Самый лучший дом (ч.1)⁠⁠

Популярность блогера Антона Архиреева, специализирующегося на расследовании городских тайн и легенд, медленно, но неумолимо падала. Он и сам понимал, что за последний год качество его контента существенно упало, и уведомления о выходе новых роликов на его канале уже не заставляли пользователей бросать все свои дела, чтобы прильнуть к экрану своего гаджета. С одной стороны, дело было в том, что он уже объездил все имеющиеся в округе загадочные для обывателя места, с которыми были связаны те или иные тайны, и теперь испытывал кризис идей, а с другой – он банально потерял интерес к своему делу. Ведь, в конце концов, все эти страшные легенды про призраков и чудовищ оказывались пшиком.

Последней каплей, заставившей Антона сильно задуматься о смене если не профессии, то как минимум, вектора своего творчества, стала история с имевшей дефекты гортани коровой, каким-то образом сбежавшей с молочной фермы и знатно напугавшей группу студентов, решивших пойти в поход по уральским лесам: туманной ночью она долго бродила возле их лагеря, при мычании издавая звук, похожий на детский плач. Разоблачив «чудище с детским голосом», Антон с досады чуть было не удалил весь отснятый материал, лишь в последний момент решив выложить ролик практически без монтажа.

И вот, в тот момент, когда он уже был готов открыть интернет не для поиска очередной идеи для канала, а для поиска вакансии в офисе, ему на электронную почту вдруг написал один из преданных фанатов, с просьбой проверить дом на окраине Исетска.

«Есть один дом, одиноко стоящий в самом конце Ремесленной улицы, возле которого я повадился одно время гулять с собакой. Снаружи он не выглядит особенно жутким или заброшенным, но есть кое-что загадочное, связанное с ним: на протяжении двух последних дней я начал замечать, как в одной из квартир на пятом этаже стоит фигура мужчины, при виде меня начиная зажигать и гасить свет. Поначалу я не придал этому внимания, однако вскоре мне пришла мысль, что это может быть какой-то сигнал; оказалось, что незнакомец подает сигнал SOS, будто бы прося о помощи.

Но дальше еще загадочнее: когда я попал внутрь этого дома и обратился в ту квартиру, то хриплый мужской голос, ответил, что никакая помощь ему не требуется, а свет он включает из-за навязчивого расстройства. Я уже собрался было уходить, как он вдруг начал приглашать меня поселиться в одной из пустующих квартир за какие-то копейки, едва ли не захлебываясь от восторженных описаний жизни в этом доме, хотя я бы не сказал, что это дом мечты: на пятом этаже стены были покрыты какой-то мерзкой, кашеобразной слизью. В тот момент мне стало жутко, и я бросился прочь, услышав позади себя, как безумец начал открывать дверь, то ли для того, чтобы продолжить петь дифирамбы этому чертовому дому, то ли для того, чтобы поселить меня там насильно.

Когда я уже почти выбежал на улицу, возле подъездной двери дорогу мне попыталась перегородить одетая в тряпье бабка, без каких-либо предисловий начавшая говорить все то же самое, что и говорил мне тот невротический любитель морзянки, словно они проигрывали одну и ту же запись.

Может быть, тебе стоит обратить внимание на эту историю?».

-Интересно, - сказал сам себе Антон. -Но если и это окажется какой-нибудь ерундой, то я тут же удалю канал!

***

Типичный пятиэтажный дом из панельных блоков, одиноко стоявший в тупике Ремесленной улицы в окружении ржавых гаражей и развалин брошенных частных домов, ничем особенно не отличался от своих собратьев, в великом множестве понастроенных по всему городу. Скорее наоборот - внешне он выглядел даже менее мрачно, чем какая-нибудь затерянная в трущобах рабочего района «хрущевка», потемневшая от старости. При виде столь безобидной наружности объекта своего исследования, не сулящей ничего загадочного и ужасного, Архиреев упал духом и готов было сесть обратно в машину, чтобы убраться прочь, однако все же пересилил раздражение, направившись к единственному входу, расположенному прямо посередине дома.

Внутри взору Антона представились убегавшие в противоположные стороны длинные коридоры, выкрашенные в «казенный» зеленый цвет стены и множество дверей, ведущих в небольшие, судя по всему, квартирки.

