Улица ужасов. Эпизод 8. Лизи и Лили⁠⁠

Лили пропала в самый неподходящий момент. Тогда, когда она нужна больше всего. Тогда, когда Лизи нуждалась в ней больше всего.

Лили была единственным утешением для маленькой девочки после развода родителей. Только ей могла Лиза выплакать всё, что накопилось у неё на душе. Только ей могла девочка доверить свои секреты. Маме в последние недели было не до неё, папа ни разу появился после сильного скандала, когда прокричал маме слова, значение которых Лизи не знала и сильно хлопнул дверью. Так сильно, что Лизи показалось, как квартира затряслась, словно рядом проковылял монстр из сказки. Так они остались одни с мамой. Или тут лучше сказать, что Лизи осталась совсем одна. И только Лили всегда была рядом. Смотрела на хозяйку преданными стеклянными глазами, обнимала мягкими тряпичными ручками.

Девочка засыпала в обнимку с куклой, просыпалась и завтракала с ней, а потом они устраивали чаепития, играли в комнате Лизи. Завтрак был единственным временем в течении дня, когда Лизи видела маму. Всё остальное время девочка была посвящена самой себе.

И вот кукла пропала. Причем Лизи могла поклясться, чем угодно, что никуда не выходила из дома в тот день, не заходила в запретные места - подвал или чердак. Она проснулась у себя в комнате, а куклы рядом не было. Она обыскала всю комнату, заглянула в каждый выдвижной ящик комода, внимательно посмотрела под кроватью. Её нигде не было.

На завтрак она явилась заплаканная, неумытая, не почистив зубы. И даже не притронулась к еде. Мама почти сразу заметила, что с дочерью что-то не так.

- Что такое малыш? – Поинтересовалась она. – Скучаешь по папе?

Как будто ей сейчас было их глупых взрослых разборок.

- Нет! – Громко воскликнула Лизи. – Скучаю по Лили!

Мама на секунду оторопела. Она никогда не раньше не слышала такие интонации в голосе маленькой дочери.

- Не повышай на меня голос! – Сказала она, но прозвучало это неуверенно. – Я не брала твою куклу.

- А кто тогда? Никого кроме нас здесь не было.

- Посмотри под кроватью, наверняка завалилась и лежит сейчас в пыли тоже скучает по тебе.

- Нет её там!

Лизи бросила ложку на стол, та громко звякнув попала в миску с хлопьями, молоко пролилось на стол.

- Прекрати немедленно! – Строго сказала мама. – Я закончу дела, и мы вместе поищем Лили, хорошо?

Лизи исподлобья посмотрела на маму.

Но они так и не поискали, мама опять повисла на телефоне, а Лиза осталась предоставлена сама себе.

Ночью Лизи проснулась от громкого звука. Она открыла глаза и посмотрела вокруг. Комнату освещал тусклый ночник в форме полумесяца – подарок мамы и папы из того периода, когда они не ругались каждый день. Давно это было или недавно, Лизи затруднялась сказать. Она, не вставая с кровати оглядела комнату. Ничего необычного не заметила.

Должно быть на улице что-то произошло решила Лизи и повернулась на другой бок. Она по привычке пошарила по кровати рукой, но сразу вспомнила, Лили пропала, глубоко вздохнула и постаралась как можно быстрее заснуть. Мама так и не пришла помочь в поисках куклы. Но Лизи не удивилась, она самостоятельно обыскала всё ещё раз. Свою комнату, ванную, заглянула в комнату родителей. Безуспешно. Заснуть она не успела, опять раздался странный шум, как будто кто-то скребётся по стене. И звук шёл из её комнаты. Она точно не смогла определить откуда, но ей стало страшно. А что, если Лили похитило какое-нибудь чудовище, но оно поняло, что ошиблось и вместо девочки ему досталась обычная тряпичная кукла. И теперь, осознав ошибку, чудовище пришло за ней. А защитить её некому. Мама скорее всего уже спит. Перед сном мама начала пить вино, Лизи не до конца понимала, что такое алкоголь, но усвоила, что взрослые, когда пьют красный напиток из высокой бутылки или коричневый из смешной пузатой, потом спят крепче обычного и просыпаются гораздо недовольнее чем обычно. Вот и этим вечером, когда она искала Лили, заметила, что мама почти полностью опустошила высокую бутылку, а значит, если она и прибежит на помощь, когда Лизи закричит, то далеко не сразу. Разбираться с монстром ей придётся самой.

