Kanov2377

Две тысячи лет назад римская держава приближалась к зениту своего могущества. Ее полководцы шли от победы к победе. Казалось, еще немного — и Германия вслед за другими соседями Вечного города склонится перед его мощью. Однако битва в Тевтобургском лесу все изменила. Триумфальное шествие римских легионов затормозилось.

Осенью 9 года н.э. столица Октавиана Августа жила радостным предвкушением триумфа. Прочно обосновавшись на Рейне, римские войска захватывали внутренние германские земли. Большинство варварских племен к западу от Эльбы признали над собой власть Рима. Сопротивлялись лишь свевы вождя Маробода. Казалось, что окончательный успех уже близок, и вдруг, словно гром среди ясного неба, по столице разнеслись мрачные вести: Публий Квинтилий Вар, наместник Германии, окружен и разгромлен на лесной дороге восставшими варварами. В битве полегли три легиона тяжелой пехоты, вся кавалерия и шесть союзных германских когорт — около 22 тыс. человек. Три орла попали в руки врагов. И самое ужасное: удар исподтишка вероломно нанесли ближайшие союзники империи — херуски во главе с римским гражданином, вождем Арминием. Таких серьезных поражений римляне не знали последние 60 лет. Потрясение было огромным. Август выслушав вестника, на время лишился разума. Он разодрал на себе тогу и стал биться о стены восклицая: «Квинтилий Вар, верни мне мои легионы!» До конца дней своих он облачался в траур в годовщину поражения. Иностранные послы были отосланы из Рима, а германские телохранители императора отправлены служить на удаленных островах. Как же это могло случиться? Почему высокопрофессиональная римская армия, привыкшая к победам над варварами, потерпела столь сокрушительное поражение? Публий Квинтилий Вар стал в глазах римлян главным виновником поражения, этаким образцом бездарного и продажного чиновника, волею судеб оказавшегося наместником Германии. На самом деле он занял высокий пост по воле императора. Вар происходил из знатного рода и состоял в близком родстве и с Августом. Он рано вошел в состав сената и уже в 27 лет ездил вместе с императором на восток — участвовать в переговорах с парфянами. А 13 год до н. э. он встретил консулом, то есть номинально одним из двух главных людей в Риме. В 6—4 годах до н. э. Вар был наместником Сирии, и если и расхищал местную казну, как, впрочем, и многие его предшественники, то управлял весьма эффективно. Император имел основания думать, что и в Германии он справится с местным недовольством. Видимо, главной ошибкой Вара было то, что он слишком доверился Арминию. Впоследствии тесть Арминия, Сегест, рассказывал, что в середине лета 9 года н.э. он являлся с доносом на зятя, но наместник его не послушал. Как и всякий чиновник в покоренной стране, он привык, что местные вожди чернят и подставляют друг друга, чтобы отделаться от конкурентов. В римской чиновничьей традиции считалось держаться равнодушно к таким дрязгам. К несчастью для Квинтилия Вара, на этот раз к доносу стоило прислушаться.

К началу осени в долину реки Везер, где стоял лагерем наместник, пришли тревожные известия. На северо-западе восстали племена признавшие ранее римскую власть. И Вар — весьма возможно, что по лукавому совету Арминия, которому он всецело доверял, — решил возвращаться на зимние квартиры не по проверенной военной дороге, а сделав крюк для подавления мятежа. Наверняка это предприятие не казалось римским командирам особенно опасным — идти предстояло по землям верных херусков. Так три легиона двинулись в ловушку, которой стал Тевтобургский лес. Арминий умело выбрал место для засады. Холм Калькризе возвышается на 157 метров — подняться на его северную сторону не так просто. А уж сделать это, сохраняя сомкнутый строй, вовсе невозможно. Дальше к северу начинаются топи. Ширина прохода между ними и хребтом — только 220 метров. Римляне не опасались нападения, поэтому смело шли на встречу к своей гибели. Колонны следовали не в боевом порядке, а разведка не высылалась. Более того, шли зимовать, и рядом с обозом двигались слуги полководца, толпы женщин и детей. В довершение всего, как раз когда римляне подошли к Калькризской гряде, пошел проливной дождь и поднялся ветер, ломавший верхушки деревьев. Дорогу развезло, для повозок пришлось делать гати, и 20 000 солдат растянулись на многие километры извилистой тропы.

