Записки прокурорского следака. Часть 37
Приветствую своих подписчиков и просто любопытствующих читателей, заглянувших ко мне впервые. Вчера открыл на пикабу раздел «Горячее», посмотрел на банку ахуенной сгущенки, которая за несколько часов набрала 1000 плюсов, потом заглянул на свой последний пост, за 11 дней набравший 600 плюсов…ребяты и девчаты, не могу конкурировать со сгущенкой, поэтому пишу сегодня окончательный пост в разделе «Записки прокурорского следака», и буду обдумывать идею оформить все ранее за 6,5 лет написанное в книгу, плюс дополнить её дополнительными историями. Поэтому вас всех крепко обнимаю, был рад нашему общению, если поделитесь в конце поста своими мыслями на тему написания книги, а в комментариях – как это сделать, буду очень рад.
Итак, шло лето 2009 года, Главк на Техническом переулке уже стал самостоятельной и серьезной структурой, поскольку СК уже окончательно отделился от прокуратуры, товарищ Бастрыкин забронзовел и завел себе отдельный лифт, правда, еще не дошел до идеи ходить повсюду с охраной из ФСО, началась на тот момент вялотекущая война с прокуратурой, как вдруг в один из августовских поздних вечеров ко мне в кабинет зашел ранее мне незнакомый генерал с другого этажа.
- Прикомандированный?
-Так точно, следователь такой-то из ГСУ по Москве, работаю в группах по таким-то делам.
-Жена, дети?
-Нет, товарищ генерал, один в Москве живу, ни жены ни детей пока.
- Отлично, вы нам подходите. За мной идем.
Ага, и Говинда эта ваша ничего, подумал про себя я, но в химвойска совершенно как-то мне не хочется, особенно при радости высокого начальства отсутствия у меня семьи. Ладно, посмотрим, что к чему. Генерал отвел меня в приемную руководителя ГСУ Главка, где уже было человек 7 молодых парней-следаков.
- Так, товарищи прикомандированные, сегодняшний день трагический - утром в Назрани был совершен теракт, погибло 25 человек и полторы сотни раненых, а также произошла авария на Саяно-Шушенской ГЭС, 75 человек погибло и есть вероятность разрушения станции. Все свободные штатные следователи и прикомандированные вылетели только что в Абакан, кого направить в Назрань надо сейчас определиться – самолет во Владикавказ вылетает утром. Ребята, я понимаю, что сейчас в Ингушетии неспокойно, режим контртеррористической операции, поэтому собрал тут только мужиков без детей и жен. Надо будет на месяц минимум лететь туда. Если кто-то хочет отказаться – давайте прямо сейчас. Никто из нас не отказался, и генерал, пожав нам руки, вышел, в приемную зашел штатный следак-полковник. Народ, всем добрый вечер, я следователь по особо важным делам такой-то, буду руководить нашей следственной группой. Мы в течение часа обсудили примерные детали грядущего расследования, что и кому надо взят с собой из расчета «минимум на месяц», созвонились со своими непосредственными начальниками, обрадовав их нашим добровольно-принудительным отсутствием на долгий срок, и побежали по гостиницам и арендованным квартирам – надо и вещи собрать, и хоть немного поспать, сбор в 7 утра у входа в Главк и на спецфургоне в аэропорт.
Полет прошел штатно, в самолете мы все перезнакомились, и в Северную Осетию (аэропорта гражданского в Назрани нет) прилетели более-менее дружной компанией. Конечно, мне было немного проще с учетом уже моей работы на Северном Кавказе, плюс я сделал уже вечером несколько звонков старым коллегам, так что примерно представлял глубину той попы, в которую мы попали. До гостинцы, располагавшейся на окраине Владикавказа на Московском шоссе, мы доехали минут за 20
– вот, ребята, тут будете ночевать, а в 6.30 каждое утро вас будет ждать бронированная Газель нашего управления – ехать в Назрань, на ней же вас ночью в гостиницу будут увозить оттуда – сказал сопровождавший нас криминалист из отдела криминалистики СК по Северной Осетии.