Хотя, с чего она решила, что это обязательно монстр. Скорее всего это скребутся мыши, она видела одну в подвале, и больше спускаться в эту пропитанную запахами стирального порошка, сырого дерева и земли, у неё желания не возникало. Собрав всю смелость в кулак, а для этого не потребовалось много времени, смелости у неё было всего ничего, Лизи свесилась и заглянула под кровать. Она напряглась, ожидая, что с следующую секунду её схватит за руку когтистая лапа и утащит в темноту, откуда она уже не сможет вернуться. Что там с ней будет делать монстр, она придумать не могла, но бояться от этого меньше не стала.

Одной рукой Лизи уперлась в пол, а второй, свесив голову, отодвинула съехавшее одеяло. Под кроватью не оказалось никого, кроме Лили.

- Лили! – Радостно взвизгнула девочка и едва не свалилась на пол. – Лилли!

Лизи зажала рот рукой, чтобы не разбудить маму своими воплями.

Лизи спустилась на пол и по пояс забралась под кровать. В нос сразу же набилась пыль, и девочка громко чихнула. Неудивительно, что она не заметила куклу – Лили оказалась очень глубоко у самой стены с противоположной стороны. Лизи вытащила любимцу и крепко прижала к груди.

- Больше никогда не отпущу. – Негромко сообщила девочка своей кукле. Она, конечно понимала, что кукла её не понимает и не слышит, но ей показалось, что на какое-то мгновение лёгкая тряпичная игрушка прижалась к ней немного сильнее. Лизи не обратила на это внимание. Эту ночь она спала крепко как никогда.

Утром мама не позвала Лизи на завтрак. Такое уже случалось и самостоятельности девочки вполне хватало, чтобы самой насыпать хлопьев в тарелку и залить их холодным, почти просроченным молоком. Лили была рядом всё время, пока она чистила зубы, пока насыпала хлопья и наливала молоко. Мама на завтраке так и не появилась. Только одиноко стоявшая в раковине высокая бутылка позволяла догадаться, что мама скорее всего проспит как минимум до обеда.

Лизи аккуратно поставила тарелку в раковину около пустой бутылки и вернулась в комнату, не забыв прихватить Лили. Им было чем заняться, и до самого обеда Лиззи провела у себя в комнате, навёрстывая время с Лили.

От занятий в комнате их отвлёк громкий стук в дверь. Лизи, как будто выдернули из волшебного сна, в который она погрузилась сразу после завтрака, она даже плохо понимала сколько времени прошло после завтрака. Кто-то пришёл и пытается войти.

- Джанин! – Раздался голос отца. Он отошёл от двери и стоял на лужайке перед домом. Мама не открыла ему и теперь он пытался докричаться до неё.

Лизи подошла к окну и, встав на цыпочки, аккуратно отодвинула в сторону полупрозрачную шторку. Действительно это был папа. С высоты второго этажа она не могла хорошо разглядеть его лицо, но была уверена, что он волнуется, он никогда не умел скрывать эмоции. Она сразу понимала, когда папа злится, или, когда волнуется.

Лили вздрогнула, когда дверь её комнаты неожиданно закрылась. Она резко обернулась, подбежала к двери и подёргала ручку, но та не поддавалась. Девочка быстро осмотрелась и Лили нигде не было. Лизи бросилась к кровати, буквально упала на пол и, откинула одеяло, постель она так и не заправила, в надежде, что опять увидит Лили возле стены, в которую упиралась дальняя сторона кровати. Она подумала, что может выронила её возле окна, когда увидела папу. Но и там куклы не было.

- Лили. – Негромко позвала Лизи. Сохранять тишину больше необходимости не было, папа нашумел вполне достаточно, чтобы разбудить не только маму, но и добрую половину улицы, если конечно из соседей в данный момент спал, что было крайне сомнительно, потому что на улице царил самый разгар дня.

- Лили! – Позвала она громче.

Лизи подбежала к комоду, изогнулась, постаралась стать как можно тоньше и заглянула между комодом и стеной. Там было темно и узко. Лили туда бы просто не поместилась.

Она больше не слышала, как кричит папа. Лизи выглянула в окно. Папы видно не было. Видимо, мама всё-таки проснулась от его криков и пустила внутрь. Скорее всего это она закрыла дверь в комнату, чтобы дочь не слушала очередные разборки родителей. Лизи медленно подошла к двери, стараясь ступать как можно тише, хотя необходимости в этом не был совершенно никакой. За дверью не было слышно ни звука. Она простояла так какое-то время, вслушиваясь в тишину. Казалось, что дома вообще никого нет. Лизи знала, что это не так, но всё равно маленький липкий комочек страха медленно поднимался от низа живота, заставляя быть ещё тише.

