Ветераны в Сочи "отжигают" 9 мая! )
Если эти люди делают такое, в их возрасте, боюсь представить что они творили на фронте. Здоровья им!
Ветеран из Узбекистана.
Гордимся!
Есть у меня прадед. Человек с большой буквы. 99 лет. Войну прошел с 39 года, где только не был. Танкист, разведчик и просто замечательный человек с до сих пор сохранившимся чувством юмора. Но в таких ситуациях как-то не смешно.
На самом деле его всегда поздравляли и с 9 мая, и с днями рождения. И от военкомата, соц защиты и предприятия на котором он работал. В общем, не забывали старика. И подарки неплохие, и даже окна пластиковые в доме поставили. Конечно, иногда злили подарками типо чайный сервиз на 9 мая, но это они меня такими подарками злили(ну нахрена он ему?), а деду только и нужно - внимание. Дед боевой, ходит, не жалуется ни на что(да, в 99 лет!). Лет 10 назад мог еще и на велосипеде ездить. В общем, иногда думаю, что я в свои 23 хуже себя чувствую порой.
Но в этом году произошло чудо. Где-то в районе субботы, когда уже очевидно что все ушли на шашлыки - гордиться, помить. В офисах максимум полтора сторожа.
- Представляете, меня в этом году так и не поздравили, - звонит прадед.
- {Разговоры о том что еще не 9 мая, и можт еще таки вспомнят}
А потом он проверил почтовый ящик. А там вот это.
Вот так безлико, уважаемый ветеран. Я вообще эту бумажку только сегодня увидела. Когда мне про нее рассказали я почему-то подумала что там будет что-то типа открытки. Хоть красивое. Ну раз уж вкидывать такое "поздравление" ветеранам(серьезно, никто ж не приходил, какое нахрен не застали вас дома?!) - то в красивом виде. Ан нет. В жопу ваших ветеранов, отпечатаем криво и отрежем криво. И хватит.
Вообще у это истории "хеппи энд". Бабушка, живущая в Ногинске села на телефон на весь день(а чем еще старику заняться, весело ж). Звонила в военкомат, мэрию, соц защиту, уж не знаю куда еще - не интересовалась. Звонила узнать, а какого собственно хрена, господа гордящиеся?
В конечном счете приехал(а) начальник ногинской соц защиты. Долго извинялась и поздравляла. Не знаю, что они там подарили, как-то по барабану, честно. Главное, что хоть деда отпустила эта тема. Ну как отпустила. Все еще сильно на них обижен и зол. На тех, кто придумал эту бумажку в ящики кидать. И что кого-то заставили это дерьмо вкидывать в ящики ветеранов. На тех кто кричит что они помнят и гордятся, а сами так поступают.
Березовый сок
Добрый день, дорогие читатели!
Меня зовут Петр Любестовский и я здесь впервые. Поздравляю вас сердечно с Днем Великой Победы! Мира и добра вашему дому! Представляю на ваш суд свой короткий рассказ на военную тему "Березовый сок". Заранее признателен за любые отзывы.
Я не напрасно беспокоюсь,
Чтоб не забылась та война:
Ведь эта память – наша совесть,
Она, как сила, нам нужна!
Юрий Воронов
Бой за высоту был жестоким. Рота измотанных бойцов отдельного полка НКВД, сформированная в основном из пограничников, уцелевших после схваток на границе в июне сорок первого, а потом вырвавшихся из окружения, и приданная им артиллерийская батарея, зарывшись по шею в землю на опушке березовой рощицы, третьи сутки отбивала атаки врага. Немецкое командование стремилось выровнять линию фронта, собрать дивизии в кулак, чтобы перейти в контрнаступление и взять реванш за поражение под Москвой. Обойти высотку было нельзя – справа и слева от неё непроходимые болота. Оставалось одно – идти в лобовую атаку.
Не располагая данными о силах и средствах нашей армии на этом оборонительном рубеже, немцы хотели взять высотку «малой кровью», но встретили ожесточенное сопротивление. Высотка стала для фашистов костью в горле. Враг бросал в бой свежие, вооруженные до зубов подразделения моторизованной пехоты, чтобы смять, отутюжить, смешать с землей ставший для них неприступный бастион.
