Старая сказка⁠⁠

Так получилось...

Королевство такое было… название его давно утрачено, но назовем его, скажем… эээ… Подзаборье. А что, нормальное название для королевства. Ну и был там естественно царь. Ну, в королевстве, сука, не король, а блин царь. Но три сына он нарожал. Непонятно как, без бабы то… на факт остается фактом – прецедент имел место. Бабы не было, а дети вот они, сидят, куру хАвают, жирная, блин, кура, жир по подбородкам течет, и мухи по столу медленно ползают, потому разжирели на царских харчах, ленивые стали, на помойку летать, да и вообще летать влом.

Ну вот, жрут ребятёшки: старший, не понять в кого умный, сука, таблицы Брадиса читал! Средней чуть тупее, но тоже не дурак. Рационализатор! Скоммуниздил у лекаря трубочку от капельницы, один конец, бывалоча, опустит в чан с бражкой, другой конец в рот, и сутками из своих покоев не появляется. А младший книг не читал, бражку пил по старинке, стаканами, кухарок токмо щупал, да к конюху на двор бегал анаши курнуть или по шишкам каким прибиться. Такие вот дети, блин.

А царь тут решил, по пьяни, книгу почитать. Прочел какую-то сказку, хрен пойми, и начал детям мозг тра…ммм... свершать внебрачный половой акт одновременно с двумя мозгами и одни мозжечком. Групповуха, блин. ЖЕНИТЬСЯ!!! Надо детей женить, чтоб было кому правление передать. Ну не этим же троим, пальцем деланным. Так вот, вызвал он отпрысков своих в покои к себе, на линолеум (ковер намедни облеван был послом заморским) и говорит:

– Парни! Я тут подумал…

– Вау, батя, то-то я скрип слыхал, это ж мозги твои… – заволновался старший.

– ЗАВАЛИ ХЛЕБАЛО!!! – заорал царь. – Намекаю! Женится вам всем пора!!!

– На ком? – флегматично поинтересовался младший…

Кстати, имена у дитят были, как впрочем, и у царя. Царя звали Димедрол (любил его батя эти таблетки). Старшего назвали Сидор, среднего – Борис, а младшому досталось красивое имя – Полуэкт. Так вот. На ком? Царь Димедрол широким жестом выхватил из-за пазухи потрепанный томик сказок, из которого посыпались «веселые картинки» с обнаженными красотками. Наслюнявил заскорузлый палец и стал сосредоточенно перелистывать страницы.

– Тааак… Где же тут… вотота… эээ… бля… ВО!!! – царь медленно читал по слогам: «Взя-ли бра-тья лу-ки, выш-ли в чис-то…»

– Дай сюда! – сказал Сидор и начал читать: «…вышли в чисто поле, каждый натянул тетиву и пустили по стреле. На чей двор стрела упадет, там и невесту возьмут…»

– Нахера нам эти пироги? – спросил Борис. – И чё за луки? Я уж не спрашиваю, чё за тетива такая.

Послали клюшницу за малой советской энциклопедией. Пока ходила, выпили бражки, курнули припасенный Полуэктом косячок. Поржали. Припёрлись клюшница с конюхом, сгибаясь под тяжестью сорока девяти томов (остальные ушли на самокрутки Полуэкту и пипифакс остальным придворным). Долго читали. Много думали. Разобрались с помощью воеводы. Луки он, кстати, тоже принёс, правда – китайскую некондицию, но с тетивой и тремя стрелами, сделанными из дешевой китайской пластмассы. Наконечники и оперение сам сделал из столовых ножей и перьев из подушки.

– С богом! – благословил сыновей царь Димедрол.

– Нафиг! – ответил Борька, и братья подались на поляну.

На поляне было тоже весело:

– Как эта хрень работает? – удивлялся Сидор.

Полуэкт в это время щекотал себе нос оперением стрелы и глупо хихикал. Но, в конце концов, разобрались. Решили – пора стрелять. Младшой Полуэкт приладил обсморканную стрелу, натянул тетиву и стал думать в каку сторону пулять. Нос свербило от перьев из несвежей подушки. Чих Полуэкта взорвал атмосферу. От его звука померкло солнышко, и взлетели жирные мухи со стола трапезной. Где-то заплакал ребенок, сработала сигналка чьей-то камрюхи, проснулся царь Димедрол. Выпив десяток одноименных таблеток, и словив глюк, уснул опять.

Сорвавшаяся с тетивы стрела попала Борису в правую ягодицу. Рука Бориса дрогнула, и сорвавшаяся с его тетивы стрела попала Сидору в левую руку. Стрела Сидора тоже сорвалась и улетела в близлежащее болото. А фигли делать? Перевязались. Обработали раны водкой. Газуют братья к болоту – где эта гребаная стрела?

Сидит в болоте, на шатающейся кочке такая же жаба. Зелёная. Бородавчатая. Противная, сука, как то, с чем унесли ковер из царских покоев. Сидор взял эту гадость в руки и начал анализировать: «Поцелую – превратится в бабу, так в книге батиной было, оно мне надо?». Поднес к лицу – не вставляет. Повернул хлебало к Борьке:

– Будешь?

Борька понюхал, БЛЮЭЭЭЭ, тиной какой-то воняет:

– Не, нафиг, гадость.