— Это бывшее общежитие, - произнес вежливый голос от лестничного пролета. -Но не нужно думать, что бурное прошлое оставило след на нашем прекрасном доме – он прекрасно обслуживается и лишь становится лучше день ото дня.

-Я так и понял, - пробормотал блогер, рассматривая интеллигентного вида мужчину, одетого в выглаженные черные брюки со стрелками и белую рубашку. -Это с вами, должно быть, я разговаривал по телефону.

-Верно, - кивнул мужчина. -Николай, к вашим услугам. Я здесь вроде управдома – присматриваю за порядком и помогаю новым жильцам освоиться. Итак, вы хотели бы посмотреть ту «однушку» с мебелью из тика, верно?

-Да, все так. Скажите, цена указана верная, или это маркетинговый ход? Ведь две тысячи рублей за жилье с такой роскошной обстановкой… это выглядит подозрительно, - как можно более невинно спросил Антон.

-Цена верная, - улыбнулся Николай. -А столь низкая она по той причине, что наши жильцы помогают, в свою очередь, дому жить. Впрочем, вы все узнаете позже. Кстати, может быть вам посмотреть двухкомнатную квартиру? Возможно, ваша семья захочет переехать сюда?

-С чего вы взяли, что у меня есть семья? – нахмурился блогер. -Я холост.

-Ох, прошу прощения! Меня ввело в заблуждение ваше кольцо на правой руке, похожее на обручальное… В любом случае, я для начала покажу вам более просторный вариант, нежели приглянувшийся вам – в вашем возрасте семьей обзаводятся в мгновение ока!

«Управдом» начал подниматься по лестнице, жестом позвав за собой растерянного Антона, мельком взглянувшего на свою руку, где не было никакого кольца вот уже полгода.

-Итак, у нас есть несколько правил, обязательных для всех жильцов, - говорил Николай, пока они с Антоном поднимались на четвертый этаж, после чего долго шли в самый конец левого коридора. -Первое – о Доме можно отзываться только хорошо. Второе – на жизнь в Доме нельзя никому жаловаться. Третье – запрещено фотографировать или снимать видео внутри Дома и делиться материалом с кем бы то ни было. Четвертое – ни в коем случае не пытаться проникнуть в подвал.

Они остановились возле деревянной двери, и Николай начал искать подходящий ключ в увесистой связке, выуженной из кармана брюк. В тот момент, когда он наконец нашел ключ, в нескольких метрах от них о стену громыхнула распахнутая со всей силы дверь в соседнюю квартиру, заставив Антона от неожиданности чуть ли не подпрыгнуть на месте. Из квартиры, где кто-то громко говорил, вывалилась худенькая девушка в бежевой пижаме, тут же вскочив на пол и начав сильно размахивать руками в стороны, словно отгоняя видимые лишь ей сущности.

-А сегодня в гостях у нас очередная героиня, до сих пор не понявшая, что сопротивление бесполезно! Встречайте – Елизавета Васильева! – доносились странные фразы из квартиры девушки, которую в этот момент начало болтать из стороны в сторону, то и дело ударяя о противоположные стены.

Антон ринулся было на помощь бедняге, однако дорогу ему преградил «управдом»:

-Пятое правило – не приближаться к другим жильцам, когда видите нечто подобное. У Лизы необычная форма эпилепсии, но сейчас приступ пройдет, - стоило ему это произнести, как девушка резко замерла, а затем, как ни в чем не бывало, направилась по коридору в сторону лестницы.

Николай подошел к квартире девушки и аккуратно запер дверь на ключ.

-Прошу прощения, такое иногда с ней бывает. Есть еще несколько жильцов с подобными болезнями, поэтому когда увидите чей-то приступ – не переживайте, он пройдет сам.

-Кто это говорил там, в квартире? – спросил ошеломленный увиденной картиной Антон. -Почему он не пришел ей на помощь?

-Потому что это самый обычный телевизор, - засмеялся Николай. -Есть у Лизы привычка слушать на полную катушку довольно странные передачи.

Антон медленно кивнул, будто удовлетворившись объяснением, а сам подумал, что этот дом, судя по всему, будет первым по-настоящему загадочным местом в его блогерской карьере.

-Скажите, - нервно сглотнул он, - а с чем связано существование столь странных правил? Будто у вас здесь какая-то… секта? – вдруг догадался Архиреев.