В этот-то момент люди Арминия и обрушились на них. Германцы, естественно, прекрасно ориентировались в своей местности и, даже не будучи слишком многочисленными, без труда обеспечивали себе численный перевес в точках столкновения с римлянами. К тому же херуски имели возможность, оставаясь неуязвимыми, метать легкие копья из густых зарослей, а их противники никак не могли обрести свое главное боевое преимущество — сомкнуть грозный пехотный строй: их резали и разили поодиночке, как оленей на охоте. Только к вечеру легионерам кое-как удалось сосредоточиться и, несмотря на трудности ландшафта, даже возвести лагерь. Прекрасная выучка сделала свое дело. Каждый знал свою роль. Германцы же еще не настолько осмелели, чтобы идти на приступ полноценного вала, и первая ночь в осаде прошла относительно спокойно. На утро Вар все же решил двигаться дальше. Это была его самая большая ошибка — больше римлянам ни разу не удастся укрепиться. Но и выбор был небогат: до места зимовки еще очень далеко, на войске «висит» множество лишних ртов, позиция прямо под склоном холма, на вершине которого враги, очень опасна. Продержаться до подхода подкреплений с Рейна было невозможно. Чтобы не тащить повозки по размокшей дороге, и не отдавать их германцам, Квинтилий велел сжечь весь обоз и с рассветом выступил в путь налегке все по той же дороге между холмами и болотом. Еще два дня римлянам удавалось медленно продвигаться вперед, хотя дорога еще больше сужалась, холмы слева вырастали все выше, а вековые деревья мешали боевому порядку. Наконец на четвертый день после первой атаки легионы остановились. Арминий, воспользовавшись уроками римской тактики, закрыл дорогу мощными валами. Бойцы Вара попытались взять их приступом, но когда атака захлебнулась, стало ясно, что это конец. Войско распалось: кто-то бежал лесом, где становился легкой добычей противника, кто-то — назад по дороге, кто-то сдавался в плен, а наместник Германии со штабом и «свитой» покончил с собой, чтобы не опозорить себя капитуляцией перед варварами.

Просивших пощады не щадили — казнили всех поголовно. Тело же Публия Квинтилия Вара иссекли мечами, а потом отрубили ему голову. Все трупы тщательно обобрали — кроме отдельных мелких предметов, которые достались ученым ХХ века. Еще семь лет римские войска под командованием сначала Тиберия, а потом его племянника Германика совершали походы на правый берег Рейна, чтобы отомстить за поражение Вара. Наконец в 15 году н. э. останки воинов Вара были найдены людьми Германика и с возможными в походных условиях почестями погребены в пяти братских могилах, найденных в наши дни.

***

Борьба за власть на Руси в XII веке была особенно суровой. Проиграв ты мог потерять не только княжеский стол, но и лишиться жизни. Конечно своего рода «красные линии» существовали, ибо поднять руку на князя мог только равный. Поэтому особняком стоит история князя Андрея Боголюбского, против которого был составлен заговор, нетипичный для того времени.

Сын Юрия Долгорукого Андрей став Суздальским князем переносит столицу во Владимир-на-Клязьме, и активно начинает его застраивать. В нескольких километрах от новой столицы появляется княжеская резиденция - замок Боголюбово. Помимо любви к каменному строительству, у князя был «каменный» характер. В борьбе за власть он безжалостно устранял всех конкурентов. Не доверяя старой боярской знати князь ограничил их права, выдвинув на первый план младших дружинников, которым щедро жаловал земли.

Князь Андрей был популярен среди народа, и до поры, до времени «внутренние враги» дремали. Но неудачный поход на Киев и Вышгород в 1173 году их активизировал. Отодвинутые от власти родовитые бояре горели желанием избавиться от князя, и посадить более податливого Рюриковича. Благо «безработных» князей пруд пруди. Отравить князя возможности не было, Андрей был очень осторожен с пищей и питьем. Оставалось только одно: устранить князя в его резиденции.

Уже в наше время в Переславле-Залесском, при реставрации Спасо-Преображенского собора, на стене храма был обнаружен список заговорщиков, участников расправы над князем Андреем. В первых рядах значатся имена бояр Кучковичей - Петр, Амбал, Яким. Хочу напомнить что отец Андрея основал Москву на месте отобранных земель боярина Кучки, а самого боярина Долгорукий казнил. Так что мотив у Кучковичей был, да еще какой.

На основе летописных записей попробуем реконструировать события той трагической ночи.

Вечером 28 июня 1174 года князь Андрей отправился в свои покои. Кучковичи и их «подельники» в это время находились в винном подвале замка. Подогреваясь вином заговорщики выжидали время, обсуждая последние детали. Алкоголь сделал свое дело, и осмелевшие убийцы выдвинулись к княжеской опочивальне. Уже лежащий в постели князь услышал стук в дверь.

«Кто?» - спросил князь.

«Я княже, Прокопий» - ответили за дверью.

Прокопий верный слуга Князя Андрея к этому моменту был уже мертв, но князь об этом еще не знал. Пьяный голос за дверью был явно не его слуги. И тут князь все понял. Он кинулся к мечу и... Меча не было. Ключник входивший в состав заговорщиков позаботился об этом. Возможно у физически сильного, прекрасно владеющем мечем князя и был шанс спастись, но без оружия Андрей был обречен.

