Про нетоксичных родителей⁠⁠

Что-то многовато постов про токсичных родителей. Хорошо бы запустить волну про хороших.

Меня лично всегда поражало, как моя хрупкая, интеллигентнейшая, деликатная мама, которую даже в 40 лет ровесницы сгоняли с места в трамвае со словами: "девочка, уступи место", превращалась в гибрид Годзиллы, Терминатора и реактивной системы залпового огня "Буратино", если кто-то меня обижал.

Не важно кто и в какой весовой категории. Здоровый пьяница в трамвае, который посмел на меня выругаться матом, оказывался с отхлестаной мамой физиономией и полным офигением. (Да-да, согласна, что опасно и не разумно, но мама по бесстрашию в такие моменты давала фору медоедам.)  Вот примерно так.

Особенно запомнилась история в школе. В седьмом классе к нам пришла новая классная руководительница, Марфа Васильна Короткая. (Обычно я старательно меняю фамилии, чтобы не палиться, но тут фамилия максимально приближена к реальной)

Ребёнком я была тихим, спокойным и болезненным. Поэтому школу пропускала нередко, но учителей это не волновало, ибо уроки всегда были сделаны, темы пройдены, оценки в норме... Госпожу Короткую это с ходу не устроило. Она пришла знакомиться с классом, а какой-то Флоровой нет! Также она, дойдя до моей фамилии, заявила, что такой фамилии быть не может. (Ну, да, ну, да, кто бы говорил)

Когда я вышла после болезни, мнение Марфы Васильна обо мне сложилось и обжалованию не подлежало. Я была злостной прогульщицей и уклонисткой. Она многократно меня пыталась вывести на чистую воду, допытываясь: "ну, скажи, ну ты же просто ходить не хочешь, а мама покрывает и справочки достаёт, да?", отпускала по моему поводу всяческие ехидные замечания, ну и аккуратно подзуживала ребят в классе меня подтравливать. Впрочем, последнее не получилось, поскольку учились мы вместе давно, и ребята уже знали, что мелкие и средние подколки я игнорирую, а единственная попытка меня побить выявила,  что я тоже в некотором роде медоед.  Так что меня не трогали, а я на переменах спокойно читала свои книжки.

Апофеоз настал в конце четверти, когда Марфа выставила мне "4" по поведению. Такого не случалось никогда, и мама, сначала, для полноты картины, выяснив,  не произошло ли каких эксцессов, пошла на собрание.

Там она максимально вежливо поинтересовалась, а что же такое могло случиться, что Мелисса получила четвёрку по поведению. Марфа Васильна почуяла металл в мамином голосе, поэтому врать не решилась и промямлила: "Ну... Она... Слишком тихая!"

О чем мама говорила дальше, она не сознается даже сейчас, спустя 30 лет. Но вот месяц спустя, мама как-то зашла за мной в школу, и мы в коридоре встретили Марфу. Она как-то заметалась, ищя дверь, куда б можно было срочно свернуть, но, как назло, они все были закрыты, а попытка вжаться в стену с её габаритами была обречена на провал. Тогда она натянула на лицо жалкую улыбку и слегка подрагивающим голосом произнесла: "О, здравствуйте! А вы знаете, Мелиссонька так изменилась: весёлая стала, и всё смеётся, смеётся, смеётся!" Последнее "смеётся" было произнесено с лёгким подвизгиванием, и госпожа Короткая куда-то ускакала по коридору мимо нас.

Марфа проработала у нас ещё два года, и, хоть меня и не любила, но попытки гнобить оставила. А потом пришла новая классная, благодаря которой выяснилось, что я могу не только книжки на перемене читать, но и выступать на сцене с классом, причём, на главных ролях, и быть лидером и вообще, вполне себе ничего так Мелисса.

Маме уже 75, мне 40+, в жизни было много всякого. Давно уже роль главы и защитника перешла ко мне. Но вот это ощущение, что рядом со мной есть человек, готовый в любой момент, при любых обстоятельствах, против любого противника выскочить и начать меня защищать, помогало мне в моменты самого глухого отчаянья и тёмные времена.