Взгляд Горгоны. Часть 2⁠⁠

«30 апреля. В магазинах все кончается, кажется, мы не единственные выжившие. Стали ходить по домам, большинству их жителей те вещи, которые мы забираем, больше не нужны. Стараюсь не смотреть на трупы. Ужасная смерть… Врагу такой не пожелаешь. А еще я узнал, что многие у нас в стране весьма кучеряво живут. С виду обычные квартиры, а внутри просто дворец какой-то. Но больше всего меня поразил тот самый цветной таунхаус. Как оказалось, главы администрации района. Черт, да у него там порностудия была! Оборудования на миллионы! Гришаня не удержался и одолжил одну из камер и рабочий ноутбук. Да всё это барахло стоит как дом Толяна со всем хозяйством! Мы таких денег в жизни не видели, да и не увидим, наверное. Кому они сейчас нужны? А еще на посту охраны я заметил рации, и тоже их прикарманил. А что, штука полезная, можно на вылазки дальше друг от друга расходиться, и предупреждать, если что. Заодно провел учет продуктов, вояки вроде поумерились, и в квартирах удалось неплохо разжиться:

• 35 бичпакетов

• 14 пакетов риса

• 7 пакетов гречки

• 2 пакета манки

• 4 пакета овсянки

• 12 банок тушенки

• 9 банок завтрак туриста

• 2 банки консервированной сайры

• 5 банок шпротов в масле

• 4 банки томатной пасты

• 3 пакета майонеза

• 2 бутылки соевого соуса

• 11 пакетиков сушеной рыбы

• 6 бутылок подсолнечного масла

• 19 баллонов для плиты

Максим Кривчук.»

«1 мая. Вот же тупая эпидемия! Никогда, никогда я не нарушал традиции на первое мая выбраться на природу и поесть шашлыков. Эх, с начала с родителями ездил, они меня даже совсем мелкого в походы таскали с собой всегда, а потом и с друзьями уже. Да блин, однажды даже сам поехал в лес, один, когда вся компания разъехалась! И вот в этот год я никуда не еду, ну что за гадство? Я за шашлык сейчас убить готов кого-нибудь! Гриша с Лёхой носятся по всему убежищу с камерой, и снимают, как они сами говорят, «документальный фильм» про нашу жизнь. Ну как дети малые прямо! Забавно, они хоть и бесят меня этим, а все равно лучше, чем в тишине сидеть. Но я им об этом, конечно, не скажу. Анатолий Стрижинский.»

- Пшшшшш…. Пшшшшш. Штырь! Штырь! Але! Тут в пятиэтажке склад целый! Штырь, слышь, тащи рюкзак, и побыстрее! Тут такое, ты не поверишь! Пщщщщщ…

- Лёха блин, ты чего, опять рацию не выключил? Аккумулятор сдохнет, где мы новый достанем?

- Да подожди ты! Это же Штырь, я его знаю! Нифига себе, он выжил, вот чертяка.

- Какой еще нафиг Штырь?

- Ну, Штырь, Серег! Парень с района! Его же пол общаги знает! Ты че, не слышал о нем, что ли? Его еще из нашего института выперли с пятого курса, он все восстановиться хотел.

- Аааа, тот самый Штырь! – ухмыльнулся подошедший на шум Макс. - Слышал, слышал. Он на анестезиолога еще учился, а потом дома, говорят, такую анестезию стал варить, закачаешься! Поэтому его и выгнали. Менты ещё забрать его хотели с концами, но предки у него вроде богатые, отмазали.

- Да, да, я наблюдал, как его анестезия работает. В «плане Ц», не раз видел, как народ этой дрянью закидывается, а потом колбасится всю ночь без передыха. Пару таких танцевальщиков даже на скорой увозили.

- Ну тебя, Толян. Нормальный он парень, просто оступился немного, с кем не бывает то?

- Например, со мной не бывает.

- Да ладно вам, пацаны, это ж дела прошлые. Мы тут уже месяц сидим как селедки в консервной банке, никого из людей не видели, разве только вояк. Хотя, они вообще люди!?

