Продолжение поста «Акт возмездия»⁠⁠6

Впрочем, сейчас тут освещение присутствовало. У бетонного короба остановки, отделанного местами оставшейся мелкой плиткой, в ряд стояли три иномарки, бросая ослепительные пятна света вглубь маленького помещения. Там, скорчившись на лавке, чудом уцелевшей за четыре года разрухи, понуро сидел мой старый знакомый – здоровяк с улицы Краснознаменной. Рядом с ним, пуская дым сигаретой, стоял Артур и даже не смотрел на него.

Я вышел из машины и направился к остановке, чувствуя, как предательски подрагивают колени. Только я миновал замершие иномарки, двери их распахнулись, выпуская наружу пятерых плечистых ребят, бритых наголо и одетых спортивно – как раз для драки.

- Здравствуй, Саша, дорогой, - негромко сказал Артур, бросая сигарету. – Тут с тобой один знакомый пообщаться хочет. Просто пищит, как хочет.

Здоровяк что-то буркнул, не поднимая головы. Форму одежды он со вчерашнего вечера так и не сменил, и щетина на физиономии была в неприкосновенности, да и запах перегара доносился до меня за три шага. Но что-то неуловимо изменилось в нем. Может, не слышно было мата? Следов побоев на нем я не обнаружил. Как же они его сюда притащили, интересно?

- Где вы его выловили? – спросил я.

Артур презрительно фыркнул.

- Я не мент, чтобы вылавливать. Домой к нему приехали, забрали.

- Неужели сам поехал? Там же их человек пятнадцать было!

- Не человек, а шакалов, Саша. Гиен. Крыс подвальных. На одного слабого им толпой накинуться нетрудно, а вот кого покрупнее они шарахаются.

- А когда ствол в рыло пихают – вообще молчат, - негромко сказал один из парней сзади.

- Ладно, время дорого. Саша, тебе есть, что сказать этому типу?

Я посмотрел на здоровяка, злобно зыркнувшего на меня исподлобья и покачал головой. Что мне ему сказать? Что он поступил нехорошо? Если он не тупой, а такого впечатления он пока не производит, то и сам поймет. Если же тупой – какой смысл напрягать голосовые связки, разговаривая с пустым местом?

- Ладно, - кивнул, словно только этого и ждал, Артур. – Тогда мне есть, чего добавить. Ты, чмошник, своим вчерашним поведением очень-очень сильно обидел моего близкого. Настолько сильно, что и представить себе не можешь. Если бы ты мне хоть одно слово вякнул из того, что ты вчера базарил, я бы тебя грохнул прямо там, в твоем крысятнике, на глазах у твоей родни. И, отвечаю за слова, грохнул любого бы, кто бы за тебя влез. Потому что для того, чтобы вступаться за такое дерьмо, как ты – это надо быть самому дерьмом. Саша – человек добрый, он с хамлом разговаривать не обучен, он обучен спасать людей. И спас их столько, сколько тебе, удод, и не снилось. Тебе есть, что ему сказать за вчерашнее?

- Чё, нажаловался, аптекарь х…ев? – прохрипел, вставая, здоровяк. – Чё, думаешь, крышу себе нашел? Да я тебя, сук…

Договорить он не успел – Артур одним неуловимым ударом руки в челюсть сбил его с ног. Что-то мерзко хрустнуло. Меня кто-то оттолкнул сзади, проталкиваясь вперед. Миг – и передо мной выросла стена из спин, бритых голов и мелькающих рук и ног, наносящих тупые удары по воющему на грязном, заплеванном, щедро усыпанном окурками и использованными презервативами, полу телу.

Артур вышел из толпы, брезгливо отирая ссаженный кулак о спортивные штаны.

- Об зубы ободрал, - равнодушно сказал он, становясь рядом. – Братья, до смерти его только не оприходуйте. Смотри, братан, - обратился он ко мне, - во все глаза смотри. Так будет с каждым, кто тебя обидит. Я тебе это говорю, и я за свои слова отвечаю.

Я смотрел. Мне ничего другого не оставалось.

Я молчал. Мне нечего было сказать.

Я не сожалел о происходящем сейчас. Нисколько. Мне мерзко было смотреть, еще противнее слушать, совсем неприятно присутствовать – но я не жалел об этом. В конце концов, ни одна яичница в этом мире не приготовилась без раскалывания скорлупы яйца. А если это болезненно для яйца… ну, что ж, кому сейчас легко?

Автор - Олег Врайтов.