-Вы правы, у нас здесь секта, - продолжая улыбаться, Николай распахнул дверь перед новым жильцом, приглашая войти внутрь квартиры, - секта счастливых жильцов! А вообще, - разом посерьезнел он, -счастливы люди не там, где идеальные условия, а где все довольны имеющимся. Думаю, уже в скором времени вы поймете целесообразность наших Правил. И в конце концов, - добавил управдом, - вас же никто не заставляет тут оставаться, не так ли?

***

-Не забывайте следить за новыми выпусками – уверен, нас ждет еще много чего интересного и пугающего! – с этими словами Антон остановил видеосъемку на телефоне.  

Монтируя ролик для загрузки в Сеть, связь с которой его гаджет с трудом нащупывал в этом полном странных жителей доме, Архиреев понял, что впервые ничего не приукрасил и не приврал в попытке сгустить краски вокруг исследуемого им объекта, а наоборот – кое-что утаил. Конечно, он рассказал про выдуманные безумным «управдомом» запреты и правила, в деталях описал инцидент с живущей по соседству девушкой и показал обстановку своей однокомнатной квартиры, похожей на типичную холостяцкую берлогу с односпальной кроватью и минимумом предметов мебели, но не упомянул две вещи.

Во-первых, он не поведал своим зрителям того, что ответил Николай в ответ на его осторожный вопрос о последствиях для жильца, в случае нарушения им правил.

«Жить станет… труднее» - многозначительно произнес мужчина, буравя Архиреева взглядом серых глаз.

А во-вторых, он не только не упомянул, но и старался даже не думать о том, что ощутил, когда Николай протянул ему для подписи договор аренды после того, как показал квартиру. Сам договор не представлял из себя ничего особенного – по крайней мере, ничего неординарного Антон в нем не заметил, бегло пробежав глазами по тексту от начала и до конца, - однако в тот момент, когда он решил было не связываться с этим местом и уйти прочь, вдруг включился висящий на стене напротив кровати телевизор и загремел на всю гостиную:

«Подпиши! Подпиши! Подпиши!».

«Вы на пульт наступили» - невозмутимо сказал Николай, не обращая внимания на рекламный ролик, настойчиво советующий подписать договор с юристом, «способным аннулировать все кредитные договоры».

Архиреев глянул себе под ноги и увидел под правой ступней тонкий пульт от телевизора, на который до той поры совсем не обращал внимания, пребывая в смятенных чувствах. Он поднял пульт, выключил телевизор, а затем, поддавшись порыву неясной природы, одним движением схватил договор и поставил подпись заботливо протянутой Николаем шариковой ручкой.

За окном стемнело, когда ролик наконец загрузился на видеохостинг. Спустя полчаса, когда канал начал трещать от наплыва зрителей, Антон без отслеживающих статистику специальных сервисов (которыми обычно активно пользовался) понял, что выпуск о «Самом лучшем доме» имеет оглушительный успех, невиданный им прежде, даже в самые лучшие для канала времена. Воодушевленный, он решил не возвращаться домой к жене и ребенку, а переночевать в этом странном месте, попробовав снять что-нибудь интересное.

Долго думать над темой для следующего выпуска не пришлось: Архиреев решил попытать удачу и попробовать застать ту несчастную девушку, страдавшую, со слов Николая, неким недугом.  

Запустив на телефоне прямую видеотрансляцию, он вышел в коридор, стены которого в тусклом свете редких ламп приобрели мрачный болотный оттенок, после чего подошел к соседской двери и тихо постучал. Не дождавшись ответа, Антон занес было руку для того, чтобы постучаться еще раз, как совсем рядом раздался незнакомый голос молодого мужчины:

-Ее нет дома.

Растерянный блогер, не слышавший шагов незаметно приблизившегося незнакомца, резко развернулся, направив камеру телефона на молодого мужчину лет двадцати пяти, одетого в синие джинсы и зеленую футболку. Лицо с широкими скулами, узкими губами и глубоко посаженными глазами, вперившимися в Антона стеклянным взглядом, показалось ему знакомым, хоть он и никак не мог вспомнить, где видел этого человека.

-Хорошо, - пробормотал Архиреев, почувствовавший себя неуютно под этим пристальным пронизывающим взглядом, словно пытающимся прочитать его намерения. -Зайду в другой раз.