- Звери…

- Пидоры!

- Ну, это ты сейчас зря так пидоров оскорбил. А что тут вообще происходит?

- Гриш, тут на волне кто-то говорит и одного кореша моего знает. Ну не может тут поблизости другого Штыря быть! Надо связаться с ним.

- Зачем?

- Как зачем, Серег? Ты же видел, вокруг все попередохли почти! Нам… Выжившим надо держаться вместе! Так ведь шансов больше у нас, понимаешь!

- Пшшшш… Тихо ты, не ори! Меня из-за тебя чуть патруль не спалил! Ща с братвой подойдём, на связь пока не выходи, а то как того барана, понял? Пщщщщщщщщ…

«6 мая. Связался со Штырем! Он меня вспомнил, говорит, их человек 10 сидит в бывшем участке милиции, у них там тоже убежище есть. Правда, для связи приходится вылезать на верхний этаж общаги, иначе рация херово ловит. Говорили с ним, пока аккумулятор не сел. Столько всего вспомнили! Всего месяц в изоляции, а уже все осточертело, так приятно поговорить с кем-то из прошлой жизни. Штырь в гости зовет, говорит, что у них все пучком, и вообще он знает пару таких мест, что мы все вместе еще пару лет протянем, а там-то уж должно все как-то разрешиться с этой заразой. Прямо-таки не терпится встретить знакомых! А ещё он сказал, что анестезия осталась))) Алексей Мартынюк.»

«6 мая. Ох, не доверяю я этому Штырю. Леха говорит, что все хорошо, и там у них прямо манна небесная с потолка льётся, но я в это не верю. Не верю, и все. Странный какой-то тип, мутный. Никогда не любил мажоров, которые считают себя хозяевами жизни, черт разберет, что у них в голове творится. Лёха – дебил, чуть не проболтался, где мы живем, еле-еле успел остановить его. Но он до сих пор нас убеждает, что хотя бы к ним в гости надо сходить. В такое-то время, в гости? А если они захотят наши запасы? Вдруг у них самих ничего нет? Нам же придется делиться, а тут и так все плохо. Я думаю ****ит этот Штырь, вот как. С другой стороны, если хотя бы половина того, о чем он говорит - правда, мы сможем жить немного лучше. Непонятно это все, наверное, на месте и решим. Договорились, что их будет пятеро, и нас пятеро, а встретимся недалеко от бензоколонки. Вроде всё хорошо, но нутром чую, что-то тут нечисто. Сергей Роженко.»

Пару дней спустя на верхнем этаже одной из соседних высоток Алексей сидел у окна и пытался получше настроить рацию, то и дело подкручивая регулятор частот:

- Пшшшш… Лёха, привет! Пшшшш… Слышишь? Пшшшш… Сегодня встретиться не получится – патрули в активе, да и своих дел дохера. Пшшшш…

- Штырь, да ты уже пятый раз все откладываешь, что происходит-то?

- Да фигня всякая происходит, это я что ли еще вояк в город завез? Кстати, они нашу частоту тоже слушают, так что аккуратнее там с переговорами. Не говори про места встречи в эфире открыто, только так, чтобы мы по ассоциациям понимали друг друга.

- Понял тебя, Штырь, завтра в 10 снова свяжемся. шшшшшш…

- Ладно, пошли, Лёх, мы в этой двенадцатиэтажке и так засиделись, а выход-то в ней всего один, хочу тебе напомнить.

- Серег, может, еще пару квартир посмотрим? А пойдем уже, как стемнеет.

- Как стемнеет, этих на улицах еще больше станет. Хорошо хоть свои рупоры выключили, перестали ****еть про гумконвои. Противно от этого, аж жуть. Интересно, как им самим-то говорить, что всех спасут, и помощь приедет, но по факту только искать выживших и расстреливать? Кстати, интересно, а это вообще наши военные? Ни одного опознавательного знака на этих новых нету.

