.

Получилось идеально. «Непрощённый» завоевал четыре «Оскара», сам Иствуд получил «Лучшего режиссёра». Критики назвали «Непрощённого» лучшим вестерном со времён «Искателей» и «Ровно в полдень». Картиной, в которой Иствуд признавал ответственность за определённые поступки собственной жизни. Историей о всех тех разных причинах, по которым люди в конечном счёте склоняются к насилию — непонимании, беспечному мачизму, неуместной гордости и моральной жестокости — и цене, которую придётся заплатить за это насилие.

После «Непрощенного» у Иствуда словно открылось второе дыхание. «На линии огня», «Идеальный мир» и «Мосты округа Мэдисон» вышли один за другим и удостоились тёплых отзывов и от критиков, и от обычных зрителей.

Однако во второй половине девяностых в карьере Иствуда наметился спад, и некоторое время она развивалась циклически, то вверх, то вниз. «Полночь в саду добра и зла», «Абсолютная власть» и «Настоящее преступление» провалились в прокате, а вот «Космические ковбои» и «Таинственная река» сорвали кассу и удостоились тёплых отзывов прессы. А уж об успехе «Малышки на миллион» и вовсе говорить не приходится: 7 номинаций на «Оскара», 4 «Оскара», 10 других номинаций и 216 миллионов долларов сборов по всему миру.

Далее Иствуд решился на крайне масштабную вещь и первым в истории показал одно из важных в истории США сражений глазами обеих сторон конфликта.

Если «Флаги наших отцов» раскрывают историю американских солдат, водрузивших флаг на вершине горы Сурибати, то «Письма с Иводзимы» повествуют о судьбах японцев, эту гору и весь остров защищавших.

Вышедший в 2008 году «Гран Торино» можно назвать кульминацией всей карьеры Иствуда-актёра и Иствуда-режиссёра. Это горькая, пронзительная история о состарившемся Грязном Гарри, или Человеке без имени, или Уильяме Манни, одряхлевшем и циничном старике, не утратившем ни возможности, ни желания драться, когда это необходимо. До выхода «Снайпера» «Гран Торино» оставался самым кассовым фильмом за всю карьеру Иствуда.

Все задаются вопросом: почему я продолжаю работать в таком возрасте. Я продолжаю работать, потому что постоянно появляются новые истории... и до тех пор, пока люди будут готовы их выслушивать, я продолжу их рассказывать.
Клинт Иствуд

Основано на реальных событиях

Все последние фильмы Иствуда основаны на реальных историях, будь то биография создателя ФБР, мемуары самого эффективного снайпера в истории американской армии или газетный репортаж о девяностолетнем курьере мексиканской наркомафии. И всякий раз Иствуд умудряется снять зрелищное и динамичное кино, которое ни одним кадром не намекает, что его создателю скоро 90 лет.

На данном этапе жизни ты уже не знаешь, что такое старость. Когда я начинал снимать «Сыграйте мне туманно», я думал, что через несколько лет стану старым, потому что мне исполнится 45. Я понятия не имел, что буду по-прежнему работать в таком возрасте.
Отличные парни, которыми я восхищался — Билли Уайлдер, к примеру. Никто его не нанимал, когда ему было под 70, а ведь этот человек дожил до 95! Никогда не знаешь, утратишь ли ты контакт с реальностью, или люди просто устанут тебя нанимать, решив, что какой-нибудь молодой двадцати пятилетний пацан справится с задачей лучше. Мне кажется, ты всегда должен развиваться, пробовать что-то новенькое. Ты всегда должен быть открыт новым перспективам.
Клинт Иствуд

К сожалению, сегодня, если фильм становится успешен, они пытаются снять ещё двадцать таких же. Некоторые, к примеру, хотели бы, чтобы я снял очередного «Грязного Гарри». Но Грязный Гарри, или Джози Уэйлс — всего лишь персонажи, и они приходят с драматической ситуацией. Они совсем не похожи на меня, и чем меньше они на меня похожи, тем интереснее их играть. Однако, в какой-то момент жизни это становится всё менее интересно. Ты должен расти внутри себя, иначе ты начнёшь деградировать. Я не понимаю Сильвестра Сталлоне. Я слышал, он снова собирается снимать «Рокки». Для меня подобное можно оправдать только огромным банковским чеком.
Клинт Иствуд

Клинта Иствуда можно назвать воплощением американской мечты. Человек, который сделал себя сам, который пришёл к славе сравнительно поздно и который продолжает работать даже на девятом десятке лет.

Его нельзя назвать идеалом — в конце концов, не каждый умудряется изменять с постоянной любовницей не только жене, но и первой постоянной любовнице, у него с десяток детей от разных матерей, и его обвиняли в том, что он в прошлом не раз использовал симпатии общества и отдельных людей в свою пользу.

Но в целом Клинт Иствуд продолжает вызывать симпатии по сей день. Он один из последних героев боевика, кто продолжает стабильно создавать новый контент спустя полвека после своей первой звёздной роли. И хочется надеяться, что мы ещё не раз увидим в кинотеатре новые фильмы, где в титрах будет значиться строчка «режиссёр Клинт Иствуд».

Автор Алексей Ионов

«Странные дни»

В 1995-м Кэтрин Бигелоу сняла «Странные дни» — фантастический триллер о Ленни Неро, торговце дискетами, на которых записаны чувства и эмоции людей в разные моменты жизни. Подобное развлечение пользуется большим спросом на чёрном рынке: надеваешь на голову устройство, запускаешь клип — и вот ты оказываешься уже в чужом теле. Когда в руки Неро попадает дискета с запечатлённым убийством одной его знакомой, он вместе с подругой принимается за расследование.

В картине Бигелоу, кажется, всего пара кадров, снятых при свете дня — всё остальное время занимают лос-анджелесские ночные улицы, клубы, тёмные квартиры и салоны автомобилей. Если для определения «технонуар» нужно будет подобрать только один фильм — то идеальным кандидатом окажутся именно «Странные дни».

От конспирологического триллера тут осталось убийство рэпера и активиста Джерико, напоминающее о Мартине Лютере Кинге, да двое копов, которые что-то задумали. Паранойей пронизан весь фильм — пусть тут и нет масштабного заговора, но герои, мечущиеся по огромному и бунтующему городу накануне миллениума городу, так же, как и журналисты 70-х отчаянно пытаются отыскать правду.

«Прибытие»

«Прибытие» (1996) Дэвида Туи, ставшего впоследствии известным по трилогии «Риддик», рассказывает историю радиоастронома Замински, который обнаруживает необычный сигнал из космоса. Но вместо того, чтобы тщательно изучить полученный материал, начальство увольняет героя с работы, из-за чего он решает самостоятельно приняться за исследования. Вскоре Замински понимает, что существует глобальный заговор против всего человечества.

Чарли Шин в смешных очках, отчего-то похожий здесь на Гордона Фримена, находит пришельцев не в очередном созвездии, а прямо у себя под носом — оказывается, на Земле уже давным-давно обосновались гости из космоса. Огромные белые антенны прямо из фантастики 90-х, особо актуальный на то время парниковый эффект и зелёные человечки, маскирующиеся под людей — «Прибытие», затерявшееся в завалах вторичных B-movie, на самом деле, довольно крепкий фантастический триллер. Простой, но в то же время обаятельный и пронизанный ностальгией по временам, когда фильмы про инопланетян были ещё в моде.

Если козни против людей плетёт не секретное общество, не правительство, а существа из космоса, шансов одолеть их становится гораздо меньше — масштабы преступления сразу вырастают от одной страны до целой планеты.

«Теория заговора»

Ричард Доннер, когда-то поставивший «Смертельное оружие», взялся за «Теорию заговора» (1997) с Мелом Гибсоном и Джулией Робертс в главных ролях. Джерри Флетчер — параноик. Он работает таксистом и тайно влюблён в местного прокурора Элис, к которой нередко наведывается в офис и рассказывает о своих невероятных догадках и открытиях. Но неожиданно, некоторые идеи Джерри начали подтверждаться, и Элис предстоит вместе с ним разоблачить заговор и разгадать загадки прошлого.

Несмотря на своё громкое название, «Теория заговора» — это не нервный триллер, а полноценное бадди-муви в лучших традициях Доннера. Сумасшедший таксист и скептик-прокурор, которая отказывается ему верить, пока сама не столкнется лицом к лицу с неопровержимыми фактами — эта парочка как нельзя лучше подойдёт для разоблачения очередного преступления.

Хороший заговор — это недоказуемый заговор. Если бы его можно было доказать — значит они где-то напортачили.

Теории Джерри соответствуют времени: микрочипы, бесшумные чёрные вертолёты, новый мировой порядок, военные комплексы, особые рукопожатия, контроль погоды и богатые семьи, управляющие страной. А в какой-то момент сюжет начнёт прямо цитировать «Маньчжурского кандидата».

Смешивая вместе романтическую историю и политический триллер, режиссёр порой теряет чувство меры — местами фильм затянут и наивен, но всё же Доннеру удаётся передать эту особую дружескую атмосферу, которая так хорошо получалась у него в предыдущих работах. И действительно, сложно назвать «Теорию заговора» серьёзным фильмом, когда своеобразным гимном картины становится «I Love You Baby» Синатры.

«Враг государства»

В 1998-м Тони Скотт выпустил в прокат фильм «Враг государства» — настоящий конспирологический блокбастер с Уиллом Смитом в главной роли. Технологиям тут будет отведена главная роль: главного героя станут выслеживать не агенты в плащах, а камеры, спутники и устройства наблюдения.

В этот раз под удар попадает обычный адвокат Роберт Дин, который случайно заполучает важную улику, компрометирующую известного политика. Спецслужбы моментально берутся за дело и с помощью цифровых технологий подставляют Роберта — теперь он преступник, за которым охотятся по всей стране.

