Валдай
Люди приходят и уходят, ты приходишь и уходишь, все происходившее ранее уже кажется сном и иллюзией, а друзья из прошлого — призраками. А может быть, ты сама уже давно мертва, а страшную правду тебе поможет раскрыть случайная питерская вписка на окраине Электросилы? Знакомство с потомственной шаманкой за винишком сулит секреты, которые ты бы не хотела узнать, а если даже и посчастливилось, то верить в подобное стоит вряд ли, не так ли?
Мальчик Миша родился на улице Труда в Валдае. Все детство он трудился в школе № 2, неподалеку от его жилого многоквартирного дома, а когда ему исполнилось шестнадцать лет, решил переехать в Санкт-Петербург. Родной город располагался между двух огней — Москвой и Питером. Еще сам Пушкин, если верить смутным огрехам истории, любил чаевничать здесь, да не просто так, а вместе с баранками. Миша не доверял этим кондитерским доводам, а больше склонялся к тому, что у Пушкина здесь была любовница.
Как и любого молодого человека, душу которого переполняют юношеский, да и в целом максимализм во всем, его несло куда-то еще, дальше, несмотря на то, что одноклассники, друзья, да и город в общем парня очень любили и считали местной звездочкой. Большие города же забирали и будут забирать всех страстных и умных, пережевывать и возвращать обратно в семью смиренными и кроткими, но в те годы Миша это, конечно же, не понимал и рвался к лучшей жизни и якобы лучшим людям. В любой провинции есть своя звезда, которая светит намного ярче любой столичной звезды, но ее единственное отличие в том, что она умеет хранить свой секрет, в отличие от звезды из условного Санкт-Петербурга, которая то и дело выставляет напоказ все свои таланты, вместо того чтобы тратить время на их улучшение.
Парень чувствовал себя пламенем, костром посреди морозной пустоши, к которому время от времени разные люди подходили погреться. Человек же единственное существо, которое может пожирать себе подобных не буквально, а эмоционально и энергетически, так вот Миша не мог избавиться от ощущения, что все вокруг его просто поедают, оставляя лишь голые кости и опустошение в итоге. Старые знакомые казались синантропными. Ему хотелось кормить других волков, столичных. Он сам хотел стать одним из таких.
Концепция переезда в большой город настолько банальна и избита, что мусолить ее не вижу дальше никакого смысла. Классный парень Миша решил не обучаться в местном гидрологическом институте, где у его отца была куча друзей, а уехать покорять северную столицу. Он вообще решил больше нигде не обучаться. У современных подростков идея высшего образования вообще уходит из рамок какой-либо ценности. Существует глобальная сеть, а в ней есть абсолютно любое знание на Земле, можно овладеть любой профессией самостоятельно, от инженера до адвоката. Разве что только мед никто и никогда не отменит.
В общем, собрав небольшую наплечную сумку, благо на дворе было лето, Миша отправился на торную дорогу в Питер, предварительно договорившись о недельном проживании в хостеле рядом с музеем Анны Ахматовой. С деньгами на первое время вопрос был закрыт благодаря бесконечным подработкам парня во внеурочное время, на месте он не сидел никогда.
Девочка Алиша родилась и жила в Питере. Ее семья была очень богатой, я бы даже сказал, аристократичной, но природой этого богатства девочка никогда не интересовалась. Были бабки и были. Все ее подружки в шутку называли ее мать, отца и брата вместе табором, потому что на их взгляд они напоминали настоящих цыган. Внешность девушки отчетливо попадала под определение восточной красоты, экзотичной и восхитительной, отчего все однокурсники глотали слюни и тайно были влюблены в эти молоденькие стройные ноги и убийственные глаза. В них был страх, сила и трепет одновременно, как будто смотришь в глаза самой Вселенной. Она училась на факультете искусств в СПбГУ, но жить с родителями категорически отказывалась и еще на первом курсе съехала на съемную квартиру. Девочка все больше отдалялась от семьи, что приводило сначала к редким, а затем масштабным ссорам, в результате чего уже на втором курсе она разругалась с отцом окончательно, что послужило поводом к полному прекращению ее финансирования, в том числе и недвижимости.
Алише пришлось съехать из уютной двушки и отправиться жить в хостел, как обычному молодому искателю приключений. Живя одна, еще в квартире девочка пристрастилась к виски и сигаретам, но после переезда в хостел ей пришлось завязывать с пагубными привычками, она не хотела, чтобы кто-то видел, как она пьет в одиночестве. Алиша считала это слабостью, а львица не должна никому показывать слабину. Ночами бывало тяжеловато, ведь у зависимого человека именно ночами объявляются самые главные демоны, которые до этого засиживаются на работе где-то еще. Придя же домой вечером, они всегда устраивали разнос, поэтому в любой зависимости главное — переждать ночь. Ночь за ночью, по длительности соответствуя тяжести и природе самого греха.