- А черт его знает, Серый. Хочешь, пойди и спроси у них.

- Отличная идея! Пойдем, ****ь, вместе спросим, они точно про всё нам расскажут, плюс помогут!

- Ага, а еще заберут в безопасное место. На небо, скорее всего…

- А, да черт с ними, если и не наши, то какая разница? Стволы у них всегда в боевом положении, и явно не просто так.

- Ладно, пойдем еще вон в ту, шестьдесят восьмую, смотри какая дверь там, явно люди богатые жили.

«14 мая. В городе опять что-то происходит. Совсем непонятная движуха. Заехали какие-то непонятные типы на каких-то джипах, на «Пчелу» похожих. Я такие машины ещё в школе видел, друг иностранный журнал с картинками приносил. И ездят себе по улицам. Что им тут надо - вообще непонятно, то ли помочь приехали, то ли как предыдущие. Никого из желающих это проверить среди нас не нашлось. Анатолий Стрижинский.»

«15 мая. Патрули явно кого-то ищут. Скорее всего, выживших. Стоило нам выйти из многоэтажки и спрятаться в ближайшем подвале, как приехало два джипа и оттуда вылезли люди и стали смотреть на наши следы на мокром асфальте, а после они пошли по этим следам внутрь. Хорошо, что мы выходили через окно квартиры первого этажа, кажется, это дало нам время убежать. Никогда в жизни столько не бегал, как в последнее время. Если все это закончится, пойду в олимпийскую сборную, полюбому - тем более, вряд ли будет много конкурентов. Главное только не закончить как Тоха... А то все будет напрасно. Алексей Мартынюк.»

«21 мая. Наши запасы подходят к концу. Мы бы пошли поискать подальше, вот только эти чертовы патрули не дают нам уйти далеко, а тут вокруг мы уже все обшарили. Леха еще раз говорил со Штырем, и Штырь обещал поделиться своими запасами. Только встретиться надо. Ну, похоже, что выбор у нас небогатый, да и что вообще может случиться? Грабить нас незачем, у нас и так почти ничего нет, а так, может, помогать будем друг другу. Список оставшегося:

• 16 бичпакетов

• 8 пакетов риса

• 2 пакета гречки

• 1 пакет манки

• 3 пакета овсянки

• 1 банка завтрак туриста

• 2 банки томатной пасты

• 8 пакетиков сушеной рыбы

• 4 бутылки подсолнечного масла

• 16 баллонов для плиты

• 1 бутылка коньяка

Максим Кривчук."

«22 мая. Ну, наконец, собрались. Давно мы уже не выходили все вместе. Штырь сказал, что поделится, но конечно не просто так. Попросил фильтры для противогазов. Это ерунда - нас-то всего пятеро, а убежище человек на сто рассчитано. Тем более, для старого приятеля. Из-за этих новых патрулей, решили действовать по схеме: я иду вроде как один, а команда ныкается по кустам и страхует. Штырь должен появиться и-за деревьев у красных качелей, там и обменяемся «товарами», заодно и потрещим. Как я уже по этому соскучился!!! Алексей Мартынюк.»

«22 мая. Вроде почти все вернулись… Не хватало нам Тохи, ****ь… Эти уроды навалились на Лёху целой толпой и куда-то утащили. Я был ближе всех, и уже бежал к ним с арматуриной, ей богу, я бы убил кого-нибудь, вот только у них оказалось оружие. Настоящее, сука, оружие! Меня чуть не пристрелили. Кажется, с патронами недостатка у них тоже нет. Тот автомат, который я видел, кажется, был ментовский, ну такой, укороченный. Мне Серега подсказывает, что это был АКС-74У. Черт, даже если они стреляют криво, то от этого не легче! Их, похоже, там гораздо больше нас, а еще у них огнестрел есть… Как нам вытащить Леху? Зачем он им вообще понадобился?! Максим Кривчук.»