Своеобразным напарником Роберта станет Брил, роль которого исполнил Джин Хэкмен, игравший в «Разговоре». Помимо этого, Тони Скотт в середине процитирует сцену подслушивания из картины Копполы — вот так герои и события 70-х нашли свое отражение в фильме, снятом почти два десятилетия спустя.

Сюжет, немного напоминающий ту же самую «Сеть», концентрируется вокруг обычного человека, которому просто не повезло — государственная громада способна в мгновение ока уничтожить чужую жизнь.

АНБ, ФБР, ЦРУ — сотрудники, работающие на аббревиатуры, без вопросов устраняют невинных людей и проворачивают незаконные операции. Тони Скотт верен себе: погони, мечущийся за героями оператор, дикий монтаж, а в самом финале — безумная перестрелка, которую ни с чем не спутаешь.

Динамичный и захватывающий, «Враг государства» красиво фантазирует на тему массовой слежки за американцами, а ведь всего лишь спустя пятнадцать лет эта слежка перестанет быть просто вымыслом голливудских сценаристов.

«Глаза змеи»

«Глаза змеи» (1998) — обойдённый зрительским вниманием фильм Брайана Де Пальмы с Николасом Кейджем в главной роли. Он впечатляет уже с первых кадров 14-минутным долгим планом, а затем продолжает добивать мастерски поставленными сценами и общей лихостью происходящего. После этого удивляешься, как вообще режиссёру позволили такое снять, да ещё за 70 миллионов долларов.

На боксёрском матче в Атлантик-Сити убивают министра обороны. 14 тысяч человек оказываются свидетелями преступления, а пронырливый и коррумпированный полицейский Рик Санторо, который мечтает стать мэром, берёт дело в свои руки и обнаруживает, что за всеми происходящими событиями кроется заговор.

Де Пальма раскрывает карты на 40-й минуте, но от этого фильм становится только лучше — оставшееся время сидишь на иголках, поскольку знаешь, кто всё затеял и какими методами собирается решать проблемы.

Пять человек — это уже заговор, так?

Действие практически не выбирается за пределы одного здания — камера скользит по коридорам и залам казино и отеля вслед за Кейджем в стильном пиджаке и смешной рубашке, который бродит от свидетеля к свидетелю и ищет загадочную девушку, появившуюся рядом с министром за минуту до убийства.

В расследовании обязательно всплывут политические мотивы, коррупция и государственные тайны, а непутёвому Рику Санторо придётся справляться с нахлынувшими на него проблемами.

Многочисленные видеокамеры наполняют экран — с помощью них находятся люди и воссоздаётся последовательность событий, повествование прыгает от героя к герою, возвращается в прошлое, а заглавное преступление покажут несколько раз от лица разных персонажей — но не для того, чтобы зритель разобрался в сюжете. Лишь чтобы понял — всё происходящее для режиссёра всего лишь повод знатно повеселиться на площадке.

Ни детектив, ни триллер, ни политическое высказывание – «Глаза змеи» дурацкий и одновременно восхитительный фильм из 90-х, с кривляющимся Кейджем, соблазнительной Карлой Гуджино и абсолютно идиотским финалом, в котором зрителю в буквальном смысле покажут средний палец и закончат фильм прекрасной фразой, идеально резюмирующей всё происходящее.

К конспирологическим триллерам также приложил руку и Майкл Манн, выпустив в 1999 году фильм «Свой человек» с Аль Пачино и Расселом Кроу в главных ролях.

«Свой человек»

Лоуэлл Бергман (Аль Пачино), работающий в популярной журналистской передаче, решает снять сюжет о заговоре табачных компаний, которые скрывают, что сигареты могут вызывать наркотическую зависимость. Для этого он убеждает Джеффри Уайгэнда (Рассел Кроу), работавшего ранее вице-президентом крупной фирмы, дать громкое интервью. Но могущественные корпорации не могут просто так позволить раскрыть свои тайны.

В этом довольно долгом фильме, длящемся два с половиной часа, заговор затевают не государство и спецслужбы, а, возможно, гораздо более опасные люди — бизнесмены, для которых выгода важнее всего на свете.

Начав с простых предупреждений, они переходят к более убедительным методам, а все вокруг героев постоянно повторяют, что ни один иск против табачных компаний не был выигран — бороться не просто бессмысленно, но и опасно.

Люди в костюмах начинают преследовать Джеффри и его семью — несмотря на то, что по жанру это драма, некоторые сцены из картины Манна уделывают по степени напряжения полноценные триллеры. За всеми происходящими событиями опять прячется невидимая рука зла — в роскошных офисах, залах суда, за стенами стеклянных небоскрёбов.

Манн ставит на место главного героя обычного человека, колеблющегося, сомневающегося, но в конце концов решающего поступить по совести. И Лоуэлл, и Джеффри рискуют всем, ставя на кон свои семьи, карьеру и даже жизни. Они идут войной против колоссальной системы, проигрывают, не сдаются и продолжают сражаться.

— Кто эти люди?
— Простые люди в очень непростой ситуации.

Несмотря на хронометраж, «Свой человек» смотрится на одном дыхании — это пронзительная история о журналистской смелости, человеческой отваге и отчаянной попытке рассказать миру правду.

При этом, вышедшие в конце 90-х «Люди в чёрном» (1997) и «Матрица» (1999) — это тоже фильмы о заговорах, охватывающих уже не только отдельно взятую страну, а всё человечество. Нео и агент Джей, обнаруживающие, что мир оказывается не так прост, как им казалось, тоже надевают чёрные очки (в прямом и в переносном смысле) — для них открывается истина, скрытая от большинства.

XXI век начнётся с 11 сентября 2001-го — когда самолеты врежутся в башни Всемирного торгового центра. Вокруг трагедии образуется куча слухов и теорий, а немного после США вторгнется в Ирак — то, что в 70-х казалось вымыслом сценаристов, в 2000-е превратилось в жестокую реальность. Кино вырвалось за пределы экранов, мир за окном стал действительно напоминать параноидальный триллер.

Когда реальность страшнее вымысла

«Заговор»

После 2000-х политических триллеров немного поубавилось — на сцену вышли документальные расследования, разоблачающие военных, политиков, бизнесменов и звёзд шоу-бизнеса. С развитием интернета создавать безумные теории стало гораздо проще: хакерские группировки, даркнет, фейки и эпоха постправды сделали своё дело, снова превратив паранойю в массовое явление.

Сегодня документальные фильмы — это новые конспирологические хиты. Правда оказалась гораздо страшнее вымысла и теорий, придуманных в Голливуде. Wikileaks, Сноуден, Джулиан Ассанж, «панамские документы», разоблачение массовой слежки в 2013-м — всё это разворачивалось не на экранах кинотеатров, а рассказывалось в выпусках вечерних новостей.

В 2006 году вышла экранизация нашумевшего романа Дэна Брауна «Код Да Винчи» — масштабный триллер-блокбастер, действие которого происходит сразу в нескольких странах. Профессор Роберт Лэнгдон приезжает во Францию, где его сразу же начинают подозревать в совершении жестокого убийства прямо в Лувре. Объединившись вместе с криптографом Софи Неве, Роберт отправляется в бега, так как получает возможность разоблачить глобальный заговор, в котором замешана католическая церковь.

«Код Да Винчи»

Наполненный загадками, тайными символами и древними сообществами, «Код Да Винчи» удачно справляется с тем, чтобы удовлетворить маленького внутреннего конспиролога — тут на каждом шагу героев ждут секреты, спрятанные прямо посреди крупных европейских городов, а в картинах великих художников можно найти подсказки.

Иллюминаты, Приорат Сиона, Святой Грааль — известные термины сливаются вместе в сюжет, раскрывающий чудовищную ложь, начало которой было положено ещё тысячи лет назад. При всей абсурдности происходящего, фильм Рона Ховарда просто увлекательно смотреть — в какой-то момент ловишь себя на мысли, что ещё немного и сам начнёшь верить в тайные знаки, разбросанные повсюду.

«На крючке» (2008) — ещё один триллер про опасность цифровых технологий. Шайа ЛаБаф и Мишель Монахэн оказываются втянуты в опасную игру, которую с ними затеял женский голос, раздающийся из телефона.

Так же, как и во «Враге государства», основную роль в фильме играют камеры, спутники и средства слежения, за героями по всей стране гонится ФБР, а таинственные заговорщики способны управлять светофорами, кранами и городскими электронными табло на расстоянии.

Вместе с «Крепким орешком 4» (2007), фильм Ди Джея Карузо пытается остро высказаться на тему кибертерроризма — в конце нулевых это становится особенно модно.

«Призрак»

«Призрак» (2009) Романа Полански наглядно доказывает, что знаменитый режиссёр, всю жизнь снимавший фильмы про паранойю, способен в XXI веке держать нервы зрителя в тисках от начала и до самых титров.

Сюжет о безымянном писателе (Юэн Макгрегор), которого нанимают доработать мемуары бывшего британского премьер-министра (Пирс Броснан) начинается вполне невинно: герой приезжает в резиденцию политика на острове рядом с Новой Англией, знакомится с персоналом, изучает материалы. Правда, его предшественник, который занимался тем же самым делом, недавно утонул по невыясненным причинам, а постоянно идущий дождь, холодные пейзажи, вездесущая охрана и беспокойный океан намекают на то, что за здешним благоприятным фоном скрываются грязные тайны.

Герой с головой погружается в жизнь своего нанимателя, и лучше бы он этого не делал — ложь и обилие белых пятен в карьере заставляют задуматься о том, что тот был не самым лучшим политиком на свете.

Писателю приходится заниматься тем же, чем и журналисту, но, в отличие от бравых ребят из «Вашингтон пост», разбирать на кусочки тут предстоит далёкое прошлое, а не настоящее – именно в биографии спрятаны все ответы. Конечно, герой найдёт важные улики, опросит свидетелей, а когда близко подберётся к истине, из-за угла обязательно покажется автомобиль с затемнёнными окнами.

Медленно нагнетая напряжение с помощью старых и проверенных методов, Полански удаётся простой, в общем-то, сюжет превратить в настоящую жемчужину жанра, которая ещё и умудряется поднимать актуальные для Великобритании и США темы.

