Главный инженер стадиона поставил меня в известность:

- Мы планируем залить каток на стадионе, но принять народ не может. В раздевалке не хватает какой-то халабуды. ДУ-2 называется. Это вопрос коммерции, а наш директор нервничает, если мимо него прибыль проходит.

- Билеты?

- И билеты, и аренда коньков, и буфет, и кафе. Деньги солидные. С нашей стороны любая посильная помощь!

Выслушав мой доклад Начальник ПТО захохотал:

- Эта халабуда два миллиона рублей стоит! Вот сдашь ДУ-2 в ИПЛ, потом будешь вздрагивать каждый раз, когда на новом объекте дымоудаление будет.

- А почему его раньше не смонтировали?

- Да был у нас Директор проектного института. Он уловил, что у нас любят экономить и поклялся, что продавит через экспертизу проект без ДУ-2 и сэкономит два миллиона. Не получилось, а он уволился. А мы были уверены, что получится, и не сделали. Теперь там громить стены, монтировать вентилятор, воздуховоды, кучу проводов, интегрировать в пожарную сигнализацию ну и сдача в ИПЛ, а они взяток не берут. Поэтому надо будет делать всё как надо. Если при пожаре ДУ-2 не будет корректно работать – могут быть жертвы. Тогда сядем все! Шучу, один ты.

- Так давайте делать!

- Деньги закончились.

- Всё потратили?

- Артур, в строительстве осваивают, а не тратят. Запомни. С пожаркой мы ещё намучаемся. Пока мы сопли жевали, в нормативе произошли изменения, теперь надо переделывать. А денег на это Заказчик не даст. Вина наша. За это время пожарку никто не обслуживал, и в каком она состоянии – загадка. Никто не знает, во что всё это обойдётся. Но делать надо. Деньги бюджетные. Пошли к начальству.

Выслушав доклад Исполнительный директор прошипел:

- Я опять слышу про ДУ-2! Когда это закончится? Вот смета на монтаж ДУ-2. Фирма проверенная, меняйте даты в договоре, я подпишу.

Когда я проанализировал смету, выяснилось, что строительных и электромонтажных работ в ней нет. Начальник ПТО посоветовал мне привлечь фирму Олега и нашу бригаду. И я согласился. Только потом я понял, какую ошибку совершил. Когда пробно запустили смонтированную ДУ-2 полезли косяки. Одни кивали на других, пришлось устраивать очные ставки. Выяснилось, что отверстие пробили ниже положенного, а в автоматике не предусмотрели реле времени. Скандалы, переделки. А потом была сдача ДУ-2 ИПЛ. Всё удалось сдать с первого раза.
Принимавший участие в сдаче Директор стадиона договорился с Инспектором ИПЛ, чтобы он осмотрел всю пожарку и составил реальный перечень замечаний. Как в одной комедии замечания содержали один пункт и сто двадцать семь подпунктов. Директор помахал перед моим носом листком с замечаниями и радостно сказал: «Теперь вашей фирме пи**ец!»

Получив копию замечаний, я поехал в фирму с желанием уволиться…

Первый успех окрылил и меня, и начальника ПТО:

- Что будешь дальше устранять?

- Декоративное уличное освещение.

- Почему его?

- Министерские приедут, а на кованой ограде горят фонари под старину. Им это понравится, а для нас сушка подмоченной репутации. И бюджет там скромный.

- Кого в субподрядчики?

- Я никого не знаю, может посоветуете?

- Держи визитку, Олег парень толковый. Но фонарики для него жидковато. Пообещай ему перспективу, пусть это будет входным билетом. С фонариками Олег справится без тебя, разберись с испытательным стендом для испытания мотоциклетных двигателей. Купили его за двадцать тысяч евро, а сдать не можем.

- Почему?

- Этого уже никто не помнит. Разберись на месте.

Встреча с Олегом оказалась плодотворной, но объём он назвал «жидковатым»:

- Соединить кабелем тринадцать фонариков и вкрутить лампочки?

- Длинный путь начинается с первого шага. На стадионе наверняка вылезут допработы и они будут твоими, если не напортачишь. И смету не накручивай, меня на вшивость будут проверять.

Олег быстро всё сделал, а за свой счёт заменил лампы накаливания на энергосберегающие, застеклил фонарики матовым стеклом. Министерские были в восторге и дождавшись вечера фотографировали эту красоту. А вот со стендом было всё печально. Его смонтировали, но руководство пользователя толщиной пять сантиметров не перевели на русский язык. Это было противозаконно и абсурдно. Помещение где стоял стенд закрыли и опечатали, а руководство вернули обратно для перевода. Об этом я доложил Начальнику ПТО.

- Как думаешь переводить?