Миша сразу же нашел работу в компании по продаже флористики, где помимо него вкалывали на телефонах еще четверо ребят и начальник, в сумме пятеро веселых цветочников. Босс был так себе, а что касается коллег — двое из них ему очень нравились своим приветливым нравом, остальные же двое вечно цедили нелепые и циничные мины, что, конечно, никак не способствовало добросовестному нетворкингу. Их компания по продаже цветов называлась «Chill-Ня», логотипом которой была милая анимешная тян с букетом, но все сотрудники их отдела продаж сразу же любовно и ласково нарекли место своего труда — дрочильня. Вообще, телемаркетинг лучше и не назовешь. К чему вообще были эти разговоры о «soft skills» и «hard skills» на собеседовании, если главным талантом такой работы было выдерживать тонны говна, что на тебя сваливается ежедневно?
Так или иначе, у Миши было главное — бабки, своим валдайским одноклассникам он слал фотографии на фоне Зимнего дворца, а затем устало ковылял в хостел есть лапшу быстрого приготовления за пятьдесят рублей, а то и дешевле. Однажды утром, выходя из общей комнаты на работу, Миша встретился глазами с девушкой, соседкой по соседнему блоку, которая тоже куда-то убегала ни свет ни заря. Их глаза встретились, их глаза улыбнулись друг другу. По-настоящему улыбнуться могут только глаза, не губы.
Говорят, что август и декабрь пиковые месяцы и их поделили сами бог и дьявол. Август — богу, декабрь — сатане. Собственно, декабрь и грянул, цветы почему-то заказывать стали чаще, хоть ни дней влюбленных, ни женских дней совершенно не предвещалось, да и до Нового года было еще очень далеко. С валдайскими ребятами Миша уже почти не общался, никто же не хочет о прошлом, все хотят о будущем. Свои школьные годы и прошлые отражения Миша оставил там, между Питером и Москвой, его подлинным сердцем страны навеки.
Однажды под конец рабочего дня парень серфил интернет и наткнулся на странную статью, где были графические изображения демонов ада. И его внимание привлекло изображение мужчины в короне, слева от которого был кот, а справа жаба. Сам же он был представлен в виде паука, а называли его Ваал.
— Ваал, дай, — тихо и с улыбкой произнес Миша и опустил глаза.
Тут в офис неожиданно зашел начальник и закричал, да так, словно только что компания вмиг разорилась, а не потому, что он застукал сотрудника за простой офисной прокрастинацией.
— Слушай, Мишаня, у нас же айтишники палят любой твой шаг, достал! Каждый день по часу недорабатываешь, живо закрыл!
— Ладно, ладно, — словил мандраж Миша и показательно схватился за трубку телефона, активно изображая бурную трудовую деятельность.
Алиша уже опаздывала на курсы по художественной резьбе. Допивая кофе на выходе из хостела, она снова повстречала того самого парня, что уже раньше попадался ей на глаза. Так получилось, что они оба ринулись мимо узкого прохода в коридоре, отчего их груди соприкоснулись и Алиша томно опустила глаза.
— Может, уже познакомимся? — улыбнувшись и застыв, произнес парень.
— Ого, какие мальчишки сейчас дерзкие стали, — произнесла Алиша и прошмыгнула к выходу из коридора.
— Мальчишки? Да брось, сколько тебе?
— Алкоголь продадут, — бросила Алиша.
— Мне тоже, правда, через год, — усмехнулся парень.
— Значит, через год на том же месте, — сказала Алиша и побежала прочь.
После скандала с семьей она даже созваниваться с ними перестала, на хостел и еду удавалось зарабатывать благодаря инвестициям со стороны ее родителей еще с самого детства в иностранные языки. Девушка в совершенстве владела английским и занималась репетиторством, катаясь вне пар по Питеру из квартиры в квартиру. Вечером, после очередного такого рейда, Алиша возвращалась в хостел домой, где на улице снова повстречала назойливого юношу.
— Я, кстати, Миша. Решил не ждать год, — дерзко бросил парень.
— А я — Алиша, смешно, — сказала девушка и улыбнулась.
— Миша и Алиша? Да уж, как в каком-нибудь анекдоте.
— Анекдотов больше нет, их папа мне все детство травил, а потом они все куда-то раз — и подевались!