«Призрак» оказался одним из немногих удачных политических триллеров, снятых в последнем десятилетии — фильм получил награду на Берлинском кинофестивале и достаточно умеренно прошёл в мировом прокате.

«Заговор»

В 2012-м вышел «Заговор» — малобюджетное мокьюментари о двух режиссёрах-любителях, которые решают снять документальный фильм про теории заговора. Они знакомятся с безумным конспирологом Теренсом, но когда он бесследно пропадает, друзья принимаются за собственное расследование — и действительно обнаруживают опасное тайное сообщество, обладающее огромной властью.

Несмотря на скромность постановки, «Заговор» отлично справляется с поставленной задачей — псевдодокументальная съемка позволяет почувствовать себя на месте главных героев, которые начинают превращаться в параноиков. Постепенно скептицизм исчезает, ведь трудно продолжать смеяться над секретными обществами, когда тебя целый день преследует зловещий чёрный джип.

Основная сцена фильма — герои в квартире пропавшего Теренса обнаруживают множество записок и газетных вырезок, которые они забирают с собой и выстраивают из них полноценную схему, позволяющую увидеть всю картину целиком. Это — ключ к тайному знанию, доступ к запретной истине, обладание которой может стоить жизни. И вот записки сумасшедшего выстраиваются в логическую систему, от осознания которой мурашки бегут по коже.

Градус паранойи повышается на протяжении всей картины, а при съёмках будут упомянуты древние римляне, Иисус Христос, рукопожатия, современные финансовые кризисы и, конечно же, убийство Кеннеди.

«Заговор» — это хоть и маленькое, но красивое подведение итогов множества современных теорий, слухов и подозрений, один из самых реалистичных конспирологических триллеров, в который очень хочется поверить. У ключевых персонажей замазаны лица, важные имена «запикиваются», а многочисленные интервью только добавляют картине достоверности. Фильм постепенно перестаёт напоминать выдумку сценаристов и становится похож на настоящую любительскую документалку, которую ты неожиданно нашёл где-то на задворках сети.

«Первый мститель: Другая война» (2014) — один из немногих супергеройских фильмов, полностью построенный по лекалам шпионских триллеров прошлого века. Стив Роджерс обнаруживает масштабный злодейский заговор, самая могущественная организация на планете Щ.И.Т. оказывается скомпрометирована, а доверять снова нельзя никому. Подслушивающие устройства, секретные операции, флешка с суперинформацией и загадочный киллер-призрак — удивительно, как клише из бондианы и «Трёх дней Кондора» удачно прижились в очередном фильме Marvel.

Восставшая из пепла нацистская организация Гидра стремится установить новый мировой порядок благодаря уникальной системе слежения, а частная жизнь граждан опять жертвуется в угоду национальной безопасности. Всё это мы уже где-то слышали — «Другая война» миксует идеи из политических триллеров 70-х и блокбастеров 90-х, заворачивая их в супергеройский экшен 2010-х.

Знаменитая сцена в лифте с любовью к жанру воссоздаёт ощущение тотальной паранойи — тесное пространство заполняется людьми, которые через несколько секунд из добродушных коллег превратятся в двойных агентов.

Роберт Редфорд перестал шпионить и с упорством расследовать заговоры — теперь он занимает пост секретаря Совета мировой безопасности и уже сам плетёт различные козни.

Реалистичный и больше похожий на технологический боевик, нежели на сражения мультяшных CGI-моделек, второй фильм о Капитане Америка заметно выделяется на фоне остальных проектов MCU. Безусловно, подражание старым триллерам пошло картине только на пользу, а борьба против мирового заговора оказывается куда интереснее, чем сражения с очередным космическим злодеем.

«Под Сильвер-Лэйк» (2018) — это вообще одно большое признание в любви к конспирологии и заговорам. Обычный парень Сэм знакомится с симпатичной соседкой, а когда она бесследно исчезает — пытается её отыскать. На помощь ему придут загадочные знаки, символы и послания, которые внезапно обнаружатся даже на старой коробке с хлопьями. Эту безумную одиссею по лос-анджелесским улицам трудно даже понять с первого раза, да и вообще стоит ли?

Главный герой картины Дэвида Роберта Митчелла — бездельник, целыми днями слоняющийся по городу, смотрящий старые фильмы и подглядывающий за соседями. Раскрытие заговора становится для него навязчивой идеей: конспирология придаёт жизни смысл и превращает банальную реальность в захватывающее дух приключение.

Это актуально для многих теорий заговора, ведь попытки разгадать тайные послания являются, в определённой степени, эскапизмом и желанием найти смысл в надоевшей повседневности. Жить в мире, в котором нет могущественного общества иллюминатов, коварных инопланетных операций и секретных агентов на каждом углу, оказывается попросту скучно.

Воспитанные на массовой культуре, мы привыкли к тому, что наша реальность — это увлекательное место. Кажется, что страшнее любого заговора является осознание того факта, что, возможно, никаких заговоров и нет, а всё вокруг нас — сплошная случайность, не имеющая совершенно никакого смысла.

Разоблачение

Начиная с деятельности нацистских шпионов и заканчивая современными технологичными блокбастерами, конспирологические триллеры прошли долгий, почти вековой путь и удивительным образом смогли адаптироваться к изменявшимся политическим и общественным настроениям.

Кино стало плодородной почвой для теории заговоров, а фильмы, в которых одинокий бесстрашный журналист сражается против политических элит, оказались способны и развлечь зрителя, и дать ему неплохую пищу для размышлений.

Триллеры о заговорах сильно зависели от исторического контекста — почти всегда они были реакцией на настоящие события, происходящие в стране или в мире. Конечно, 70-е так и останутся самым благодатным временем для жанра — именно тогда политическая обстановка, запросы аудитории и мастерство нескольких режиссёров, превратили этот нишевый тип фильмов в символ своей эпохи. Вышедшим в последующие годы картинам всё же не хватало скребущего душу отчаяния, которое так явно ощущалось в то настороженное десятилетие.

Заговор, как и злой рок, на самом деле невозможно одолеть до конца — он незримо будет присутствовать даже после того, как все подстрекатели схвачены. Прячущийся среди офисных зданий, кабинетов и людей в костюмах, он становится идеальным соперником для любого героя — будь то журналист, агент или сверхчеловек.

Глобальная слежка с помощью мобильных телефонов, камер, колонок, навигаторов — всё это перестает быть просто фантазией сумасшедших параноиков. Сегодня уже тяжело удивить аудиторию картиной про подслушивание, теперь каждый может быть Гарри Коулом или Бобом Вудвордом, достаточно открыть браузер на своём компьютере.

Во вселенском хаосе всегда хочется увидеть какую-то логику, скрытую связь, способную многое объяснить. Ведь не может же быть всё происходящее вокруг обычным совпадением? С помощью заговора легко связать друг с другом даты, события, людей и найти виновных.

В начале 2010-х свою активную деятельность начнёт известное сообщество Anonymous, члены которого проведут несколько громких акций, окажутся на первых полосах газет, станут всенародными любимцами, символами свободного интернета и хакерства. Теперь секретная организация может не плести заговор, а наоборот — разоблачать заговоры других.

Городские легенды, мифы, крипипасты, Цикада 3301, Тихий дом, SCP, QAnon — если раньше люди искали рецепт философского камня или путь в Эльдорадо, то сегодня интернет превратился в неизведанную территорию, которая становится идеальной площадкой для создания и продвижения конспирологического контента.

А сами конспирологи оказываются последними романтиками, ещё способными верить в то, что наш мир хранит нераскрытые секреты. Желание добраться до сути — естественная человеческая потребность, а возможность напасть на след секретного сообщества, оставляющего повсюду знаки — настоящая мечта из детства. Над такими энтузиастами можно смеяться, но трудно не признать то неутомимое упорство, с которым они продолжают отстаивать свою точку зрения, какой бы абсурдной она не была.

Конспирологические триллеры, родившиеся на фоне реальных заговоров, до сих пор способны пробудить тревогу даже у самых отъявленных скептиков. С помощью них режиссёры высказывались на волнующие темы, обёртывая мысли, догадки и предсказания в захватывающий сюжет.

«Истина где-то рядом» — пропагандировали в 90-х, но спустя почти тридцать лет эта истина так и осталась нераскрыта. Она по-прежнему спрятана где-то среди газетных вырезок, обложек журналов, интернет-страниц, фотографий политиков и видеороликов с НЛО. Возможно, там ей и место, ведь как говорил великий Уильям Берроуз:

Параноик — это тот, кто немного разбирается в том, что происходит вокруг, а псих — это тот, кто только что окончательно во всём разобрался.
Уильям Берроуз

«Разговор»

Затем на свет появился «Разговор» (1974) Фрэнсиса Форда Копполы — уникальный технотриллер про подслушивание. Заговор здесь не носит глобальное значение, но менее страшным от этого не становится. Обрывки фраз, повисшие в воздухе слова, помехи и дневной парк, в котором двое людей что-то явно скрывают.

Гарри Коул — профессионал в своем деле, записал на заказ совершенно обычный разговор мужчины и женщины, но после тщательного изучения материала он понял, что за повседневной беседой прячется трагедия.

Очевидно, черпая вдохновение в «Фотоувеличении» Антониони, Коппола проворачивает похожий трюк и ставит преступление в разряд иллюзии — Коула терзают подозрения, он постоянно переслушивает запись и начинает думать, что кого-то определённо хотят убить.

Кадры наполнены звукозаписывающими устройствами разных форм и размеров — технике здесь придаётся особенное значение, так же, как и человеческой психике, ведь герой, не доверяющий никому, уже не понимает, где заговор, а где всего лишь его воображение.

Пронзительной красоты финальная сцена становится идеальным символом паранойи, вместе с которой, как оказывается, приходит опустошающее одиночество. Теперь только и остаётся, что отчаянно играть на саксофоне и надеяться, что в этот момент тебя никто не подслушивает.