Стояли последние дни апреля. Весна набирала силу на глазах. В течение нескольких теплых дней природа преобразилась до неузнаваемости – яркой зеленью обметало землю, вот-вот должны были обрести новый наряд деревья. То тут, то там слышались птичьи голоса. Запахи весны смешались с запахами войны. В мертвой схватке сошлись жизнь и смерть.
Бывший начальник заставы, а теперь командир роты капитан Телегин – плотный сибиряк средних лет, с волевым лицом и седыми висками, обходя окопы, вдохновлял подчиненных:
- Потерпите чуток, братцы. В сорок первом на границе нам хуже приходилось. Еще немного - и фрицы выдохнутся. А нам обещали подкрепление.
- Будем стоять до конца, как когда-то на родной заставе, - вторил командиру бывший пограничник Федор Астахов, - тем более что сейчас нам легче – теперь мы знаем вкус победы.
- Снарядов маловато, товарищ капитан, - вступил в разговор артиллерист Иван Рогожин, – наш водитель Андрюха Белобрысый на своей полуторке где-то застрял.
- Снаряды будут – Андрюха прорвется, как бы то ни было. Это еще тот парень – ему сам черт не брат.
В тылу бойцов, сразу за рощицей, начиналось широкое поле, тянувшееся несколько верст. На другом его конце в синеватой дымке виднелись приземистые хаты и не распустившиеся сады небольшой деревеньки. Пограничники и артиллеристы до боли в глазах всматривалась в сторону деревни: не покажется ли на поле полуторка рядового Лукичева, прозванного Белобрысым за соломенный цвет волос?
После полудня немцы вновь бросились в атаку. Впереди грозно рыча, ползли три приземистых танка. За ними плотной цепью бежали рослые автоматчики.
- Вот гады, передышки не дают! Ну что ж, сейчас получите гостинец! - бросил недокуренную цигарку наводчик Иван Рогожин и прильнул к прицелу. – Заряжай-ка, браток,- обратился он к Василию Степину.
- Есть такое дело! – громко крикнул тот и мигом послал снаряд в ствол орудия.
Наводчик сработал безупречно. Головной танк споткнулся и, оглушенный, завертелся на месте. Броню лизнул оранжевый язык пламени. Танк медленно пополз назад.
- А, вражья морда, наелся досыта, назад пятишься! - радостно закричал Рогожин. – Сейчас и этих псов угостим!..
Два других танка быстро приближались к позициям обороняющихся. Снаряды ложились рядом: то справа, то слева, то впереди. Машины с черными крестами на башнях, словно завороженные, были неуязвимы и неслись вперед, не снижая скорости.
- Подпустите поближе и бейте прямой наводкой. Снаряды на исходе, - подбежал к артиллеристам Телегин.
- Бейте по правому, левый я беру на себя, - показал на противотанковое ружье помкомвзвода лейтенант Клюев.
Он успел сделать всего один выстрел. Осколок, попавший в ПТР, вывел ружье из строя. Не долго думая Клюев схватил бутылку с зажигательной смесью и рванулся из окопа навстречу «тигру».
- Давай, Серега, только наверняка, - одобрил Телегин.
Тем временем артиллеристы зацепили правый танк. Касательным выстрелом у него сорвало гусеницу. Боевая машина судорожно дернулась и замерла как вкопанная. Экипаж попытался эвакуироваться через люк, но был накрыт шквальным огнем из ближайшего окопа.
Левый танк заметно сбросил скорость, опасаясь продвигаться вперед в одиночку. Улучив момент, Клюев приподнялся и швырнул бутылку. Из утробы вспыхнувшей машины тотчас раздалась короткая очередь. Клюев упал, словно споткнувшись, и неловко ткнулся плечом в землю…
Очередная атака захлебнулась. Немецкие автоматчики отступали, грозно огрызаясь плотным огнем, но их никто не преследовал.
Как только бой затих, из крайнего окопа раздался радостный голос одного из разведчиков:
- Братцы, все в порядке, будем живы! Андрюха снаряды везет!