А потом с другой стороны по двери кто-то ударил. Лизи взвизгнула и отскочила от двери, настолько это было неожиданно. Девочка стояла посреди комнаты, глядя на дверь, выкрашенную в бледно-розовый цвет, а кто-то с той стороны, ещё раз ударил по двери. А Лили так нигде и не видно. Эта мысль подтолкнула комочек страха, который уже не казался таким маленьким. А что, если это Лили пытается попасть внутрь. Но как она оказалась снаружи. Лизи вспомнила как буквально несколько минут назад, когда стояла возле окна, дверь захлопнулась. Может быть мама, пока она смотрела в окно, заходила в комнату и забрала Лили. Может быть это мама спрятала Лили под кровать, пока Лили спала. Или пока Лили искала куклу в подвале, она подкинула её под кровать. После выпитой длинной бутылки, а особенно двух от мамы можно было ожидать чего угодно.

Дверь скрипнула и стала медленно открываться. Лизи в ужасе отвернулась. Все детские страхи накинулись на неё одновременно. Она живо представила, как за дверью оказывается незнакомый ей мужчина, большой, толстый в черном кожаном фартуке с засаленными волосами, он тяжело дышит и протягивает к ней мясистые руки с пальцами, толстыми как сардельки, совсем как те, что мама часто готовила на ужин, пока папа ещё жил с ними. Он был порождением её страха о незнакомце, который похищает маленьких девочек – прямое производное от рассказов мамы о том, что маленькие дети не должны ни в коем случае разговаривать, а уж тем более брать что-то у незнакомых людей. Потом на пороге её комнаты материализовался монстр с длинными ногами и такими же длинными руками, она видела такого в кино, которое смотрели родители, они думали, что дочь спит, а она не спала и краем глаза наблюдала за происходящем на экране. И самое удивительное в этом, что, не смотря на страшнейшие вещи, которые происходили в том фильме, как он называется, Лизи естественно не знала, её взгляд намертво был прикован к экрану.

Ничего не происходило. Папа не кричал, голос мамы слышно не было. Её не схватили пальцы-сардельки, не затянули в темноту длинные руки тощего монстра, не произошло вообще ничего. И Лиззи медленно открыла глаза. В комнате всё было по прежнему, кроме того, что дверь была открыта, а на пороге, прислонившись в деревянному косяку сидела Лили. Ей показалось, что кукла смотрит на неё своими стеклянными глазами пуговицами. И на несколько секунд Лизи замерла. Она испытала ощущение, как будто кукла живая и в дверь стучала она. На короткое время мир вокруг детской комнаты девочки замер и время перестало двигаться, превратившись в густой клубничный кисель, похожий на тот, что частенько готовила мама из прямоугольных брикетов.

Лизи тряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Ей было уже достаточно лет, чтобы понимать, что куклы не могут быть живыми. Ей нравился мультик о том, как игрушки оживают, но это всего лишь мультик. Она медленно подошла к открытой двери и схватила Лили. Кукла не сопротивлялась, само собой. Она прижала куклу к груди и не поворачиваясь спиной к двери вернулась к кровати. Играть дальше ей расхотелось.

Кисель, окружавший комнату становился менее густым. Лизи постепенно успокоилась. Ощущения тряпичного тельца в руках в немалой степени способствовали этому. Ей было трудно сказать сколько она вот так просидела на кровати, прижимая Лили к себе. Может быть прошёл час, а может она уже давно пропустила ужин. Если бы это было так, мама скорее всего бы уже была здесь, выясняя почему её малолетняя дочь никак не реагирует на то, что мама вот уже несколько минут надрывает горло внизу на кухне, а Лизи – эта маленькая вредина никак не может спуститься. Но несмотря на открытую дверь голосов никаких она не слышала.