«Три дня Кондора»

В 1975-м Сидни Поллак снял «Три дня Кондора» с Робертом Редфордом в главной роли — шпионский триллер, в котором уже не отважный журналист, а агент ЦРУ Джо Тэрнер пытается разобраться в том, кто застрелил шестерых его коллег и кто пытается убрать его.

Джо Тэрнер — не агент 007, а простой аналитик, изучающий бульварную литературу и комиксы. Героя самого подозревают в убийстве, после чего начинается охота: своим боссам верить нельзя, а посреди большого города врагом может оказаться любой незнакомец. Дождливые нью-йоркские улицы не внушают никакого доверия — камера летит вслед за бегущим Джо по тротуарам, а герой только и успевает что озираться по сторонам.

Чтобы спрятаться, Джо берет в заложники одинокую женщину-фотографа и скрывается у неё дома. Как это ни странно, но она — единственная, кто может его понять. Между ними завязываются странные отношения: он хочет выбраться живым, она — пусть хоть на три дня, побыть девушкой секретного агента. Двух одиноких людей свёл вместе заговор – потом так безнаказанно смешать романтический фильм и конспирологический триллер позволит себе только Ричард Доннер в 1997-м.

Внутри ЦРУ, оказывается, может сформироваться уже совсем другая сеть — сообщество внутри сообщества. Пронизанный тревогой эпизод в лифте и следующая за ней сцена побега напоминают зрителю, что это всё ещё образцовый шпионский экшен, а не мелодрама.

В итоге Джо сможет разобраться в чём же тут дело — недаром он столько книжек прочитал. Картина Поллака поразительным образом предугадывает будущие политические события, в финале, пусть и условно, показывая истинное лицо американской разведки, которая, оказывается, мало чем отличается от жестокого секретного общества.

«Вся президентская рать»

Наконец, в 1976-м Алан Дж. Пакула поставил «Всю президентскую рать» — фильм про Уотергейтский скандал и двух журналистов, которые, несмотря на все препятствия, пытаются донести правду до американцев.

Этот захватывающий политический триллер, наполненный огромным количеством имён и событий, очень увлекательно смотреть — во многом благодаря актёрской игре Роберта Редфорда и Дастина Хоффмана.

В штабе кандидата в президенты от демократической партии задерживают пятерых человек, которые пытались установить там подслушивающие устройства. Это событие привлекает особое внимание двух репортёров «Вашингтон пост» — Боба Вудворда и Карла Бернстейна. Они начинают раскручивать данную историю, с каждым новым узнанным фактом понимая, что обнаружили заговор, тянущийся к самому Белому Дому и президенту Ричарду Никсону.

Большая часть фильма — беседы со свидетелями и осведомителями, бесконечные телефонные разговоры, исписанные блокноты, отбор информации и поиск правды там, где её пытаются тщательно скрыть. Отдельно хочется отметить шестиминутный долгий план телефонного разговора Боба Вудворта, в ходе которого он узнаёт важнейшую информацию — для создания первоклассного саспенса иногда достаточно просто одного талантливого актёра и камеры.

Оказывается, главное оружие против заговора — печатные машинки и шариковые ручки. Журналист превращается в современного героя, способного разоблачить зло самыми обычными словами.

Причастные к заговору люди, озираясь по сторонам, повторяют местоимение «они», которое нависает над всеми, кто хоть что-то знает — лишенное человечности, оно внушает ещё больший ужас, поэтому на очевидный вопрос «кто они?» следует естественное молчание.

Журналистское упорство поражает — герои не сдаются до последнего и отстаивают свой материал перед редактором и коллегами. Репортёры заходят в тупик, выбираются из него и продолжают верить в своё дело, даже когда их жизням начинает угрожать реальная опасность.

«Прокол»

«Прокол» (1981) Брайана Де Пальмы — ещё один фильм про обычного человека, сталкивающегося с заговором, в существование которого никто не верит.

Джек, работающий звукорежиссёром на дешёвых фильмах ужасов, записывая вечером шум ветра, становится свидетелем аварии, в которой погибает кандидат в президенты США. Герою удаётся спасти неизвестную девушку из тонущей машины, а затем он понимает, что присутствовал не при несчастном случае, а при политическом убийстве.

Почему, чёрт возьми, везде надо видеть преступление?

Название Blow Out подозрительно похоже на Blow Up, а Джек, также, как и герой из «Фотоувеличения» пытается докопаться до сути вещей, срывая иллюзорный покров с событий, которые для остальных кажутся простой случайностью.

Действия всех персонажей конспирологических триллеров оказываются очень похожи друг на друга — они получают улику, расшифровывают её, прячутся от преследования и обращаются за помощью к журналистам.

Катушки плёнки и звуковая аппаратура заполняют пространство фильма — герой прослушивает запись, пересматривает фотографии, ведь именно в них и спрятан ответ на то, что произошло той ночью. Тщательное исследование материала — ещё одна черта параноиков, ведь видя везде намёки и следы, они стараются не упустить ни одной детали.

По телевизору говорят, что губернатор стал жертвой несчастного случая, а Джек в ответ кричит прямо в экран: «Враньё!» — он то знает, как всё было на самом деле, его не обдурить средствам массовой информации.

Именно улика открывает на многое глаза и закладывает семена подозрения, позволяя вырваться из массы людей, слепо верящих в то, что скажут в вечерних новостях. Такими зацепками могут быть фотографии или записи разговора, которые заставляют серьёзно усомниться в официальной версии произошедшего.

Де Пальма, продолжая идеи «Фотоувеличения» и «Разговора», ставит своеобразную точку в этой неформальной трилогии, в своей картине совмещая визуальные и звуковые доказательства, которые вместе образуют фильм — именно кинематограф становится лучшим способом разговаривать о реальности и разоблачать её.

Играя с кадрами, картинкой и движениями камеры, режиссёр заставит Траволту бегать по всему городу и искать убийцу, устраняющего свидетелей, а в финале просто возьмёт и поставит самый красивый фейерверк в истории кино.

«Вспышка»

После этого, в 1984-м выйдет «Вспышка» — очередная фантазия на тему убийства Джона Кеннеди. Двое пограничных патрульных случайно обнаруживают в техасской пустыне машину, засыпанную песком, в которой находится скелет, снайперская винтовка, 800 тысяч долларов и водительские права. Спрятав деньги, они решают разузнать, кем же был погибший и понимают, что наткнулись на то, что правительство и секретные агенты пожелали бы оставить в тайне.

«Вспышка», выходившая, кстати, в советский прокат — всего лишь любопытная зарисовка на тему многочисленных заговоров и слухов о смерти американского президента. Этот детектив о двух напарниках, случайно нашедших то, что должно было пропасть из истории, напоминает современный вестерн.

Несмотря на банальный сюжет, фильм всё-таки может зацепить своей атмосферой 80-х — здесь полицейские носят ковбойские шляпы, разъезжают на смешных джипах, жалуются на то, что скоро их всех сменит техника и совершенно честно пытаются найти возможного хозяина денег.

Появившиеся из ниоткуда агенты  вставляют героям палки в колёса — секретная служба заметает следы, а двое упорных пограничников начинают мешать им «устраивать дела, которые нуждаются в устройстве». Пара перестрелок и печальный финал — под песню Flashpoint группы Tangerine Dream джип уезжает в закат вместе с тайной убийства Кеннеди.

«Заговор Параллакс», «Разговор», «Три дня Кондора» и «Вся президентская рать» стали ключевыми фильмами, сформировавшие жанр конспирологического триллера.

Уотергейтский скандал разрушил веру многих американцев в свою власть и стал закономерным итогом развития политически-тревожных 60-х. Отставка президента показала — даже первое лицо страны может обманывать свой народ. Разведка и спецслужбы превратились в зловещие организации, а теории заговоров воплотились в жизнь, доказывая своим существованием, что, возможно, существуют и другие, более чудовищные секреты. Трудно после такого не начать верить в масонов, управляющих мировым порядком.

После пришли 80-е, и вот в них места для заговоров было уже не так много – в кресло президента сел Рональд Рейган, которому, несмотря на экономический кризис в стране, удалось возродить веру американцев в свою власть, а последствия войны во Вьетнаме и Уотергейта постепенно сошли на нет. Паранойя вернётся вместе с девяностыми — повсеместное развитие компьютерных технологий и пугающее окончание века сделают своё дело.

Один против всех

К концу 80-х и началу 90-х жанр триллеров неожиданно обрёл новую мощь — детективные, политические, эротические и фантастические фильмы, наполненные убийствами, саспенсом, сюжетными твистами и напряжёнными сценами, захватили прокат, привлекая к себе всё большее внимание продюсеров и зрителей.

«Чужие среди нас»

В 1988 году Джон Карпентер выпустил фантастический триллер «Чужие среди нас», который, несмотря на крошечный бюджет, неожиданно стал культовым.

Простой рабочий Нейда (с испанского — «ничто») устраивается на стройку, находит себе жильё и замечает, что церкви, расположенной рядом, творится неладное. Группа людей, скрывающаяся там, явно что-то затевает и зачем-то хранит ящики с солнцезащитными очками. После полицейского рейда, герой надевает те самые очки и осознаёт — планету давно захватили пришельцы, которые манипулируют людьми благодаря мощным телевизионным сигналам.

Заговор в фильме Карпентера действительно масштабен — инопланетяне не только живут среди нас, но и полностью контролируют правительство. СМИ, телевидение, речи политиков и реклама стали основным способом порабощения — антенны, распространяющие сигнал, установлены прямо на крыше здания популярного канала.

Этот мир должен проснуться. Мы станем его будильником.

Чёрные очки превращаются в символ истины, который способен показать вещи такими, какими они являются на самом деле. Если раньше полноценную картину заговора нужно было складывать по кусочкам, проводя расследование и допрашивая свидетелей, то теперь одно фантастическое устройство способно сделать это за один миг.