«22 мая. Все в панике. Леху утащили какие-то утырки из Штыревской банды. Мы просто не знаем, что делать. Да, мы конечно в курсе, что они в бывшем ментовском участке засели, но от этого только хуже. Похоже, что милиция бросила там все как есть, включая оружие. Как знал, что этому Штырю нельзя доверять. Кто они такие вообще? Зачем они так сделали? Что им нужно? Может, хотят захватить наше убежище? В этом есть смысл, Лёхин длинный язык точно расскажет им все про нас, и во всех подробностях, если только они уже не идут сюда всей толпой. На всякий случай снял ручку со стороны входа с гермодвери. Теперь открыть можно только изнутри, или специнструментом. Сергей Роженко.»

- Пшшшшшш…. Ха-ха! Это Штырь, и я знаю, что вы меня слышите! Да-да, вы, друзья этого дебила! Кстати, поздоровайтесь с ним!

- Пшшш… Ааааа! Суки, не бейте, я уже все сказал!

- Да, мы знаем, где вы, и мы скоро зайдем поздороваться. У вас есть все, что нам нужно! Пшшшш… БДЫЩЬ!

- ААААААААА! Уроды!!!

- Свежее мясо! Наконец-то. Ух, как давно я не ел свежачка!

- Мага, давай уже разводи! Картошка, марковка кидай, ща шурпа будем делать из этого барана! Хороший шурпа, вкусный, как мама готовила! Вы чего, думали, если у вас из еды ничего нет, так это проблема? Должны бы знать, что человек такое же животное, как и все остальные, и тоже сделан из мяса. Вы пробовали человечину? Это только в первый раз противно, а потом даже начинает нравиться. Дикие времена требуют диких решений!

- АААААААА!!!!!!!!!!! Пшшшшшшшш….

«23 мая. ****ь! Мало того, что эти уроды убили Лёху, так ещё и ****ец, как над нам поглумились. Слов просто не найду, чтобы описать произошедшее. Они его съели! Съели! Каннибалы… Вот уж чего я точно не ожидал. Приготовили из него ****ый суп. Может быть, из-за таких как они у нас вокруг и нет следов выживших людей в последнее время? А теперь они хотят сделать то же самое и с нами. Не знаю, когда они придут, но придут точно. Черт, а ведь у них оружие… И кто знает, что еще? Григорий Стрельников.»

«24 мая. Ребята перестали со мной разговаривать. А все почему? Да потому, что я рацию разбил! Да, у нас есть ещё две, но этого им мало. Не удержался я, видит бог, не удержался! Да и как тут удержаться, когда там звуки того, как пытают твоего друга? Ну и саданул ей об стенку. Пусть нас и осталось четверо, но так одиноко я никогда себя не чувствовал. Надо что-то с этим делать. Последнее, что я от них слышал – у тех уродов есть оружие, а у нас нет, и никто не знает, что с этим делать. А я знаю, что делать! Сейчас допишу и достану нам оружия. Я знаю, где магазин оружейный был. Далеко идти, но я все-таки пойду. К утру должен вернуться, если только дойду удачно. Ну, если не случится чего по дороге. Эх, надеюсь, не случится. На всякий случай возьму с собой камеру, у неё и увеличение, и ночной режим есть. Если что, не держите зла, друзья. Анатолий Стрижинский.»

(Картинка нечеткая, с постоянно изменяемым зумом время на кадре 0:36, дата выставлена неправильно.)

- Черт, да как эта штука настраивается? Надо было все-таки спросить у Гришани.

(Наконец-то фокус в кадре пойман.)

- Вот смотрите! Смотрите, и те и те вояки вместе тусуются. Кажется, у них там лагерь, или вроде того. Свет, прожектора, палатки. Куча разной техники. Вокруг ходят люди с автоматами, даже не скрываясь. Хорошо, что тут есть ночной режим, а то бы они меня точно положили. Придется крюк сделать, не дойду я по прямой мимо них никак. Конечно, на полчаса дольше, но безопаснее будет.

(Время на кадре 1:08.)