— Видимо, жизнь стала не такой веселой.
— Да не, сейчас же анекдоты травят комики, бывал хоть раз на стендапе?
— Не люблю стендап, мне больше нравится художественное кино, — сказал Миша.
— Это ты так меня хочешь «дома посмотреть» позвать? — засмеялась Алиша.
— Если только в самых смелых мечтах.
— А почему нет? — игриво произнесла Алиша.
— Ну, дом у нас один, как я понял, — растеряно произнес Миша и почесал затылок.
— Тогда мы не только через год вернемся к нашему знакомству, а еще и тогда, когда позволишь себе квартиру! — сказала Алиша и сразу же осеклась. — Шучу, конечно же.
— Ладно, — мрачно сказал Миша.
— Ты что, поджидал меня?
— Да нет, снова судьба сводит.
— Может, тогда пойдем по кофе?
Миша и Алиша продолжали дружить, но их максимальная и кульминационная близость так и осталась в пределах того узкого коридора. Узнав получше Михаила, девушка поняла, что он еще совсем щеночек, и ввязываться с ним в романтические отношения было бы самообманом. В ее возрасте обычно девочки любят, наоборот, постарше. Так что френдоза стала лучшим решением. Парня это немного зацепило, потому что он почему-то расценил этот ее жест в форме укора в том, что он понаехавший. Он жил в Питере уже почти полгода, но комплекс неполноценности относительно местных жителей почему-то до сих пор остался. Коренные петербуржцы казались ему небожителями. Да и на работе как-то не очень все шло, а другую найти без связей почему-то не получалось. А где эти самые связи искать, когда после дня дрочильни возвращаешься в хостел, и тебе уже не до чего? Прохладная тема, круг, знакомый многим белочкам.
Парень все равно решил идти до талого, раз уж взялся, возвращаться во Валдай с голой жопой не хотелось. Ваал, дай. Странно, но парню почему-то запомнился тот образ из интернета, и он частенько повторял про себя эту странную мантру. Ваал, дай. Однажды, гуляя после работы, он снова повторил эту странную фразочку, а затем поскользнулся на льду, да так резко, что с силой ударился при этом еще и затылком. Очнувшись в больнице, он обнаружил у себя переломанную ступню, а также бинты и компресс на голове. Изначально Миша подумал, что его избили, но на деле все было куда прозаичнее. Столица же культурная. Парень сам оказался простым неаккуратным рохлей. Дьявольский декабрь добрался и до него. Друзей у него особо не было, в основном он общался только с коллегами, да с Алишей вот, последнее время, но какого было его удивление, когда, заглянув в записную книжку телефона, он обнаружил там только один контакт — Алиша. В «Facebook» тоже остались только его старые приятели с Валдая да отец. Мать же наотмашь всегда гнушалась социальными сервисами. Все коллеги словно удалились из друзей одним махом.
— Что за черт? — вслух тихонько произнес Миша.
Он принялся искать в поисковой строке имена ребят, с которыми работает, название компании, но к своему удивлению абсолютно ничего не нашел, хотя раньше их лендинг был у него в закладках. Все и вся как будто испарились. Загуглив адрес своего хостела, он также ничего не обнаружил. Жил он без каких-либо документов, просто внося еженедельную оплату на руки администраторам. Да и работал без договора, даже подряда, никаких юридических следов не было. Ни названия, ни адреса хостела тоже не было ни на каких картах, хотя и был один похожий, но не его. Подумав, что это скорее всего потеря памяти, вызванная ударом по голове, Миша объяснил ситуацию доктору, отчего он утвердительно и задумчиво покачал головой, свидетельствуя о том, что такой вариант событий вполне допустим. Он оказался в больнице со сломанной ногой и двумя тысячами рублей в кармане. Не помня кто он и что, лишь с одним контактом в мобильном телефоне. Делать нечего, Миша решил незамедлительно набрать.
— Алиша, привет!
— Слава богу, я тебя обыскалась, где ты? Милый, где ты?
— Милый? Я это, в больнице, у меня серьезное сотрясение и амнезия, частичная, по ходу.
— Зайчик, я скоро буду, пришли адрес.
Через сорок четыре минуты Алиша прибыла, ринулась к кровати, на которой лежал Миша и принялась целовать его в губы и нос.
— Постой, постой, Алиша, я ни хрена не помню, — растерянно начал Миша.
— Не помнишь? — ужаснулась Алиша. — Меня не помнишь?
— Тебя как раз прекрасно. Нас, я не помню нас, мы же… Мы же были просто друзьями, — тихо сказал Миша. — С чего такая страсть, поцелуи?