Но правду тяжело принять — главный герой пытается заставить надеть чудо-аппарат своего отчаянно сопротивляющегося друга, а тот продолжает бороться до последнего за внушаемую ему фальшивую реальность.

Несмотря на некоторую неуклюжесть, фильм Карпентера выкладывает на стол всё как есть, не стесняясь и не увиливая, будто на зрителя во время просмотра тоже надевают чёрные очки — вот так действительно выглядит мир, нужно это признать. Уберите пришельцев из сюжета, и картина сразу же станет документальной.

«Дело о пеликанах»

Один из главных режиссёров конспирологических триллеров Алан Дж. Пакула вернулся в любимому жанру в 1993-м и снял «Дело о пеликанах» с Джулией Робертс и Дензелом Вашингтоном в главных ролях.

Студентка Дарби Шоу принимается за изучение убийства двух членов Верховного суда и пишет статью, в которой предполагает возможного заказчика этих убийств. После того, как её материал попадает в руки к ФБР, Дарби начинают преследовать неизвестные люди. Она обращается за помощью к журналисту, который вместе с ней попытается раскрыть государственный заговор.

Алан Пакула снова снял отличный политический триллер — на дворе уже не 70-е, но правила тут всё те же. Секреты в Белом доме, честный журналист, вездесущие федеральные агенты, наёмные убийцы и молодая студентка, статья которой вдруг оказалась абсолютной правдой.

Героиня оказывается одна — она не может доверять ни полиции, ни спецслужбам. Её единственная надежда — пресса, которая в данном жанре остаётся последним оплотом правды и справедливости.

Конечно, заговор будет опять крутиться вокруг влиятельных бизнесменов и политиков, а местами всё это уж очень сильно напомнит Уотергейтский скандал. Но рассказанная на новый лад история так же, как и раньше, продолжает цепко удерживать внимание — конспирологические триллеры до сих пор остаются одним из самых увлекательных киножанров.

Это одна из последних картин Пакулы (он погиб в автокатастрофе в 1998-м), и она вышла наиболее динамичной среди всех его режиссёрских работ — много погонь, убийства, обязательная сцена в лифте и опять дотошное журналистское расследование.

«Секретные материалы»

А ещё в 1993 году на малых экранах появился сериал, который из каждого зрителя с легкостью сделал параноика. «Секретные материалы» (1993-2018), созданные под влиянием ошеломительного успеха «Твин-Пикса», выпущенного тремя годами ранее, стали главным конспирологическим проектом 90-х. А слоганы «Хочу верить» и «Истина где-то рядом» выбрались за пределы телевизоров и обосновались в головах зрителей и на стенах их квартир.

«Секретные материалы» перестали быть просто фантастическим шоу и превратились в поп-культурный феномен, который оказался идеальным способом пропаганды паранойи. 9 сезонов вышли с 1993 по 2001 год — почти целое десятилетие прошло под знаком инопланетных чужаков, теневого правительства, ритуальных убийств, монстров и паранормальных происшествий.

В то же время, с развитием интернета, модными стали параноидальные технотриллеры, в которых главным врагом являлись технологии, программы и всемирная паутина, контролируемая влиятельной группой лиц. Теперь угроза находится не в Белом доме, а прямо у нас в квартире. Компьютеры и видеокамеры обеспечили возможность гораздо проще следить за гражданами и организовывать незаконные операции.

«Сеть»

В 1995-м вышла «Сеть» с Сандрой Буллок в роли профессиональной программистки Анжелы, которая сталкивается с могущественной группой хакеров, стирающей всю информацию о героине из сети. Теперь у неё другое имя и преступная биография. Полиция начинает её разыскивать, а сама Анджела пытается сбежать от наёмного убийцы и разобраться в том, что происходит.

Сегодня «Сеть» выглядит, конечно, наивно, но обилие в кадре дискет и компьютеров задаёт тон эпохи — фильм достаточно смело для своего времени показывает жизнь человека, проводящего большую часть времени за монитором. Анжела постоянно сидит дома, заказывает пиццу, не общается с соседями. У неё почти нет друзей в реальной жизни — только никнеймы в чате, с которыми можно иногда переписываться.

Когда она случайно получает доступ к могущественной программе, её начинают преследовать, а цифровые данные уничтожают — в 90-х уже можно не устранять свидетелей, а просто менять пару строчек в электронном паспорте. Значительная часть фильма разворачивается на экранах компьютеров — теперь уже не печатная машинка, а курсор мыши и клавиатура становятся действенным способом борьбы с заговорщиками.

В финале цитируется сцена из «Заговора Параллакс», так один конспирологический триллер высказывает уважение другому. «Сети», конечно, далеко до столпов жанра, но это один из немногих полноценных хакерских блокбастеров 90-х, который, по крайней мере, не стыдно смотреть.

Превращаемся в параноиков и начинаем повсюду искать секретные знаки.

Мужик, всё на свете — какой-то заговор.
Томас Пинчон

Подозрительные люди на другой стороне улицы. Телефонные звонки без ответа. Громкое политическое убийство. Зловещие символы, спрятанные тут и там. Паранойя, накатывающая по ночам. Улика, из-за которой можно лишиться жизни. Отчаянный журналист, идущий против всех ради поиска правды.

Конспирологические триллеры, сформировавшиеся как полноценный жанр во второй половине XX века, сегодня смотрятся особенно актуально — глобальная слежка, массовые утечки данных, хакерские атаки и политические скандалы превратили современную реальность в роман Дэна Брауна.

Иллюминаты, масоны, новый мировой порядок, Большой Брат, глубинное государство, Бильдербергский клуб, чипирование, высадка американцев на Луну, двойники, теория плоской Земли — эти и многочисленные другие идеи находят отклик у огромного количества людей, которые продолжают опасаться собственного правительства и верить в то, что на Зоне 51 действительно прячут пришельцев.

Получив особую популярность в 70-х, паранойя в кино заразила все жанры — от шпионских боевиков до политических драм, от фантастических блокбастеров до элегантных технотриллеров. У этих фильмов удачно получалось реагировать на настоящее и предсказывать будущее.

Наша схема, собранная из газетных вырезок, постеров и новостей, понемногу складывается. Поглядываем в окно — кажется, слежки нет. Нужно докопаться до самой сути и понять откуда всё пошло, ведь у каждого заговора должно быть начало.

На заре заговора

В Риме в 44 году до н.э. был осуществлён преступный сговор против Юлия Цезаря — знаменитого полководца зарезали его политические оппоненты, развязав тем самым гражданскую войну. В 1605 году Гай Фокс с соратниками попробовал взорвать английский парламент — его акция провалилась, но навсегда вошла в историю. 5 ноября стал настоящим народным праздником, а маска Гая Фокса — символом группы Anonymous и борьбы против системы.

Дворцовые перевороты, военные интриги и убийства правителей — тайные группы людей, замышляющих недоброе, собирались в кучки и планировали дела задолго до знаменитых американских государственных скандалов.

Масонство возникло в 1717 году, общество иллюминатов в 1776-м, а затем пришли и другие — десятки различных секретных сообществ, которым приписывали самые невероятные преступления. Сегодня многие из них лишились своего загадочного статуса — интернет легко может превратить бывшие зловещие символы в мемы.

Эпоха Просвещения объявила, что теперь вместо бога человек управляет миром и оказывает влияние на историю. Мистические силы были заменены людьми, а там где есть люди — есть и преступления. В конечном счёте, заговорщики — это те, кто хочет занять освободившееся место высшего разума, контролирующего глобальный порядок вещей.

Сначала книги, потом комиксы, кино, телевидение и интернет — массовая культура с удовольствие взялась за конспирологические теории, которые позволяли творить собственную мифологию, конструируя из привычного мира мир таинственный.

В начале XX века недоверие и подозрительность стали особенно актуальны, не в последнюю очередь благодаря мировым войнам. Всюду мерещащиеся нацистские шпионы, агенты вражеских стран и государственные секреты — это отлично можно почувствовать по ранним фильмам Альфреда Хичкока вроде «Человек, который слишком много знал» (1934), «39 ступеней» (1935), «Иностранный корреспондент» (1940).

«Министерство страха»

Фриц Ланг в 1943-м снял «Министерство страха» — параноидальный детектив, рассказывающий о Стивене Ниле, который выйдя на свободу после двух лет, проведённых в психиатрической лечебнице, сразу же сталкивается со шпионским заговором, развернувшимся прямо посреди Лондона.

Оказавшись случайно не в то время и не в том месте, Нил заполучает вещь, очень нужную заговорщикам — ради неё они могут убить любого. В осаждённой немцами столице Великобритании трудно кому-либо безоговорочно верить — предатели и нацистские агенты стремятся выкрасть секретные данные, а полиция подозревает главного героя в совершении преступлений.

Остается только идти до конца и самостоятельно разоблачать паутину лжи — именно так будут поступать действующие лица конспирологических триллеров, ведь неважно — в 40-х ты годах или в 2000-х, враги всегда у тебя за спиной и даже близкие друзья могут направить пистолет в твою сторону.

А в 1955-м Дон Сигел, который потом приложит руку к созданию «Грязного Гарри», выпустил на американские экраны фантастический триллер «Вторжение похитителей тел». Доктор Майлс Беннелл замечает, что в его небольшом калифорнийском городке жители перестают узнавать своих родственников, будто их кто-то заменил. Сначала решив, что это какая-то неизвестная болезнь, герой постепенно обнаруживает, что Санта-Мира уже почти полностью захвачена кошмарными инопланетными гостями.

«Вторжение похитителей тел»

Под подозрение попадает каждый, ведь пришельцы ничем не отличаются от обычных людей. Бороться с чудовищным заговором невозможно — остаётся только бежать. Зная правду, доктор пытается во чтобы то ни стало передать её остальному миру, пусть и звучит она совершенно безумно. Вместо зеленых человечков и уродливых монстров, врагами оказываются знакомые, которым ты когда-то мог доверить все свои секреты. Страх потерять не только друзей, но и самого себя овладевает героями, не желающими становиться частью чужеродного единого целого.

