Схрон. Книга 3. Глава 26
Что должен сделать каждый уважающий себя выживальщик после беспощадной, как Триасское вымирание, бойней? Валить со всех ног в глубины северного леса? Заняться чисткой оружия, проверкой снаряжения или нажраться на радостях до скотского, но такого приятного состояния? Еще чего. Набухаемся, когда отстроим новое, надежное, как бункер Путина под горой Ямантау, убежище. А сейчас займемся благородным делом – сбором добычи с поверженных врагов.
Вернувшись на разгромленную базу «Огонек», я застал Вована, Михеича и Семена за странным занятием. Зачем-то перетаскивают трупаки в фойе главного корпуса. Гэндальфа только не видать. Я прошел вслед за десантурой внутрь. Тот скинул с широких плеч двух мертвых южан и весело улыбнулся, заметив меня.
– О, Санек, ебта! Давай, помогай, хуле ебалом щелкать, нах.
– Погоди, нахрена вы их перетаскиваете?
Тяжко дыша и матерясь, в фойе показались Вовановы друганы. Они швырнули на пол массивную тушу кавказского Кинг-Конга – Халиля.
– Тяжелый, сукин сын, – сказал Михеич, утирая пот со лба. – Перекурить бы…
– Ребзя, в темпе, нах! Мы здеся пиздэц нашумели, епта. Полюбэ скоро нарисуются мусора, ебать их в сраку! – сказал Вован.
Затем он взял стоящую возле входа канистру и принялся заботливо поливать дохлых брюнетов.
– Санек, харэ вола ебать, тама на улице дохуя жмуров валяется, нах.
– Стой!
– В смысле, ептать, – удивился Вован. – Сожжом все к хуям, нах, да в город двинем.
– Давай хотя бы обшмонаем всех сперва, – сказал я.
– Да в пизду это мародерство, нах, – ответил десантура, продолжая лить бензик. – Некогда ебалой этой заниматься, нах.
Я решил применить свою тактическую хитрость:
– Вован.
– Чо, епт?
– А как же твоя коллекция?
– Какая, нах?
– Ну, коллекция ушей.
– Ух, ебать, в натуре забыл, ска! – воскликнул он, треснув себя кулаком в лобешник. – А ты откеда знаешь, нах?
– Я ж тебе говорил, что мы друзья в будущем.
– Ебать ты псих контуженный, нах, – хохотнул десантура, вынимая нож и склоняясь к горцу.
Пока Вован занимался коллекционированием, я принялся шустро шмонать мертвых горцев. В первую очередь нужны деньги. Это в счастливом постъядерном будущем они нафиг не впились, а сейчас в грустном настоящем – без них никуда. Я ведь уже совершил ошибку, когда попал в прошлое, подзабив на бабло и начав применять свои навыки тру-выживальщика. Теперь надо встроиться в этот негостеприимный мир, залечь на дно и начать подготовку. И для этого нужны лавандосики. И чем больше, тем лучше.
В стремительном темпе я выворачиваю карманы брюк и пиджаков, вытряхиваю лопатники, барсетки и подсумки. Цепочки, перстни, золотые зубы решил не брать. Их, конечно, можно замотать потом, но как-то брезгливо, да и времени нет. Вован прав, нужно торопиться. Вскоре карманы мои начали топорщиться. Еще не считал сколько бабла, но уже не влазит. А необлутаных трупаков еще дофига.
Я пробежал по номерам, и в одном из них посчастливилось найти добротный рюкзачок камуфляжного цвета литров на пятьдесят. Ништяк! То, что надо! Наверно, для мразей-охотничков-олигархов припасено. Хм, а что если тут и одежда имеется? А то к моему тюремному прикиду давно уже подкрался пиздец. Начал открывать тумбочки, шкафы… И мне снова повезло!
В две секунды я облачился в найденный добротный походный костюм – мембранные штаны и куртка. Наподобие «горки» но гораздо круче. Хоть и не камуфло, но цвет годный. Серый со вставками черного. И для цивилизации самое то, и в диких условиях будет вполне комфортно.
