Здание элеватора в Сталинграде.

Первым шагом стала скрупулёзная разведка. Удалось выяснить, что силы немцев в зернохранилище незначительны, но враг располагает пулемётами и миномётами.

Для контратаки собрали отряд численностью всего 27 человек под командованием старшего лейтенанта М. П. Полякова из бывшей учебной 10-й стрелковой бригады.

Поспешная и непродуманная атака могла захлебнуться. Поэтому отряд разбили на три группы. Первая — под командованием лейтенанта В. Н. Сатановского — отвлекала противника на себя; вторая — под командованием лейтенанта Н. И. Степанова — обходила зернохранилище с тыла. Третья группа, которой командовал сам М. П. Поляков, атаковала с фланга.

В ночь на 17 сентября красноармейцы сумели броском подойти к элеватору и забросать противника гранатами через окна первого этажа. Немцы отступили на второй этаж. Помощи они не дождались, и утром 17 сентября их перебили. Контроль над сооружением перешёл в руки советских солдат.

Вскоре оборону элеватора усилили. Позиции в самом здании и на подступах к нему заняли пулемётный взвод 2-го батальона младшего лейтенанта А. О. Хозяинова (18 человек), рота лейтенанта 3.Г. Зозули 92-й стрелковой бригады и десять человек 35-й гвардейской стрелковой дивизии. Общая численность гарнизона не превышала 150-200 человек.

Так началась оборона своеобразной крепости, продолжавшаяся несколько дней.

Потеря элеватора стала крайне неприятным сюрпризом для немецкого командования. Теперь, чтобы его отбить, требовались уже весьма значительные силы.

Солдаты 94-й пехотной дивизии вермахта на фоне элеватора.

В ночь на 18 сентября зернохранилище подверглось атаке штурмовых групп 274-го полка 94-й пехотной дивизии. Немцы применили, по сути, те же средства, что и отряд Полякова: ручные гранаты и связки гранат с сосредоточенным зарядом (противотанковые). Но штурм успеха не принёс.

И здесь нельзя не отметить грамотную организацию обороны элеватора. Советский гарнизон занимал не только само здание, но и позиции вне его. Группы по несколько бойцов сидели в соседних разрушенных домах. Ночью защитники спускались с верхних этажей зернохранилища вниз — так были отлично видны силуэты подбирающихся немецких пехотинцев на фоне неба. Это позволяло вскрывать приближение штурмовых групп и отражать их атаки. Утром стрелки и пулемётчики снова шагали вверх по бесконечным лестницам, занимали места у окон на самом верху и на крыше, пользуясь всеми преимуществами обзора с высоты.

Осознав масштабы допущенного косяка, в середине дня 18 сентября командир XXXXVIII танкового корпуса генерал Кемпф приказал обстрелять зернохранилище зенитками: «Я немедленно требую, чтобы были сделаны 50 выстрелов 88-мм орудий по элеватору».

После часовой перепалки по радио — речь шла о безопасности залёгшей у элеватора пехоты 94-й пехотной дивизии — зенитки открыли огонь с довольно близкого расстояния, всего с 800 метров.

Армейский закон гласит: «как приказано, так и исполнено». Расчёты «ахт-ахтов» били по сооружению неприцельно, без учёта системы его обороны. Из 50 выстрелов добились 44 попаданий. Однако видимого эффекта кроме полуметровых пробоин в фасаде здания не было.

Снаряды всадили в колонны с зерном, никак не затронув огневые точки защитников «крепости».

«Что это было?», — вероятно подумали бойцы и командиры Красной армии.

Разумное объяснение было только одно: немцы обнаружили на станции запасы спиртного, перепились и стреляли в белый свет как в копеечку.

Продуманное и спланированное использование зениток немцами могло стать убийственным для гарнизона элеватора — как стало смертельным для укреплений *линии Мажино*. Но этого не произошло.

Обстрел элеватора.

Обстрел элеватора 105-мм полевыми гаубицами шёл уже более осмысленно. Противнику удалось даже вызвать частичное обрушение конструкций здания, но подорвать боеспособность гарнизона это не помогло. Реальным достижением стало лишь оттеснение от элеватора других советских частей — с 18 сентября элеватор оказался полностью окружён немцами.

19 сентября в бой за зернохранилище втянулись подразделения немецкой 29-й моторизованной пехотной дивизии. Теперь «крепость» штурмовали два усиленных полка.

В элеватор всаживали 105-мм снаряды. Советские части не бросили своих и помогали гарнизону артиллерийским огнём с правого берега Волги. К сожалению, заволжская артиллерия в сентябре 42-го была ещё достаточно слабой. Немцы подняли аэростаты наблюдения и сумели её подавить.

Решительный штурм с танками и огнемётами последовал 21 сентября.

Здесь как нельзя кстати оказались противотанковые ружья взвода Хозяинова. Немецкие штурмовые группы сумели ворваться в здание злосчастного зернохранилища только поздним вечером, в 21:00–22:00.

Исчерпав возможности обороны, расстреляв почти все боеприпасы, в ночь на 22 сентября гарнизон несколькими группами стал прорываться из окружения.

Группа из 15 бойцов во главе со старлеем М. П. Поляковым вышла к своим 24 сентября. Скорее всего, они воспользовались оплошностью немцев и просочились через кольцо. Подземного тоннеля с конвейером для зерна, который в наши дни связывает элеватор с Волгой, тогда ещё не было.

Результат обстрела элеватора немецкой артиллерией.

Поляков погиб осенью 1943 года и оставил лишь краткий отчёт о бое за зернохранилище. Лейтенанты В. Н. Сатановский и Н. И. Степанов числятся пропавшими без вести с сентября 1942 года. Младшего лейтенанта Андрея Хозяинова при прорыве контузило миной. Он попал в плен, бежал из него, вернулся в Красную армию и закончил войну, дойдя до Данцига.

Могли ли советские бойцы и командиры оборонять элеватор дольше? Ответ, к сожалению, отрицательный.

При всех достоинствах здания как наблюдательного пункта у элеватора имелись существенные недостатки как у фортификационного сооружения. Стены были довольно тонкими и массированного обстрела не выдержали бы — сооружение строили для переработки зерна, а не для обороны. Достаточно долгая осада в сентябре 1942 года — это следствие упорства и тактической грамотности советского гарнизона.

Финальную точку в эпопее с элеватором удалось поставить через несколько месяцев. В конце января 1943-го немцы поручили оборону зернохранилища румынам, и те его сдали без боя.