Про Семёна Львовича (1)
[ пост ] https://pikabu.ru/story/pro_semyona_lvovicha_6086723
Удивительно – но это единственное место в Санкт-Петербурге где меня ждали на собеседование все!
Весь маленький-маленький трудовой коллектив.
Администратор зала при входе спросила моё имя, и убедившись, что я - это я, повела садить меня в «красный угол» – к Мониному диванчику.
Семён Львович вышел сразу и, поздоровавшись, спросил:
- Что вы будете кушать? Блины будут только через полчаса. Наташа, Марковну привезли?
Заботливо рассаживавшая гостей администратор Наташа доброжелательно сказала:
- Да, Семён Львович, привезли. Она чай пьёт.
- Сразу поставьте возле неё вентилятор, а то будет как вчера! И не давайте ей кофе, у неё давление!
Семён Львович спросил у меня:
- Соляночки? Только сварили – хороша, я уже снял пробу.
Я скромно-скромно стала отнекиваться.
- Я вам что-то сделал? Или вы, избави Боже, в диете? Уверяю – попробуйте её до блинов. Моня, лодырь, поздоровайся с гостьей!
Толстенный трёзлапенький Моня лениво открыл один глаз, а мне принесли солянку.
Пока я ела, а Семён Львович рассказывал о художнике, расписавшем стены, из входа на кухню выглядывали женщины – рассматривали меня и делились полученными впечатлениями.
Гвоздём заведения были блины. С девятью начинками.
Ради них Семён Львович совершил джигитский поступок – украл из треста столовых Марковну, которой сейчас было очень под восемьдесят.
Жила Марковна неудобно – в Купчино. Поэтому на работу, к двенадцати, и с работы, в шесть, её возил специально закреплённый человек. В деньгах Марковна особенно не нуждалась и много раз порывалась уйти на покой – смотреть сериалы и скучать на лавочке. Но, Семён Львович проявлял чудеса убедительности и дипломатии: и она каждое утро замешивала двадцать литров блинного теста.
В самом лучшем углу кухни, сидя, на отдельной плитке, на двух сковородах, под вентилятором, Марковна шесть часов в день отпекала блины. Начинки в них заворачивал холодный повар – под руководством Марковны.
(Очень хорошие блины, я лично ела.)
Их любили гости (здесь - за сто десять и на вынос - за сто пятнадцать рублей), персонал, и даже вконец закормленный Моня, но – только с курицей.
К закрытию заведения блинов никогда не оставалось – сжирались.
Поговорив о чём угодно, кроме моих будущих прямых обязанностей, Семён Львович повёл меня смотреть кухню и персонал, биографии которых мне уже рассказал. Все работали здесь от создания.
В маленькой двадцатиметровой кухне были три человека и ежедневный Марковнин маленький скандал. Сегодня на тему молока.
- Сёма, здравствуй и не отдавай этой клуше денег за молоко, пусть несёт его домой! Она снова два раза ходила, ей сложно запомнить – белорусское, в коробках, я не могу работать говном!
- Здравствуй, Марковна и в чём дело? – спросил спокойнейший Семён Львович, - Вот возьму и отдам: куда ей пять литров молока? Мыться?
- А куда его денем мы? – парировала Марковна из-под вентилятора, не поворачиваясь, - Выльем на дорогу?
- Мы будем варить кашу на завтрак, всем, - уверенно сказал Семён Львович.
Остальной персонал – горячий повар и мойщица посуды спокойно занимались своими делами. Кто из них был той самой «клушей», купившей не то молоко, было не заметно.
- Сёма, ты выпил с утра? Что ты несёшь? Кашу? И кто её будет завтракать в твоём заведении? Хочу тебе сказать, что Монины внуки-помойники на заднем крыльце, и те хотят вчерашних котлет, - сказала легендарная Марковна и, наконец, обернулась.
- Здрассте! – скромно сказала я. (Вдруг придётся вместе работать.)
Ярчайший представитель своего народа и замечательная блинщица Марковна осмотрела меня от кед до макушки медленно и внимательно. И сказала Семёну Львовичу:
- Кого ты привёл? Ты думаешь она будет работать? Так не думай, она худейшая чем Любка, и быстрее найдет осетина. И кинет тебя. Будешь делать начинки сам. Запомни! – и отвернулась к сковородкам.
В первый раз в жизни мой сорок четвёртый размер одежды препятствовал получению работы!
- Хозяин здесь я, если что, - сказал Семён Львович кафельным стенам и мне, остальные знали и так.
Мне вдруг страшно захотелось гладить сонного Моню, спокойно делать сорок-пятьдесят салатов и заворачивать начинки под новости из радиоприёмника, кушать блины и получать две тысячи ровно в пять часов, как в швейцарском банке.
Но Марковна…
- Приходите в понедельник, - сказал Семён Львович прощаясь.
Пойду! А - вдруг получится.