Ответ на пост «Как я проходил экстремальный триатлон в Норвегии»
Привет триатлетам от мото-охраны! :)
В этом году охраняли Айронмэн Таллинн. Он конечно не экстрим, но этим августом более-менее к нему приблизился. Многие участники понаехали заранее и отсиживались в карантине в отелях, только чтобы не пропустить старт - им очень уж свербило, а это был один из немногих оставшихся айронмэнов в сезоне, и в качестве исключения выдавали разрешения на въезд даже участникам из-за предела ЕС.
Сбор мотоциклистов у озера - в 6.30. Стартовый выстрел - 6.45. Нам холодно в полной экипировке и дождевиках. Триатлеты все в гидрокостюмах, которые по регламенту разрешены только если вода ниже 15 градусов. Не знаю, сколько она была по факту, но на следующий день в "любительском" триатлоне четыреста метров плавания заменили на четыреста метров бега, для обычных людей вода не подходит.
Небольшая передышка, и вот первый вышел из воды. Мото-охрана превращается из кавалерии в драгунов, разлетается по сектору - один-два человека на каждый перекрёсток. По радио вызывают подмогу на первый большой перекрёсток, где с приозёрной дороги выезжают на городскую: поворот девяносто градусов, куча болельщиков, и припаркованные с ночи машины на внутреннем радиусе. Триатлет на велике может вообще не видеть вокруг себя ничего, поэтому стою со свистком и флажком, показываю куда поворачивать. Благо тут же рядом комиссар, вдвоём вполне нормально контролируем ситуацию. Приходит водитель первой после перекрёстка машины - он тоже из стаффа - комиссар дружески обкладывает его хренами, тот так же дружески извиняется и убирает машину. :)
Слышу по рации, что один из наших разбился - не смертельно, но довольно неприятно; первый вызов скорой помощи за день.
Основная масса выехала на дорогу, перекрёсток можно оставить пешим волонтёрам. В седло и на трассу: мой сектор - ближний к городу, субботнее утро, куча народу пытается выехать из ближних деревень в Таллинн или наоборот. Пешие останавливают машины на выезде на трассу и ждут мотоциклиста; моя задача - выяснить, куда человеку надо, как наиболее эффективно его довести до выезда из зоны моей ответственности, потому что основной въезд в Таллинн с запада перекрыт до шести часов вечера наглухо. Это - самая весёлая часть работы мото-охраны: пока первые триатлеты не успели доехать до разворота (о чём мне сообщат в шлем по рации), собираю по две-три машины и говорю: прижаться за мной и ехать с моей скоростью, не отставать! О дорожной полиции не беспокоиться, полицией сегодня служим лично мы!
Инфа в шлем: последний вышел из воды. Возвращаюсь на старт и забираю фотографа, теперь я - медиабайк. Фотограф второй раз в жизни на мотоцикле, но инструктаж впитывает хорошо. Пока на трассе велосипедисты более-менее кучкуются, ездим и собираем кадры с стабилизированного штатива. Потом для меня расслабон: фотограф по основной специальности - оператор квадрокоптера, так что он собирает материал, а я спокойно стою на обочине и фоткаю проезжающих коллег на телефон. Редкая возможность, тем более при целом айронмэне!
У фотографа умирает дрон. Ещё ни разу не видел чувака с дроном, у которого тот работал бы без глюков, от любителей до профессионалов. Ну ладно, пока я медиабайк, имею право оставить трассу; для начальника отряда меня пока что не существует. Везу фотографа в центр Таллинна за сменным дроном. По пути у меня почему-то отключается командная рация, но медиабайку это не принципиально - меня не вызывают на подмогу на сложные ситуации. Делаем круг по трассе, а этот круг - 90 километров, с остановками на съёмку по полчаса. Фотограф доволен, я подкидываю его до финишного центра, где он переходит на съёмку бегунов. Иду в командную палатку, забираю там энергобатончики, мне перезагружают и настраивают рацию. Два часа дня, и я снова поступаю в распоряжение начальника отряда. Отправляют на средний сектор - выезжаю по велотрассе, по тем дорожкам, куда обычно мотоциклам ходу нет.
На секторе относительно спокойно, присоединяюсь к коллегам, которые контролируют прибрежный перекрёсток с пересадочным пунктом: большие пригородные автобусы ссаживают здесь пассажиров, которых дальше везут маршрутки - их ещё кое-как можно пускать на одну трассу с велосипедистами. Вожу машины по одному и тому же отрезку в шесть километров. Льёт дождь. У меня дождевик внутренний (пристёгивается к защитной экипировке изнутри), но пока что более-менее держится.
В шлем приходит инфа, что последний велосипедист начал второй круг. Надо его дождаться, после него можно снимать блокпосты и открывать дороги. Четыре часа вечера, низкие облака, дождь, реально начинает темнеть. Проезжает дед с номером таким-то - в шлеме слышна инфа из штаба, что он из возрастной категории 80-84... Нет, не последний. Наконец появляется последний, за ним едет машина с комиссаром, дальше - скорая помощь, в хвосте - автобус-труповозка (забирает в тепло сошедших с трассы триатлетов и их велосипеды). Пристраиваюсь за последним, дед с удалой подстриженой бородкой и британским флагом на форме.
Проверяем вытащенный подальше на обочину разбитый байк коллеги, который навернулся с утра: ехали в паре, ведущий притормозил у пункта кормёжки проверить ситуацию, ведомый не заметил, экстренное торможение, перелетел через руль, сломал руку. В таллиннской больнице сказали - хирург посмотрит в понедельник. Коллегу жена отвезла в родной Тарту (2,5 часа езды), там большая университетская больница, в тот же вечер и прооперировали. Байк на свалку - разбит корпус мотора, все жидкости вытекли.
Как единственный некурящий, и при том халявивший полдня с фотографом, остаюсь присматривать за дедом-последним, остальные уезжают вперёд. Деду ехать полкруга, время отсечки для велосипедистов - шесть вечера... успеет? Останавливается у автобусного павильона. Комиссар спрашивает - всё? Нет, не всё - просто холодно! Блин, тут и мне холодно, а у меня между ног четыре цилиндра и 998 кубиков, и я в термобелье и трёх слоях кордуры, а дед - в обтягивающем комбезе! На остановках девочки из скорой помощи поят деда горячим чаем, комиссар дарит ему ветровку эстонского клуба триатлонщиков, и вместе сооружают ему утепление - разрезают "космические" спасательные пледы на куски, обтягивают ноги и скрепляют изолентой, обрезки набивают в ветровку.
Наконец мы снова в городе. Дед впереди, за ним колонна из мотоциклов, комиссар-скорая-труповозка в хвосте. Дед еле держится; на виадуке я кричу ему по-английски: "Последний подъём!" Он оглядывается с благодарностью, из последних сил нажимает и взбирается на вершину; отсюда до финиша под горку.
Последний километр параллельно велотрассе идёт сегмент беговой дорожки. Наша колонна сигналит и накручивает моторы вхолостую; бегущие триатлеты аплодируют последнему финишёру - здесь нет слабаков, здесь уважают каждого, кто смог! Перед красной дорожкой, где нам пора сворачивать, дед слезает с велосипеда, оборачивается, и кланяется нам. Приятно, чёрт побери!
18.45. Мото-охрана свой рабочий день закончила. По два бака на мотоцикл сожжено. На макароны сил не остаётся. Зато у нас тоже есть заветные футболки - не финишер, всего лишь волонтёр, но всё равно есть, чем гордиться!
Кстати, завтра с утра - сбор у озера в семь-тридцать. Нам ещё предстоит охранять любителей.