Во время просмотра складывается ощущение, что захватчики в фильме являются аллюзией на коммунистическую угрозу — в 50-х годах этот вопрос стоял особо остро, тем более для Голливуда.

У «Вторжения похитителей тел» появится несколько ремейков, а идея того, что гости из космоса могут маскироваться под обычного человека, потом найдёт отражение в огромном количестве фильмов.

В 1962-м Джон Франкенхаймер поставил фильм «Маньчжурский кандидат» — шпионский психологический триллер, посвящённый отряду солдат, попавших в окружение в Корее в 1952-м, но сумевших выбраться и с почётом вернуться домой в США. Но вот только некоторым после этого начинают сниться кошмары, а майор Беннетт Марко (Фрэнк Синатра) подозревает, что они стали невольными участниками вражеского заговора.

«Маньчжурский кандидат»

«Маньчжурский кандидат» повлияет на многие политические триллеры про агентов и противостояние секретных разведок, но самое главное — он с пугающей точностью предскажет убийство президента Кеннеди, ведь фильм выйдет ровно за год до события, которое навсегда изменит американскую историю. Финальная сцена покушения, где одинокий стрелок со снайперской винтовкой наводит прицел на кандидата в президенты, потом будет скопирована жизнью, затем появится в знаковом триллере «Заговор Параллакс», а после — ещё в десятках других картин.

– Они мне сказали.
– Они? Кто эти таинственные они?

Советская разведка промывает американским военным мозги и превращает их в «спящих агентов», которых можно активировать благодаря ключевым словам. Этот сюжет послужит основой для большинства шпионских боевиков — начиная от «Идентификации Борна» и заканчивая «Ультраамериканцами», а у секретных оперативников с этих пор начинают отчего-то довольно часто возникать проблемы с памятью и паническими атаками.

Об идеальных солдатах, слепо исполняющих приказы и убивающих без вины и сожалений, мечтали уже тогда — программа ЦРУ МК-Ультра по контролю разума, запущенная в начале 1950-х годов и тщательно скрывавшаяся властями США, вполне тянула на ещё один зловещий государственный заговор. Вот только на этот раз он не был выдумкой конспирологов.

Холодная война, страх перед коммунистической угрозой и красные агенты, оказывающие влияние на политическую сцену США — в «Маньчжурском кандидате» можно полностью прочувствовать американскую паранойю по поводу вторжения СССР в привычный мир американской мечты.

В 1966-м Джон Франкенхаймер завершит свою параноидальную трилогию («Маньчжурский кандидат», «Семь дней в мае») фильмом «Вторые» — фантастической зарисовкой на тему изменения личности.

Артур работает в банке и живёт унылой семейной жизнью, осознавая, что не таким он воображал себе будущее в юности. Неожиданно у него появляется шанс начать всё с начала — секретная организация предоставляет услуги по полной смене личности, но за благой идеей, как всегда, прячутся не самые благие последствия.

Снятый совершенно сумасшедшей камерой, которая помещает зрителя на место главного героя, фильм наполнен необычными ракурсами, резкими монтажными переходами и шокирующими для 1966 года сценами.

Загадочное общество тайно предоставляет богачам право на новую жизнь, но делает это немного странно — почти не даёт времени на раздумья, предлагая сразу подписать все нужные бумаги, а в случае отказа намекая на возможный шантаж.

После перерождения Артур не чувствует себя лучше, а ощущение, что за тобой постоянно следят, никак не исчезнет. Крупные планы лиц, размытые кабинеты и коридоры фирмы, а также не покидающее чувство тревоги превращают фантастическую картину в одно длинное параноидальное путешествие.

«Вторые» — не сколько фильм про заговор, сколько про попытку второго шанса, про то, что за американской мечтой, в общем-то, прячется тотальная пустота, от которой не избавиться никакими хирургическими операциями.

Новаторский визуальный стиль, авангардные методы съемки и финал, который будет не так-то просто забыть — Франкенхаймер развил многие идеи «Маньчжурского кандидата», сняв историю про абсолютное отчаяние отдельно взятого человека.

«Фотоувеличение»

В 1966-м известный итальянский режиссёр Микеланджело Антониони экранизировал рассказ Хулио Кортасара и снял «Фотоувеличение» — загадочную картину про фотографа, Британию 60-х и несколько снимков, которые запечатлели обычную пару, гуляющую в парке. Но при ближайшем рассмотрении становится понятно, что там произошло убийство — герой с помощью техники детально разбирает кадры и обнаруживает на них то, что нарушает его привычные представления о мире.

Реальность происходящего подвергается сомнению, загадочная женщина пытается выкрасть плёнку, а мотивы преступления остаются неразгаданными. Тёмные силуэты на проявленных фотографиях внушают ужас — потом примерно об этом же будет «Разговор» (1974) Копполы и «Прокол» (1981) Де Пальмы. Герои этих фильмов расшифровывают действительность и за кажущейся нормальностью обнаруживают то, что не видят другие — труп в кустах, выстрел в ночи или обрывки слов, в которых скрыта паника.

«Ребёнок Розмари»

Роман Полански в 60-х поставил квартирную трилогию, — «Отвращение» (1965), «Ребенок Розмари» (1968) и «Жилец» (1976) — которая вся посвящена паранойе, безумию и подозрениям. «Ребенок Розмари», притворяющийся фильмом об Антихристе, на деле оказывается историей о сети лжи, тщательно выстраиваемой вокруг главной героини.

Финальную часть картины, когда Розмари пытается скрыться от членов культа, можно легко записать в самые страшные сцены в истории кино — когда все вокруг считают тебя сумасшедшей, тяжело доказать, что за тобой охотятся настоящие сатанисты. Оказывается, заговор против человечества не так уж и страшен, как заговор против одного человека.

Десятилетие паранойи

Но самым богатым на параноидальные настроения в обществе, стали, естественно, 70-е. В 60-х случилось несколько громких политических убийств, вокруг которых сформировались различные теории, а в 1972-м грянул Уотергейтский скандал — после этого все поймут, что власть способна врать, а за Белым домом могут стоять совершенно другие фигуры, намерения которых далеки от благородных.

К тому же, в этот момент развитие получат технологии, с помощью которых появится возможность значительно легче подслушивать и подсматривать за обычными гражданами — понятие неприкосновенной частной жизни станет ещё более размытым.

В 1963-м прозвучали выстрелы в Далласе — убили Джона Кеннеди. И хотя стрелка поймают — им окажется убийца-одиночка Ли Харви Освальд, которого очень удачно застрелят через два дня после задержания, — теории о том, что преступников было несколько не будут затихать ещё десятилетия. Было ли убийство Кеннеди заговором спецслужб, советской разведки или же ещё кого, так и останется всего лишь предположениями, которые будут волновать и тревожить большинство американцев.

Спустя пять лет, в 1968 году будет застрелен Мартин Лютер Кинг — знаменитый общественный деятель, проповедник и борец за гражданские права темнокожих. Его убьет Джеймс Эрл Рей — снайпер, которого посадят на 99 лет.

В том же злосчастном 1968-м будет убит ещё один Кеннеди — Роберт, младший брат Джона. В него выстрелит палестинский террорист в лос-анджелесском отеле — очередной одиночка, у которого подозрительно удачно всё вышло.

После подобных 60-х, уже кажется очевидным, что следующее десятилетие в американском кино пройдёт под знаком тотального недоверия к государству, разведке и политикам. Всё это только усилится с разразившимся в 1972-м Уотергейтском скандалом, который поставит под удар самое авторитетное лицо государства — президента.

Нацисты и советские шпионы уже перестали быть актуальными злодеями — война перекинулась на американскую территорию, а врагами оказались свои же. Внешний противник поменялся на внутреннего, а с ним сражаться гораздо сложнее — уже не знаешь, кому можно доверять, а кому нет. Заговор превращается в обезличенную силу, которую тяжело, а порой просто невозможно победить.

Если агентов Третьего рейха или коммунистических диверсантов ещё можно было вычислить, то новое зло, распластавшееся среди судей, сенаторов и полицейских выявить так легко не получится — словно неведомый левиафан, заговор зародился в сердце Америки, привнеся вместе с собой страх и паранойю.

В это время шпионские, политические и конспирологические триллеры стали всё чаще выходить в прокат, и среди них оказалось несколько картин, которые сильно повлияли на всё мировое кино.

«Зеленый сойлент»

Антиутопическая фантастика «Зеленый сойлент», выпущенная в 1973-м, рассказывает о 2022 годе, когда планета оказалась перенаселена людьми, а ресурсов на всех катастрофически не хватает.

Полицейский Торн расследует убийство богача Уильяма Саймонсона, который каким-то образом оказался связан с властью и могущественной пищевой корпорацией. Торн допрашивает телохранителя, знакомится с девушкой убитого и ворует еду — настоящее мясо, овощи и алкоголь стали редкостью.

В здешней антиутопии люди спят в подъездах и на улицах, сами вырабатывают себе электричество и мечтают о горячей ванне. Загрязнение окружающей среды привело к тому, что основным продуктом в мире остались разноцветные пластинки корпорации «Сойлент», создаваемые из водорослей.

Одной из самых впечатляющих сцен картины является эпизод, где агрессивных протестующих буквально разгребают экскаваторами и давят. А эвтаназия здесь превращена в красочное шоу, потому что жить в таком мире обычным людям становится просто невозможно.

Расследуя заговор, Торн добирается до самой истины, но зритель её узнает лишь в самом конце — создатели намеренно не раскрывают тайну, о которой никто из персонажей не хочет напрямую говорить. В этом кроется вся фишка фильма — для своего времени, она, конечно, производила впечатляющий эффект, но на сегодняшний день уже устарела.

Паранойя тут проявляется ещё не так ярко, а открывшаяся правда похожа больше на сатиру. «Зелёный сойлент» выстроил весь свой сюжет вокруг одного твиста, сделал на этом себе имя и, благодаря этому, оказался в истории.