- Перевести должен был продавец. Но там тёмная история, а в бухгалтерии мне даже его телефон не смогли дать. Поэтому предлагаю обратиться в университет. Там филологов готовят. - Валяй.

Из университета я вышел в шоке. Когда я доложил Начальнику ПТО сумму, он послал меня к Исполнительному директору. Исполнительный директор за прожитые двадцать семь лет успел окончить университет по специальности ПГС, курсы бешеных менеджеров, после которых он орал на всех подчинённых и отучился два года в Лондоне. Услышав цифру он задохнулся от гнева:

- Да за такие деньги я сам за одну ночь всё переведу! Я английский лучше англичан знаю! Отдай книгу секретарю, а в понедельник заберёшь!

В понедельник выяснилось, что английский позабыт. Пришлось дать объявление. Откликнулся бородач, который перевёл текст за десять тысяч рублей. С переводом я поехал на стадион и предложил начать сдачу. Будущий эксплуататор стенда попросил час на прочтение руководства. Когда он вернулся, состоялся интересный диалог:

- Стенд принимать не буду!

- Почему?

- Нужна вентиляция для отвода выхлопных газов и вентилятор обдува двигателя. На мотоцикле он встречным ветром обдувается, а здесь он стоит неподвижно. Охлаждение – то воздушное.

Прихватив руководство поехал к Начальнику ПТО. Выслушав доклад он сник:

- Долбить стены, приточку, вытяжку и обдув двигателя, а потом косметику! Пошли к Исполнительному директору.

После доклада ор стоял страшный! Приглашённый ГИП ответил просто:

- В ТЗ на помещение стенда про вентиляцию не сказано. Руководство на стенд мы не видели.

- Это же элементарно! Двигатель мотоцикла дымит и его охлаждать надо! – орал Исполнительный директор.

Проектировщики быстро нарисовали проект вентсистем. И вскоре всё было смонтировано и сдано. Перед уходом ко мне подошёл эксплуататор стенда и тихо сказал:

- С тебя пузырь!

- За что?

- Так движки бывают с водяным охлаждением! Но я об этом промолчал.

- А как же Вы будете их проверять?

- А мы потом с ребятами причиндалы смастрячим и премию получим.

Пришлось потратиться на бутылку водки…

После окончания седьмого класса Боцман предложил мне пойти на танцы. В моей жизни это было впервые. Особой потребности я не ощущал и поэтому ответил вопросом:

- А зачем?

- Потанцуешь, с девахой познакомишься, в укромном месте титьки ей помнешь.

- А мы долго на танцах будем?

- Часа три.

- Пошли.

Как более опытный, Боцман поделился опытом:

- Сразу никого не приглашай. Два – три танца присматривайся. Если какая понравится и ее никто не приглашает – вперед!

- А если кто – то один раз пригласит?

- Можешь попробовать, но будь готов к базару. Сразу бить не будут, но посоветуют к этой девчонке не подходить. Не спорь, начинай искать другую. Приглашай на медляк. Можно поговорить. Там три быстрых и один медляк. Вот и прикидывай. Если согласится – предложи погулять по парку, но это опасно. Там жлобья полно, могут докопаться. Лучше предложи проводить ее до остановки. А если будешь уходить – предупреди кого из наших. Если загребут комсюки – не дергайся, иначе заломают, а потом отпи**ят.

- А за что загребут?

- Просто так. Обшмонают тебя и запишут в журнал. Свою фамилию и адрес не говори. Назовись Колей Гришиным, адрес – любой дом в Санатаге и квартиру пять, например. Школу назови мою, класс 7А, классная Филиппова Анна Евгеньевна, кличка – Филя. Спросят про родителей – про мать не говори. Скажи умерла, а про отца рассказывай - он с вами не живет. Ты трезвый, в кармане ключ от дома и мелочь на автобус – отпустят.

- А я врать не очень могу.

- Да ладно, небось втираешь учителю, что учил домашку, а сам молчишь у доски. Так и в комсючке. И еще, если увидишь симпотную из своей школы, предложи познакомить со своими друзьями.

- А если она тебе не понравится?

- Точняк! Ладно, стой около меня. Если увидишь кого из своей школы – покажи мне. Я решу знакомиться или нет.

Пошли втроем: я, Боцман и Юрка. Покупать билеты сразу не стали. Бывали дни, когда в клетке было десятка два человек. Тратить тридцать копеек не стоило. Стали смотреть по сторонам. Наш юный возраст ограничивал контингент потенциальных знакомых. Тем более, что в этот день было много курсантов, а мы им не конкуренты.

Вдруг я увидел Таньку Панкратову из своего класса. С ней была ее подружка. Я показал Боцману в их сторону.

- Красотки! – промурлыкал он, - знакомь!