— Мы уже год как вместе, милый, ты чего? Да, мы долго были друзьями, но я же сдалась в итоге, как и договаривались, когда тебе будет восемнадцать и когда найдешь жилье. Помнишь? Я пошутила сначала, а все же так и вышло.
— Мне уже восемнадцать? — искренне удивился Миша.
— Ну да! А сколько ты думал?
— Откуда у меня квартира?
— Ну, не своя, конечно же, снимаем вместе.
Доктор вошел в палату, окинул взглядом юношу, спросил, все ли нормально, и вышел. Алиша тоже вскоре ушла, пообещав регулярно его навещать. Ей нужно было еще к трем ученицам. Около шести часов вечера доктор снова наведался и спросил, есть ли у Миши родные и будут ли его вообще навещать, на что он еще больше выпучил глаза от происходящего.
— В смысле «будут ли»? Вы же видели, доктор, сегодня днем девушка приходила, Алиша, мы встречаемся, как оказалось, — жалобно начал Миша.
— Девушка? Медсестра, вы имеете ввиду?
— Да нет же, Алиша, моя девушка!
— Я не видел никакой девушки здесь, — холодно скал врач и поджал губы.
— Вот, постойте, — Миша достал смартфон.
В записной книжке на этот раз уже были только два контакта — отца и матери. Он продолжительно моргнул, и в темноте век остались его собственные глаза, которые почему-то превратились в глаза Алиши, а затем плавно исчезли.
Алиша выходила после пар, ей снова нужно было к клиентке на занятия, как вдруг она случайно повстречала старую одноклассницу, появившуюся словно из ниоткуда.
— О, привет! — кинула та Алише.
— Василиса, ну привет, как ты? — холодно спросила Алиша.
— Да так же, решила вот не поступать. А ты? Как ты? Как твой табор? — засмеялась девочка.
— Я съехала от родителей. Сама по себе вот.
— Правильно, мы тоже с девочкой живем, хочешь к нам третьей? Квартира большая! — с энтузиазмом вопрошала старая подруга. — Трешка, одна комната как раз для тебя пустует.
— Ну можно, а где территориально?
— Да Электросила, но там недалеко! Минут пятнадцать на автобусе.
— Да уж, недалеко, — усмехнулась Алиша.
— А сама где живешь? — с легкой обидой спросила Василиса.
— Так, хостел один.
— Фу, хостелы, там же сплошная антисанитария, тараканы, давай к нам, ну! — не унималась подруга.
— Можно, — сдалась наконец Алиша. — Я позвоню тогда, хорошо?
Девочки обменялись контактами, и Алиша отправилась на репетиторство. После, вернувшись в хостел, она обнаружила пьяного соседа Васю, который блевал прямо рядом с сумкой, где хранилось ее чистое белье. Кто-то сверху явно хотел, чтобы Алиша все-таки позвонила однокласснице и поменяла Васю на Василису. Через неделю она переехала к ней и Свете. Василису Алиша знала давно, поэтому никаких сюрпризов ждать не приходилось, а вот Света оказалась настоящей ведьмой, таинственной и странной chic’ой. Ее комната была увешана ловцами снов, кругом торчали палки-вонялки, как Алиша их называла, а на стенах висели причудливые картины и знаки, словно их нарисовали какие-то древние племена. Однажды, когда Василиса ночевала у своего парня, девочки остались наедине и решили взять вина на вечер.
— Так ты из Москвы? — спросила Алиша.
— Ну да, — холодно сказала Света.
— Увлекаешься эзотерикой? — усмехнулась Алиша.
— Типа того, потомственная ведьма, у меня у мамы свой бизнес построен на гаданиях и приворотах.
— Ничего себе, а это законно?
— Мне плевать, не хочу ничего общего с ними иметь.
— Оно видно, — иронизировала Алиша. — Хотя по поводу семьи я тебя понимаю.
— Это другое, я верю в кое-что другое. Это даже не вера, а конкретика.
— Во что же? — спросила Алиша.
— Тебе правда интересно?
— Ну да.
Света налила себе еще вина, а затем, словно со знанием дела, принялась болтать его в бокале.
— Я искренне верю в индейские пророчества. Вот ты как думала, что американцы их всех перерезали да земли отобрали? История же такую дичь парит?
— А разве не так?
— Нет, настоящие индейцы живут без палева. Голыми руками таких не взять.
— Ты, что ли, индеец? — засмеялась Алиша. — Индейка!
— Индианка, и что, если да? — спросила Света и резко достала из кармана, а затем закурила странную трубку в форме костлявой руки смерти. — Будешь?