Заговорщики вышибли дверь и набросились на князя. Даже без оружия Андрей не собирался сдаваться. Один из заговорщиков был убит. Но один безоружный, против двадцати вооруженных... Довольные содеянным, пьяные бояре склонились над телом князя.

«Конец» - произнес один из них, и все отправились в погреб за добавкой. Но это был еще не конец. Князь был еще жив, и придя в себя попытался уползти по ступеням ведущим к выходу - там стража, они помогут. Но стражников к этому моменту уже не было. Не многочисленные стражники-гридни были ликвидированы в первые минуты «операции». Заговорщики нашли князя Андрея по кровавой дорожке оставленной при передвижении. Все - конец.

В древних летописях частенько реальные факты искажаются или приукрашиваются. История гибели Андрея Боголюбского - исключение. Когда в XX веке останки князя изучили специалисты, они пришли к выводу, что описание ран, имеющееся в источниках, довольно точно воспроизводит картину повреждений на костях.
***

Существует множество историй любви. Как благородный принц встречает девушку простушку. Он влюбляется в красавицу, завоевывает ее сердце и увозит в свой замок. А в конце неизменное: Жили они долго и счастливо и умерли в один день. Однако в реальной жизни все намного сложнее. История, о которой пойдет повествование, начиналась как в тех самых сказках, но конец ее окажется далеко не сказочным.

Анна впервые оказалась при дворе европейского монарха в 12 лет. когда ее отца, сэра Томаса Болейна, блестящего английского дипломата, отправят на континент с дипломатической миссией. Болейн добьется, чтобы его любимая дочь оказалась в свите дочери императора Священной Римской империи Маргариты Австрийской. Через два года Анна вместе с отцом переезжает в Париж, где войдет в свиту Марии Тюдор, а потом окажется в свите королевы Клод Французской.

К 1522 году отношения между Англией и Францией испортились, и семейству Болейн пришлось вернуться домой. В том же году 20-летняя красавица Анна впервые оказалась при дворе английского короля.

Когда Генрих VIII впервые увидел это ангельское личико, он был женат на Екатерине Арагонской, что, впрочем, не мешало ему иметь множество любовниц. И одной из них была сестра Анны - Мария Болейн. Поэтому король, не раздумывая, решил штурмовать и этот замок. Однако сразу потерпел неудачу.

Анна отказала королю: Я преклоняюсь перед тобой, как перед королем, но наложницей твой не стану. Как же так - возмутился Генрих. - Все хотят, а она нет.

После того как Анна отвергла ухаживания короля, у Генриха проснулся инстинкт охотника. И, если верить английским ученым, король долгих семь лет осаждал крепость. Он дарил ей дорогие подарки, писал письма с признанием в любви, сочинял стихи, посвященные Анне, и даже целую балладу. Но все было напрасно. Цитадель так и не выкинула белого флага. Ваше Величество, - говорила Анна. Если ты меня любишь, тогда женись.

У Генриха уже давно не складывались отношений с женой. Она никак не могла родить наследника. И, конечно, он винил в этом жену. И если раньше он не задумывался о смене жены, надеясь, что она родит ему сына, то со временем стал все чаще об этом думать.

В 1527 году король отправляет своих дипломатов в Рим, чтобы решить с папой вопрос о расторжении брака. Но папа категорически отказался ему в этом помочь. Поняв, что папа ему не помощник, он заходит с другой стороны. 1529 году Генрих VIII обращается к парламенту с той же просьбой. Но и здесь он не находит поддержки, так как католическое лобби было очень сильно. Понимая, что законными методами он не может избавиться от жены, он выдвигает претензии церкви, обвиняя духовенство в измене. В 1532 году тысячи сторонников папы были отправлены в тюрьмы, а особо рьяные - на плаху.

Больше ничего не могло помешать счастью короля. Разобравшись с духовенством, Генрих венчается с Анной. А уже 1533 году, в сентябре, новая королева рожает.

Девочка, Как так то. Я поссорился с Римом, парламентом, с духовенством, а ты мне девочку! - возмущался Генрих.

Дочку назвали Елизавета, но счастья ребенок никому не принес. Король стал отдалятся от Анны. Однако в 1534 королева вновь забеременела, но случился выкидыш. Разгневанный Генрих стал поговаривать, что пора искать новую жену. В 1536 году Анна вновь забеременела. и на этот раз она решила, во что бы не стало выносить и родить. Она ограждала себя от всего, что могло бы ее расстроить.

Зимой 1536 года король неудачно упал с лошади, а когда пришел в себя, велел позвать Анну. Но ему доложили, что она себя плохо чувствует. Позже выяснилось, что, узнав о падении короля, у Анны случился очередной выкидыш.