- Ты подожди, может они не захотят знакомиться, - возразил я.

Подойдя к Таньке, я поздоровался. Она удивилась:

- Впервые вижу тебя на танцах. Каким ветром?

- Друзья хотят познакомиться с девчонками из моей школы.

- А где они?

- Вон двое около дерева, один нам рукой машет.

- Ничего, а они из какого класса?

- Пониже седьмой закончил, второй восьмой, будет поступать в техникум.

Девчонки начали шушукаться, а я смотрел на них.

- Чего стоишь? – прыснула Танька, - веди своих друзей.

Познакомив ребят, я почувствовал себя лишним, и предупредив Боцмана подошел к клетке танцплощадки. Народу было мало. Курсанты лихо отплясывали твист, а барышни шушукались и хихикали. Похвалив себя за то, что не потратил деньги на билет, я решил уйти домой. Там у меня никак сенсорное реле не срабатывало. Предупредив Боцмана я пошел на остановку. Так закончились мои первые танцы…

Впервые я оказал помощь девочке в детском саду. Была в нашей группе «звёздочка» Наташа Иванова – симпатичная блондинка. Я периодически угощал её принесёнными из дома конфетами. Она их брала и не благодарила. Тогда я ещё не знал, что девочки не всегда бывают благодарными.

На дворе был 1968 год, с игрушками в детском саду было туго. Деревянные кубики и пирамидки, резиновые попугаи и мячи. Их на всех не хватало. Сидишь с одним кубиком и выдумываешь игру. Иногда игрушку приносили из дома. И хозяин игрушки ощущал себя в этот день в центре внимания. Многие просили поиграться и иногда игрушку ломали (до сих пор хочется верить, что нечаянно).

В этот день я увидел, что Иванова стоит у окна и всхлипывает. Причина была тривиальной: кто-то из пацанов принёс свой самосвал, а на просьбу Ивановой дать поиграть - ответил отказом. Во мне проснулся «рыцарь» и я решил утешить свою «прекрасную даму». Я отобрал у хозяина самосвал и вручил его Ивановой. Она плюхнулась на ковёр и начала играть, забыв сказать мне «спасибо». Я торжествовал, но недолго. Вскоре к нам подошла воспитательница в сопровождении заплаканного хозяина самосвала. Произошел разбор полетов. И Иванова, не моргнув глазом, сказала, что самосвал ей дал Буер, а она думала, что это его. И получилось, что я отобрал самосвал, поиграл с ним и отдал Ивановой, которая не ведала об этом. Эдакий изящный «отскок в сторону». После этой истории я перестал обращать внимание на девочек в группе. Плачет – ее проблемы; просит игрушку – не даю; говорит «ладно, ладно» прищурив глаза – поворачиваюсь спиной.

Но в шесть лет в моей жизни произошли перемены. Неожиданно выяснилось, что большинство моих приятелей пошли в школу. После занятий была продленная группа, и я видел своих приятелей мельком, так как по вечерам они чистописали и учились счету. А дворовые девчонки оказались моими ровесницами. И у меня не осталось иного выхода, как играть с ними. Они попытались научить меня в «классики», но лишний вес этой игре был помехой. И тогда я научил их играть в «ножички». У девочек эта игра вызвала восторг. И однажды в спорный момент меня попросили помочь определить кто прав. Спорили Людка – Пискля и соседка Надя. Девочки оказались смышлёными и сразу начали оказывать давление на судью.

- Артур, если я права, то угощу тебя пирогом с капустой, - заявила Пискля.

- Артур, если присудишь Пискле, с моим братом дружить не будешь, - заявила Надя.

Я проявил принципиальность и предложил спорящим заново бросить ножик. Победитель выявился, но я остался без пирога, а с Надиным братом дружба слегка разладилась. А играть с девчонками меня больше не звали. Анализ происшедшего к синтезу не привел, а я перестал обращать внимание на дворовых девчонок.

В школе я решил, что в моем классе девчонки не такие, как во дворе и детском саду. С ними я вел себя доброжелательно и помогал, если они об этом просили. В мою душу вернулась гармония! Но в момент перехода от чернильниц – «невыливашек» к шариковым авторучкам произошел инцидент с моей соседкой. Как отличница, она приносила в школу запасную авторучку. Запасная авторучка была за 35 копеек, а основная – в металлическом корпусе. Наш одноклассник попросил на перемене у соседки ручку, в его ручке закончилась паста. Соседка не отказала и протянула запасную ручку. А одноклассник схватил металлическую ручку и сел на свое место. Соседка тихо заплакала и повторяла: «Так не честно! Это моя ручка!» Я не выдержал и крикнул однокласснику:

- Верни ручку!

- Да пошел ты! – послышалось в ответ.

