С.Е.К.Т.а: теневые игры - 6 (2\2) финал⁠⁠

С.Е.К.Т.а: теневые игры - 6 (1\2) финал

Авессалом вздохнул и посмотрел на дырку в животе. Черное отверстие в его белых одеждах портило общий вид. Ему это явно не понравилось. Он посмотрел по очереди на каждого из нас. С состраданием.

А потом захохотал. И смех его меня оглушил. Обескуражил. Я видел, как затряслась рука Адама. Слева от меня Короед закрывал уши ладонями.

- И это всё? – спросил Авессалом, отсмеявшись. – Три инвалида, которых прислал Старик?

- Ты, бля… - начал Короед, вскидывая руку с пистолетом, но так и замер на мгновение, когда Авессалом вскочил со стула и переместился впритык к нему.

Мощным ударом в лицо Авессалом нокаутировал Яшу Короеда. Он полетел к стене. Выстрелил Адам. Мимо. Взмахнул дубинкой я, не понятно на что надеясь.

Но дубиной, похоже, ударили по мне. Нога Авессалома едва не сломала мне шею. На несколько секунд я потерял сознание, придя в себя уже на полу.

Булкин приближался к Горскому, качаясь из стороны в сторону. Ни одна пуля не попала в него. Он подошел к Адаму и сжал его руку вместе с пистолетом. Одно мгновение Адам, выпучив оставшийся глаз, смотрел изумленно на Авессалома.

Булкин и его ударил один раз. В грудь. Горский тихо охнул и сложился пополам.

Сейчас мне должен был явиться призрак бати и сказать: «Сынок, ты избранный! Всю жизнь ты готовился к этому мигу. Пробуди в себе и воспользуйся Силой, Люк!». Бля, что за бред! Не был мой батя джедаем. К сожалению. Да и я не Люк Скайуокер.

Лежать бы так себе спокойно и лежать. Голова словно набита ватой. Мощный удар у Булкина. А выглядит как одуванчик: только дунешь, весь облетит. Приехали? Последняя остановка? Да. Одно радует, что Книгу уничтожили.

Мелькнула смазанная тень и два тела покатились по полу. Мать его, да это Старик! Он что же, стоял и смотрел, чтобы выждать нужный момент?

Рыча, как два бешеных пса, эти двое катались, оказываясь каждый, то сверху, то снизу, и, кажется, пытались закусать друг друга до смерти. Вот наш шеф оказался сверху и принялся нежадно молотить кулаками по лицу Авессалома. Вся белая борода гуру забрызгалась кровью, но это только забавляло уёбка. Я видел, как он скалит зубы.

Старик прижал локтем Авессалома, мать его, Булкина и приставил пистолет к его виску. Бах-бах-бах! Голова гуру потеряла свою целостность. Но – чтоб меня! – гуру ещё был жив. Его разбитые губы шевелились.

Старик ударил его кулаком. Раз. Второй. Надеясь сбить заклинание, или что он там бормотал? Как этот упырь жив-то ещё? Нашего шефа явно стало знобить. Руки его затряслись. Он срочно перезаряжался.

Приставив пистолет к подбородку Авессалома, Старик выпустил всю обойму, разнеся лицо и череп Булкина в клочья. Только тогда тот затих.

Пол ощутимо вздрогнул. Заскрежетали стены. Что-то тоненько пищало, всверливаясь в мозг. Откуда-то послышался тяжелый рокот, словно разом вскипели адские котлы, наполненные лавой.

Старик спокойно поднялся на ноги и замер в ожидании. Видимо он знал, что будет дальше.

Я посмотрел по сторонам. Адам и Яков вяло шевелились на полу, приходя в себя. И то верно! Такой шум и мертвого разбудит!

Раздался зловещий треск, словно чьи-то гигантские руки рвали ткань. Но это рвалась сама ткань мироздания. В стене образовалась трещина, оттуда брызнул зеленый свет.

Из проема вышел самый настоящий монстр, сверкая жуткими глазами и скаля зубы. А вот и друг Авессалома! Демон, древний бог или проекция самого Булкина? Его учитель или повелитель, кто знает?