Ну что ж, продолжим сбор ништяков! Я пересыпал патроны от револьвера в рюкзак, закинул за спину трещетку и вернулся в фойе. Здесь не осталось ни одного мертвеца с ушами. Узнаю дружище-десантуру. Вован снова принялся лить бензин, горделиво выпячивая грудь, на которой болтается кровавое ожерелье.
Проверив с десяток трупов и пополнив запасы наличности, я выскочил во двор. Блин, Семен с Михеичем уже почти все убрали. О, можно же обследовать тачки!
«Хаммер», «Приоры», «мерсы», «бэхи» и, конечно же, белый, сука, «Лексус». За каких-то десять минут я перетряхнул багажники, бардачки и подлокотники, наверно, двух десятков машин. Не во всех нашелся налик, но я разжился несколькими магазинами для АК. Может и тачку прихватить? Да хотя бы этот «Лексус». Добраться до города и сжечь, как в тот раз. Вон, Халиль, как знал, как знал – успел закинуть в багажник несколько канистр с бензином.
– Стопэ, нах! – раздался за спиной бас десантуры.
– Чего?
– Пора съебывать, братка. Ток драндулеты эти подпалим до кучи. – Десантура щедро плеснул на капот «Хаммера», в багажнике которого ему так и не довелось прокатиться в этой реальности.
– Вован, а давай заберем этот «Лексус»? Смотри какой вместительный! – предложил я.
– Опасно, – сказал подошедший Михеич. – Приметный аппарат, а на трассах сейчас тормозят всех подряд. Того и гляди военное положение в области объявят. В связи с последними событиями.
– В натуре, нах! – рявкнул Вован. – Я свое зубило не оставлю, нах! Я ее три раза полностью перебрал, епт, как родная терь. Не, нах, как приехали так и уедем, хуле.
– Согласен, – кивнул Семен, подходя к нам.
– А мы уместимся все? – засомневался я.
– Гы, канеш!
Каждый взял по канистре и принялись за дело.
– Ну-к, разойдись, нах! – скомандовал через какое-то время десантура.
Мы отошли подальше. Вован снял с плеча АК. Молнии трассеров ударили по тачкам. Горячая волна мощно ебнула по ушам, заставив залечь. Всех, кроме Вована. Он, радостно хохотнув, прикурил сигу. С неба еще не перестали сыпаться горящие осколки, а десантура сменив магаз, уже направился к следующей цели.
Я вскочил и догнал Вову.
– Дай и мне! – попросил я.
– С трассами тож? – усмехнулся ВДВ.
– Ага.
– Держи, братка!
– И мне, давай, Володя, – сказал Михеич.
– И я не откажусь, – улыбнулся своей страшной физиономией Семен.
Мы встали метрах в тридцати от стеклянного вестибюля. Примкнули магазины и, не сговариваясь, открыли огонь. Здание вздрогнуло, от рева пламени заложило уши. Пламя жадно понеслось по этажам, отрыгивая через оконные проемы и вышибая уцелевшие стеклопакеты.
Я прикурил от Вовановой сигареты и, как все, принялся смотреть на бушующий адский пожар. Как же, блин, красиво. Здесь когда-то начался мой боевой путь. Хрен тебе, гнида Маккейн, а не земля русская! И Стасу Михайлову теперь меньше работы. Гораздо меньше. Может позвонить в ФСБ, орден получу за заслуги перед отечеством? Внезапная, как пуля моего револьвера, догадка прогнала дурацкие мысли об орденах и медалях.
– Мужики! – вскричал я. – А вам не кажется, что кого-то не хватает?!
Бойцы недоуменно переглянулись.
– Еба! В натуре, нах! – заорал Вован. – Где, бля, этот мудила бородатый?!
– Я не видал, – пожал плечами Михеич.
– Там, кажись, остался, – кивнул на горящее здание Семен.
– Его звали Гэндальф… – вздохнул я.
– Хуендальф! – рассмеялся Вован. – Я ему грил, долбоебу, чтоб с нами держался. Это ж, блять, боевая операция, нах. Попал под раздачу – сам виноват, хуле. А если съебал уже, то и хуй бы с ним, как грицца, пусть пешкарусом топает, бгыгы! Помчали, братки.