Смотрят оба на дурачка Полуэкта.

– Ну?

– Чё ну?

– На, дурак, целуй. Поцелуешь – в бабу превратится, женишься.

– Давай.

Полуэкт достал из-за пазухи 0,5 самогона. Сплюнул в воду и припал к горлышку. Через минуту он отбросил порожнюю тару в сторону, взял в руки жабу и присосался к ней, как давеча к бутылке.

Свет померк. Земля задрожала. По воде пробежала рябь. Послышался странный гул. Звук нарастал, вот уже и уши у братьев заложило. Искры из глаз полетели. Торкнуло жестко. Когда все успокоилось, братовья сидели на земле, обнявшись и прижавшись друг к другу. Издали они были похожи на сиамских близнецов.

– А, бля!!! Что это было?!! – заорал Сидор, выпавший из общей композиции и держащийся обеими руками за голову.

– Ну? И который из вас, ублюдков недоделанных, мой нареченный? – раздался ласковый голосок, похожий на голос великого Народного певца, профессора Лебединского в песне «Я убью тебя, лодочник!».

Пред очами Бориса и Полуэкта предстала баба. Нет, не так: БАБА. Или даже точнее – БАБИЩА. Ростом сие создание было всего метра полтора, но невысокий рост с лихвой окупался поистине богатырскими размерами. Бюст, напоминающий двух парашютистов (вид сверху), взволнованно вздымался. Ноздри раздувались. Глаза метали искры. Застиранный халат трещал пуговицами.

– Что молчите, сукины дети? Мне самой догадаться? – баба подняла над головой скалку, которой легко можно было снести голову обоим братьям Кличко одновременно. На скалке имелись угрожающего вида вмятины и зазубрины. Два указательных пальца одновременно уперлись в грудь Полуэкта, который уже был трезв, аки монах на постриге. Колени его выбивали «Танец с саблями» Хачатуряна.

Просвистевшая над головой Полуэкта скалка унесла с собой приличный клок волос. Остальные волосы приобрели симпатичный сивый отлив.

– Ну, что, родной, – ласково произнесла баба тем же голосом (Профессор Лебединский в углу меняет памперс), – давай знакомиться. Меня Розой звать. Как тебя зовут – мне без разницы, я буду тебя звать м-м-м-м… во! Мымрик. Больно ты хилый какой-то. Почапали с родаками знакомиться.

Не завидую я этому королевству. Подзаборье перед свадьбой трясло, как Россию в период дефолта. Хотя по сравнению с таким катаклизмом уж лучше пять дефолтов пережить… Царь Димедрол носился от портных к кухне, лично приглядывая за шеф-поваром, который готовил две тысячи порций филе по-суворовски. Сидор с Борисом командовали армией гастарбайтеров из содружественной Молдавии, делающей евроремонт в покоях Полуэкта, которые было решено объединить с царскими. Царь был перемещен в порядке уплотнения на место Сидора. Сидор, в свою очередь, получил угол в комнате Бориса.

Свадьбу отгрохали. Не справили, а именно отгрохали! Молодая была не молода. Меж арбузных грудей незаметно устроился штоф пшеничной. На уголке правой груди мирно дремал Полуэкт. Торжество было в самом разгаре. Царь, заискивающе заглядывая в глаза любимой невестки, лепетал:

– А, мож, танцорши пущай выйдут, повеселят народ хоть?

– Неча на непотребство смотреть! Совсем тут распоясались! – отвечала Роза и показывала из-под стола край любимой скалки.

Королевский волшебник Мумий в это время сидел за дальним столиком и маялся. Обрыдло ему давно Подзаборье, хотелось на нормальную работы, чтоб зарплата приличная, премии, бонусы там разные, отпуск… Но заявление по собственному желанию третий год хранилось у Димедрола в столе. А может, и не хранилось уже… Может, на раскурку ушло… «Надо отчудить что-нибудь и хоть по статье уйти», – думал Мумий.

– Фокусы хочу!!! – взвыла Розочка. – Шоб как в цирке!!!

Царь бросил взгляд на Мумия. Мумий встрепенулся. Фокусы получались у него как-то хреново. Можно сказать, совсем не получались. Попроси его царь, он бы его тут же на хер послал, но эта… Мумия пробил холодный пот. Он встал, сделал для разминки несколько пассов. Округлил глаза и попытался поразить гостей фейерверком в виде розы. Невеста задышала. Голова Полуэкта упала на стол издав глухой БУМ и опрокинула штоф. Розочка взъярилась, взмахнула любимой скалкой, та вырвалась и, пролетев через всю заллу, попала в Мумия. Что-то сбилось в его очередном заклинании. Искры полетели куда-то не туда, слова сказались не те… И вот, перед гостями на месте невесты-красавицы сидит зеленая бородавчатая жаба, издает квакающие звуки и пьет разлитую по столу пшеничную…

Долго отходило королевство от передряг. Спустя годы, никто из братьев не женился, Младшенький, правда, остался импотентом, но считал это мелочью. Жизнь входила в свое русло. Наибольшую выгоду из происшедшего получил Мумий, которому Димедрол все-таки подписал заявление. Ныне он ремонтирует чей-то офис в составе команды молдавских гастарбайтеров и вполне доволен жизнью.

Stakanizator