Тело покрылось липким потом. Как завороженный я смотрел на это нечто, сомневаясь в своем рассудке. Была хлипкая надежда, что я всё еще сплю у Старика дома после «посвящения», напившись самогонки. Но некая непередаваемая тонкая субстанция другого мира, живущего по иным законам, медленно, как ядовитый газ, вползала в помещение, перемешиваясь с нашим воздухом, меняя его свойства по законам диффузии. Эта же субстанция затрагивала и сознание, сдергивая внутренние покровы и даря возможность видеть, пусть издалека, что-то такое, запредельное, чему нет названия, но что ставит тебя на грань безумия. Никогда мой рассудок не быть столь стеклянно непрочным. Еще мгновение, и я бы закричал от ужаса.

Навстречу демону шагнул Старик. Они схватили друг друга за руки, сплетя пальцы и пытаясь перебороть противника. И всё это в абсолютной тишине. Все звуки пропали.

А потом тело Старика начало сиять. Оно наливалось силой, как сосуд, пока Старик сам не превратился в белую огненную статую. Запищал тонко демон, скаля клыки. Белый огонь переходил на его тело, заставляя страдать и дергаться. Хрустнули руки демона, отрываясь по локоть, когда тот рванулся назад в проём. Горя как факел, эта тварь исчезла в стене.

Хлоп! И реальность вернулась к своим прежним настройкам. Кирпичная стена снова стала кирпичной стеной. Я потерял сознание…

Очнулся я от того, что Старик немилосердно поливал меня водой из шланга. Вот же сука! Но я был рад. Рад, что жив. Рад был смыть с себя кровь и налипшее ощущение инородности недавних событий.

Фыркая и отползая прочь, я дал понять Старику, что с меня хватит. Он тут же переключился на парней. В благодарность его послали по матушке, а чуть позже и по батюшке.

- А демон?.. – начал я.

- Не было никакого демона, Кадмий! – жестко сказал Леонид. От Железного Старика в нем мало что осталось. Теперь это был простой человек, на плечах которого был виден весь груз прожитых лет. Предполагаю, что он потратил все свои силы. Если мне, конечно, и впрямь всё не приснилось, пока я был в отключке. – Забыли.

Мы приходили в себя, кряхтели и стонали.

Но пора было и честь знать. В гостях хорошо, а дома лучше.

*

Когда мы выбрались наружу, в Центре царил форменный балаган. Носились в полутьме ополоумевшие сектанты. Горели несколько зданий, разбрасывая искры и распространяя едкую вонь сожженного пластика. Красота!

Где-то вдали, от города слышались пожарные и полицейские сирены.

Старик потянул нас к стоянке.

- Уходим! Быстрее!

- А Даша? – спросил я, останавливаясь. – А Вика?

Леонид жестко сжал моё плечо и потянул за собой.

- Бегом! Времени мало. В машине расскажу.

Адам уже заводил мотор. Мы запрыгнули в салон, и Горский шустро рванул прочь от обломков «бессмертной» секты, выломав часть ограждения на въезде.

И лишь когда он повернул на проселочную дорогу, ведущую прочь от города, Леонид повернулся ко мне с переднего сиденья и жестко сказал:

- Давай без нервов, Кадмий! Я видел, как Дарья зашла в какой-то дом, и он вскоре взорвался. Возможно, она погибла.

- А Вика?!

- Бля, да не знаю я!

- Надо вернуться! – я задергался на сиденье и потянулся зачем-то к дверной ручке.

Старик извернулся и протянул ко мне руку, схватил за плечо.

- Не тупи! Если это так, ничего уже не сделать. Сам видел, как полыхает.

Я мгновенно обмяк.

- Не верю.

А Старик засмеялся хрипло.

- И правильно делаешь!

Пока мы ехали окружными дорогами к дому нашего шефа, Железного Старика, я хранил молчание. Пытался включить голову и чутьё. Смысл побывать на грани жизни и смерти, стать Ночным Странником, научиться переходить на Ночную сторону и черпать там энергию, и не иметь при этом бонусов? Не могла она просто так погибнуть! И точка.

В доме, пропахшем травами и деревом, мы уселись за стол. Леонид достал бутыль самогона и стаканы. Он едва передвигался, всё больше напоминая немощного пенсионера. Впрочем, как и мы.

- Пей! – подвинул он мне посуду, до краев полную морошковой эссенцией.