Я подошел к нему и ударил коленом по ребрам. Пока он стонал, я забрал ручку и отдал ее соседке. Она взяла ручку и спросила: «Зачем ты ударил Колю?» И не дождавшись ответа, вернула металлическую ручку однокласснику. Больше соседка не плакала, а я ничего не понял.

В шестом классе я стал свидетелем, как другой одноклассник энергично массировал титьки нашей одноклассницы. Она покраснела и тихо повторяла: «Ну не надо!» Я оттолкнул нахала, а одноклассница сказала мне строгим голосом: «Ты чего лезешь? Тебя просили? Помогать надо, когда тебя об этом просят!» В моей голове появился вопрос без ответа.

В институте, с учетом накопленного опыта, я не принимал скоропалительных решений. Плачет? Или двойку получила, или парень бросил, или беременная. Ничем помочь не могу! Никак не поймешь, как этот курсовой делать? А ты зачем пошла на инженера учиться? Иди в медучилище или ГПТУ. А помогать я стал сексапильным барышням, которые конкретно просили о помощи: «Артур, сделай мне курсовой, форма оплаты – любая!»

Несколько лет назад я изменил своим принципам. Роман с замужней женщиной зашел в тупик: я хочу, чтобы она ушла от мужа, а она уходить не хочет. И при этом с раздражением отзывается о своем муже. Поинтересовался – почему? Причины смешные: ходит в неочищенных ботинках, много работает, не ходит с ней в церковь и т.п. Решил помочь обрести ей душевное равновесие и избавить от страданий. Написал письмо её мужу и посоветовал ему измениться, чтобы его жена не страдал. Помогло! Они откровенно поговорили и всё наладилось. Несколько месяцев спустя позвонил ей:

- Ты зачем это сделал? – спрашивает она.

- Хотел тебе помочь.

- Ты лишил меня тайны! Помогать надо, когда тебя об этом просят!

Мне кажется, что не всегда…

Посещение магазинов всегда непредсказуемо. Каждый продавец индивидуален. У каждого свой характер и воспитание. Но мало кто задумывался о том, что изобретателей среди продавцов гораздо больше, чем среди инженеров. Но хочется верить, что не все продавцы изобретатели.
Один из сетевых магазинов. Решил купить консервированные персики. Посмотрел на срок годности. Просрочены. Зову продавца:

- Девушка, консервы просрочены.

- Действительно, - сказала продавец, прочитав цифры на банке, – будете жаловаться?

- Нет, просто уберите, вдруг кто отравится.

Продавец звонит по сотовому:

- Тут у меня мужчина бушует, консервированные персики просрочены.

Продавец внимательно слушает, а потом отвечает:

- Не, он жаловаться не будет, просто переживает, чтобы никто не отравился.

Продавец снова слушает собеседника, кладет сотовый в карман и говорит мне:

- Мужчина, спасибо за сигнал. Сейчас мы все просроченные банки отвезем в кафе. И никто из наших покупателей не отравится! Купите консервированные ананасы. Они для мужчин полезнее.

Возвращался домой и представил, как в кафе вскроют банки, а персики будут подавать посетителям. А собственное производство пирогов и салатов при крупных магазинах? Не туда – ли идут просроченные продукты?

Зашел в небольшой круглосуточный магазин. Пригласили в гости - вот и решил принести ведерко мороженого. Оплатил покупку и взял в руки ведерко. Чувствую, что не тянет его вес на один килограмм. Попросил продавца поставить ведерко на весы. Стрелка весов показала триста грамм. Обращаюсь к продавцу:

- Девушка, на этикетке ведерка написано, что оно должно весить один килограмм и сто грамм, а по факту оно весит триста грамм.

- А я откуда знаю? Я его не накладывала. Вы будете брать? Вон какая очередь за вами!

- А можно открыть крышку?

- Можно.

Мороженого в ведерке было на дне. Вопросительно смотрю на продавца.

- Не надо на меня так смотреть, будто я сожрала Ваше мороженое! Вам дать другое ведро?

- Да, только взвесьте его.

Второе ведро весило как положено. Несколько человек из очереди вышли со мной. А я шел и думал: «А ведь продавцы могли из каждого ведерка аккуратно взять по несколько ложечек мороженого. И хорошо, если ложечки были чистыми»…

Проходил мимо небольшого магазина. Покупателей нет, решил купить без очереди. Зашел в магазин – продавца нет. Подумал, что она ушла в подсобку, и стал разглядывать товар. Вдруг слышу шуршание за прилавком. Сразу вспомнил кадр фильма: пустой магазин, одинокий покупатель заглядывает за прилавок, а там лежит окровавленное тело продавца. Заглянул за прилавок, а там сидят на корточках два продавца и пластмассовыми вилками выковыривают рыбу из банки пресерв. Рыбу берут из середины, а на её место сгребают зелень. Все придумано гениально! На крышке пресервы в самом центре большая наклейка. И покупатель не сможет определить, что в центре рыбы нет. А ведь так можно выковыривать маринованные огурцы из банки и т.п.