- Фуууух, обошел я этот лагерь почти, но вот смотрите, что странное заметил, видите ту старую котельную? Она работает! Дым из труб валит, какой-то черный совсем!

(Фокус камеры переводится на вход, еще несколько попыток фокусировки картинки, наконец, кадр проясняется.)

- Э, это что, они туда трупы таскают? Ничего себе, да у них там целая гора! Кажется, они сжигают всех, кто заразился, хорошо хоть что это трупы. Я очень надеюсь на то, что это трупы, а не как в «Списке Шмеллера». Может, они в чем-то и правы, вдруг так эпидемия быстрее пройдет? Аххх, не важно, главное самому там не оказаться. Чёрт, придётся по другой улице обходить.

(Картинка камеры трясется на ходу, время в кадре 2:59.)

- Ух ты, я тут посмотрел, что два БТРа стоят возле магазина, но они пустые. И, наверное, давно. Видимо, сначала от нас охраняли, пидоры, а теперь решили, что нет уже никого, кто туда залезет. Как раз вовремя. Смотрите, главная дверь закрыта была, а вот черный ход они оставили. Похоже, в армии до сих пор такие же долбоебы служат, как и всегда. Ну, хоть что-то не меняется. Пойду-ка я посмотрю, чем там можно хорошим разжиться.

(Время в кадре 3:05.)

- Ха, а по ходу, тут вообще ничего не тронули. Я, когда себе травмат хотел купить, приходил сюда посмотреть на ассортимент. Но раз уж я здесь, а больше никого нету, то, пожалуй, возьму что-нибудь попрактичнее, тем более и платить не надо, как всегда в последнее время, да.

(Камера скользит по полкам с оружием.)

- Так, охотничье, не надо, луки, арбалеты, не надо, ага, вот! Пистолет пулемет Орешник, ага, в рюкзак. Калибр 9 миллиметров, в рюкзак. Что тут еще? АК74, в рюкзак не влезет, так понесу, патроны 7, 62, в рюкзак. Так, это что? Спичкин? В рюкзак, и патроны к нему тоже. Ладно, надо ребятам что помельче взять, чтобы ходить было удобнее. Макаровы? Три сразу в рюкзак! И еще немного 9 миллиметров, кажется, пригодятся.

(Камера наводится на руку.)

- Макаровы, конечно, мелочь, у меня даже палец в отверстие для спускового крючка не пролазит! А ребятам без опыта как раз пойдет, я думаю. О, рации и аккумуляторы к ним! И зарядки! Все в рюкзак. Ладно, пора валить отсюда, а то я и так тут полчаса фонариком свечу, вдруг увидит кто через окна, а мне еще домой идти. Ждите, пацаны, ща всё будет у нас!

(Время в кадре 4:17, картинка на камере дрожит от бега.)

- Фууух, (звуки тяжелого дыхания). Вроде пробежал опасное место, кажется, меня не заметили. Фууууух…. Ща прошел уже почти до нашего района. Скоро светать будет. Зря я нагрузился так. Марш-броски - это явно не мое. Был бы хотя бы мопед, или этот, как его там, гироскутер, вот был бы кайф. Вот только этих электросамокатов ни одного нет, видать, их только в интернете у нас показывали. А мотоцикл - это слишком шумно. Фууух. Ладно, дошел уже почти, ща еще немного пробегу (камера кувыркается по земле, слышен звук удара и чистый мат несколько секунд). Да ну, твою ж мать (камера поднимается с земли), какие уроды тут кольев в землю понатыкали? Нихера не видно из-за этого противогаза, мать его. Блин, стекло разбил, ща скотчем заклею. Ладно, отдышался, пора к пацанам, а то эти гады припрутся еще. Ух, как мы им покажем теперь! За Леху они нам теперь точно ответят.

(Время в кадре 4:45.)

(Звуки глухих ударов по гермодвери.)

- Пацаны! Пацаны, открывайте, это я, Толя! Открывайте уже! Я тут принес всякого!

