На обсуждение(пишу книгу)
Побег из психбольницы Среднеуральска был худшим решением в и без того богатой на идиотские выходки жизни Вовы Ларионова. Иван Болотников, тот самый авторитет, который упек его туда за невыплаченный долг, теперь наверняка жаждал крови.
Вова, качаясь, словно тростник на ветру, бежал по заснеженным улицам, цепляясь за ускользающее чувство свободы. Одна лишь вязаная шапка защищала его обритую голову от ледяного ветра. В кармане мялась смятая сотня, добытая у сердобольной санитарки. Хватит на стакан, чтобы согреться и придумать план.
Серёга Лубрикант, подручный Болотникова, человек-тень, человек-функция, уже рыскал по городу. Он знал повадки Вовы, как свои пять пальцев. Знал, где тот будет искать утешение. Знал, что Вова – пьяный дурак, и этим нужно воспользоваться.
Первый стакан, второй, третий… Вова рассказывал случайным собутыльникам о своей гениальности, о коварстве Болотникова, о несправедливости мира. Он был пьян и уязвим.
Лубрикант нашел его в забегаловке у вокзала. Вова, уронив голову на стол, тихо всхлипывал. Серёга, усмехнувшись, бесшумно подошел сзади и схватил его за шиворот.
Попался, Ларионов, - прошипел он. - Болотников ждет".
Вова попытался вырваться, но силы были неравны. Шапка слетела с головы и покатилась по грязному полу. Его уволокли в темноту, обратно в лапы Ивана. Свобода длилась недолго. И закончилась, как и всегда, пьяным похмельем и жестокой реальностью.
Болотников встретил Вову в своем кабинете, обставленном с нарочитой роскошью, резко контрастировавшей с окружающей серостью Среднеуральска. Тяжелый дубовый стол, кожаные кресла, портрет самого Ивана в молодости, написанный явно с чужого фото. Все кричало о власти и деньгах.
"Ну, здравствуй, беглец," – прорычал Болотников, попыхивая толстой сигарой. "Думал, убежишь от меня, Ларионов? Я тебя из-под земли достану. Ты мой долг забыл, а я нет. И проценты тикают."
Вова молчал, опустив голову. Он знал, что слова бесполезны. Болотников не слушает никого, кроме себя. Он был хозяином жизни, вершителем судеб в этом маленьком, Богом забытом городке.
"Лубрикант, займись им," – бросил Болотников, не отрывая взгляда от Вовы. Серёга ухмыльнулся и потащил Ларионова в соседнюю комнату, где уже ждали двое крепких парней. Вова знал, что его ждет. Боль, унижение, и осознание собственной ничтожности. Побег был ошибкой. Единственное, чего он добился, это продлил агонию. И теперь расплата будет еще горше. Судьба сыграла с ним злую шутку, и он, как всегда, проиграл.
В соседней комнате пахло сыростью и дешевыми сигаретами. Серёга, по прозвищу Лубрикант, заломил Вове руки за спину, а двое амбалов повалили его на грязный пол. Вова зажмурился, готовясь к ударам. Он давно разучился сопротивляться. Жизнь в Среднеуральске научила его лишь одному – терпеть.
Первый удар пришелся в живот, выбив остатки воздуха из легких. Затем последовал еще один, и еще. Вова сжался в комок, стараясь защитить голову. Боль пронзала все тело, но он молчал. Не хотел доставлять удовольствие своим мучителям. Он представлял себе, что находится далеко отсюда, на берегу моря, где солнце ласкает его кожу, а волны шепчут о свободе.
Когда пытка закончилась, Вова лежал на полу, тяжело дыша. Тело горело, каждая клеточка кричала от боли. Лубрикант пнул его ногой и процедил сквозь зубы: "Завтра принесешь половину долга. Иначе будет еще хуже". Затем они ушли, оставив Вову одного в этом мрачном помещении.
С трудом поднявшись на ноги, Вова поплелся прочь. Он шел по улицам Среднеуральска, как тень, незаметный и никому не нужный. В голове билась одна мысль: где достать деньги? У него не было ни работы, ни друзей, ни надежды. Он был загнан в угол, как зверь, и знал, что выхода нет.
Вернувшись в свою убогую комнатушку, Вова рухнул на кровать. Он смотрел в потолок и думал о том, что его ждет. Завтрашний день принесет лишь новые страдания и унижения. Но он не сдавался. В глубине души еще теплилась искра надежды. Он должен найти способ вырваться из этого кошмара. Должен победить.
