Серия: Переброды 05.20 | Почему люди избегают войн⁠⁠

by u/SpacePaladin15  | перевод, адаптация и озвучка моя: ArteDublin

Байем (первый захваченный землянами “Пожиратель”)

Эсминец выполнял роль приманки, заставляя человеческий флот перенапрягаться. Он приманивал к себе самые крупные и свирепые терранские линкоры и не давал им ввязаться в большую драку. Пока наши большие пушки избивали корабль Судного дня лазерным огнем и ракетами, они были легкой добычей для врага. Если эти парни не смогли пробить щиты эсминца, то ни один из наших кораблей не сможет. Я решил, что лучше всего будет прикрыть их и выиграть немного времени.

Я заметил, что враги сгрудились вокруг одного человеческого линкора - гиганта класса "Титан". Похоже, он получил серьезные повреждения, но все еще хромал в сторону планетарного убийцы. Возможно, они планировали бомбардировку в упор? Как бы то ни было, наши враги явно не хотели, чтобы он достиг цели, иначе они не стали бы отвлекать 15 кораблей на атаку одного-единственного.

Я взглянул на данные сенсоров нашего компьютера и обомлел. Показатели энергии с терранского линкора зашкаливали; казалось, что варп-двигатель дестабилизируется. Сначала я подумал, что вражеский снаряд попал в реактор, но компьютер обнаружил лишь незначительные повреждения этого отсека. Скорее, похоже, что люди отключили систему охлаждения, словно специально пытаясь вызвать квантовое расплавление.

"Что они делают? Их реактор сейчас выйдет из строя", - зашипел я.

Карл проверил свой собственный дисплей, затем усмехнулся: "Сукин сын. Они используют корабль как бомбу".

"Это самоубийство".

"Нет, это самопожертвование. Есть разница. Почему бы нам не помочь этим парням?"

Я приготовил кинетическое оружие без дальнейших комментариев; вряд ли сейчас было время размышлять о человеческой храбрости. Мы ринулись в бой, обстреливая врага с обратной стороны. Несколько кораблей переключили внимание на нас, дав нашим союзникам небольшую передышку. Первым их побуждением было уничтожить нас плазменными снарядами, но Карл подтянул нас на опасно близкое расстояние к их позициям. Любые выстрелы по нам были с риском попасть в их собственные корабли.

Не то чтобы это имело значение. У наших противников было высокоточное оружие, и они расправились бы с нами, не моргнув глазом. Когда две ракеты с антиматерией нацелились на нас, я приготовился к последней вспышке и надеялся, что мы сделали достаточно. В ослабленном состоянии наш корабль не сможет совершить маневр уклонения...

"Разверни последние мини-ракеты, Байем!" - рявкнул Карл.

Мои пальцы повиновались прежде, чем мозг обработал его просьбу. Если их первоначальное назначение - перехватчики, то, возможно, они смогут остановить летящие снаряды. Я с затаенным дыханием наблюдал за тем, как крошечные боеголовки по дуге проносятся сквозь пространство, оказываясь на пути ракет. Взрыв антиматерии произошёл, не достигнув нас, но я знал, что в следующий раз нам так не повезет.

Прежде чем они смогли снова навести нас на цель, наш корабль отвалил назад, заходя на очередной круг. Я чувствовал, как корабль вздрагивает при каждом повороте; в его нынешнем состоянии мы уже превысили пределы его возможностей. Панель предупредительных огней напоминала артефакт из области абстрактного искусства, с каждой секундой оживая все более и более красочными индикаторами.

Большинство вражеских кораблей вернуло своё внимание к линкору-самоубийце: они с лёгкостью отмахивались от атак терранских истребителей, пришедших на помощь союзнику. Однако один из их истребителей проследил за нашим движением и отделился от основной группы. Он мчался к нам на полной скорости, плазменное оружие было наготове. Я взял его на прицел, смирившись с новой перестрелкой. В данный момент речь шла скорее о том, чтобы забрать их с собой, а не о том, чтобы выжить.

Моё смирение с судьбой переросло в чистый ужас, когда я увидел хищную, безумную улыбку на лице Карла. Обычно у людей такое выражение было перед тем, как они совершали что-то абсолютно безумное.

"А давай-ка поиграем в Гастелло, а?" - прорычал он.

Из моего горла вырвался вопль, когда наш корабль выдал полное ускорение, и меня отбросило назад в кресло. Под моими ногами затрясся пол, и я заметил, что на колонке двигателя появились новые предупреждения. Что это за игра "Гастелло", о которой говорил человек? Я был совершенно уверен, что она мне не понравится, поскольку, похоже, в ней мы играем с нашими жизнями.

Мы свернули прямо на путь нашего противника, оказавшись в мгновениях от лобового столкновения. Любые связные мысли испарились, как только вражеский истребитель устремился на нас. Несмотря на нашу неминуемую гибель, Карл не делал никаких попыток затормозить или отвернуть. Мои инстинкты кричали, чтобы я бросился вперед, схватил колонку управления и направил нас прочь от опасности, но я не мог пошевелиться.