— Трубка мира?
— Скорее трубка правды.
— Слушай, мне наркоты не надо тут.
— Это табак, не бойся.
Алиша затянулась и с непривычки у нее случился рвотный позыв. Девушка уже почти полгода не курила, поэтому организм начал отвыкать и артачиться.
— Индейцы — это народ, который общается с призраками. Они не привязаны к какой-либо географической области, они точечно есть повсюду. Соответственно, чтобы их найти, нужно нехило так поднатореть.
— И ты, что ли, общаешься с индейцами? — сквозь кашель спросила Алиша.
— Случалось.
— И с призраками разговариваешь?
— Да, только в этом общении есть один минус.
— Какой?
— Перейдя за грань другого мира, ты перестанешь отличать живого человека от призрака. Только со временем получается, рано или поздно они себя выдают. По крайней мере, мне пока сложно.
— Так, пойду я, пожалуй, в свою комнату, что-то мы накидались, — смеялась Алиша и медленно поднялась. — Я от этих цыганских штучек от родных еще устала.
— А ты уверена, что твоя семья еще жива?
— В каком смысле? — Алиша снова медленно присела к девушке.
— Ну, давно ты с ними созванивалась?
— Давно. А что?
Света снова затянулась, а затем достала из-за спины термос с какой-то жидкостью.
— А это еще что?
— Просто вода, — ответила Света. — Только мертвая.
— Тебе вина мало? — удивилась Алиша.
— Сами призраки часто не знают, что мертвы. Представь, если однажды ты поймешь, что ты тоже призрак, и общаешься ты в этом мире только с призраками, себе подобными. И что есть целые города в России — призраков. Но бывает и наоборот. Есть вот такой город, например, Валдай. Это место соорудил древний семитский дух для того, чтобы сосредоточить там группу посвященных, людей с особыми талантами. Они видят мертвых и могут общаться с различными демонами.
— Да ты поехавшая наркоманка, Света, — смеялась Алиша, но одновременно с этим немного испугалась. — Какие на хрен призраки, какой Валдай?
— Такие. Ты тоже мертва, Алиша.
Повисло странное молчание, у Алиши едва заметно дернулся глаз.
— Не знаю только, как это случилось, но тебя уже год как нет. И родителей твоих тоже, но про них слышала, их всех застрелил кто-то ночью. Василисы, кстати, тоже нет, ее парень случайно придушил ее во время соития, представляешь, такое тоже случается, а труп этот трус утопил в Неве.
— Ой, иди ты, — вспылила Алиша и убежала в свою комнату.
Лежа на кровати, она немного тряслась, а затем Алиша вдруг вспомнила случай на своей старой квартире, когда она однажды снова напилась одна и засыпала с мыслью, затушила ли она сигарету в своей руке или нет, но сон оказался сильнее.
Миша судорожно перебирал телефон, все свои социальные сети, поисковики — никакой Алиши, никаких петербуржских коллег, ничего. Чем он занимался в Питере — непонятно. Как долго он здесь находится тоже теперь неясно, потому что он даже не помнил, когда сюда переехал. Казалось, что он здесь был с августа по декабрь, но то видение с Алишей его вконец запутало. Каково было его удивление, когда после последующего звонка и разговора с отцом он осознал, что находится в Санкт-Петербурге всего третий день.
Ничего себе головой треснулся! А может, ему приснилось все это: Алиша, дрочильня с ребятами? Нет, разве можно придумать такой эрратив, да и Алиша казалась такой реальной. Через месяц Мишу выписали, и он вернулся в Валдай к родителям, вернулся гораздо мрачнее и угрюмее, именно таким, каким принято возвращаться из больших городов домой. Все произошедшее со временем забылось, Алиша лишь изредка ему снилась и исключительно в кошмарах, и в этих видениях ее образ всегда постепенно испарялся.
Без объяснения причин, после раздавленной бутылки вина и всех этих откровений, Алиша ночью ушла молча из квартиры девочек, заблокировав номера Василисы и Светы. Случившееся нехило ее потрясло, такого бреда сумасшедшей ей терпеть категорически не хотелось в ее будущем сожительстве, лучше уж заблеванное белье. Первое, что она сделала, вернувшись в хостел — позвонила своим родителям. У них все было хорошо, и они безумно скучали по своей девочке.
Через пару лет девушка взяла билет в Валдай и погуляла там всего денек, обнаружив, что живут там потрясающие, добрые и отзывчивые люди, а глупые россказни Светы со временем тоже стали забываться. Жаль только, что тот красавчик из хостела ей больше так и не повстречался.
