Под ковром⁠⁠

Других жильцов ещё не было, поэтому свадьба гудела прямо в подъезде. По узким переходам, лестницам, чердаку, даже перилам тёк народ...

Танцевали на всех этажах под свои "мафоны", над головами и по ногам несли торты и посуду, в шесть-восемь рук тут же мяли пюрешку огромной, как молот Зигфрида, толкушкой в необхватной кастрюле.

В воздухе (с визгом "уронишь, ирод!" от сопранного квинтета ничьих тётушек) повисали сервизы молодым, лампы и вазы, крутой телик-японец, поднос с дарёными деньгами, ковёр такой длины и скатки, что его конец попадал с первого этажа сразу на третий.

Всё сообща дышало паром над разварной картошкой, духовым гусём на блюде, шпротами на чесночных гренках, винегретом, апельсинами. Пахло оттаявшими в целлофане розочками, крахмалом с тюли, снежком на подошвах. Вздымалось и лопалось пузырьками шампусика, лимонада "Буратино", на кураже смешанными коктейльчиками. Жених разливал, пробуя каждый самолично, уже франтовато обвязав голову галстуком.

Во всех стакашках катался привязчивый бисер (снова, с чудинки трендов, вошедший в моду) с невестиной фаты, мамкиных оборок и с подружкиных рукавчиков-буфов. Самые неделикатные мальчики, распевающие под настроенную гитарку Хоя на четвёртом, тягались, поросята, кто дальше плюнет этим бисером. Под явное презрение и тайное обожание толпы румяных девочек, схлопывающих объёмные рукава друг друга, чтобы лучше видеть своих бунтарей. Невесомые бусинки мешались с пеплом курева в уже основательно закопчённом подъезде.

Но вот грохнуло что-то непреложное, как метеорит, роковой перст об высший указ или колокола к заутрене. Словно проигрыш объявили тогда, когда не с кем больше бодаться — Удача отошла ко сну. Крупье трёт глаз золотой печаткой, охрана бренчит ключами, игре конец!.. Вольную волю протрубило: такова судьба.

От всесильной мощи иерихонского гудка развернулся, раскрылся громадный ковёр-самолёт из искусных рук тружениц Узбекистана. И накрыл, легко вдруг планируя, волшебный фонарь с картинками широкой свадьбы. Больше ей не было тесно: неба и земли хватило на всех.

Они заехали вообще первыми, фактически самовольно, забрав ключи у начальника участка (он тоже тут с семейством) раньше срока. "Ну чё ты, Иваныч, в натуре, жмотишься, дал комбинат квартиру — дайте и гульнуть робятам! Пятнадцать лет ждали, как неродные. Сын, вон, женится уже".

До общедомового пуска газа открыли вентиль...

Совместили новоселье со свадьбой — а чего, кому шум-гам поперёк?

Других жильцов-то ещё не было.