«Заговор Параллакс»

В 1974 году Алан Дж. Пакула снял «Заговор Параллакс» — образцовый триллер о тайном сообществе, действующем в тени, который даже спустя почти 50 лет замечательно смотрится. Этот фильм входит в своеобразную «трилогию паранойи» («Клют», «Заговор Параллакс», «Вся президентская рать») Пакулы.

Главным героем является амбициозный журналист Джозеф Фреди (Уоррен Битти), который начинает замечать, что кто-то устраняет свидетелей убийства кандидата в президенты США. Поначалу он не верит в заговор, но после того, как погибает его давняя знакомая, Фреди решает заняться этим делом и нападает на след могущественной организации, тайно действующей по всей стране.

Ниточки расследования приведут его в компанию «Параллакс», куда он попробует завербоваться. Действуя в одиночку, Джозеф доверяет только своему старому редактору — самоотверженный журналист и его начальник станут распространенным тропом в политических триллерах.

Ты в одиночку расследуешь то, с чем не справились спецслужбы?

Фильм Пакулы наполнен тревогой, той самой паранойей и солнечными улицами 70-х, не обещающими ничего хорошего. Зритель, как и журналист, узнаёт обрывки информации, но полная картина так и не сложится — мотивы, цели и масштабы заговора останутся тайной.

Пятиминутная сцена теста потенциальных убийц способна что-то поменять в сознании зрителя — кажется, будто её раскопали в архивах реальной террористической организации и просто добавили в фильм. Мелькающие на экране фотографии и картинки вместе с надписями тестируют психику Фреди, и становится очевидно, что нормальный человек подобный эксперимент пройти не способен.

Самоотверженный журналист, идущий до конца, превращается в главное действующее лицо почти всех конспирологических триллеров — упорно рискующий собственной жизнью, он будет разоблачать политические и военные преступления, печатать статьи, снимать репортажи и проводить расследования, которым позавидует даже опытный детектив.

В финале оператор Гордон Уиллис разгуляется не на шутку — снявший всю трилогию «Крёстного отца», он, мастерски повелевающий светом и тенями, превратит очередное громкое убийство в жестокое противостояние сгущающейся тьмы и простого человека, стремящегося спасти чужую жизнь.

Желание узнать истину — вот ещё одна деталь, присущая этим героям. Они пойдут на всё, лишь бы приоткрыть занавес, скрывающий недоступные обычным людям знания. Тайна — соблазнительна, а опасная тайна — соблазнительна вдвойне.

Холодные очертания офисных зданий, силуэты в деловых костюмах и напуганные люди, убеждающие Фреди не соваться в это дело. «Вы понятия не имеете, что это» — фраза, которая потом перекочует в добрый десяток других фильмов, где обезличенное зло, подобное лавкрафтианским монстрам, таится среди государственных структур, секретных обществ и продажных политиков.

Но в фильме Пакулы у зла есть вполне очевидная форма — зловещая комиссия, похожая на комиссию Уоррена, которая расследовала убийство Кеннеди, появляется в начале и конце фильма, сухим голосом констатируя факты, прося не задавать вопросы и сообщая, что никакого заговора не существует. Мы, знающие правду, конечно же, в это не верим.

Продолжение 1,2

Автор Иван Провоторов

Вестерн — самый американский и один из старейших жанров кинематографа. Фильмы о приключениях ковбоев на земле индейцев начали снимать в 1899 году, и с тех пор легенды о покорении Дикого Запада никуда не исчезли.

За свою более чем столетнюю историю вестерн не раз менялся как внешне, так и со смысловой точки зрения. Популярность жанра также не была стабильной: он переживал и моменты бешеной популярности, и периоды полного затишья. Сейчас вестерн находится в тени кинокомиксов, фэнтези и другого популярного в прокате кино, однако говорить о его полном забвении пока рано.

Появление жанра

История вестерна началась почти за полвека до изобретения кинематографа: первые произведения в этом жанре появились в литературе в 1860-х. Покорение Дикого Запада было популярной темой бульварных романов, которые можно было купить за один дайм (10 центов).

Основой для книг служил американский фольклор, а персонажами произведений становились реально существовавшие люди: популярными героями «десятицентовых» романов были преступники Билли Кид и Джесси Джеймс, охотник на бизонов Буффало Билл, стрелок Дикий Билл Хикок и страж закона Уайетт Эрп. Все они позднее не раз становились героями киновестернов.

1872 годы литературные вестерны начали адаптировать для театральных подмостков

Первый  водевиль в жанре вестерн - "Разведчики Прерий" (The Scouts of the Prairure) - адаптация книги Неда Бантлайна "Буфало Билл и его приключения на Западе" (1869)

К моменту появления кинематографа вестерны уже заработали любовь американцев, поэтому неудивительно, что снимать сцены из жизни людей на Диком Западе начали очень рано. Первыми вестернами принято считать два коротких видео, созданных в 1899 году «Производственной компанией Томаса Эдисона»: «Сцена в баре в Крипл-Крике» (Cripple Creek Bar-Room Scene) и «Покер в Доусон-Сити» (Poker at Dawson City).

«Сцена в баре в Крипл-Крике» (Cripple Creek Bar-Room Scene, 1899)

Оба эти фильма называются вестернами условно за то, что в них можно заметить некоторые типичные для жанра характеристики. Так, в «Сцене в баре в Крипл-Крике» действие происходит в салуне (типичная для вестерна локация), а сам Крипл-Крик — город в Колорадо (один из штатов Дикого Запада). А в «Покере в Доусон-Сити» есть огнестрельное оружие и драка в попытках отстоять свою честь.

Вестерн — приключенческий фильм о временах освоения Дикого Запада (вторая половина XIX века).

Основной персонаж в вестернах — ковбой, мастерски катающийся на лошади, владеющий револьвером и борющийся за установление порядка.

Реальные вестерны появились немногим позже, в 1903 году, причём единого мнения о том, кто создал первый фильм в этом жанре, нет. Большинство источников утверждает, что и здесь всех опередила «Производственная компания Томаса Эдисона»: работавший на неё режиссёр Эдвин Портер в 1903 году снял двенадцатиминутную ленту «Великое ограбление поезда».

Фильм произвёл фурор в прокате, во многом благодаря новаторским приёмам, которые использовал Портер: cross cutting, двойная экспозиция, съёмки на природе и спецэффекты, например, скидывание мужчины с поезда (использовался манекен) и «выстрел» из пистолета прямо в экран. К слову, именно тогда в кино впервые были использованы услуги каскадёра — Фрэнк Хэнэуэй для сцены погони из фильма научился падать с лошади, оставаясь невредимым.

В основе сюжета фильма, как не сложно догадаться по названию, нападение банды преступников на поезд. В ленте Портера есть такие элементы вестерна, как нарушители закона, перестрелки, погони на лошадях.

С присвоением «Большому ограблению поезда» статуса первого художественного вестерна согласны не все. Дело в том, что в 1903 году, так же, как Эдисон и Портер, свои киновестерны выпустила компания «Мутоскоп и Байограф». Причём они создали не один, а целых два фильма: «Кит Карсон», в котором на двух охотников нападают индейцы, и «Пионеры», в котором в плен краснокожих попадает маленькая девочка.

Если опираться на хронологию событий, то «Мутоскоп и Байограф» действительно правы: оба их фильма вышли в прокат в октябре 1903 года, а вот «Большое ограбление поезда» — только в декабре.

За компанией «Мутоскоп и Байограф» также закреплено ещё одно важное достижение в вестерне: они были первыми, кто снял фильм непосредственно на территории Дикого Запада («Калифорнийская остановка»). Произошло это в 1906 году, до этого роль западных земель играло восточное побережье США, например, Нью-Джерси и Делавэр.

К концу 1910-х 20% всех выпускаемых в США фильмов были вестернами

Типичными для вестерна уже на ранних этапах стали такие элементы, как враждебно настроенный противник (чаще всего, коренные американцы), оружие и перестрелки, лошади, поезда, ограбления, шерифы, преступники, съёмки на природе и просторные красивые пейзажи.

Классический вестерн

В начале XX века вестерн был своего рода дойной коровой американской киноиндустрии: приключенческие фильмы о Диком Западе зрителям нравились, соответственно, владельцы кинотеатров с радостью брали их в прокат, а студии снимали. Много снимали. Количество, как это обычно и бывает в подобных случаях, вытеснило качество на второй план. Так в Америке появились вестерны категории B.

В ранних вестернах хорошие парни носили белые шляпы и защищали слабых жителей небольших городов от бандитов в чёрных шляпах или диких индейцев

Производились такие фильмы быстро, на дешёвых студиях, с небольшим бюджетом, часто в них использовались одни и те же кадры, было много сцен с погонями и драками и отсутствовала оригинальность сюжета. Протагонистом в этих вестернах был идеальный мужчина, который не пил, не курил, не врал, не матерился и не играл в азартные игры.

Главные герои вестернов категории B сразу становились знаменитостями: их, как и фильмов, было много, но самыми знаковыми можно назвать Тома Микса — его даже звали «первая суперзвезда вестерна» — и Гилберта Андерсона, также известного как «Брончо Билли».

Не меньшей звездой, чем Том Минкс, был его конь Тони. За съемки они получали равные гонорары. Тони также упомянут в титрах  к трем фильмов.

Обилие B-вестернов не означало, что качественных фильмов не было совсем, просто снимали их значительно меньше. Знаковой фигурой в хорошем раннем вестерне был Уильям С. Харт — режиссёр, актёр и сценарист, который с 1914 по 1925 годы снял 50 фильмов и сыграл в 70.

В отличие от низкосортных вестернов, его картины были смелыми и реалистичными, экшен в них уходил на второй план, а протагонист был не исключительно положительным героем, а, напротив, плохим парнем, зато с добрым сердцем и стремлением исправиться. Формула вестернов Харта работала на ура, и его фильмы собирали самую большую по тем временам кассу.

