Эту группу островов в тихоокеанской Меланезии открыл для европейцев знаменитый мореплаватель Джеймс Кук. Он же дал крупнейшему острову название «Новая Каледония» («Каледония» – это латинское название его родины – Шотландии).

На тот момент на островах проживало от 40до 80 тысяч аборигенов – канаков, заселивших эти земли еще 3500 лет назад. Однако европейские колонизаторы не воспринимали их как людей, для них это была лишь часть живописного ландшафта. Вся история Новой Каледонии свелась к разграблению богатейших островов и порабощению канаков.

Французские и английские торговцы зачастили в Новую Каледонию в XIX веке, заинтересовавшись богатыми запасами драгоценного сандалового дерева. Практически все сандаловые леса были варварски вырублены на продажу.

В 1853 году Новую Каледонию объявила своей колонией Франция. Здесь появились французская военная база и каторжная тюрьма. На протяжении нескольких десятилетий на острова ссылались преступники, приговоренные по самым тяжким статьям. Отбыв срок, эти уголовники обычно оставались в Новой Каледонии, захватывали земли местных жителей, избивали и убивали аборигенов.

Вскоре в Новую Каледонию поехали и простые французы. Явочным порядком колонисты захватывали земли канаков и устраивали на них плантации кофе и кокосов. Работали на плантациях канаки. Формально это был вольнонаемный труд, по сути – классическоое рабство.

Во второй половине XIX века выяснилось, что в недрах Новой Каледонии находится множество полезных ископаемых. Французы понастроили шахты и принялись добывать никель, кобальт, хром, железо, свинец, марганец. Работали в шахтах опять-таки местные жители. Однако условия труда были таковы, что они умирали прямо на рабочем месте. Из-за нехватки рабочих рук колонизаторы провели операцию «Охота на черных дроздов», в ходе которой вывезли с соседних островов Новые Гебриды около сорока тысяч местных жителей. Всех их отправили в ново-каледонские шахты, где большинство и сгинуло.

Постоянный приток ново-каледонских полезных ископаемых сделал Францию к началу XX века одним из лидеров мировой экономики и позволил стремительно развивать новейшие технологии. На островах, однако, все обстояло печальнее. К началу XX века численность аборигенов составляла всего 21 тысячу человек. По сути, канаки Новой Каледонии находились на грани исчезновения.

Никаких прав у канаков не было, однако, по французским законам, им полагалось платить налоги, участвовать в общественных работах и безропотно отдавать свои владения белым людям. Аборигенов косили эпидемии завезенных из Европы болезней и подхваченный у французов алкоголизм. После нескольких восстаний аборигенов французская аминистрация выстроила резервации и стала загонять туда канаков на вечное поселение.

Только в 1946 году, на волне мировой де-колонизации, аборигены Новой Каледонии получили гражданство Франции – а с ним и кое-какие права. Однако параллельно острова стали полигоном нового социального эксперимента. Раздав гражданство канакам, власти метрополии одновременно организовали массовую миграцию на острова жителей соседних островов, а также выходцев из стран Азии.

Очень скоро в результате такой политики канаки из национального большинства превратились в меньшинство на своей собственной земле. Сегодня канаки составляют около 40% от всего населения Новой Каледонии. Они получили право участвовать в политических процессах, но воспользоваться им полностью так и не смогли. Большинство населения Новой Каледонии – европейцы и азиаты – до сих пор блокируют их инициативы. Прежде всего, «понаехавшие» ново-каледонцы единым фронтом выступают против отделения от Франции.

Обретение французского гражданства не решило проблем аборигенов. Земли, отнятые у них европейцами, так и не вернулись. Единственным социальным лифтом для нового поколения канаков оставалось образование.

За высшим образованием самые талантливые представители местной молодежи поехали в Париж. Там в 1950-60-е годы они познакомились со всем спектром левых теорий. Вернувшись домой, канакские выпускники французских вузов привезли с собой самые разные версии коммунизма, социализма, анархизма, национально-освободительного движения. На этой теоретической базе возникли партии, которые начали активную борьбу за независимость от Франции. Самым влиятельным среди них стал Канакский социалистический фронт национального освобождения (КСФНО).

Практически все национально-освободительные партии Новой Каледонии исповедовали ту или иную версию коммунизма или социализма. Особенной популярностью пользовалась на островах теория «меланезийского социализма», созданная на соседних Новых Гебридах пастором Уолтером Лини.

Борьба жителей Новых Гебрид против французских и английских колонизаторов, несмотря на ряд кровавых столкновений в 1970-е гг., ознаменовалась успехом. В 1980 году острова обрели независимость и стали Республикой Вануату.

Успех Вануату вдохновил канаков Новой Каледонии. В 1980-е острова бурлили от демонстраций, митингов и акций протеста. Радикалы из КСФНО вооружались и устраивали бунты. Однако освободиться от нео-колониального рабства ново-каледонцам было гораздо труднее, чем их соседям.

Английские и французские колонизаторы отпустили на свободу Новые Гебриды потому, что с них попросту нечего было урвать. Сегодня республика Вануату – одна из беднейших стран мира.

А вот Новая Каледония чрезвычайно богата природными ископаемыми. Особенно впечатляют месторождения никеля. С 23% всех разведанных запасов Новая Каледония занимает первое место в мире. И все это богатство приходится на 275 тысяч населения.

В 1987 году лидер КСФНО Жан-Мари Тжимау, сын племенного вождя и выпускник Сорбонны, даже представил в ООН проект конституции независимого государства канаков.

Ожесточение, с которым Франция сражается за свою бывшую колонию, объясняется и военными, и экономическими интересами метрополии. Острова Новой Каледонии являются для страны важной военно-морской базой. А дармовой никель, который Франция выкачивает из местных шахт, дает неоценимые преимущества ее высокотехнологичным отраслям, обеспечивая конкурентоспособность французского авиастроения, автопрома и космической отрасли.

За полезные ископаемые Париж расплачивается с Новой Каледонией ежегодными дотациями. Острова целенаправленно загоняются в экономическую зависимость от Франции, чтобы жители боялись и думать о независимости. Сегодня страх потерять дотации – главный довод противников суверенитета.

То, что канаки сегодня являются меньшинством на родной земле, должно определить и исход референдума, назначенного на 4 ноября. Согласно опросам, только 34% жителей Новой Каледонии выступают за независимость от Франции. За этими цифрами – страх новых жителей островов перед их коренными обитателями.

Французская политика «разделяй и властвуй» отлично работает на островах. Это позволяет премьер-министру Эдуару Филиппу заявлять, что «государство остается строго нейтральным до дня референдума». Ручное население Новой Каледонии правильно проголосуеет и без его вмешательства.

Текст: Виктория Никифорова

https://vz.ru/world/2018/11/4/949154.html