- Ты же сказал не пить больше?

- Я пошутил. Пей!

Трижды просить не потребовалось. Мы выпили. Первый раз для бодрости. Второй раз – за Севу. Третий – для обезболивания. И принялись обрабатывать раны.

Старик поведал нам о том, пока мы возились с бинтами и лекарствами, что с ним творилось до того, как он спустился к нам в подвал. Нехорошие мысли у меня заворочались в тот момент. Но мысли это просто мысли. А еще один момент я решил обсудить сразу же.

- Даша направила нас в подвал поздно. Ты знал?

- Я говорил, что Книга должна быть дописана. Иначе это стало бы чревато. Обряд должен был быть доведен до конца. И – да, сильно подозреваю, что у Даши был свой интерес. Всё выглядит, м-м-м, слишком уж гладко.

- Гладко? – переспросил Короед, хмурясь. Возможно, не одного меня мучили сомнения. Говорить ему было больно. Разорванную щеку прихватили нескольким стежками.

Адам цедил самогон как сок через трубочку и отстраненно смотрел одним глазом в окно. Вторая глазница была залеплена ватой и пластырем. Даша ему никто, а Сева был старым испытанным другом.

- Да, - ответил Старик, снова хватаясь за бутыль. – Поживем – увидим, как оно всё. Все не то, чем кажется.

- Так они живы?

Старик вздохнул и хитро на меня посмотрел, прищурив глаза.

- Даша оказалась очень изворотливой и умной женщиной. Не твоего полета птица, Аркаша…

- И, слава Богу, - не удержался я.

- Так что я не удивлюсь, - продолжил шеф, - если с ними всё в порядке. Как минимум, до тех пор, пока полиция не найдет их останки.

- Если найдут Дашины, сильно удивятся, - вставил Адам. – Ведь официально она и так мертва.

Короед бросил на меня взгляд и подмигнул, поморщившись от боли.

- Интересная женщина! Всё продумала.

Я вздохнул. Последнее время я стал часто вздыхать. Куда-то испарилась невыносимая легкость бытия. Оставался самогон. Чертова Лапкина! Всё не как у людей!

- Ждем новостей, - подвел итог Горский. – А я в больничку, парни. Как хотите.

Старик кивнул.

- Если что, я твоё алиби. Про глаз придумай что-нибудь. Хер его знает, на ветку спьяну напоролся. И вызови такси. Тачку не дам.

- Ладно.

Морошковую амброзию допивали втроем с Яшей и Стариком.

Спать я остался у Старика. В голове крутились обрывки недавних событий. В общем-то, всё было кончено. Авессалом и его «коллега» с иного мира мертвы, секта разгромлена, Книга уничтожена. Даша, скорее всего, снова подстроила свою смерть. Пора было возвращаться к своей жизни.

Приглашу завтра Светлану на прогулку. Только вдвоем. Может, даже за город съездим на пикник.

А от всей этой суеты я смертельно устал. Трудно сейчас  было осознать до конца, какое важное дело мы сделали.  Потеряв, правда, при этом верного товарища. Но – сделали.

Можно было спать спокойно…

***

Несколько месяцев спустя после известных событий.

Деревня Старое Болотино вымирала, напоминая чудом уцелевшее последнее гнилое яблоко на ветке. За границей крайнего дома начинался лес, некогда отодвинутый вдаль на сотни метров, чтобы освободить землю. Теперь же всё вокруг зарастало. Лишь несколько стариков упрямо цеплялась за свои хворые домишки и кое-как вспаханные грядки.

Сюда даже автолавка больше не ездила. Только почтальон тетя Света по доброте душевной проявляла инициативу, и когда пешком, а когда на мотоцикле с коляской, если позволяла погода, доставляла пенсионерам деньги и кое-какие продукты.

Поэтому все удивились, когда в Новом Болотино появился молодой парень, представившийся журналистом с областного центра. Он искал дом сумасшедшей старухи бабы Зои Коньковой. Бедняжка после того, как её сын утонул в болоте много лет назад, тронулась умом и бродила по лесам, общаясь, как она сама считала, с древними духами.

*

Когда баба Зоя обнаружила по весне странного поросенка, то вывод она сделала однозначный: лесные духи вернули ей это существо взамен сына. Старуха принялась выкармливать хрюшку с человеческими глазами, мыть и всячески обихаживать как родного.