Мне кажется, что производителям консервированных продуктов и т.п. с легкосъемными крышками стоит наклеивать на крышку одноразовую защитную ленту, чтобы некоторые продавцы не ковырялись вилками и ложками. Ведь времена, когда совесть была лучшим контролером, давно прошли…

Нашим покупателем был прапорщик. Крепкий мужик лет сорока, со строгим взглядом и усами. Когда мы поехали в часть, все выложили домашние припасы и пригласили к столу прапорщика. Но он отказался и заметил: «Отбирать у призывника кусок хлеба не в моих правилах». Все задохнулись от восторга: вот это командир! Сопровождавший прапорщика узбек – ефрейтор придерживался иных взглядов. Он активно поедал наши запасы и прятал в свой вещмешок консервы и долго портящиеся продукты, приговаривая при этом:

- Это все для сержантов. Если им мзду не отдать, плохо вам будет! Если есть бухло – сразу отдайте мне. Кусок вас обыскивать сейчас будет. У кого найдет – отведет в тамбур и отп**дит!

- А кто такой Кусок? – спросил кто – то.

- Прапорщиков так зовут в армии, - ответил узбек презрительно, но на всякий случай посмотрел в сторону, где сидел прапорщик. Вы давайте по-своим пройдитесь и принесите сюда все консервы. Скажите - для Бати.

- А кто такой Батя? – спросил я.

-Я, - ответил узбек, - и если у вас остались деньги – отдайте их мне.

- А ты вернешь? – спросил я.

- Нет, но у вас их отберут. А так вы мне отдадите, а я буду помнить. И у кого есть часы – сразу отдайте. Вам по сроку службы не положено их носить.

- Это подарок отца, - сказал кто-то.

- В армии это не е*ёт! – ответил узбек, – а вот Батя вам поможет, если что!

- Батя, а давай по пять капель за знакомство? – предложил один из наших и достал початую бутылку водки.

- Нет, - сдулся Батя, - если Кусок унюхает, мне – хана!

- А ты чесноком закусишь и все, - не унимался хозяин бутылки.

- Ладно, сейчас вещмешок Куску отдам и вернусь, - сказал Батя.

Вернувшись без вещмешка, Батя ткнул пальцем в стакан и пробасил:

- До краев! И все! Батя норму знает!

- Вот это по - нашему! – загудели мы.

Водку пил только Батя и вскоре вырубился. Мы затолкали его на вторую полку и грустно посмотрели друг на друга.

- Если уже тут начали обирать, что же в части будет? – подумал вслух хозяин опустевшей бутылки водки.

- А давайте деньги и часы сдадим прапорщику, а потом возьмем обратно? – предложил шустрый малый, которого вскоре увезут в госпиталь с триппером.

Идея была одобрена и вскоре около ста пятидесяти рублей я держал в кулаке, как старший по возрасту. И подталкиваемый «вкладчиками», я присел рядом с прапорщиком.

- Товарищ прапорщик, а служить в вашей части тяжело?- спросил я.

- Тяжело, - усмехнулся прапорщик, - но девки безотказные как пулемет!

- Понятно, а можно мы свои деньги и ценные вещи оставим у Вас?

- Это еще зачем? – удивился прапорщик, - свой автомат тоже мне отдашь для сохранности?

- Нет.

- Вот и держите деньги при себе! Они вам еще пригодятся!

Когда я передал суть беседы и вернул деньги, кто – то сказал:

- Я их лучше выброшу, чем этим сержантам отдавать!

- И часы разобью – добавил другой.

В часть прибыли ночью. Нас разместили в казарме среди бойцов. До утра нас деликатно избавляли от наших денег. К койке подходил сержант и начинал шепотом объяснять, что ему скоро на дембель и нужны деньги для подарков родным. Заминка возникла только со мной. Перед отъездом мои друзья, уже отслужившие в армии, ввели меня в курс дела: как защищать свои права, как прятать деньги и лезвия для бритвы, как отвечать дедам и сержантам, чтобы они поняли, что я уже на пределе. Свои двадцать пять рублей я спрятал между военным билетом и дерматиновыми корочками, туда же положил лезвия «Балтика». И когда сержант предложил мне отдать ему деньги и часы, я ответил:

- Все деньги я отдал Бате в поезде, а часы мне мама подарила. Я их не отдам. Отберешь – будешь жить до первых стрельб. Клянусь мамой.