В самое последнее мгновение наш противник уклонился от прямого курса. Я выдохнул с облегчением, осознав, что слишком долго не дышал. Неудивительно, что у меня было такое легкое головокружение. Все мое тело дрожало, переполненное химическими веществами страха, которые судорожно прокачивались по моим венам.

Карл тем временем хлопал в ладоши, ухмыляясь от уха до уха: "Трусы! Не унывай, Байем, это они моргнули, а не мы".

Я помассировал виски и застонал: "Карл... Я не против смерти, но мы не должны активно поощрять ее".

"Глупости. Как говорят на Земле, я лучше уйду с грохотом, чем с хныканьем", - сказал он. "Наши друзья протаранят ублюдков уже максимум через секунд тридцать. Так что бьем по ним всем, что у нас есть!".

После нашей небольшой перестрелки путь к терранскому линкору был свободен. Мы пронеслись мимо нападавших, и я выпустил все имеющиеся у нас боеприпасы, даже те, которые, как я знал, не сработают. Ни одно из наших попаданий не нанесло серьезных повреждений, но, к счастью, подоспела помощь. Большинство оставшихся человеческих кораблей присоединились к самоубийственной миссии, защищая линкор любой ценой.

Я видел, как несколько из них бросились на линию огня, используя свои жалкие щиты. Другие таранили вражеские корабли, оттесняя их от линкора. Люди были непреклонны перед лицом смерти, их не останавливало то, что их союзники падали вокруг них. Когда их прижимали к стене, их жажда крови граничила с безумием.

Я израсходовал последние боеприпасы, наблюдая, как линкор преодолевает последний рубеж. Он уткнулся носом в борт эсминца, и этого удара оказалось достаточно, чтобы его дестабилизированный реактор ушёл за грань нормального существования. Результатом этого стало то, что во внутренности планетарного убийцы выплеснуло ошеломляющее количество энергии, и, к моему изумлению, он лопнул по швам.

Некогда неприкасаемый разрушитель распался на несколько кусков, которые начали сминаться сами собой. Наши сенсоры зафиксировали магнитные колебания, намекающие на то, что их собственный реактор выходит из-под контроля. Несколько напряженных мгновений он балансировал на грани порядка и разрушения, а затем превратился в лихорадочный хаос. Обломки могучего корабля слились в деформированное чудовище, свернувшееся, как бумажный шар.

Наша связь с треском ожила, поразив меня. То, что глушило наши передачи, должно быть, находилось на борту эсминца. Голос принадлежал тому же офицеру, который пытался остановить нас ранее: "Всем терранским кораблям приказано отступить. Покинуть систему, повторяю, покинуть систему. Любой ценой передайте сообщение на Землю".

Я был потрясен, услышав слово "отступление", переданное по каналу связи; я не был уверен, что это слово вообще существует в человеческом лексиконе.

Карл наклонился вперед, нахмурив лицо: "Сэр, а что с беженцами?"

"О, это вы!" - в тоне офицера слышалась смесь презрения и разочарования. "Вы выиграли для нас время. Сейчас мы отправляем транспорты. Успеем ли мы уйти в Варп до того, как нас собьют... я не знаю".

"Пожиратели настигнут вас в считанные секунды. Они повсюду. Вам нужен эскорт..."

"Мы, вероятно, умрем. Я знаю. Если ты останешься здесь, то тоже умрешь, красавчик".

Мой друг покачал головой и с разочарованным вздохом выключил радио. Он оглянулся на меня, в его взгляде читалось сочувствие. Несомненно, он знал о нехватке боеприпасов и повреждениях нашего корабля, но больше мы ничего не могли сделать. Мы сделали все, что могли. Любое разумное существо уйдет и будет жить, чтобы сражаться дальше.

"Он прав, Байем, - наконец заговорил Карл, - если бы я предположил, что это что-то изменит, я бы остался. Но с этим кораблем..."

Я попытался подавить чувство вины, затуманившее мой разум. В конце концов, было бы несправедливо просить Карла о бессмысленной смерти только потому, что на моей совести смерть сына. Но и ещё я знал, что, бросая свой народ, я отдаю себя чувству вины, которая теперь будет преследовать меня до конца жизни. Даже если в будущем люди победят, я останусь единственным выжившим представителем вымирающего вида.

"Конечно. Я знаю". Я был удивлен тем, насколько хриплым был мой тон, ровным и безэмоциональным. Это совсем не было похоже на мой обычный голос. "Тогда на Землю".

Мой друг поспешно ввел координаты, так как у нас не было ни минуты времени. Скопление вражеских кораблей приближалось к нашей позиции, окружая нас со всех сторон. Большинство наших уцелевших союзников уже успели удрать, и все, кто остался в живых, стали легкой добычей. Я надеялся, что наш варп-двигатель все еще работает, потому что если нет, то нас вот-вот разнесут в пыль.

Окружающее нас пространство замерцало, когда мы перешли в гиперпространство, и поле боя исчезло. Мой разум переключился на мысли о мести, в груди разгорался гнев. Кто-то или что-то должно было заплатить за то, что произошло сегодня.

...