Юрий Волковицкий герой Цусимы уцалевший из катынского расстрела
Юрий Волковицкий (Jerzy Jarosław Antoni Wołkowicki) родился в Российской империи в 1883 году. Происходил он из семьи потомственного дворянина Гродненской губернии Фаддея (Тадеуша) Волковицкого, римско-католического вероисповедания. Род Волковицких является древних и ведет историю, как считается, с 1523 года. В 1901 году Волковицкий решил избрать путь моряка, и после окончания Гродненской классической гимназии был зачислен в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге, в котором проучился три года. Сразу после начала войны с Японией его выпуск 28 января 1904 г. был произведён в офицеры лично императором. Службу Волковицкому пришлось начать с балтийских броненосцев береговой обороны «Адмирал Лазарев» и «Адмирал Сенявин», выбор Балтийского флота в качестве места службы определялся жребием. Однако в январе 1904 года самым желанным местом службы юных морских офицеров был Дальний Восток, однако туда брали только десять лучших выпускников по списку (Волковицкий же по успеваемости оказался только 27-м). Однако уже спустя полгода он был переведен вахтенным офицером на броненосец «Император Николай I» на Дальнем Востоке – возможно, по протекции.
В ходе Цусимского сражения Волковицкий являлся командиром верхнего плутонга, в его ведении находилась противоминная артиллерия. Важно, что в завершающей стадии Цусимского сражения, 15 мая 1905 г., «Император Николай I» по приказу контр-адмирала Н.И.Небогатова был сдан японцам.
Материалы судебного дела о сдаче эскадры Небогатова свидетельствуют о том, что Волковицкий, согласно показаниям свидетелей, выступил непримиримым противником капитуляции, предлагая принять бой и в дальнейшем затопить броненосец. В показаниях на суде он отмечал, что «артиллерия была в хорошем состоянии, и средств для спасения команды было много». После полугода пребывания я в японском плену в Киото Волковицкий вернулся в экипаж, после чего был зачислен слушателем в артиллерийский офицерский класс, а затем спустя год – в Николаевскую морскую академию.
Вскоре после начала Первой мировой войны Россия создала специальное соединение военных кораблей на Дунае – для помощи Сербии в войне. Сюда получил назначение старший лейтенант Юрий Волковицкий (предположительно – вызвался добровольцем), задачей которого являлось руководство минным отрядом для постановки заграждений на Дунае. За проявленную храбрость в боях на Дунае Волковицкий был представлен к награждению Георгиевским крестом 4-й степени.
Существуют сведения о том, что Волковицкий жестко и едва ли не бесчеловечно обращался с подчиненными: так, в телеграмме из Белграда, адресованной на имя российского военного министра, говорится: «Доведенные до отчаяния, солдаты разослали на Родину прощальные письма, слагая с себя ответственность за могущую произойти кровавую катастрофу между ними и лейтенантом Волковицким».
Летом 1915 года Волковицкий был переведен в штаб Черноморского флота, в феврале 1916 года награжден Георгиевским оружием, а вскоре произведен в капитаны 2-го ранга.
После Октябрьской революции Волковицкий покинул флот, проехал всю Россию до Владивостока и в итоге оказался во Франции, где присоединился к польской армии генерала Галлера. В 1919 году он прибыл в недавно ставшую независимой Польшу и с тех пор находился на различных командных и штабных должностях, участник польско-советской войны.
Впоследствии после прохождения уже в Польше обучения в Военной школе Генерального штаба, он стал начальником штаба командования корпуса, сначала в Перемышле, потом во Львове, затем – генералом для особых поручений при военном министре. В 1938 году Волковицкий, которому было уже 55 лет, вышел в отставку – однако его отставка продлилась недолго. В сентябре 1939 года Волковицкий был призван в армию, участвовал в боевых действиях против Германии и после окружения оказался в советском плену.
