Вера Полозкова - Катя⁠⁠

Наткнулся в сети,  и попал в жесткий ступор, я никогда так хорошо не напишу. Для ЛЛ - видео с мелодекламацией внизу.

Катя пашет неделю между холеных баб,

До сведенных скул

В пятницу вечером Катя приходит в паб

И садится на барный стул

Катя просит себе еды

И два шота виски по пятьдесят

Катя чернее сковороды,

И глядит вокруг, как живой наждак,

Держит шею при этом так, как будто на ней висят

Рослый бармен с серьгой ремесло свое знает четко

И улыбается ей хитро

У Кати в бокале сироп, и водка,

И долька лайма, и куантро

Не хмелеет; внутри коротит проводка,

Дыра размером со все нутро

Катя вспоминает, как это тесно, смешно и дико,

Когда ты кем-то любим

Вот же время было, теперь, гляди-ка,

Ты одинока, как Белый Бим

Одинока так, что и выпить не с кем,

Уж ладно поговорить о будущем и былом

Одинока страшным, обидным, детским –

Отцовским гневом, пустым углом

В бокале у Кати текила, сироп и фреш.

В брюшине с монету брешь

В самом деле, не хочешь, деточка – так не ешь

Раз ты терпишь весь этот гнусный тупой галдеж –

Значит, все же чего-то ждешь

Что ты хочешь – благую весть и на елку влезть?

Катя мнит себя Клинтом Иствудом

Как он есть.

Катя щурится и поводит плечами в такт,

Адекватна, если не весела

Катя в дугу пьяна, и да будет вовеки так,

Кате хуйня война – она, в общем, почти цела

У Кати дома бутылка рома, на всякий случай,

А в подкладке пальто чумовой гашиш

Ты, господь, если не задушишь –

Так рассмешишь.

У Кати в метро звонит телефон, выскакивает из рук, падает на юбку

Катя видит, что это мама, но совсем ничего не слышит, бросает трубку

Катя толкает дверь, ту, где написано «Выход в город».

Климат ночью к ней погрубел

Город до поролона вспорот,

Весь желт и бел

Фейерверк с петардами, канонада;

Рядом с Катей тетка идет в боа

Мама снова звонит, ну чего ей надо,

"Мам, чего тебе надо, а?"

Катя даже вздрагивает невольно, словно кто-то с силой стукнул по батарее:

"Я сломала руку. Мне очень больно. Приезжай, пожалуйста, поскорее"

Так и холодеет шалая голова. "Я сейчас приду, сама тебя отвезу"

Катя в восемь секунд трезва, у нее ни в одном глазу

Катя думает – вот те, милая, поделом

Кате страшно, что там за перелом.

Мама сидит на диване и держит лед на руке, рыдает

У мамы уже зуб на зуб не попадает

Катя мечется по квартире, словно над нею заносят кнут

Скорая в дверь звонит через двадцать и пять минут

Что-то колет, оно не действует, хоть убей

Сердце бьется в Кате, как пойманный воробей

Ночью в московской травме всё благоденствие, да покой

Парень с разбитым носом, да шоферюга с вывернутой ногой

Тяжелого привезли - потасовка в баре, пять ножевых

Вдоль каждой стенки еще по паре покоцанных, но живых

Ходят медбратья хмурые, из мглы и обратно в мглу

Тряпки, от крови бурые, скомканные, в углу

Безмолвный таджик водит грязной шваброй,

Мужик на каталке лежит, мечтает

Мама от боли плачет и причитает

Рыхлый бычара в одних трусах, грозный, как командор

Из операционной ломится в коридор

Садится на лавку, и кровь с него льется, как пот в июле

Просит друга Коляна при нем дозвониться Юле

А иначе он зашиваться-то не пойдет

Вот ведь долбанный идиот

Все тянут его назад, а он их расшвыривает, зараза

Врач говорит – "Да чего я сделаю, он же здоровее меня в три раза!"

Вокруг него санитары и доктора маячат

Мама плачет

Толстый весь раскроен, как решето

Мама всхлипывает "За что мне это, за что"

Надо было маму везти в ЦИТО

Прибегут, кивнут, убегут опять

Катя хочет спать

Смуглый восточный мальчик, литой, красивый, перебинтованный у плеча

Руку баюкает словно сына, и чья-то пьяная баба скачет, как саранча

Катя кульком сидит на кушетке, по куртке пальчиками стуча

К пяти утра сонный айболит накладывает лангеты,

Рисует справку и ценные указания отдает

Мама плакать перестает.

Загипсована правая до плеча и большой на другой руке

Мама выглядит, как в мудацком боевике

Катя едет домой в такси, челюстями стиснутыми скрипя

Ей не жалко ни маму, ни толстого, ни себя

"Я усталый робот, дырявый бак

Надо быть героем, а я слабак

У меня сел голос, повыбит мех,

И я не хочу быть сильнее всех

Не боец, когтями не снабжена.

Я простая баба, ничья жена"

Мама ходит в лангетах, ревет над кружкой, которую сложно взять.

Был бы кто-нибудь хоть – домработница или зять

И господь подумал: "Что-то Катька моя плоха.

Сделалась суха, ко всему глуха.

Хоть бывает Катька моя лиха,

Но большого нету за ней греха.

Я не лотерея, чтобы дарить айпод или там монитор ЖК.

Даже вот мужика – днем с огнем не найдешь для нее хорошего мужика.

Но я не садист, чтобы вечно вспахивать ей дорогу, как миномет

Катерина моя не дура. Она поймет"

Катя просыпается, солнце комнату наполняет, она парит, как аэростат

Катя внезапно знает, что если хочется быть счастливой – пора бы стать

Катя знает, что в ней и в маме – одна и та же живая нить

То, что она стареет, нельзя исправить, — но взять, обдумать и извинить

Через пару недель маме вновь у доктора отмечаться,

Ей лангеты срежут с обеих рук

Катя дозванивается до собственного начальства

Через пару часов билеты берет на юг

...Катя лежит с двенадцати до шести,

Слушает, как прибой набежал на камни – и отбежал

Катю кто-то мусолил в потной своей горсти,

А теперь вдруг взял и кулак разжал

Катя разглядывает южан, плещется в лазури и синеве,

Смотрит на закаты и на огонь

Катю медленно гладит по голове

Мамина разбинтованная ладонь

Катя думает – я, наверное, не одна, я зачем-то еще нужна.

Там, где было так страшно, вдруг воцаряется совершенная тишина...

© Vera Polozkova 2009