Key.bordo

Знаю, что написано уже много статей про ПРЛ, но хочу написать о том, как пограничное расстройство личности вижу именно я.

У пограничника часто бывают перепады настроения. У меня это были очень сильные эмоции, которые за один день менялись несколько раз. Сначала мне могло быть очень тревожно из-за предстоящей встречи с психиатром, потом - невыносимо плохо из-за слов психиатра, а потом - невероятно хорошо из-за общения с подругой, вечером могла произойти ссора с родителями, после которой я уходила из дома. Моя жизнь перенасыщена эмоциями.

Раньше я свои эмоции даже не понимала. Я могла сказать только, плохо мне или хорошо. Такие слова, как "грусть", "радость", "тревога", "обида", "гнев", я не примеряла на себя. Я не знала, что я могу всё это испытывать. Но один важный для меня человек научил меня различать эмоции.

Мне трудно отвечать на вопросы о том, нравится мне что-то или нет, хочу я чего-то или нет. Несколько месяцев я читала только те книги, которые советовал мне психиатр. И я не знала, интересны мне они или нет. Я просто читала, потому что порекомендовал мне их человек, который на тот момент был для меня очень важен. Я слышала про то, что у пограничника есть favourite person, человек, который имеет огромное значение в жизни пограничника. Вот психиатр и был тогда им. Сейчас без него я не знаю, что мне читать, я не могу выбрать себе книгу.

У пограничников напряжённые, нестабильные отношения. Я то возводила психиатра на пьедестал, то низвергала его на самое дно. Идеализация чередовалась с обесцениванием. Сейчас у меня есть молодой человек, и каждый день у меня то обида, то "очень скучаю", то "какое же он ничтожество", то не хочу жить, то "безумно люблю". Его это напрягает, но, к счастью, он всё ещё со мной.

Я боюсь, что он бросит меня, потому что я плохая. Я стараюсь всегда улаживать ситуации, которые могут привести к разрыву отношений. И это первый симптом ПРЛ - склонность прилагать чрезмерные усилия с целью избежать реальной или воображаемой участи быть покинутым.

Когда психиатр ушёл в отпуск, мы перестали с ним видеться. Я чувствовала себя брошенным ребёнком. Ребёнком, с которым поиграли и оставили его. Ушли дальше. А ребёнок маленький. Догнать или пойти вместе не может. Сидит голой попой на холодном сыром асфальте и плачет. И понимает, что скоро умрёт так. Никому не нужный. Брошенный. Оставленный всеми, а главное - тем, кто был очень важен, без кого не мог жить. Это невыносимо. Это очень больно. Ощущение беспомощности.

Пограничники склонны к зависимостям и импульсам саморазрушения. У меня с 13 лет 2 года была пищевая зависимость, т.е. расстройства приёма пищи: анорексия, булимия и компульсивное переедание. Анорексия прошла у меня сама, для того, чтобы избавиться от булимии, я прилагала усилия и не вызывала рвоту, терпела невыносимое ощущение полного желудка и мысли о том, что я потолстею. Так у меня осталось просто компульсивное переедание, которое случается иногда со мной и сейчас. Многим людям непонятно, как можно не хотеть есть или есть всё, что не приколочено, а люди, которые так делают, имеют низкую самооценку и не умеют принимать и любить себя. У меня самооценка нестабильная: иногда я плачу от ненависти к себе, а иногда я чувствую себя особенной, но в основном у меня всё-таки заниженная самооценка. Поэтому, чтобы принять и полюбить себя, я пыталась измениться, сбросить вес, хоть, как я потом поняла, и не была толстой.

Пограничникам также свойственны акты самоповреждения и попытки суицида. Самоповреждения у меня начались ещё тогда, когда у меня были РПП. Разворачивать эту тему не хочется. Большинство людей не поймут меня, ведь это глупо - причинять себе вред. Да, я знаю, что это глупо. Я не хочу так делать, но когда мне очень плохо, самоповреждения помогают мне заглушить невыносимую душевную боль. Попытка суицида у меня была одна. Это было из-за РПП. Уход из жизни для меня был избеганием проблем.

Ещё у пограничной личности могут быть диссоциативные симптомы: дереализация и деперсонализация. У меня была только дереализация, и то один раз. Это когда мир кажется далёким и ты не чувствуешь его, ты как будто отдельно от мира. Выбраться из этого состояния мне помог человек, который научил меня различать эмоции. После этого я была счастлива от того, что я снова с людьми. Я так любила всех окружающих меня людей!

Сейчас я прохожу лечение. Симптомы стали менее выражены. Эмоции стали слабее и не так часто сменяют друг друга. Желание причинять себе вред возникает реже. Если бы я ещё ходила на психотерапию, то вообще было бы шикарно)) но финансы не позволяют. Я очень надеюсь, что мне и другим людям с ПРЛ (да и людям вообще) удастся сделать свою жизнь гармоничной и счастливой!

Если кому интересно, мой телеграм-канал t.me/my_prl_and_rpp

Это продолжение истории о моих РПП. Людям очень не понравилось, что я не рассказала историю до конца, а дала ссылку. Итак, рассказываю, что со мной было дальше. Только прошу: давайте без осуждения моего поступка. Я просто не видела тогда другого выхода. Для меня было невыносимо набирать вес. Кто сталкивался с этим, поймёт.