По легенде, именно героическое прошлое офицера Волковицкого в Российской империи спасло ему жизнь. Один из допрашивавших его офицеров НКВД недавно читал роман Новикова-Прибоя, хорошо запомнил фамилию бравого мичмана Волковицкого и поинтересовался, не родственники ли? И очень удивился, когда генерал на чистейшем русском языке ответил ему – дескать, это я и был. Якобы эту историю сам Волковицкий рассказал кому-то после войны. Кроме того, было известно, что сам Сталин очень любил роман «Цусима»
Было ли именно так, сказать сложно – но факт, что начальство обратило внимание на необычную биографию и решило, что такой генерал вдруг советскому руководству еще на что-нибудь пригодится? Во всяком случае в расстрельные списки генерал Волковицкий не попал, а был переведен в числе примерно 400 пленников (которым также по разным – иногда довольно экзотическим причинам – сохранили жизнь) в Грязовецкий лагерь в Вологодской области. От пребывания Волковицкого в Грязовецком лагере осталось целая куча документов – попросту все время, которое он там находился, генерал бузил (иначе и не скажешь). Очень активным оказался пожилой польский генерал – бывший герой российского флота.
Например в УНКВД поступают ряд сообщений, из которых видно, что группа военнопленных из числа быв. высшего и старшего командного состава польской армии в лице генерала Волковицкого, полковника Грабицкого, майоров Домонь, Лис, военного ксендза Тычковского, капитана морского флота Гинзберта и полицейского комиссара Бобэра проводит активную контрреволюционную деятельность среди военнопленных, направленную против лиц, лояльно настроенных к Советскому Союзу.
В период проводимых по желанию значительной части военнопленных лекций по истории ВКП(б) проводят параллельные лекции и доклады националистически-шовинистического характера, устраивают пение контрреволюционных националистических песен.
Ими же натравливаются отдельные подхорунжие и подпоручики против военнопленных, принимающих участие в политико-массовой работе. Последним угрожают расправой в «будущей Польше».
Также установлено, что в период между 18 и 23 сентября Волковицкий, обходя военнопленных в корпусах, доказывал им о необходимости повседневно посещать администрацию лагеря, ставя вопрос о переписке и таким образом оказывать давление на положительное разрешение этого вопроса.
Администрация лагеря своевременно информировала об изложенных фактах начальника Управления НКВД СССР по делам военнопленных капитана государственной безопасности т. Сопруненко, но до сего времени лагерь никаких конкретных указаний по этим вопросам не получил.
Между тем, обстановка в Европе накалялась, гитлеровская Германия напала на Югославию. Генерал Волковицкий в лагере, тем временем, все еще не унимается...
1941 г. апреля 22, Москва. — Сопроводительное письмо П.К. Сопруненко В.Н. Меркулову о направлении ему писем Е. Волковицкого В.М. Молотову и послу Югославии в СССР с приложением писем
Честь имею довести до сведения Вашего превосходительства, что я обратился к правительству СССР с просьбой разрешить организацию выезда в
Югославию волонтеров, выбранных среди военных армии польской, находящихся в плену в лагере для военнопленных в Грязовце в СССР.
Имею честь просить Ваше превосходительство поддержать эту просьбу перед Правительством СССР.
Ну а дальше случилось неизбежное - Германия напала на СССР. В следующем документе особенно забавно то, что Волковицкий по старой привычке называет Сталина «Ваше превосходительство» .
1940 г. июля 14, Грязовец. — Обращение Е. Волковицкого к И.В. Сталину и Полномочному Послу Великобритании в Москве с ходатайством об отправке польских военнопленных в Великобританию
Ссылаясь на Ваше выступление от 3 июля, а особенно на фразу: «Война за свободу нашего Отечества сольется с борьбой народов Европы и Америки за их независимость, за демократические свободы... против порабощения со стороны фашистской армии Гитлера...», военные польской армии, заключенные в тяжелых условиях Грязовецкого лагеря, считали что пришло время освободить нас. Это нам кажется также согласным с призывом Академии Наук СССР, в котором сказано что «борьба с Германией является священным долгом всех честных людей мира».