- Толян! Ты? Куда ты свалил? Мы уж думали, что тебе хана…

- Не, все хорошо, я подарков принес, прямо как дед мороз!

(Звук вращения механизмов двери.)

- Толяяян, бля, ну ты даешь, куда же ты свалил-то? Даже не сказал ничего! Прости, что наорал на тебя из-за той дурацкой рации. Сука, да я сам хотел ее разбить к чертям, слушать такое… А потом и ты исчез. Мы запись в дневнике увидели, решили уж, что если к вечеру не вернешься - последнюю бутылку открывать…

«25 мая. Толян принес стволы. Черт, ну и герой, блин. Никому ничего не сказал и свалил в ночь. А под утро принес кучу пушек и рюкзак с патронами. А еще и новые рации со всем необходимым. Да, нам это нужно, нам правда это все ****ец, как нужно. Но, черт, если бы мы пошли хотя бы вдвоем, может, не так опасно было бы? Может, мы бы больше унесли? Зачем мы все на него сорвались, как будто он виноват был? Хорошо, что пронесло… Больше никогда не буду злиться на друзей. Кто знает, что завтра случится, вот тот же Лёха… Максим Кривчук.»

«25 мая. Ну, что, говорите, что служба в армии не пригодится? Еще как пригодится! Мы из нас, теперь уже четверых, только двое в армии служили: я и Толя. Он в мотопехоте, а я в связи, но все равно стрелять учили. Патронов маловато для войны, но, если эти ублюдки к нам завалятся, мы их точно теперь перебьем. Вход в убежище - это длинный коридор. Обсудили, как сделать огневые точки и чем прикрыться. Пара листов толстого металла оторвалась от стен, надеюсь, ничего с убежищем не будет. А вот от шальной пули спасти могут. Даже если вломятся к нам, сможем держаться. Только вот меня другое беспокоит. Толя пришел с поломанным окуляром противогаза. Да, конечно, он его сразу заклеил, но вот слизистая оболочка глаза - это все-таки слизистая оболочка. Вирус мог попасть. Пока не сказал ребятам, но за Толей буду следить. Только бы не появилось симптомов. Сергей Роженко.»

«26 мая. Включили рацию. Почти не смог заснуть, все какая-то фигня мерещилась. Ну, ничего, мы с Серегой посмотрели, что если они и откроют герму, им не жить, пишу это, уже слыша их радиопереговоры через одну из включенных раций. Если войдут, то им хуже будет. Гриша предложил начать от них, типа, откупаться, чтобы показать, что мы их боимся, и что даже одного из нас сдадим им, чтобы не тронули остальных. Хороший план, чтобы усыпить их бдительность, Грише бы в театре выступать, цены бы ему не было. Они же не знают, что у нас теперь тоже достаточно оружия. На их стороне численный перевес, а на нашей - темнота и узкий коридор, баррикады и готовность. Они же не знают, что мы теперь тоже вооружены. Оружие проверили в дальней комнате. Все стреляет как надо, а на такой дистанции не промахнешься. Они идут и даже не скрываются. Ждем. Анатолий Стрижинский.»

- Пшшш… Ну что, суки, ха-хааа, не ждали? Открывайте! Мы пришли за тем, что вы там обещали! Нам только одного из вас надо и еще все запасы тоже. Зато остальных оставим, бля буду! Пшшшш…

(Стук в дверь чем-то тяжелым, похожим на кувалду.)

- Пшшш… Вот сука, прочная!

- А эти пидоры замуровались и не открывают. Тук-тук, кто в теремочке живёт? Открывайте, бля! Иначе я за себя не ручаюсь. Вы чё, не пацаны, что ли? Договорились же по-нормальному! Не хотите, чтобы мы по-доброму вошли? Молчите? Ну всё, вам ****ец, ща мы вас оттуда выкурим, уроды!

(Звуки выстрелов из автоматического оружия.)

- Слышь, братан, кажись, дверь крепкая, автомат не берет. Надо их, как тех, ну ты помнишь. Харе стрелять уже, нас всех рикошетами положишь!