Слава яйцам, что не в Назрань нас закинули на месяц, с ночевкой в Осетии есть огромные шансы всем домой вернуться целыми - подумал я, зная специфику Северного Кавказа в те годы – боевикам реально платили за каждую «голову» любого человека в форме, а уж на сколько потянула тушка московского следака из Главка – думаю, что желающих исполнить такой заказ было бы ну очень много. Нам дали время умыться, позавтракать и собрать вещи, и на улице нас уже ждала обещанная белая «бронированная» Газель. Бронированная в кавычках – поскольку от брони там было лишь отсутствие окон в салоне, и немного усиленный металлом фургон. Пиздец – такой прошивается насквозь очередью из 5,45 калибра, про 7,62 я ну просто тупо молчу. Ладно, ну хоть что-то. Нас было десять человек, плюс наш полковник-руковод, а сидений внутри лишь 8. Что могу сказать, ехать на коленках друг у друга час в Назрань по жаре, в Газели без окон и кондиционера – это непросто, но как минимум весело! На подъезде к повороту на Назрань нас встретило бетонное КПП с БТРом и крупнокалиберным пулеметом, нацеленным на нашу Газельку. Крайне неприятное ощущение, доложу я вам – постоянно думаешь, что вот сейчас палец у солдатика соскользнет, и пиздец котятам в жестяной банке. Сопровождающий нас водитель из местного СК перетер со старшим патруля, показал документы. Старший патруля проверил Газель изнутри – все нормально, можете проезжать.
Здание ГОВД Назрани, во дворе которого произошел теракт, было сильно закопченным от взрыва, побито осколками и слегка обрушено.
Так, народ, сейчас я нам тут какой-нибудь кабинет поцелее и побольше подберу, тут будет наш штаб – концентрация силовиков сейчас здесь максимальная, думаю, должно быть безопасно – сказал полковник, и вышел решать с местными вопросы. Мы посидели минут 10 в Газели. На выход. Нам выделили приемную начальника ГОВД, превосходно – и розеток штук 6 есть, и столы и стулья. Ноутбуки у всех личные с собой, все бумажные бланки и протоколы заготовили, начинаем работу. А работа была пиздецовая – во-первых, провести совместно с местными следаками осмотр места происшествия, на секундочку огромнейшей территории, где могли быть еще неразорвавшиеся устройства, боеприпасы и т.д. Кстати, эта территория практически не огорожена каким-то капительным забором и чудесно просматривается с крыш окружающих пятиэтажек - плюс 100 к паранойе поймать шальную пулю от любого боевика, коих по горам местным тогда лазало более чем достаточно. Во-вторых, надо было помочь местным судебно-медицинским экспертам и криминалистам с осмотром трупов. В-третьих, как можно скорее допросить всех свидетелей и очевидцев, восстановив «по горячим воспоминаниям» максимальную картину произошедшего, а с учетом того, что все эти очевидцы получили ранения, и как минимум баротравму, и находились кто в ЦРБ Назрани, кто в своем частном доме на излечении амбулаторном – мрак. И это я еще молчу про параллельный осмотр огромной кучи всего, изымаемого при осмотре места происшествия – поскольку необходимо было точно установить детали теракта – какое было устройство, был ли кто в автомобиле вместе с устройством, протаранившим на утреннем построении полицейских ворота отдела полиции, и взорвавшемся во внутреннем дворе. Кроме этого, допросы потерпевших, потерявших при теракте своих родных и близких, установление точное всех погибших и их личностей, запросы везде и всюду со скорейшим контролем их исполнения – работа у каждого из нас начиналась в 7.30 утра и заканчивалась в 8 вечера без какого-либо перерыва на прием пищи – во-первых, август месяц – рамадан, и что-то покушать привычное нам в Назрани было просто не достать. Во-вторых, в 2009 году в Назрани не было вообще никаких сетевых продуктовых магазинов, несколько лавочек хозяйственно-продуктовых, рынок и десяток мелких кафешек «для своих» - естественно, что будучи предупрежденными, сколько стоит голова каждого из нас, а в особенности, отделенная аккуратненько от остальной тушки – никому в эту голову, крайне желаемую сохранить, не пришла глупая идея по городу гулять – уж лучше холодные осетинские пироги жевать, которые мы с ужина немного себе оставляли на завтрашний день, или дошик заварить «в