Он быстро пошел по направлению к лестнице и уже собирался было спуститься на один пролет вниз, чтобы как можно быстрее оказаться подальше от незнакомца с леденящим кожу взглядом, как вдруг вспомнил, где мог видеть этого человека раньше. Открыв на телефоне электронную почту, Антон пролистал поток бессмысленных, по большей части, сообщений, найдя то самое, где ему предлагалось посетить дом, жильцом которого он совсем недавно стал. Увеличив аватарку отправителя настолько, насколько это было возможно, он тут же понял, почему лицо загадочного соседа показалось ему знакомым – если не считать остекленевшего, словно загипнотизированного взгляда, оно ничем не отличалось от лица, изображенного на фотографии отправителя.

Взбежав обратно на четвертый этаж, Антон застал своего преданного подписчика и, по совместительству, теперь еще и соседа, на том же месте, где несколько минут назад между ними произошел краткий диалог – молодой человек с потухшим взглядом выглядел так, будто некто, управлявший извне его волей, внезапно оставил его, переключившись на более важные дела.

-Это ведь ты мне посоветовал сюда приехать, ведь так? Эй! – начав терять терпение при виде бессмысленно озирающегося мужчины, Антон схватил его за локоть и резко встряхнул. -Я тот блогер, Антон Архиреев!

-Кто? Ах, да, советовал, - медленно произнес молодой человек, выглядевший так, словно только что очнулся от крепкого сна. -Но я бы, наверное, хотел бы предупредить, что этот дом медленно берет под контроль… - он что-то неразборчиво зашептал.  

-Что? Говори!

-Этот дом – самый лучший в мире! – неожиданно твердо заявил подписчик Архиреева.

-Ну тебя! – Антон с трудом сдержался, чтобы не оттолкнуть соседа, взгляд которого вновь стал таким же стеклянным, что был у него прежде, во время первой встречи.

Решив выйти на улицу подышать свежим воздухом, подальше от странного дома и его не менее странных жителей, Антон спустился на первый этаж, по пути взглянув на темневшую под лестницей дверь, ведущую, судя по всему, в подвальные помещения; на ступенях, сбегавших к хлипкой на вид деревянной двери, лежала какая-то тряпка. Приглядевшись к обрывку светлой ткани, Архиреев отметил, что цветом она походит на бежевую пижаму Елизаветы Васильевой, словно девушка в какой-то момент то ли случайно, то ли намеренно оторвала манжету по пути в подвал, в который, в соответствии с безумными правилами, установленными не менее безумным «управдомом», было строго запрещено спускаться. В тот момент, когда блогер навел камеру на таинственную «запретную зону», из-за слегка приоткрывшейся, словно от дуновения ветра, двери, вдруг раздался утробный лязгающий гул, размеренное звучание которого на мгновение заглушил пронзительный женский вопль, оборвавшийся столь же резко, как и возник.  

-Показалось, наверняка показалось, - пробормотал Антон, пожелавший как можно скорее оказаться подальше от этого места, вызвавшего всплеск активности у него на канале. -Может быть какая-нибудь труба от ветра резонирует или еще что в таком роде, - он продолжал говорить сам с собой, в глубине души надеясь, что слабые аргументы, прозвучав вслух, смогут заглушить противный голос совести, требовавшей как можно скорее проверить подвал.

-Впрочем, вызову, на всякий случай, полицию.

С этими словами Антон вышел на улицу, и уже собирался было прервать трансляцию для того, чтобы позвонить в дежурную часть ближайшего ОВД, как вдруг увидел, что некий анонимный пользователь отправил ему донат с сообщением:

«Проверь подвал сам и скину в три раза больше».

Даже первоначальная сумма была чрезвычайно внушительной – настолько, что перекрывала треть прошлогоднего годового дохода Антона. Постояв несколько минут в нерешительности, разглядывая совершенно прозаичный пейзаж городских задворок с будто бы пережившими авиационную бомбардировку дорогами и полными собачьих испражнений подобиями газонов, он развернулся и пошагал обратно - на улице все произошедшие в «самом лучшем доме» события казались уже не столько пугающе иррациональными, сколько смехотворно каламбурными, поэтому обещанная награда однозначно стоила того, чтобы вернуться назад.