***
«Девятка» Вована отыскалась в паре километров от уничтоженной базы. Мы быстро убрали маскировку из нарубленных веток. Ого, да тут и прицеп есть. В него бойцы сложили оружие и снарягу, облачившись в цивильное, оставив при себе лишь короткостволы. Попили чаю из термоса и закусили бутерами с колбасой. Как же давно я не жрал. Ничего, выберемся в безопасное место, буду восстанавливать силы.
Я сел впереди. Вован рядом, как ни в чем ни бывало, ведет свою дребезжащую тарантайку. Семен задремал, а Михеич с помощью переносной рации слушает гаишные частоты, помогая объезжать посты и засады.
Да, безумная переделка закончилась, как это ни странно. И я все еще жив, цел и при бабках. Я пообещал себе, что поделюсь с ребятами, когда приедем. Жаль только Машку и ее брата. Мне кажется, он уже мчит на байке по бесконечному шоссе…
По дороге Вован рассказал, что собирается двинуть в Питер. Есть у него там какие-то кореша. Я призадумался. А что если и мне поехать с Вованом? В Петрозаводске оставаться – вообще не варик, а в многомиллионном городе гребанные власти заколебутся искать Санька. Да, это хорошая идея.
Впереди замелькали огни родного города. Десантура свернул вправо, и повел тачку по укатанной грунтовке.
– Ты знаешь, Вован, я тоже поеду с тобой в Питер, – сказал я.
– Заебись, коли так! – обрадовался он. – Я фирму хочу открыть, нах. Охранную, ептать. Мне, бля, такие спецы, как ты, братка, пригодятся, нах!
– А куда ты свернул, кстати? – спросил я. – Трасса на Питер в другой стороне…
– Ты чо ебанулся, нах, по трассе ехать?! – заржал десантура.
– А как еще? На поезде? Это еще опасней.
– Ща, нах, увидишь. Во, бля, приехали.
В свете фар появились ворота из ржавых труб, покрытых облупившейся синей краской. Вован посигналил. В сторожке вспыхнул свет. Вышел дедок в телогрейке и, скинув цепь с висячим замком, открыл ворота.
– Спасибо, пенсия! – крикнул Вован, отдавая честь старику.
Тот махнул, проезжай, мол.
Блин, где это мы? Из темноты проступают какие-то ангары, вышка со стеклянной будкой наверху…
– Мы что, на аэродроме?! – догадался вдруг я.
– Канеш, епта! – Вован радостно загоготал. – На самолете домчимся, нах!
– А я думал, местный аэродром закрылся давно.
– Закрылся, но техника в поряде. Братишка здеся всем заправляет. С бригады нашей. Леха. Вот такой, бля, пилот! Не ссы, Санек, гыгы!
Для меня, конечно, это все неожиданно.
– А что за самолет?
– АН два, нах. Леха уже полночи движган разогревает.
И точно. Машина остановилась, и я услышал доносящийся из темноты стрекот мотора.
– Так мы прямо сейчас полетим?
– А хуле?
– Подожди, Вован, – сказал я. – У меня есть одно дело в городе. Буквально на пару часов.
– Да ты ебанись, какой город, нах! Нахуя?
– Надо мне, – твердо сказал я. – Потом расскажу все. Дождешься?
– Ну, ебать, лады, хуярь, – сказал Вован. – Но ежели к пяти утра не поспеешь, без тебя борт уйдет, нах.
– Договорились.
Вован, забрав свои баулы, попрощался с пацанами. Михеич уселся за руль. Машина двинулась в Петрозаводск. Сунув руку под новенькую куртку, я погладил рукоять револьвера. Да, я все делаю правильно.
Когда до города осталось пара километров, «девятка» тормознула. Я вытащил из рюкзака охапку денег и протянул Михеичу.
Тот усмехнулся:
– Да ладно, оставь себе, мы не бедствуем, Санек. Иди уж. И да, кстати, держи, может пригодиться, а то выбросить хотел…
Я изумленно уставился на «Осу». Та самая, что была у меня раньше! Ну что ж, отказываться грех.
Пожав руки бойцам, выпрыгнул из машины и уверенной хищной трусцой побежал к светящимся на горизонте пятиэтажкам.
Продолжение следует...