Наш вертолетоносец прибыл на Кубу с дружеским визитом. Как только он ошвартовался, на корабль немедленно приехала уйма гостей (посол с работниками дипмиссии и дедушка Фидель собственной персоной). Команда корабля построилась на палубе для торжественной встречи, ну, а потом речи, то да сё, после чего все уезжают, прихватив с собой командира корабля и всех его помощников. Старшим на корабле оставляют начхима, и при этом его предупреждают, что вечером приедут жены послов и дипработников, мол, поэтому не сильно напивайся, чтоб, значит, провести экскурсию, ну и там, показать-рассказать.

Только все убыли, как начхим заскучал. И скучал он ровно до того момента, пока не пришла ему на ум мысль чуточку хряпнуть – к вечеру-то все равно протрезвеем. Но к вечеру он так и не протрезвел (жара плюс сорок), а потому встречал он делегацию жен уже в очень даже теплом состоянии, но языком – язва – еще владел. Так что показывал, рассказывал, что-то вслух, а что-то почти шепотом – дескать, военная тайна. Вдруг одна барышня спрашивает: «А сколько у вас на корабле вертолетов?». Этот вопрос начисто отшиб у начхима память и сколько на борту вертолетов он так и не вспомнил, однако он подумал немного и говорит: "Ну, вообще-то много!".
"А для чего они нужны?" – не унимается дама. И тут начхима понесло: "Для чего они нужны? Для многого! Вот, в частности, в случае чего они на тросах могут корабль поднять и перенести через небольшой участок суши или, скажем, мели. А еще они нужны для того, чтоб существенно увеличивать скорость корабля, таща его за собой на привязи, как собаку". Сказал это начхим и тут же забыл, а слушатели молча покивали головами и разъехались. А среди жен была и жена тогдашнего посла на Кубе Катушева (или Катышева). Вечером начхим добавил еще и залег спать.

На следующее утро его, больного на всю голову, вызвал к себе командир. Начхим с нетвердым пониманием происходящего поднялся к нему в каюту, где он был немедленно встречен фразой: "Ты чего вчера бабам пиздел? А?" – "Да, ничего особенного…" – "Как это ничего особенного? А кто им сказал, что наши вертолеты могут на тросах поднять корабль и носить его по воздуху через небольшой участок суши?" – "Я?!!" – "Нет, я! Меня с самого утра наш посол просит устроить показательный полет корабля на вертолетах над Гаваной, так сказать, для демонстрации мощи советского флота!". Начхиму немедленно поплохело после чего он спросил, что же нам всем теперь, собственно говоря, делать? Командир сморщился и сказал: "А хрен его знает! Я ему сказал, что как только ты у нас протрезвеешь, так и полетим!" – "Товарищ командир!" – вспотел начхим. – "А чего, "товарищ командир"? Думать надо! Не жопой!" – видя, что начхим все еще в ступоре, командир сжалился и заявил: "Ладно! Иди отсюда! Я уже отмазался. Я сказал, что после длительного перехода морем у нас всё дно обросло ракушками, так что зрелище будет совершенно неэстетичным". На том и порешили.
Так что полет над Гаваной был отменен.