- А сколько денег ты отдал Бате?

- Он все выгреб, бухой был обещал, что защитит от любого деда или сержанта.

- Ладно, спи. Раз часы от матери, оставь их себе. Я думал, что ты сам их купил.

Когда утром я одевался, то обнаружил, что из военного билета исчез рубль, который я положил для добычи, чтобы дальше не искали.

Утром нас перевели в изолированное помещение. После завтрака мы получили форму и пошли в баню. Потом мы слушали вводный курс об армейской жизни. Меня смутило, что погоны и прочие причиндалы нам не выдали. И мы были похожи на штрафников.После ужина Кусок нам объявил:

- До утра у вас должны быть пришиты погоны, шевроны и петлички на х/б и шинели, кокарда, эмблемы и т.п.

- А разве их нам не должны выдать? – спросил я.

- Должны, но в настоящее время их нет в наличие, - ответил прапорщик.

- И как нам быть? – продолжил я.- Привыкайте, в армии ищут способ, а не причину.

- Них*я себе, - сказал кто – то, - а патроны тоже сами будем покупать?

- Будете, если потребуется, - усмехнулся Кусок.

- А военторг в части есть? – спросил я.

- Есть, но он уже закрыт, - ответил Кусок.

- А можно попросить продавца открыть на часок?

- Могу попробовать, а деньги у вас остались? – спросил прапорщик с некоторым удивлением.

- Сколько надо? – спросил я.

- Рублей по шесть на каждого.

- Товарищ прапорщик, Вы поговорите с продавцом, а мы сбор денег проведем.

- Отлично, - обрадовался Кусок и ушел.

- Мужики, - крикнул я, - нас пятнадцать человек, надо собрать восемьдесят рублей. У меня есть четвертной, скидываемся.

Я зашел в туалет и достал из тайника четвертной. После меня все заходили в туалет и выходили с купюрами в руках. Видимо, не одного меня проинструктировали отслужившие товарищи. Удалось собрать сто три рубля. Кто – то посоветовал пойти мне с Куском, чтобы проконтролировать освоение денег. Когда я предложил Куску помочь донести покупку, он зловеще сверкнул стальной фиксой и кивнул головой.

Продавец военторга с поросячьими глазками достала из – под прилавка картонную коробку, наполненную погонами, и сказала:

- Коля, вот на пятнадцать человек.

- Сколько? – спросил Кусок.

- Восемьдесят, как ты сказал.

- Расплачивайся, - сказал мне Кусок.

Я отсчитал восемьдесят рублей и отдал продавцу.

- А можно на остаток денег пряники и конфет купить? – спросил я.

- Можно, но мы еще не все купили. Таня, давай ваксы пятнадцать банок, пятнадцать щеток, бархоток, подшивон, зубной пасты и щеток пятнадцать штук, банного мыла пятнадцать штук, пятнадцать расчесок, платков, ниток, ручек и блокнотов. Да, забыл про общие тетради, тоже пятнадцать. Отдай тете все деньги. Тань, а на остаток взвесь ему пряников. Хотя из вас еще мамкины пирожки не вышли. Ну да ладно! Меня не забудьте угостить!

Мы пришивали погоны и прочую атрибутику, а я думал о том, что Кусок нас кинул. Друзья говорили, что все это должно выдаваться бесплатно. А зубную пасту и щетку мы привезли из дома. Зачем нужно было покупать? Тогда я еще не знал, что мне повезет, и я попаду в пожкоманду, а у остальных четырнадцати Кусок будет старшиной. Продавец магазина оказалась его женой.

У Куска была забава. Перед получением денежного довольствия он обходил спальное помещение и делал отметки в блокноте. Сдвинуто полотенце – значит, его нет в наличие. Рядовой Иванов получит семь рублей за вычетом стоимости нового полотенца, которого он никогда не увидит. Зубная паста и щетка лежат не на месте – новая покупка. Тетрадь лежит косо в тумбочке – покупай новую! Носовой платок грязный – покупай новый! Сапоги не чищены – покупай ваксу. Куску не понравилась прическа - бегом в парикмахерскую. Стрижка «под ноль» - пятьдесят копеек. А уж погнутые эмблемы или помятые погоны после стирки х/б – с новой покупкой! Безнадежно испачканное х/б (протекла паста из ручки или заляпал чем – то в техпарке) – пиши родным, пусть на адрес Куска высылают пятьдесят рублей, и у тебя на руках новое х/б. А отсылка домой гражданской одежды – миф. Кусок все продавал деревенским. В начале службы в баню каждому выдавали кусок банного мыла и кусок хозяйственного на двоих. В конце службы выдавали ½ хозяйственного и кусок банного мыла на двоих.