Кроме того 11 июля зам. нач. Сов. Информбюро Господин Лозовский на конференции для иностранных корреспондентов заявил, что вопреки германским утверждениям нет войны между СССР и Польшей. Мы Польские военные заключенные в Грязовецком лагере, которым пришлось в первую очередь сражаться против Германии, считаем, что раз нет войны, значит не может быть и военнопленных, тем более что 12 июля с.г. Советский Союз заключил договор с нашим союзником Англией. А между тем, несмотря на все это, находящиеся теперь здесь в лагере сотрудники ГБ или НКВД делают нашим людям разные предложения и заявления, которые явно противоречат оффициальным заявлениям Правящих кругов СССР, чем очень ослабляют эти последние и обостряют состояние умов. Затем обращаемся к Вашему Превосходительству с просьбой освободить нас из плена, в который мы попали вытесненные германскими фашистами на восток, а освободив - дать нам возможность уехать в английские владения, чтоб сражаться против общего врага там, где находятся наше полноправное Правительство, наша Армия и где наше присутствие будет особенно полезно нашим союзникам...
О настроениях военнопленных в связи с опубликованием в печати «Соглашения между Польшей и Советским Союзом» подробно освещено в информационной политико-оперативной сводке № 1077 от 3 августа с.г. Однако, последующие за этим события внутрилагерной жизни заслуживают пристального внимания и своевременного освещения. Руководящая верхушка из контингента военнопленных, через ее штаб генерала Волковицкого, майора Домоня и др., потребовала от начальника лагеря немедленного введения ряда мероприятий, которые по существу фактически отметают существующее «положение» о лагерях, и, если не считать наружной охраны, ликвидирует самый лагерь.
Такова в общих чертах обстановка, сложившаяся в лагере после «Соглашения между Польшей и Советским государством».
Отношения стали исключительно вежливыми и тактичными без снижения требовательности, предусмотренной «Положением» о лагерях.
В бытовом отношении люди живут и удовлетворяются вполне удовлетворительно. Принимаются меры к удовлетворению просьб об улучшении продовольственного вопроса, так, например: мною через секретаря обкома ВКП(б) тов. Комарова приобретено из Облпотребсоюза для ларька военнопленных конфект —полтонны, печенья — полтонны, сельдь «Иваси», много папирос и махорки.
...Выпущенный, наконец, из Грязовецкого лагеря после подписания соглашения Сикорского-Майского, Волковицкий занимал должность зам.командира дивизии в формирующейся армии Андерса. После войны уехал в Англию, где тихо проживал в небольшом местечке в Уэльсе, в котором поселилось немало бывших польских солдат и офицеров, не желавших возвращаться в коммунистическую Польшу. После столь бурной молодости и зрелых лет последние годы Волковицкий, судя по всему, провел в Англии очень тихо. Он закончил свои дни в доме престарелых «Antokol» в графстве Кент, не дожив всего двух недель до столетнего юбилея - умер в 1983 году. Там, в Англии, и похоронен.
Прочитал про Antokol care home. Он был специально учрежден для поляков, оставшихся после войны в Англии и недостаточно владевших английским языком. Он и сейчас принимает поляков, там домашняя польская еда, расположен он недалеко от Лондона в сельской местности на 5 акрах (два с половиной гектара земли) и он рассчитан на 34 человека (там 34 спальни, одиночных, у нас не селят по десять человек вместе). Постоянный медперсонал, библиотека, церковь с приходящим польским священником.
Katyn pro memoria. Miedzynarodowa konferencja z okazji 80. Rocznicy zbrodni katynskiej
В советском плену. Повседневная жизнь польских офицеров, солдат и служащих в лагерях для военнопленных на территории СССР в 1939-1941 гг.
Вестник Катынского Мемориала / Редкол.: Волосенков А.Ф. (гл. ред.), Андреенкова Г.А.; Гос. музей полит. истории России.
Катынь. Март 1940 г. - сентябрь 2000 г.: Расстрел. Судьбы живых. Эхо Катыни. Документы
Редкол.: Козлов В.П. (пред.), Лебедева Н.С. (отв. сост.) и др. (Рос. редкол.), Наленч Д. (пред.) и др. (Пол. редкол.); Сост.: Лебедева Н.С. и др. [Россия], Вощинский Б. и др. [Польша]. — М.: Весь мир, 2001
Репрессивная политика Советского государства. История ГУЛАГа