Была, правда, одна вещь, заставившая Антона сильно замедлить шаг и поколебаться в своей решимости: дом будто бы стал выше. Конечно, Архиреев не пересчитывал этажи один за другим, когда впервые оказался в тупике Ремесленной улицы, но все это время был уверен, что дом имеет пять этажей, а не шесть, как видел теперь. Тем не менее, от идеи «послушать резонирующие трубы» (как он настойчиво называл про себя поход в подвал) за сумму с шестью нолями он не отказался, поэтому закрепив на груди телефон с включенной камерой, направился внутрь.

«Видать, чересчур впечатлительным я стал. Глядишь, скоро точно так же, как и герои моих сюжетов, в брачном зове выпи буду слышать вопль нечистой силы…».

Дверь в подвал все также была приоткрыта, однако теперь из-за нее не доносилось ни звука. В слабом свете редких ламп, Антон спустился по лестнице вниз и оказался в начале уходящего вдаль длинного коридора, большая часть свободного пространства которого была занята множеством труб различного диаметра, буквально увивавшими потолок и стены. Пробираясь сквозь это нагромождение коммуникаций, Антон то и дело отмечал работу нерадивых сотрудников коммунальной службы, решивших сэкономить на нормальном гидроизоляционном материале и использовавших вместо него обычные предметы одежды. Проходя под очередной аркой из труб, обмотанных чьими-то футболками и джинсами, он почувствовал, как ему на лоб попала увесистая капля, упавшая с переполненного влагой тряпья.

Архирееву казалось, что он идет уже вечность по этому мрачному бесконечному коридору, уходившему будто бы далеко за пределы дома, однако взглянув на часы, к огромному удивлению обнаружил, что прошла всего минута с того момента, как он открыл ведущую в подвал дверь. Впрочем, за обещанный гонорар он продолжал бы идти даже в том случае, если бы подвал проходил под всем городом.

Наконец впереди показалось широкое помещение, в дальнем конце которого высилась темная громада устройства неясного назначения, похожая на плод фантазии кровожадного инженера, мечтавшего стать дантистом: отдаленно напоминающий стоматологическое кресло ленточный конвейер, имевший в нижней части подставку для ног несчастного «пациента», верхним концом уходил в пасть цилиндрообразного станка, ощеренного множеством зубьев и пил, застывших будто бы в немой ухмылке при виде человека. От станка отходило несколько толстых труб, в дальнейшем делясь на более мелкие и распространяясь по поверхностям подвала в замысловатом порядке сложной конструкции.

-Что еще за чертовщина? – прошептал изумленный Антон, прежде не видевший ничего подобного, несмотря на свою «специализацию» на неизведанных и таинственных фактах.

Стараясь запечатлеть махину получше, он обошел ее по дуге, при этом стараясь не подходить слишком близко. Было ощущение, что ее совсем недавно кто-то помыл: на корпусе не было видно ни пылинки, а стальная «челюсть» отблескивала в электрическом свете. Догадка Антона подтвердилась, когда он увидел ведро возле задней стенки загадочного станка, где лежала тряпка, чересчур похожая на бежевую пижаму виденной им несколько часов назад девушки с, якобы, эпилептическим припадком.

-Здесь творится что-то неладное; хоть девушку я не нашел, но все указывает на то, что она сюда спускалась, - начал записывать Антон, сняв телефон с груди и включив фронтальную камеру. -В любом случае, ваше пожелание спуститься сюда я выполнил, а дальше уже пусть разбираются компетентные… Черт! – несколько упавших на лоб увесистых капель с одной из протекающих труб на потолке заставили Антона вздрогнуть от неожиданности.

Отойдя в сторону, он посмотрел наверх: подтекающая труба была перевязана белой рубашкой, по которой растекалось темно-бурое пятно от сочившейся из трубы жидкости, грозившей вот-вот начать литься с потолка тонким ручейком. Вытерев лоб рукой, Антон перевел взгляд на ладонь и увидел, что она запачкана кровью. В этот момент и без того слабый свет подвального освещения замигал, будто бы от перепадов энергии; вслед за этим раздался утробный гул приходящих в движение механизмов, сопровождаемый лязгом зашевелившихся стальных зубьев станка, словно почуявшего близкую добычу.

«Я голоден» - прозвучал в голове Архиреева слабый, но настойчивый чужой голос.

Антон бросился прочь, стараясь убраться как можно дальше от этого проклятого места и ужасного голоса, заставлявшего мозг разрываться от боли. Всплеск адреналина позволял ему нестись по узкому коридору, не врезаясь ежесекундно в лианы коммуникаций, даже несмотря на то и дело мигающее освещение. Обратный путь показался Антону в разы короче, чем вначале – довольно быстро он оказался у подножия лестницы, ведущей наружу.