Вот такой Кусок был в нашей части…

В начале службы на черпаков мы смотрели настороженно. Деды имели больше полномочий, но последний период службы расслаблял. Никаких неожиданностей, даже по тревоге они могли выполнить все действия с завязанными глазами. Это наверно как перед отпуском мысленно уже лежишь на пляже в Сочи. А черпаки были злыми. И многим из них очень хотелось слить на духов весь накопленный за год службы негатив. Но был среди черпаков один рядовой, который смотрел на нас и улыбался. И когда нас заставляли в третий раз перемывать полы в казарме, он говорил нам: «Духи, да вы не злитесь. Это ритуал такой. Через год и вы будете дрочить своих духов». Звали этого черпака Валера Лобанов. Родом он был из Куйбышева, обыкновенный паренек, чью карьеру грузчика в магазине прервал военкомат. Но у Лобанова был пытливый ум и профессиональная тяга к алкоголю. Понятно, что в чипке алкоголь было не купить, а в военторге его отпускали только офицерам, прапорщиками и их женам. И не было случая, чтобы кто – то из этого списка купил алкоголь для срочников. Ведь куда солдата не целуй, у него везде жопа…

Лобанова дрючили меньше, чем солдат его призыва. Он был женат и после отбоя рассказывал старослужащим как занимался сексом со своей женой. Учитывая небольшой стаж семейной жизни и невозможность просмотра в то время немецких порнофильмов, Лобанов бы сдулся очень быстро. Но Валера «просек фишку» и понял, что пока он рассказывает свои истории - его будут беречь. И Лобанова понесло: он рассказывал как впервые овладел своей будущей женой, ученицей восьмого класса, в школьном автобусе. Кругом было полно людей, и поэтому она не сопротивлялась. А потом были чердаки, подъезды и подвалы, спортзал и пустой класс на перемене и т.п. Не думаю, что ему верили, но в армии любой рассказ в радость.

Изменять своим принципам трудно, а привычкам еще труднее. Обедать без аперитива было трудно. И высшие силы решили помочь страждущему Лобанову. Однажды его отправили убрать мусор в мастерской художника – рядового Ванидзе. Дело не сложное, да еще великодушный Ванидзе угостил сладким чаем с сушками. В благодарность Лобанов предложил навести порядок в сенях - крохотной клетушке с лестницей и горой пустых банок и вёдер. Валидзе дал добро.

Чуйка Лобанова не подвела. Среди груды хлама он обнаружил флягу с остатками клея БФ. И сердце Лобанова радостно забилось. Никто не знает, как Валерке удалось договориться с Валидзе, но фляга осталась в сенях, но перешла в собственность Лобанова. И теперь Лобанов два раза в неделю ходил наводить чистоту в мастерской, и каждый раз принимал «на грудь» спиртосодержащий напиток, приготовленный из клея БФ. Пил он в меру – «для настроения» и заедал луковицей. Специфический запах изо рта он объяснял профилактикой цинги.

Но однажды Лобанов «залетел». Деды его «спалили». Пришлось Валерке сдать адреса, явки и пароли. Со всей роты собрали по пятьдесят копеек и вся сумма была вручена Ванидзе, который великодушно отдал вторую, едва начатую флягу с БФ и разрешил готовить напиток в заброшенном сарае через дорогу от его мастерской. Теперь Лобанов наводил порядок в мастерской Ванидзе каждый день и оказывал помощь художнику в изготовлении планшетов. Кроме того, каждый вечер Лобанов доставлял медицинскую грелку с напитком в роту. И с этого момента он стал «сыном роты».

Наступившая зима расширила круг обязанностей Лобанова. Он чистил снег около всего клуба, в котором находилась мастерская художника. И за зиму все привыкли, что Лобанов и клуб едины как «народ и Партия». Когда Лобанов стал черпаком, он стал служить по собственному распорядку. После завтрака Валера уходил в клуб, на обеде он появлялся когда хотел, а после ужина приходил в казарму и с нетерпением ждал вечернюю поверку, после которой в казарме оставались одни срочники. И Валера уходил в каптерку вместе с дедами, чтобы принять «на грудь» и рассказать очередную историю о своих похождениях.

Мое появление в части совпало с ранней зимой и резким сокращением числа офицеров и прапорщиков. В нашей роте остался только командир роты. И теперь вечерняя поверка проходила без его присутствия. Из-за сильных снегопадов (я впервые в жизни увидел четырехметровые сугробы) Лобанову приказали ночевать в клубе и регулярно чистить снег по периметру. Естественно не весть, а только тропинки. Каждый вечер Лобанов просил в помощь тройку духов для уборки снега. Ему не отказывали, а духи возвращались в казарму с грелкой напитка.