Генрих больше этого терпеть не захотел. Он считал, что Анна его обманула. Он обвинил ее в колдовстве и супружеской неверности. Причем нашли сразу пять "любовников". Даже брата Анны записали в их число. Следствие и суд были быстрыми. Предполагаемых любовников арестовали 30 апреля, а 17 мая их уже казнили. Анну взяли под стражу 2 мая.

19 мая 1536 года Анна Болейн поднялась на эшафот. Единственной милостью короля был палач, выписанный из Франции, который делал свою работу на отлично. Анна ничего не боялась. Она ровным тихим голосом отвергла все обвинения, попрощалась с присутствующими, опустилась на колени и положила голову на плаху.

Взмах меча. Темнота.
***

Всем известно, что русские женщины не только красивые, умные и заботливые. Они еще и терпеливые. Но только до поры до времени. А вот когда эта пора придет, месть ее может быть ох как сурова. В Европе об этом впервые узнали, когда внучка Ярослава Мудрого и дочь киевского князя Всеволода Ярославича Евпраксия стала женой Генриха IV, императора Священной Римской империи.

Когда Генрих Штаден, маркграф Саксонской Северной марки, изъявил желание жениться на дочери киевского князя Евпраксии, ей едва исполнилось 12 лет. Тем не менее князь Всеволод отказывать не стал, и уже скоро дочь отправилась к будущему мужу. В хронике Розенфельденского монастыря так описывается прибытие русской княжны:

«Она прибыла в эту страну с большой пышностью, с верблюдами, нагруженными драгоценными одеждами и каменьями, а также бесчисленными богатствами».

Однако брак оказался недолгим. Генрих не отличался крепким здоровьем и вскоре умер. У молодой вдовы был выбор: остаться, либо вернуться в Киев. Она выбрала второе. Но вскоре выяснилось, что к Евпраксии проявляет интерес никто иной, как император Священной Римской империи. Киевский князь никак не мог пройти мимо такой возможности создать союз с одним из самых могущественных правителей Европы.

Генрих IV и сам искал сближение с Киевом, но была небольшая загвоздка - он был женат. Однако как только все согласования по поводу свадьбы были утрясены, жена Генриха Берта Савойская благополучно скончалась. 14 августа 1089 года в Кельнском соборе состоялось венчание 40-летнего Генриха и Евпраксии в католичестве Адельхайды. Вскоре Евпраксия-Адельхайда была коронована как императрица Священной Римской империи.

Наверное, при других обстоятельствах можно было бы сказать, что этот союз для все еще молодой женщины - вершина желаний. Ей нет еще и 20-лет. Она молода и красива. Жизнь только начинается. В конце концов, она императрица Священной Римской Империи. Но получилось так, что этот брак оказался браком в прямом смысле этого слова.

Отношения между супругами не заладились сразу. Уже немолодой император оказался патологическим ревнивцем. Постоянные подозрения, упреки и проверки жены сводили с ума Евпраксию. Однажды Генрих принудил одного из своих вассалов приударить за императрицей. Евпраксия долго отбивалась, но однажды согласилась на свидание. Император, узнав от ухажера своей жены, что она сдалась, был в бешенстве. Он лично отправился на встречу с «неверной супругой». Но оказалось, что вместо Евпраксии короля встретили ее слуги. Которые и отмутузили Генриха, приняв его за ухажера хозяйки.

После этого конфуза извращенный ум императора пошел еще дальше. Он стал открыто предлагать Евпраксию своим баронам. Более того, он стал заставлять своего сына от первого брака взять свою мачеху силой. Конрад решительно отказался. Однако Генрих настаивал, угрожая расправой. Тогда, решив, что отец помутился разумом, наследник сбежал к римскому папе Урбану II, который был ярым врагом Генриха.

Жизнь Евпраксии превратилась в ад. В "Штаденских анналах" есть такая запись: «Он подверг её заключению, и с его позволения многие совершали над ней насилие». В конце концов, в 1093 году Евпраксии-Адельхайде, как и Конраду, удалось бежать к понтифику.

На церковном соборе против императора были даны показания. Иерархи приходили в ужас от слов Евпраксии. Она подробно описывала оргии, в которых принимал участие ее муж и принуждал участвовать ее. Папа был доволен. Он отпустил все грехи бедной женщине и предал анафеме ее мужа-императора.

Вскоре благодаря Урбану II во всех королевских дворах Европы стали известны «подвиги» Генриха. И без того подмоченная репутация была стерта в пыль. Император готов был удавиться от стыда и ненависти. Больше с императором никто не искал союза, боясь навредить своей репутации. Император Священной Римской империи как бы сегодня сказали, стал нерукопожатным.

А что же стало с Евпраксией? В 1099 году княжна-императрица вернулась на родину. Умерла она через десять лет, уже будучи монахиней, и была похоронена в Киево-печерской лавре.

***