Харт отлично владел огнестрельным оружием, за что получил от зрителей кличку Двустволка Хикс. Компаньоном в больше половине его фильмов был конь Хикс.

Ещё один ключевой для вестерна режиссёр, начавший снимать фильмы в эпоху немого кино — Джон Форд. Он создал 12 немых вестернов, самый значимый из которых — «Железный конь» — рассказывает историю строительства Трансконтинентальной железной дороги в 1860-х.

Производство фильма было масштабным: на съёмки потратили 280 тысяч долларов, а участвовали в них пять тысяч человек. На Форда постоянно давили сверху, просили закончить фильм быстрее. Не смотря на спешку, ему всё же удалось сделать хороший вестерн, который получился коммерчески успешным и завоевал любовь зрителей.

Кадр из фильма «Железный конь» (1924)

Следующий этап развития — разговорное кино — вновь начался с доминирования вестернов категории B, которые в 1930-е эволюционировали в фильмы о поющих ковбоях. В-вестерны всё ещё оставались низкобюджетными и беззаботными, в них отсутствовало насилие, а герои были максимально стандартизированными.

Первый музыкальный вестерн —«Луна Монтаны» (Montana Moon; 1930)

Киноковбой в этот период к своим классическим навыкам езды на лошади и владению огнестрельным оружием добавляет талант певца. После этого нововведения в вестернах появляется много новых звёзд: Текс Риттер, Боб Бэйкер, Эдди Дин, Рекс Аллен, Уильям Бойд и даже темнокожий поющий ковбой Херб Джеффрис.

Херб Джеффрис — первая звезда «цветных» вестернов, которые начали снимать в 1937 году с целью напомнить зрителям, что ковбоями были не только белые мужчины

Самым успешным из поющих звёзд вестерна был «Король ковбоев» Джин Отри. Вокруг него образовалась целая армия поклонников, которые хотели походить на своего кумира во всём. Поэтому Отри создал собственный «Кодекс ковбоя», состоящий из 10 заповедей:

Ковбой никогда не должен стрелять первым, нападать на более слабого и пользоваться незаслуженным преимуществом.
Ковбой не обманет чужого доверия.
Всегда обязан говорить правду.
Добр с детьми, стариками и животными.
Лишён расовых и религиозных предрассудков.
Обязан помочь каждому, кто попал в беду.
Ковбой — хороший работник.
Ковбой сохраняет чистоту мыслей, слов, действий и внешности.
Уважает женщин, родителей и законы своей страны.
Ковбой — патриот.

Джин Отри в фильме «Большое шоу» (The Big Show; 1936)

С вестернов категории B свою карьеру начал и Джон Уэйн — самый известный ковбой классической эры вестерна. В низкокачественных фильмах он снимался девять лет, после чего попал в культовый фильм Джона Форда «Дилижанс». Эта работа режиссёра включала в себя многих знаковых для вестерна персонажей: пьющий доктор, невинная домохозяйка, проститутка с золотым сердцем, благородный преступник, южанин-игрок в азартные игры.

В фильме также есть бандиты, грабители, салун, нападения индейцев и погони на лошадях. В общем, «Дилижанс» — такая квинтэссенция всего того, что кинематографисты успели наработать в жанре вестерна к началу 40-х. Несмотря на присутствующий в нём набор стандартов, «Дилижанс» — очень смелый и свежий фильм. В нём Форд впервые поднимает одну из фундаментальных тем вестерна — возникновение цивилизации на фоне хаоса, творящегося на Диком Западе.

«Дилижанс» (1939) — первый фильм, который снимался в Долине монументов — одной из самых популярных локаций в вестернах

После «Дилижанса» в прокат вышло много качественных вестернов: «Додж-Сити», «Вирджиния-Сити», «Дорога на Санта-Фе», «Зов крови», «Дестри снова в седле» и другие. Жанр вестерна пользовался популярностью по всему миру, и кинематографисты в некоторых странах даже начали создавать свои собственные версии.

Первыми на истинно американский жанр посягнули мексиканцы. Их версия называлась шарро-вестерн. Шарро — традиционный мексиканский наездник и, собственно, главный герой подобных фильмов. В мексиканских вестернах часто присутствовали музыкальные вставки, а главной темой была жизнь в мексиканских сёлах.

Кадр из фильма «На небольшом ранчо» (1936)

Одновременно с мексиканцами переосмыслить жанр вестерна взялись австралийцы: их версия называлась «кенгуру» или «мясной пирог». К вестернам такие фильмы, по большому счёту, причисляли только из-за внешнего сходства и способа рассказа истории. Само действие фильмов происходило не в Америке, а непосредственно в Австралии.

Кадр из фильма «Долина гнева» (1939)

В США в это время некоторые режиссёры пытались посмотреть на жанр вестерна по-новому. Так появилась вестерн-комедия («Дестри снова в седле») и секс-вестерн. Примера последних известно всего два:

«Вне закона» (1943). Прославился крупными планами декольте Джейн Рассел и слишком откровенным для того времени сценарием, из-за чего дату его релиза дважды переносили.
«Дуэль под солнцем» (1946). История любовного треугольника между главной героиней и двумя её кузенами. Перед прокатом из фильма пришлось вырезать девять минут хронометража.

Вестерн-нуар, ревизионисты и спагетти-вестерны

Классический вестерн очень быстро стал слишком клишированным и однообразным, жанр нуждался в каком-нибудь революционном изменении. И оно не заставило себя долго ждать. Пессимистичные настроения, витавшие в обществе после Второй мировой войны, уже к середине 40-х трансформировали вестерн из милого и позитивного в мрачный и задумчивый, оформился новый поджанр — вестерн-нуар.

Первыми вестернами-нуарами были "Преследуемый" (1947) и "Кровь на Луне" (1948)

В отличие от классического вестерна, его нуарные версии были более циничными и пессимистичными, а персонажи и темы сложными. Такие фильмы рассказывали истории о мести, одержимости и паранойе. Яркий пример вестерн-нуара — фильмы режиссёра Энтони Манна с участием актёра Джеймса Стюарта: «Винчестер 73», «Излучина реки» «Обнажённая шпора», «Далёкий край» и «Человек из Ларами».

Кадр из фильма «Излучина реки» (1951)

Изменения в вестерне продолжались безостановочно, и к 60-м годам новым трендом в жанре стали анти-вестерны или ревизионистские вестерны. Они полностью отрицали классические каноны, показывали антигероев и поднимали сложные, порой философские темы, большинство из которых легко можно найти в фильмах уже вышеупомянутого Джона Форда.

Так, в «Искателях» (1956) и «Осени Шайеннов» (1964) режиссёр говорит о расизме белых переселенцев по отношению к коренным народам Америки, в «Сержанте Ратлидже» (1960) — об афроамериканских войсках, сражавшихся на Западе, а в «Человеке, который застрелил Либерти Вэланса» (1962) — и вовсе о мифологичности и лживости истории покорения Дикого Запада.

Отрывок из фильма «Человек, который застрелил Либерти Вэланса» (1962)

Развитие анти-вестерна подпитывалось участием США во Вьетнамской войне: ревизионисты стремились перевернуть созданные до них традиции и сделать вестерн антивоенным, добавить в него политический подтекст. Так, например, в фильме «Солдат в синем мундире» (1970) можно проследить параллель между действиями кавалерии на Диком Западе и американской армии во Вьетнаме, а в «Жил был обманщик» (1970) говорится о коррупционной природе традиционных институтов.

Большинство ревизионистских вестернов за сцены жестокости и насилия получали рейтинг R (просмотр до 17 лет только с сопровождением взрослых)

Анти-вестерн успешно снимали не только в Америке, особенно отличились в этом направлении западноевропейские режиссёры: за период с 1960 по 1978 год они сняли несколько сотен фильмов, выработали свой собственный стиль и образовали ещё один поджанр — спагетти-вестерны. Такое название было выбрано неслучайно: «спагетти» чаще всего снимали итальянцы, и популярным этот жанр также стал благодаря режиссёру из Италии — Серджио Леоне и его «Долларовой трилогии»: «За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше» и «Хороший, плохой, злой».

Главную роль в каждом из фильмов сыграл Клинт Иствуд — последняя звезда вестерна. Актёр в трилогии появляется в качестве загадочного «человека без имени». Его отличительными чертами были пончо, коричневая шляпа, ковбойские ботинки и немногословность.

Первый фильм трилогии — «За пригоршню долларов» — адаптация самурайского фильма Акиры Куросавы «Телохранитель» (1961)

В фильмах Леоне Дикий Запад был пустынной пыльной землёй, на которой господствовали воющие ветра, такой видеоряд подкреплял необычный саундтрек от Эннио Морриконе, который критики описывали как «треск гремучей змеи». Композитор использовал при создании музыки трубу, арфу, электрогитару, а также добавил звуки выстрелов, ударов кнута и свист.

Cаундтрек Морриконе был одним из факторов, принесших жанру спагетти-вестерна успех

Первое время критики к «спагетти» относились с пренебрежением, считая их низкосортным вариантом американского вестерна. Итальянские фильмы отличались от аутентичных несколькими моментами:

основное внимание уделялось действию, диалог уходил на второй план;
повышенное содержание сцен насилия;
стереотипность образов, например, мексиканцы — обязательно бандиты;
католические мотивы: в именах персонажей (Аллилуйя, Тринити, Святая вода Джо), в декорациях и образах;
локациями для съёмок были пейзажи Испании, Альп, Северной Африки и Израиля.

Вслед за итальянцами снимать вестерны начали и в других странах. Например, в послевоенной Германии выпускалось два варианта вестернов: в ФРГ их делали похожими на американские и с традиционными сюжетными линиями, в которых ковбои — хорошие ребята; а в ГДР роли менялись и в качестве протагонистов выступали индейцы, а переселенцы напротив были злодеями.

Кадры из фильмов "Сокровище серебряного озера" (1962) и "Сыновья большой медведицы"(1966)

Часть 2

Автор Елена Авдеева