В январе Лобанов неожиданно попросил у меня совета:

- Буер, тебе уже 24 года и в институте учился. Тут такая ситуация. Друг написал, что моя жена загуляла. Что бы ты сделал?

- Не знаю, я женатым не был, - ответил я.

Лобанов покачал головой и ушел в клуб.

Вскоре в клуб стали посылать четверых духов, а Лобанов перестал приходить в столовую. Я решил, что он ушел в запой. Но делиться своими выводами не стал. Наблюдать за старослужащими в армии – вредно для здоровья. Две недели спустя разразился скандал. Уехавший в командировку в Куйбышев офицер решил навестить родителей Лобанова. Он пришел по адресу, нажал кнопку звонка, дверь открылась, а в проеме стоял Лобанов. Наверняка, встреча была удивительной. И офицер вернулся в часть вместе с Лобановым.

В качестве наказания Лобанову поручили очистить от дерьма два ротных сортира, на 21 посадочное место каждый. И Лобанов это сделал в одиночку. Потом Валерка восстанавливал свою спортивную форму в спортгородке, которую он утратил за время нахождения в клубе. После отъезда дембелей, Лобанов стал дедом и его оставили в покое.

Однажды он снова обратился ко мне с просьбой:

- Я тут переписываюсь с телками, а письма писать не умею. Поможешь дедушке?

- Конечно, - ответил я, – только расскажи мне про характер и увлечения каждой, чтобы я знал, о чем задавать вопросы.

- Всех восемнадцати? – обречено спросил Валерка.

Дать объективку на каждую барышню Лобанов не смог. Он не был с ними знаком, а адреса выклянчил у дембелей. Кто – то дал адрес соседки, а некоторые – адреса не дождавшихся подруг. Последние вежливо отвечали, что уже встречаются с парнем, но есть подруга…

Изначально я предполагал, что буду диктовать текст письма, а Валерка будет писать. Но когда я увидел, что Лобанов собрался писать письма с копировальной бумагой, оставляя пропуски для имени, мне пришлось писать письма самостоятельно. Валерка был искренне удивлен моему терпению. Пока я писал ответ (предварительно прочитав пришедшие ранее письма), Лобанов вырезал из старых подшивок газет виды с наступающей бронетехникой или солдат, бегущих в атаку в противогазах. В каждое письмо Валерка вкладывал одну вырезку, а я писал примерно следующее: «Высылаю тебе фото из газеты (написать название не могу, она секретная). Третий снизу танк – мой. Прислать свою фотографию не могу – запрещено!»

Параллельно с вырезкой из газет Лобанов готовил алкогольный напиток по новому рецепту. Старый ликероводочный цех был уничтожен. И клей БФ стал недоступным. Но патологическая тяга зампотеха к чистой ходовой машин открыла доступ к запасам печного лака. И Лобанов разработал новую рецептуру. Напиток отдавал ацетоном, но употреблявшие его деды не отравились.

Почтовые романы Лобанова закончились в одночасье. По настоянию Валерки я написал в письмах: «Возможно, что это письмо будет последним. Нам выдали снаряды с атомной боеголовкой. И сейчас мы усиленно изучаем карту Афганистана. Вышли мне переводом 25 рублей, если можешь. Ротный сказал, что если выпивать по три литра деревенского молока ежедневно и хорошо питаться, то радиация от ядерных снарядов на моем здоровье не скажется. А если не сможешь, то когда мы поженимся, я буду болен…»

Лобанов наверно уже умножал в уме 18 на 25 и планировал на что потратит деньги. А в штабе давились от смеха, перечитывая эти письма, но одно успело дойти. Получив письмо, девушка отправила телеграмму командиру части с просьбой не посылать рядового Лобанова в Афганистан.

Скандал был грандиозный. Штабные получили втык за пропущенное письмо, ротный – за неугомонного Лобанова и примкнувшего к нему Буера, который умудрился каждые две недели писать восемнадцать писем для Лобанова и девять своим девушкам, не имея при этом признаков недосыпа. Лобанову еще «пришили» паровозиком использование печного лака не по назначению.

Мы с Лобановым приняли активное участие в разгрузке восьми вагонов с углем для котельной, в составе бригады из отборных негодяев срочной службы нашей части. По окончанию разгрузки меня исключили из состава бригады, которая начала перемещать уголь на угольный склад.

После решения Лобанова, что ни одна из восемнадцати девушек ему не нужна, так как он решил простить свою жену и сохранить семью, он собственноручно написал всем восемнадцати девушкам, что встретил свою любовь и просит его простить. Ротный лично перечитал каждое письмо и отнес толстую пачку в штаб.

Погрузо – разгрузочные работы благотворно сказались на Лобанове. Он окреп и все время хотел спать. Поэтому он до дембеля больше не чудил…