Раньше верить мы умели, а сейчас - нет?⁠⁠

Романы, в котором главной темой является эпидемия и болезнь, вызывают небеспричинную тревогу — это факт.

Тем более, когда речь идет о смертельном ВИЧ в эпоху, когда об этом заболевании никто не знал, о способах распространения тоже, а как лечить узнают только десятилетия спустя.

1985 год, молодые люди живут своей жизнью, и не подозревают, что в мире началась пандемия, которая, к слову, до сих пор не закончилась — ВИЧ по-прежнему уверенным шагом идет по планете и уносит миллионы жизней.

Героям книги (да, они геи, если кто еще не понял), придется столкнуться не только с самой болезнью, и увидеть, как погибают их любимые и друзья, но еще и воплотить то, что сейчас называется «развалом коммьюнити», когда в обществе происходит странная вещь — люди вдруг делятся на тех, кто заболел и тех, кто заболеть никак не может, потому что он «не такой».

Напоминает ситуацию с ковидом, да? Есть «защищенные от природы», есть «вакцинированные», есть те, кто «никуда не ходит», и есть те, кому досталось. При этом, все в равных условиях, но мало кто честно признается себе в этом. Это признание помогло бы всем в 1985-м, поможет и сейчас.

Роман простоват, если честно. Линия 1985-го разнообразна драмой из-за нескончаемой череды смертей от СПИДа, опасений героев к какому клану в итоге определит их судьба - к тем, кто «не такой» и заболеть не сможет, или все же трехмесячное ожидание результатов анализов будет приговором. Тогда это и вправду был приговор. Сейчас, конечно, нет.

А вот события в 2015-м мне показались глупыми, наивными и скучными. Та самая героиня, которую мы видим молодой и страдающей в 1985-м от потери родных и друзей в пламени пандемии СПИДа, продолжает страдать в 2015-м, но уже по другой причине: ее дочь ушла в секту и знать мать не хочет. Вот мать ее ищет, находит, пытается договориться чтобы снова стать семьей, но куда там… Для кого-то это беда, конечно, но по сравнению с болью 1985-го это совсем крошки. От этого книга как-то упрощается, потому что Маккай одинаково хорошо пишет оба сюжета, и становится жаль ее таланта на эту простенькую историю в 2015-м, хочется, чтобы она вернулась в 1985-й поскорее.

Если бы Маккай не ушла в 2015-й, а сконцентрировалась на событиях прошлого, то 1985-й, я уверен, получился бы мощнее. Но написано как написано, и поэтому констатирую: в романе нет надрыва «Маленькой жизни» Янагихары, нет глубины Эриксдоттер и ее «Бойни», но при этом, в «Мы умели верить» есть огромный луч надежды и поддержки - геям, болеющим людям, обществу и нашему миру в целом. Мы, действительно, всегда умели верить. И за это Ребекке Маккай большое спасибо.