И, признаться это было удивительно, особенно учитывая, что в доме был папа. В последнее время любая их встреча заканчивалась скандалом, при котором закрытая дверь не была препятствием ни для громких криков, ни для слов, которые Лизи, в силу возраста, не могла говорить. А сейчас, казалось, что в доме кроме неё никого нет. Тишина пугала не меньше, чем крики родителей, доказывающих друг другу свою правоту. Она старательно прислушивалась, но не слышала ничего, только звуки присущие дому – едва слышный скрип досок, тихое гудение ветра в вентиляции, так объяснял ей папа что бы она не думала, что это целая толпа монстров забралась в их дом и теперь блуждая в лабиринте вентиляции пытается найти дорогу в её комнату. Он тогда успокоил её не тем, что это ветер, а тем что в комнате Лизи попросту нет вентиляционной решетки, а значит, даже если суровые и вечно воющие монстры вентиляции действительно существовали и охотились за маленькими детьми, то они просто физически не могли попасть к ней в комнату.

Лизи слезла с кровати и, не отпуская Лили, отправилась на поиски мамы, а может быть и папы. Она вышла в коридор и снова прислушалась. Ничего. Не слышно никаких звуков, не звякает в раковине посуда, не слышно телевизора, не слышно не то что ругани, просто разговоров. Девочка подошла к лестнице, ведущей на первый этаж и спустилась, одной рукой держа куклу, а второй слегка касаясь перил.

Лизи вышла на кухню и замерла в ужасе. Крик застрял где-то на пути между лёгкими и горлом. Лили выпала из рук и замерла на полу в нелепой позе.

Мама с папой были на кухне. Но только больше их не было. Мама с папой были мертвы. Лизи знала, что такое смерть и это была именно она. Папа лежал на спине прямо среди кухни, а из груди торчал самый большой кухонный нож. Клетчатая рубашка вся пропиталась кровью, а на полу растеклась лужа крови, словно тот самый клубничный кисель. Его горло было перерезано, а в каждом глазу торчала вилка. Лизи не так давно пользовалась такой, в тот день когда мама не пила из высокой бутылки, а потратила время и приготовила жаренную картошку с беконом.

Мама выглядела намного… намного хуже. Она лежала возле выхода на задний двор, и по всему было видно, что она боролась за жизнь, пытаясь сбежать. За её телом тянулся кровавый след. Видимо это разозлило убийцу, и он уделил маме гораздо больше внимания. Белая блузка свисала клочьями вперемешку с лоскутами кожи. Часть скальпа была снята и окровавленные волосы свисали с головы, словно съехавший на бок парик. Юбка задралась, оголяя, разодранное словно когтями дикого животного, бедро.

Лизи стояла на входе на кухню, а тряпичная кукла лежала возле её ног, когда ей на плечо легла тяжёлая рука. Но Лизи как будто и не заметила этого. Клубнично-кровавый кисель медленно, но верно заполнял её мир.

- Не двигайся, малышка.

Тихий глубокий голос словно сорвал чеку у гранаты и Лизи закричала так громко, как только могла.

---------------------------------------------

- Я бы никогда не поверил, если бы не запись. – Старший сержант МакЛахи закрыл папку и посмотрел на собеседника, сидящего напротив за металлическим столом возле открытого ноутбука

- Я всё равно не верю.

Собеседник сержанта подкурил сигарету, но так и не сделал ни одной затяжки. Сигарета стлела почти до фильтра и уголь грозился вот-вот обжечь пальцы.

Они некоторое время молчали.

- А что говорит сама девочка?

- Говорит это сделала Лили.

- Кто такая Лили?

- Её тряпичная кукла… Нашим специалистам удалось немного копнуть глубже, уж не знаю, что они там использовали, гипноз, реверсивную психологию, или фэн-шуй, но им удалось немного прояснить ситуацию. Девочка замкнулась в себе, после того как отец ушёл из семьи. Ушёл громко, со скандалами, продолжавшимися недели, или даже месяцы. Она практически не выходила из комнаты. И однажды, Лизи попала под горячую руку мамы, или сошлись ещё какие факторы, ну так всегда бывает, всё сразу и не к месту. Она не реагировала на просьбы матери, ну и… Мать забрала у неё любимую куклу, вот она и устроила этот ад. Не знаю, как там оказался отец, но его родители говорят, что собирался пытаться наладить отношения, скучал по дочери. Наверное, за этим и пришёл.

- Жуть. – Фильтр и столбик пепла отправились в пепельницу. – С такими историями точно курить не бросишь.

- Ага, точнее и не скажешь. Соседу, что снимал видео тоже помощь понадобилась.

- Ты знаешь, после увиденного, помощь и мне понадобится.

- И что мы скажем прессе? Семейный конфликт?

- Само собой. Приревновал почти бывшую, попытался расправиться, получил отпор. Ну и дальше просто без деталей, особенно тех деталей в которых кроется дьявол.

Авторский канал - t.me/writer_path