штабе нашем»…ну, да, воняет уже разложившимися на жаре за несколько дней останками тел…приятного аппетита тебе следак, чо! Курить, кстати, тоже вся наша следственная группа стала крайне экономно – полпачки утром после подьема, полпачки поздним вечером по приезду в гостиницу – местные коллеги сразу же сообщили, что снайпер может работать по огонькам сигареты, поскольку Рамадан, а в Ингушетии на улице курить местным – грех, значит сто из ста, что курит неместный. В Назрани в те годы неместные – это солдаты российские, полицейские, фейсы и следаки СК – стреляй кого хочешь, идеальный тир с гарантированным призом! Зато мы стали изумительно бухать – адреналин, стресс постоянный и дикая усталость – это идеальное сочетание для того, чтобы на ужин выпивать в одно горло по бутылке местной водки, практически не пьянея, для дальнейшего крепкого сна. А местная осетинская водка была реально волшебная – во-первых, паленая на 100% любая, в каком бы магазине ты ее не купил. И слово паленая – это не отрицательная характеристика, а лишь факт того, что она левая, контрафактная, изготовленная на одном из многочисленных спиртовых заводиков, которых во Владикавказе и окрестностях, наверное, было десятки и сотни. Вкус у водки изумительный – ведь вся она это лишь этиловый спирт разведенный чистейшей водой из Кармадонского ущелья. Ну, и разумеется, ценник – за 0,5 водки тогда с рук просили рублей 20, а в магазинах она стоила рублей 30-40, в зависимости от того, насколько красивая этикетка, и как криво она наклеена. В Москве я тогда покупал водку рублей по 130, и такая экономия была очень приятной! Прикол ситуации – килограммовый осетинский пирог с мясом стоил в пекарне примерно 90-100 рублей, а на эти деньги можно было в соседнем магазине купить полтора литра водки. Выбор сложный – чем же накушаться?
За десять дней работы мы наработали примерно на 30 томов дела, как вдруг раздался звонок из Главка – руководство недовольно темпами работы, нам меняют руководителя группы, причем вместе с ним из Москвы летит гипнотезер-криминалист. WTF! – скажите вы, что за шутка юмора (я и сам так подумал, услышав подобную новость), но это не шутка – такая должность была реально в Главном управлении криминалистики СК, чувак- полковник, бывший мент-криминалист, написал кучу пособий по криминалистике, и в особо сложных ситуациях вылетал на помощь следакам. Официально его должность – специалист по активации памяти, и он должен был, общаясь с очевидцами теракта, вводить их в транс, при котором те вспоминали бы то, на что в сознании их мозг просто не обращал внимание – цвет и марку проезжающей машины, ее номер, был ли кто на улице перед взрывом, в момент взрыва (таким образом вычислялись потенциальные наблюдатели от заказчиков теракта). Попахивает каким-то разводом или волшебством, согласен, но когда этот спец прилетел и начал работать с народом – появились результаты, да, не у каждого, с кем он работал, но некоторые очень подробно стали описывать как взорвавшийся фургон, так и обстановку на улице в момент взрыва.
Новый полковник-шеф группы был в десятки раз круче убранного обратно в Москву и как следак, и как руководитель группы – он моментально оптимизировал работу, буквально за несколько дней выяснив сильные стороны каждого следака и поставив того на нужное направление деятельности. Теперь уже не было такого – утром два часа помогаю с осмотром, потом бегу в морг на час, потом на 4 часа в больницу, потом как скажут – каждому «нарезали» участок работы и каждый день спрашивали конкретный результат. Поэтому буквально за пару недель мы закончили со своей частью – теперь уже дело оставалось доработать местным следакам и криминалистам, а мы домой! В самолет из Беслана в Москву каждый из нас затащил огромный пакет с осетинскими пирогами, а в багаже в спортивных сумках весело хрустели полторашки с водкой – встречай нас Главк и новые дела!
Дорогие подписчики, в связи с семейными обстоятельствами планируем с семьей переезд в столицу из родного города, закрыл уже свою юридическую фирму. Если необходим юрист с опытом работы 21 год в прокуратуре, СК, и уже 7 лет как в Арбитражах и судах общей юрисдикции –моя почта tochno82@mail.ru