- Да не ссы, на вот, съешь еще анастезии… Пшшш… Так, чурбан, тащи к нам автоген и генератор, ща консерву вскрывать будем.

- Тачка же нету насяльника! Не унесу один, помоги, гадом буду.

- Вот идиот. Ахххххх… Так, вы тут сидите, а мы ща сгоняем за консервным ножом, и вас достанем оттуда. Пшшшш….

- Че, они ушли?

- Да, Гриш, ушли, пока вылезай из засады, кажется, они все упороты в хлам…. Неужели совсем страх потеряли?

- Я от дядьки слышал, что моджахеды тоже в бой под наркотиками шли всегда. Страха меньше, кхе-кхе. Видимо, Штырь знает об этом. Накачал этих придурков чем-то, а ведь он неплохо в этом разбирается.

- Пшшшшш… Это кто тут? Да вы че? Откуда? Пщщщщ… Топор, ты хули не сказал? Сколько, три? Пшшшшш… Ну, урод, я из тебя рагу сделаю, когда достану! Бежим! Пшшшш…

(Звуки стрельбы из крупнокалиберного пулемета, иногда прерываемые матом и выстрелами из автоматов.)

- Обложили нас, пацаны, совсем обложили! Еще два приехали! Кто не спрятался, я не виноват.

- Они положили Стрелка и Лектора, я в подвал сныкался, меня не ждите!

- Начальик, мне тут хана совсем, меня стреляют просто, я автомата и генератора броси… пшшшшшшшшшшшшшшш…

(Видеокамера на максимальном зуме благодаря датчику движения фиксирует сцену.)

(Три бронеавтомобиля с пулеметами встают треугольником вокруг мужчины, который стоит на коленях, подняв руки.)

- Я мирный житель, я знаю все, что тут происходит! Я знаю, где зараженные, мы шли за ними, не стреляйте!!! Я покажу их убежище! Они распространяли вирус, я знаю это! Я не заражен! Я знаю о правилах карантина, а они их нарушили и убивали людей, а еще ели их, у меня есть доказательства!

(Из двух бронеавтомобилей выходят люди в противогазах, с оружием и медленно приближаются к стоящему на коленях мужчине)

- Я все вам покажу, я все знаю! Я знаю еще несколько убежищ этих ублюдков! Мы боролись с ними. И с вами тоже, ССУКИ!!

Люди в военной форме поднимают оружие.

(Громкий хлопок, помехи на камерах, следующий кадр показывает воронку в асфальте, останки людей и разлетающуюся вокруг пыль от взрыва.)

«27 мая. Кажется, этих чертей перебили военные. Ну хоть какая-то от них польза. Мы в рации слышали часть их переговоров, а потом - тишина. И раз они не вернулись, значит, им конец. Что ж, лучше они, чем мы. В эфире тоже тишина, видимо, частоты этих раций только слушают, а сами переговариваются как-то еще. Вот черт! Мы были на волосок от местечковой войны! Я хоть и учился стрелять в армии, в момент, когда они в дверь ломились, абсолютно забыл с какой стороны автомат держать. Руки до сих пор трясутся от ужаса. Остается надеяться, что военные не узнали про наше убежище. Отобрал рации у всех, и включаю по очереди, чтобы слушать. Засел в дальней комнате и с ребятами почти не общаюсь. Но они, кажется, тоже в панике. Сергей Роженко.»

«27 мая. Ахренеть! Что это было? Они что, правда собирались нас убить и съесть? Это похоже на какой-то тупой сериал с ****утым сюжетом, когда авторы уже не знают, что придумать, и пишут полную фигню, кажется, закинувшись чем-то перед этим… На хрена я смотрел телевизор столько времени? В жизни-то все совсем не так. Ни в одном сраном фильме, даже зомбиапокалипсисе «Мертвецы на закате», не было показано и части того, что нам, ****ь, пришлось пережить. Григорий Стрельников.»