Со стороны деревни на чистое изумрудное поле выползал коричневый «жук» – полуторка Андрея Лукичева.
- Загрузился под завязку, еле тащит, - одобрительно потирая руки, сказал Василий Степин.
- Рискованно это. Уж лучше б лишний раз сгонял, - возразил Астахов.
И, будто в подтверждение его слов, над болотом раздался гул самолета.
- Вот тебе на! Тут как тут, черти, - глянув в бинокль, чертыхнулся Телегин.
- Ну, теперь держись, Андрюха, сейчас будет жарко, - сочувственно покачал головой Иван Рогожин и потянулся за сигаретой.
Водитель заметил «юнкерс», когда самолет уже зашел на цель. Летчик дал короткую очередь. Следом засвистели снаряды. Комья земли и клубы дыма на время заслонили полуторку, казалось, она уже погребена. Когда же темная завеса рассеялась, бойцы увидели, что машина, натужно урча, лавирует меж воронками.
- Потерпи, потерпи, сынок. Надо дотянуть, - взмолился Телегин.
Самолет зашел в хвост и стал сопровождать полуторку, постепенно снижаясь. И тут случилось непредвиденное: нервы Белобрысого не выдержали – он на ходу выскочил из кабины и бросился к роще.
- Ах, мать твою…. Что же ты творишь?! – вскочил на бруствер окопа Телегин, будто хотел остановить парня.
Немецкий ас стал бомбить замершую цель. Один снаряд угодил в кузов. Раздался взрыв страшной силы, от которого покачнулась земля. Взрывной волной Андрюху швырнуло на землю. Но он быстро поднялся и, не оглядываясь, помчался во весь рост. Летчик стал его преследовать. Из рощи открыли огонь по «юнкерсу», и самолет повернул в сторону болота…
- Я не виноват, машина заглохла, - твердил, как заведенный, Белобрысый. Слезы катились по чумазым щекам, оставляя две светлые бороздки, и застревали на верхней толстой губе, покрытой светлым густым пушком.
Шел 1943 год. Давно был в силе приказ Верховного Главнокомандующего «Ни шагу назад!», согласно которому командирам всех рангов надлежало расстреливать на месте паникеров и трусов. Приказ Телегина был лаконичным: «За проявленную трусость на поле боя… расстрелять».
Ивана Рогожина нашли две пожилые женщины из деревни Журавлевка, приехавшие на старой кляче в рощу за дровами. Из заваленного окопа торчал кирзовый сапог. Женщины откопали тело бойца, чтобы схоронить его на деревенском кладбище. Иван был залит кровью и не подавал признаков жизни. Когда бойца грузили на телегу, он неожиданно застонал. Женщины привезли раненого домой, спрятали в подвале, промыли и перевязали раны, стали выхаживать. И он выжил…
… Иван Захарович приезжает сюда, на безымянную высотку, ежегодно в канун дня Победы. Подолгу стоит у обелиска на опушке березовой рощицы. Теплый весенний ветер нежно гладит его морщины, ласкает редкие седые волосы. Над головой сияет солнце, весело поют птицы. В роще торжествует жизнь.
На обелиске, сверкающем серебром, в два столбика выбиты имена: «Капитан Телегин, лейтенант Клюев, сержант Астахов, младший сержант Степин, рядовые Макаров, Петрунин, Доронин, Лаврик…. (ниже от руки дописано: рядовой Лукичев) пали в боях за Родину».
Алеет закат. Солнце мягким светом озаряет мирную землю. По стволу старой морщинистой березы катятся чистые, словно слезы, капли сока. Вокруг суетятся муравьи.
Воспоминания ветерана болью отзываются в его сердце. Мог ли тогда капитан Телегин поступить иначе? Даже спустя многие годы Рогожин не нашел ответа на терзающий его вопрос.
Когда приговор приводили в исполнение, заходящее солнце, скрытое пылью и чадом боя, выглянуло в последний раз и бросило свои кровавые лучи на землю. Несколько пуль автоматчика попали в ствол березы, и оттуда брызнул розовый сок…
С той поры Иван Захарович Рогожин навсегда забыл вкус березового сока.