Я поискала в интернете способы уйти из жизни – выбрала отравление. Посмотрела смертельные дозы всего на свете. Сладкой смертью я умереть не смогла бы – столько шоколада мне не съесть за один раз и без рвоты. Идеально было бы отравиться снотворными, но для них нужен был рецепт, которого у меня, конечно же, не было.

С надеждой на лучшее я пошла в аптеку. Снотворное мне всё-таки не продали. Тогда я стала перебирать в голове, смертельные дозы чего ещё я запомнила. Выбор пал на аспирин. Я купила n упаковки.

Вечером, перед сном, пока мама была занята, я ушла в туалет с тем, что приобрела ранее. N упаковки я осилила. Последние десять таблеток в меня не влезали, ведь всё это ещё надо было запивать водой. Посмотрела на себя в зеркало, на свои глаза, которым предстояло утром уже не открыться, и легла спать.

Спалось плохо, тревожно. Я часто просыпалась. В один из таких раз я почувствовала, что мне трудно дышать и я хочу в туалет. Это были признаки отравления. Я побежала в туалет. Решила вызывать рвоту – не получалось. После того, как я выпила смертельную дозу аспирина, прошло два с половиной часа. Всё должно было уже впитаться в кровь.

Тогда я разбудила маму и рассказала ей обо всём. Она сказала пить много воды и вызывать рвоту. Литры воды, которые я выпивала, чтобы выжить, выходили с белым порошком через рот и нос. Простите за такую подробность, если кому-то противно читать.

Меня всю трясло, был жуткий звон в ушах, кожа посинела. Честно скажу: мне было очень страшно. Я попросила маму вызвать "Скорую" - ей ответили, что если они приедут, о моём поступке узнает психиатр, и так и не приехали.

В 5 часов утра 24 октября 2017 года (да, я хорошо это запомнила) я, уставшая от борьбы за свою жизнь, легла рядом с мамой спать. Я устала. Я очень устала. За ту ночь я потеряла 4 кг - настолько сильным был стресс.

Следующий день для меня всё-таки наступил. Я была счастлива. Выпив несколько бутылочек Иммунеле, я проспала до позднего вечера. Вечером у меня поднялась температура, снова посинела кожа. Мама во второй раз позвонила в "Скорую". Наконец приехали.

Меня забрали и положили в реанимацию. Ночью прокапали, а утром отправили в детское отделение (да, у нас оно одно). У меня был сильный кашель. И тогда состоялся мой первый разговор с психиатром

Кому интересно, у меня есть канал в телеграме t.me/my_prl_and_rpp

У меня пограничное расстройство личности, а в 13 лет у меня начались расстройства приёма пищи. Сейчас расскажу, как это было.

Сначала я выбрала самый быстрый, как мне тогда казалось, способ похудения - голодание. На второй день голода я сорвалась: наелась у бабушки пельменей так, что было трудно дышать. Тогда я впервые возненавидела себя. Слёзы текли рекой, ненависть к себе и стыд жгли изнутри. Так начались мои круги ада под названием "диета-срыв-диета-срыв".

Следующим моим шагом была кефирно-яблочная диета. Одним приёмом пищи у меня было половинка яблока или стакан кефира. Месячных всё не было, и это меня радовало - я становилась более похожей на анорексичку. Но с этой диеты я тоже в конце концов сорвалась. Затруднённое дыхание, ненависть к себе, стыд, чувство вины, слёзы, сопли - всё это повторилось и повторится ещё много раз, пока не настанет момент Х.

В больнице, пока меня никто не контролирует, я снова голодала. Со временем чувство голода стало обычным состоянием. Я получала удовольствие от пустого желудка.

То, что было, наверное, у всех анорексичек - это кошмары. Кошмары о еде. Кошмары о том, как ты поглощаешь всё, что тебе нельзя.

Я часто просыпалась по ночам. Плохо спала. Плохо ходила. Я вообще старалась не ходить, потому что мне это было тяжело, сразу ощущалась усталость.

Оказавшись в больнице в следующий раз, я, конечно, снова была на диете. Литр сока у меня был на два дня. Получается, 500 мл сока - это примерно 225 ккал на день. Я худела, мёрзла, у меня темнело в глазах так, что я боялась упасть в обморок в ванной, ведь там рядом никого нет. Я постоянно рассматривала свои ноги, руки, проверяла, насколько плоский живот.

Всё делала супер-аккуратно. Перфекционизм крепко вцепился в меня и не отпускал. Но...

Вернувшись домой, я стала есть всё, что имелось в доме съедобного. Я вызывала рвоту и снова шла есть.

Однажды ночью я лежала и думала: или жить, достигнув цель, или не жить. После таких мыслей я села на жёстко-питьевую диету. На ней можно только воду, чай и кофе. В учебные дни я придерживалась её, а в выходные срывалась и устраняла последствия срывов с помощью клизм.

Так прошло недели 3, и я устала. Я сорвалась окончательно. В зажоре я провела примерно неделю. Вспомнила свои ночные мысли, осознала, что теперь не смогу остановиться и буду только набирать кг, и... приняла решение. Какое - вы можете прочитать здесь t.me/my_prl_and_rpp