Пару месяцев спустя, когда поросенок, названный Юрой и наряженный в одежду сына, однажды смотрел телевизор и жрал гречневую кашу, баба Зоя читала ему детские стихи. Выродку они нравились. И вот Юра неожиданно распахнул пасть, роняя ошметки мяса и хлеба, и зарычал голосом, до боли похожим на человеческий:

- Ба-ба! Зо-я! Дай пи-ть!

Старуху едва кондрашка не хватила. В тот же вечер она написала письмо в газету, решив поведать всему миру о таком чуде. Удивительно, но факт: молодой начинающий журналист Глеб Дружинин, как она узнала позднее, уцепился за репортаж, надеясь застать если и не чудо, то явно какие-то местные ожившие легенды – что уже само по себе немало.

Пока шло письмо, да пока недавний выпускник филфака собирался, времени прошло едва ли не с месяц. А за этот срок многое изменилось. Ведь быстро растущего поросенка нужно было чем-то кормить.

*

Зоя Конькова, страшная как бактериологическое оружие, встретила дорогого гостя широкой улыбкой и проводила в дом. Там Глеб Дружинин и увидел здоровенного уродливого поросенка в детской рубашке. Хрюшка уставился своими пронзительными глазищами на изумленного журналиста и осклабился.

- Ну, здо-ров, го-сть! – прохрюкал Юра. – Вы-пей ча-ю!

Отказаться было неудобно. И что, что на вкус как помои? Откуда у бедной старухи элитный цейлонский? Зато пироги с мясом! Вкуснючие!

После чая Глеба поклонило в сон. Он жалел, что не успел как следует расспросить старуху. Репортаж и впрямь тянул на премию. Надо бы не забыть снять видео, а то и вовсе пригласить Юру на телевидение!

Очнулся он голый, прикованный в подполе к деревянной стойке. Светила тусклая лампочка, освещая кирпичные крошащиеся стены и немногочисленные заготовки на полках. Рядом валялся ржавый таз в каких-то подозрительных потеках. Стояла изрубленная колода.  Только сейчас он увидел под гнилой соломой пятна засохшей крови.

Вниз спустилась бабка вместе с неуклюжим Юрой. В руке Зои тускло сверкнул топор, заставив журналиста нервничать и трястись мелкой дрожью.

- Что вам надо? – не выдержав, фальцетом запищал Дружинин. - Меня будут искать!

Поросенок важно кивнул.

- Бу-дут! Но! К то-му вре-ме-ни я те-бя съем! Тво-йй моз-г да-ст мне зна-ний! А мя-со – си-лу! Ба-ба, ру-би! – прохрюкал зловещий выродок.

Из-под Дружинина потекла моча, а сам он задергался в путах. Бабка с Юрой засмеялись. Не он первый тут обгадился и умолял о пощаде, понял Глеб.

Через неделю они покинут мертвую  деревню и поедут в город, воспользовавшись деньгами Дружинина. У Юры были большие планы на жизнь. И он это заслужил.

Эпилог

Прокурор Егор Линьков повесил трубку и улыбнулся. Время шло, а его любовь к Алисе Еремеевой не угасала. Он послал воздушный поцелуй её фотографии на заставке телефона.

Злые языки говорили, что его любовь сильно подогревает помощь тестя, большой шишки в прокуратуре, Ивана Никифоровича Еремеева, и позволяет зятю уверенно продвигаться по карьерной лестнице. Что ж, в этом была лишь доля правды.

Егор знал, что обладает непомерными амбициями, но свой путь по службе проделал честно, заслужив уважение коллег трудолюбием и преданностью делу. От помощи, само собой, он не отказывался. Просто спокойно брал своё и не прыгал выше головы, проявляя завидное здравомыслие. Со временем он планировал так же уверенно войти в политику и бизнес, постепенно обрастая необходимыми связями.