«Но ты придешь чуть позже» - прозвучало ему вслед; но теперь грубый, режущий слух голос раздался не в его голове, а откуда-то из глубин подвала «самого лучшего дома».

Взлетев по лестнице, Антон рванул было к входным дверям, однако к своему изумлению обнаружил вместо них голую стену, выкрашенную в зеленый цвет. Он был уверен, что выход из подвала был лишь один – длинный коридор, оканчивающийся «голодным» станком, нигде не ответвлялся в сторону; таким образом, заблудиться и выйти где-то в другом месте, кроме как напротив ведущей на улицу двери, Антон не мог. И тем не менее, это было так.

В тот момент, когда он лихорадочно соображал, куда ему пойти дальше, стены будто бы начали едва заметно вибрировать, издавая слабый гул; спустя несколько мгновений блогер начал различать в этом бетонном пении отдельные слова.

«Навсегда».

«Станешь».

«Частью».

Не помня себя от ужаса, он побежал на второй этаж, намереваясь открыть окно и выпрыгнуть на подъездный козырек, однако вместо окна, в существовании которого он мог поклясться, ему вновь предстала стена, словно весь дом теперь представлял собой единый монолит без окон и дверей. Будучи готовым спрыгнуть уже и с довольно высокой высоты третьего этажа, лишь бы побыстрее оказаться подальше от этого места, Архиреев преодолел еще один лестничный пролет только для того, чтобы запаниковать еще больше.

-Что, галлюцинации измучали? – спросил кто-то хриплым голосом позади лихорадочно ощупывавшего стену Антона, чудом сумевшего подавить истошный вопль.

Резко развернувшись, Антон был уже готов наброситься на очередного безумного жителя «лучшего дома» и заставить его показать выход наружу, пусть для этого даже и пришлось бы применить силу, но вместо очередного «зомби» со стеклянным взглядом, блогер увидел самого обычного бродягу, тащившегося куда-то по коридору со своим небогатым скарбом в виде пакета из «Пятерочки», набитого грязным тряпьем.

-Я тут иногда ночую на чердаке, дак такого насмотришься, когда очередной выброс газа случается.

-Выброс газа?

-Да, тут где-то периодически травит газовая труба, отчего могут случаться галлюцинации, - пояснил бродяга. -Первые разы может быть страшновато, а потом ничего – уже и определенное удовольствие начинаешь получать. Главное, переждать сию фантасмагорию где-нибудь в безопасном месте, а потом можно отправляться по своим делам.

-Ах, вот оно что!

Антона охватило такое чувство теплоты по отношению к этому бродяге, объяснившему причину творившихся последнего часа ужасов, что он готов был его обнять и расцеловать, но, заметив обилие насекомых, ползающих по рваной одежде, решил все же не поддаваться порыву чувств, решив ограничиться рукопожатием. Он протянул было руку, стараясь не выказывать признаков брезгливости, однако вид ладони, выпростанной из грязного рукава того, что когда-то было осенним пальто, заставил Антона притвориться, будто он всего лишь хотел отряхнуть свои запылившиеся во время подвальных похождений джинсы.

Не в силах оторвать взгляда от похожих на пиявок мерзких черных червей, усеивавших заскорузлую кожу бродяги, Антон постарался внушить себе, что это все лишь плод воображения отравленного газом мозга.

-Ну, я пойду, - быстро сказал он и направился на верхний этаж, решив добраться до своей квартиры и переждать там «фантасмагорию».

На последней ступеньке он обернулся, чтобы последний раз взглянуть на единственного нормального (по крайней мере, не несущего чушь про «самый лучший дом») обитателя этого места, и тут же сильно пожалел об этом: на том месте, где мгновение назад стоял бродяга, теперь был лишь прислоненный к стене пакет из «Пятерочки» и игравшие роль незатейливой одежды лохмотья, из-под которых в огромном количестве медленно выползали жирные черные черви, неспешно направляясь к лестнице вслед за Архиреевым.

«Глюк, просто глюк!» - повторял Антон незатейливую мантру до тех пор, пока не оказался в своей квартире, выглядевшей абсолютно так же, как и в первый раз.

Продолжение