Помощь Ивана Никифоровича пригодилась ему, когда возникло дело о секте – «Церкви Бессмертных братьев и сестер». Дело громкое. Так что, мало кто удивился, когда папки с материалами легли на стол Линькова. После пожара и перестрелки в загородном центре этой мутной организации, о которой в своё время была в таком восторге его жена Алиса, прибывшие пожарные и полиция обнаружили немало тел, чьё происхождение объяснить сектанты затруднились. По дороге также пропало несколько трупов, что и вовсе безмерно удивляло во всей этой катавасии. Сектанты постарались? К «бессмертным» у прокуратуры и без того накопилось множество неудобных вопросов. И теперь обезглавленной организации придется отвечать за десятки пропавших людей, равно как и за многие другие преступления. Желающих покрывать Авессалома больше не было.

Что уж говорить про найденных мертвых уродцев в подвалах Центра! От такого не отмажут никакие адвокаты. И если сам Булкин с его адептами либо пропали, либо найдены мертвыми, то пойманная едва ли не в полном составе администрация «Церкви Бессмертных» ответит за всё и всех.

В общем, чего уж там: улик хватало, материалов предостаточно. Но…

Но ещё Егор привык доверять своей интуиции. Именно поэтому попросил (в обход основных протоколов) дежурного техника прогнать снятые жесткие диски, проходящие по делу секты, через знакомых хакеров. На винчестерах вся информация оказалась стерта, тут уж «бессмертные» успели подсуетиться. Стандартные программы по восстановлению данных вернули, увы, всего-то около 70 % файлов, включая так нужные финансовые отчеты и кое-какие компрометирующие фотографии с видео, от которых шевелились волосы.

«Долго жить будет», - подумал Егор, услышав звонок и взглянув на дисплей. Звонил как раз Антоха, тот самый специалист по компам.

- Ну, что, с тебя бутылка! – радостно воскликнул компьютерщик. – Даже две! Получилось у ребят еще нарыть кое-что.

- Да хоть пять! – ответил Егор приятелю, с которым дружили семьями. – Только чтобы всё чисто, без утечек. Да?

- Обижаешь, прокурор! – засопел в трубку Антон. – Носитель я тебе скоро закину лично. Ни у кого никаких следов не осталось, это я обещаю. Сам лично над плечом сидел. Да там и хуйня, если честно, какая-то: фото каких-то кож с надписями. Долбаные сектанты! Очень похоже, что на спинах девчонок что-то вырезали. Если так, это легко использовать в обвинении.

Егор хмыкнул. Это объясняло останки нескольких десятков девушек, найденных в нескольких общих захоронениях на территории Центра.

- Не так всё просто, - сказал он. – Но всё равно спасибо! Жду, в общем.

И уже через полчаса Линьков с омерзением и не вполне здоровым интересом рассматривал фотографии. Да, снимали обнаженные спины девушек, только слепой бы этого не понял. Каждую спину покрывали ряды странных черточек, нанесенные острым предметом, напоминающие какое-то древнее письмо. Очень знакомое письмо!

Конечно! Трудно не узнать вавилонскую клинопись. Он видел такую же не раз и не два у своего однокашника дома.  Отец приятеля, видный профессор, любил похвастаться своей работой, и даже что-то им читал, с ходу переводя шумерские записи на глиняных табличках.

Егор закурил и откинулся на спинку стула, глядя застывшим взглядом в окно, где теплый летний ветер трепал кроны лип.

Решение пришло быстро. Оно даже не зависело полностью от его рассудка, это было как некое озарение свыше.

Линьков знал точно, что эти фотографии никогда не будут приобщены к делу. С Тохой он договорится, не проблема.

Дым струился по кабинету. По спине прокурора пробежала сладостная дрожь предчувствия. Кое-что начало складываться. Кое-что из того, чем на самом деле занимался Авессалом, так тщательно прячась в тени, - контуры некоего знания, не доступного простому человеку…

Ведь слухи-то ходили! Не просто так серьезные люди выздоравливали от тяжелых болезней и покрывали секту.

Кровавые штрихи силы, могущества и власти! Рука с сигаретой задрожала, роняя пепел на мундир. Вот оно новое начало! Только на этот раз в руках умного и расчетливого игрока, которому не привыкать делать ходы из тени вместо того, чтобы как Авессалом тратить время на нелепое показушничество и игру в бога и чудотворца.

Книга в руках достойного.

По-настоящему достойного человека, способного совершить немало добрых дел!  Само собой, не забыв при этом и о себе.

Конец.

С.Е.К.Т.а: теневые игры - 0